* * *
Кэтрин проснулась рано. «Мне сегодня исполняется двадцать один год», — была ее первая мысль. «Патрик обязательно приедет», — была вторая. Выскользнув из постели, она подняла тяжелые шторы и посмотрела за окно. Весна пришла! На деревьях распускались почки, птицы деловито вили гнезда. Она распахнула окно и улыбнулась, когда легкий ветерок прошелся по волосам. Вокруг все нежно зеленело, в воздухе пахло свежестью. Утро, полное надежд! Кэтрин вздохнула полной грудью.
— С днем рождения, деточка.
Мэгги протянула ей небольшой сверток.
Нетерпеливо, как ребенок, Кэтрин вскрыла его.
— О, Мэгги, какая прелесть!
Она держала в руках пеньюар, невесомый, нежного розового цвета, с очаровательными бантиками, и смутилась, увидев, что он полупрозрачный.
Кэтрин обняла няньку и крепко прижала к себе.
— Как я тебя люблю! Ты меня понимаешь и принимаешь такой, какая я есть.
— Терпеть не могу черный цвет. Очень жалко, что на свой день рождения тебе придется в него нарядиться, но тебе любой цвет к лицу. Что хочешь на завтрак?
— Сейчас оденусь, причешусь и сама спущусь вниз.
С особой тщательностью Кэтрин занялась волосами, уложив их по-модному наверх, что придало ей взрослый вид. Потом вставила в уши изумрудные серьги, которые Патрик оставил ей в их последнюю ночь, проведенную вместе. Посмотрев на себя в зеркало, она решила, что от изумрудов ее глаза стали скорее зелеными, чем золотистыми. Закрепила на шее белый плоеный воротник, чтобы оживить черное платье, и вышла из спальни.
— У нас траур. Смени эти побрякушки на черный янтарь.
— Нет, матушка. Я специально надела их сегодня.
Открыла дверь и выскользнула в коридор. «Если бы мать знала, что мне их подарил Патрик, ее хватил бы удар. Она так страдает по Елизавете, что даже забыла о моем дне рождения».
Миновав главный зал и зал для приемов, Кэтрин не встретила никого, кто вызвал бы ее интерес. Зашла в личные покои, оглядела их и вышла. «Я уже ищу его».
Следующие три часа она слонялась по коридорам Уайтхолла, заглянула в капеллу. Когда наступило время ленча, спустилась на кухню и перекусила айвовым тортом. Напряжение внутри немного ослабло, но она прекрасно понимала, что голод здесь ни при чем.
Во второй половине дня Кэтрин вышла в сад, где под весенним солнцем природа пробуждалась к новой жизни. Она навестила конюшню, а потом, сдерживая внутреннюю панику, прогулялась вдоль реки и, наконец, решила осмотреть галерею щитов. Там принялась искать щит Патрика, а когда нашла и увидела леопарда на нем, ее сердце застучало как молот.
Кэтрин порывисто вытащила наружу золотую цепочку, расстегнула ее и сняла кольцо с леопардом, которое Патрик надел ей на палец вместо обручального. Она долго оставалась в галерее, не желая уходить. Ведь именно тут она чувствовала с ним невидимую связь.
Но тени вытянулись, и надо было идти. Кэт постояла, наблюдая за движением на реке. Боль на сердце стала сильнее. Пришла пора посмотреть в лицо фактам. Сегодня Хепберн не приедет. Может, завтра, а может, никогда. Хочешь или не хочешь, нужно примириться с этим. Она почувствовала, как к горлу подступил комок слез. Время текло медленно, совсем незаметно. Казалось, оно остановилось. Нехотя она зашла во дворец и медленно пошла вверх по лестнице. Подойдя к дверям в свою комнату, прошла мимо них. Вместо этого вышла на крепостную стену, чтобы посмотреть, как позади Лондона солнце опускается за горизонт.
Кэтрин заморгала и прищурилась, увидев фигуру одинокого всадника, проскакавшего во внутренний двор. Таким высоким мог быть только один-единственный человек! Подхватив юбки, Кэтрин кинулась вниз. Она увидела его выходящим из конюшни и, не обращая ни на кого внимания, закричала:
— Патрик! Патрик! Ты приехал!
Он неожиданно оказался рядом. Черные глаза проникновенно посмотрели на нее, заставляя сердце замереть, лишая последних сил. Хепберн подхватил ее и закружил на месте.
