– Да? – неподдельно удивился мастер.
Я кивнул.
– Интересно, – пауза, – но всё равно. Он, ладно, ещё может как-то претендовать на компенсацию за магические приблуды, но тебе-то они зачем?
В это время Нир решил зажечь костёр, так сказать, для антуража, и, пыхтя, пытался с помощью огнива высечь хоть немного искр, стоя при этом на карачках.
– Слово, что ни мама, ни герцог ничего не узнают, пока я им сам не скажу? – спросил Шварц и впервые прямо посмотрел на своего учителя.
– Могила! И они тоже, молчуны, ещё те!
– Дядя Нир, отодвиньтесь, пожалуйста! – попросил Шварц и, как только гигант отодвинулся от кучи мокрых дров, лупанул туда молнией.
Костёр вспыхнул, словно облитые бензином угли.
Все очумело смотрели на пацана, а когда тот, ухмыляясь, снял с ноги артефакт…
– Святые небеса! – прошептал Ушер, а ему вторили такие же перешёптывания и причитания из уст бывалых воинов.
Воспитатель посмотрел на меня.
– А ты?
Я цикнул сквозь сжатые зубы.
– Увы и ах, но пока никак! – развёл я руками.
А ведь не верит.
Я задрал штанину и попытался сдвинуть артефакт. Всем было видно, как меня основательно так, приложило маленькой молнией.
– Бесполезно, только кусается больно, но пробивать получается, – я посмотрел на мастера. – Правда, я не теряю надежду.
Тот неверяще смотрел на своего воспитанника. Ведь понятно, какие это лично для него открывает возможности. Однозначно, столица Империи и общение с Императором, а там уж…
Да, перспективы – закачаешься, если никто раньше не продаст по сходной цене кому-нибудь. Но своему учителю и его товарищам барон, видно, верит безоглядно, вон, Нира он точно хорошо знает. Вера – это, конечно, хорошо, вот только иногда бывает так, что приходится с потом и кровью впитывать, что верить нельзя никому.
Хотя пакостно это, никому не верить.
Я тяжко вздохнул. Проблемы, преследовавшие меня когда-то на Земле, так меня до сих пор и не отпускают.
Наконец-то прибыл управляющий и разговор между нами на время затух. Я и вовсе, откинувшись на траву и положив под голову свой худой мешок с камнями от алтаря, закемарил. Мой ход полностью скопировал и Ушер, а вот барон продолжил шептаться со своим учителем.
Долгожданный обедо-завтрако-ужин, но я предупредил управляющего, что на ужин всё равно претендую.
С час, наверное, насыщались под изумлёнными взглядами управляющего и его начальства. А что, есть я очень хотел, ведь восстановиться после спонтанного использования серьёзного заклинания надо было давно и основательно, но в виду того, что не было у меня такой возможности, организм брал своё из тела, уничтожая мои, почти не существующие, жировые закладки.
Спустя какое-то время.
– Завтра мы вас проинструктируем, господин Миток, какие требования предъявлять этим милым мальчикам.
При слове «милым», толстяк испуганно глянул на меня и, по-моему, испортил воздух.
А неплохой, собственно, мужичок и живенький, вон как бегать умеет и организаторские способности прекрасные.
– А на сегодня можете быть свободным, но позаботьтесь, чтобы нам тут поставили на сегодня шатёр и обеспечили на ночь нормальным количеством вина, причём обоих сортов. Занимайтесь.
Мы так и сидим за столом. Я, осоловевший от съеденного и выпитого, счастливо и сыто улыбаюсь. В данный момент я всех люблю и…
А вот додумать я не успел.
– Ни о какой компенсации речи быть не может! – начал мастер. – Не буду скрывать, всё было сделано согласно моего распоряжения и, уж простите, Ваша милость, что воспользовались вашим временным отсутствием. А так как вещи я себе не присвоил, а отдал вашим людям, то и денег за это вы не получите.
И видя, что я уже собираюсь с ним спорить, поднял в останавливающем жесте руку ладонью вперёд ко мне.
– Не стоит, лучше поговорим о том, чем же я могу вам действительно помочь. А помочь я вам могу с одеждой и обувью. Пускай и не такого качества, какой выходит одежда из под рук нашего товарища, но получше того, что есть у вас на данный момент. Дальше. Вот скажи, Гури, тебе понравилось твоё путешествие?
Я, не ожидая такого вопроса, и захваченный им врасплох сказал то, что думал, то есть правду.
– Да, понравилось! – выдал я и сам же потом прикрыл рот рукой и выпучил от неожиданности глаза, чем вызвал взрыв хохота за столом.
– Вот! – поднял вверх указательный палец мастер. – И барону нашему тоже понравилось, но понимаешь, наш Шварц пока не настоящий барон.
– То есть? – не понял я. – А что надо-то, чтобы он стал настоящим? – удивился я. – Разве не команда его отца?
– Это юридически, – хмыкнул мастер, – а настоящим владетелем его сделают только опыт, настоящие помощники, друзья и умные наставники. Ведь, посмотри на него. Я знал его, как облупленного, а что я вижу сейчас? Мужчина, познавший женщину, причём не опустившийся до покупки любви… и ведь он любит обеих своих женщин, хотя одна из них, по факту, сейчас и принадлежит тебе по праву.
Я скривился.
Мою Наташку, оказывается, ещё кто-то, кроме нас с ним любит. Вспоминать последний поединок мне явно не хотелось.
– Но и это не главное. У него нет своей команды. Мы, – он указал рукой на своих друзей, – наставники, но наше время уходит, и пора… пора уже остепениться и начать при нём, – теперь он указал на своего воспитанника, – вить своё любовное гнёздышко с какими-нибудь баронессами или, если повезёт, с графинями или маркизами, и плодить отпрысков, которые в будущем ему будут подмогой. Но эта подмога ему нужна уже сейчас. И я рад, что в твоём лице он получил верного друга, не раз спасавшего ему жизнь. Да, вы друг друга стоите. Но ты, как ветер. Сегодня здесь, а завтра неизвестно где. У тебя своя жизнь, но я надеюсь, что ты навсегда останешься ему настоящим другом, который поддержит в трудную и опасную минуту, но и если он оступится или совершит нелицеприятный поступок, то не осудит его, а укажет на его недостойное поведение и подвигнет его, хотя бы на извинения. Поверь, в наше время – это редкость. Между вами сейчас встала женщина, хотя и простолюдинка, но эту проблему вы решите самостоятельно, правда, думаю, она ещё не скоро разрешится. Даже союз с баронессой заключён пока только, как намерения, хоть и произнесены слова в храме при свидетелях. Но я говорю о команде, а это друзья, соратники, верные воины и, самое главное – верные маги. А они, как раз, очень своевольные господа. Да и другие проблемы есть.
– Проблемы? – не понял Шварц.
– А ты и правда подумал, что отец отправит тебя исправляться в свинарник или конюшню просто так? – рассмеялся мастер.
– Не понял, учитель.
– Что ты знаешь о своём баронстве? – спросил его мастер.
– О баронстве… – удивился Шварц. – О моём? С какой поры оно стало моим? – хмыкнул он. – Отец, вроде бы, ещё не определился, кому из нас с братом оно достанется.
– Ты прав, но не это главное. Это розыгрыш: кто первый, тот и успел. К тому же, брат твой не мудрит по этому поводу. Лон – воин, а не маг, в отличие от тебя, и стать наследником у него шансов почти не было. Но в свете последних известий, – сказал он, намекая на артефакт на руке барона, – тебе это баронство и даром не надо. Как, впрочем, и баронство твоей невесты, одной из, – поправился мастер, с глумливой ухмылкой.
Конечно, не успел парень познать женщину, и на тебе, уже две невесты наметилось, а главное, какие! В общем, понять эту ухмылку на лице учителя можно.
А я вот слушаю их и думаю о себе. Ну почему мне так не везёт, ведь так классно устроился. Такая удобная дама – и безотказная, и горячая, а тут, мало того, что лишили доступа к телу, так ещё и претендуют все, кому не лень, и вовсе отобрать её у меня. А ведь это вполне может произойти, ведь я ребят так и не успел проинструктировать. Да и наличие этого непонятного пацана.
От всех этих проблем у меня начало резко портиться настроение.
А тут ещё меня денег хотят лишить только из-за того, что, видите ли, мне путешествовать понравилось. Не дождётесь! Хоть что-нибудь, но сдеру, хотя бы лично для себя, если свою долю барон согласится уступить своему учителю.
Тем временем учитель продолжал:
– Баронство пограничное, хотя и не граничим мы с другими государствами, но иногда и соседи по герцогству хуже, чем те же ушастые, потому что последних в случае чего и пристукнуть можно, без зазрения совести, а вот с представителями своей родной Империи так поступить не получится. Прибить-то можно, но придётся искать подтверждающую аргументацию для своих действий, иначе можно получить ответные действия со стороны правосудия Императора, а в этом, я тебе скажу, ничего хорошего. Так бывало, что и герцогов на плаху отправляли по указу Верховного, так-то. Так просто не решить тут те узлы, что в отношениях целых поколений завязаны, а приплюсуй сюда и независимые баронства, не принадлежащие ни нам, ни соседям, и поймёшь, что тут ещё тот террариум. Вот так!
– Что от нас надо-то? – устал я слушать словоблудие мастера.
– Мне нравится твой вопрос, Гури. От нас – спасибо!
– Пока не за что, – довольно грубо оборвал я взрослого человека. – Конкретнее, пожалуйста, а то перед ужином я поспать не отказался бы, а нам ещё о наших деньгах поговорить требуется.
От моего уточнения представитель графа и вовсе скривился. А что ты хотел? Заболтать нас? Не выйдет, да и, если честно, в ваш террариум мне точно не хочется влезать.
– И вообще, а почему вы, как боевая тройка, вдруг так неожиданно все вместе в одном месте оказались? Только не говорите, что только из-за нас! – усмехнулся я.
А вот теперь понимаю, почему именно он руководитель этой боевой тройки. Мгновенно ушли напускная озабоченность и сочувствие, передо мной сидел настоящий матёрый убийца.
Даже барон подобрался, испугавшись перемен в поведении учителя.
– В баронстве за последний год пропало более сорока детей, причём дети не последних людей баронства.
Я заржал.
– А мы, значит, приманка? – покатывался я со смеху, который, похоже, был следствием нервного перенапряжения. Изумлённо, вслед за мной,