— Ты могла засомневаться во мне хоть на мгновение, чертова кошка?
Глава 27
Патрик кинулся целовать ее и по тому, как она прильнула к нему, понял, что Кэтрин действительно сомневалась, что он приедет. «Я правильно поступил, что поехал сначала к ней, а не в Хартфорд».
— С днем рождения, счастье мое!
Она смотрела на него, подняв глаза вверх и все еще не веря себе.
— Ты должен был скакать сломя голову, чтобы успеть к первому апреля.
— Я оставил короля Якова позади дышать моей пылью. Ему тоже не терпится добраться до своей столицы, так что, самое позднее, он будет здесь завтра. Но меня это не устраивало. — Он коснулся одной серьги. — Я знал, что ты их наденешь.
— Самоуверенный негодяй, — произнесла она, полная счастья, и показала ему руку с его кольцом.
Патрик немедленно снял его и надел себе на мизинец. Не дожидаясь возражений, чмокнул ее и по-хозяйски обнял одной рукой.
— Пойдем.
Так они и вошли во дворец.
Дверь им открыла служанка, которая, глядя на Хепберна, разволновалась, засуетилась, а потом поступила самым разумным образом— просто исчезла.
— Хепберн, — сказала Кэтрин и затаила дыхание. — Пожалуйста, не надо заниматься со мной любовью сегодня.
Он умело скрыл удивление.
— И не собирался. Обычай требует, чтобы невеста и жених спали по отдельности, пока не поженятся. Мы ждали долго. Думаю, перетерпим еще одну ночь.
Кэт заглянула ему в лицо.
— Завтра? — Поколебавшись, она все же сказала: — Патрик, мать будет возмущена до глубины души.
— Неужели? — Тут он уже не стал скрывать удивления. — Я голодный как волк. Пойдем поужинаем. Завтра среди дня приедет Дэвид Хепберн с моим багажом. Я поговорю с Изобел, а когда появится король Яков, он нас поженит.
«С какой уверенностью он обо всем говорит! Должно быть, он действительно колдун или волшебник».
— Ты — мой маг.
Сунув руку под дублет, Патрик вытащил маленькую коробочку. Открыл ее и достал роскошное кольцо с изумрудом и брильянтами.
— Это к нашей помолвке.
И надел ей на палец. У нее загорелись глаза.
— Патрик, как я тебя люблю!
Он поцеловал ее со всей серьезностью.
— Ты получила лучшее, маленькая чертова кошка.
Наутро, едва открыв глаза, Кэтрин вспомнила все, и счастье накатило на нее волной. Минувшей ночью, когда она вернулась к себе, мать уже закрылась в своей спальне.
— Он здесь! — шепнула Кэт, продемонстрировав Мэгги изумрудное кольцо.
— Ты собираешься выйти за него? — шепотом спросила нянька.
Метнув взгляд в сторону двери Изобел, Кэтрин кивнула. Она отправилась в постель, и это была ее первая спокойная ночь за последние недели.
Мэгги откинула шторы, и апрельское солнце залило комнату. Потом из гардероба достала черное шелковое платье. Подождала, пока Кэтрин примет ванну, оденется, и помогла ей уложить волосы.
Изобел все не появлялась из спальни, и Кэтрин ушла. Она поняла, где легче всего можно найти Патрика. В такой ранний час человек со здоровым мужским аппетитом должен отправиться на поиски еды. Когда она увидела его в главном зале, у нее подскочило сердце, и ей стало интересно, всегда ли это теперь так будет. Он разговаривал с лордом-камергером, который обычно держался высокомерно по причине своего положения при дворе, дававшего ему право распределять дворцовые покои. Однако сегодня он явно заискивал перед Хепберном. Она видела, как Патрик кивнул, а лорд-камергер склонился в низком поклоне.
— Доброе утро, счастье мое. — Он взял ее руку, поднес к губам, а сам заговорщически заглянул в золотистые глаза. — Мне только что предложили для жилья самые роскошные апартаменты во дворце.
— Удивительное дело! Камергер никогда не отличался щедростью.
— Ничего удивительного, — криво усмехнулся Патрик. — Он же знает, что я кузен короля, поэтому решил меня подкупить, чтобы я в нужный момент замолвил за него словечко перед Яковом.
— Значит, теперь все будет зависеть от хотения Якова. Каждый будет полон надежд, страхов и неуверенности насчет своего положения при дворе и даже насчет того, кто в каких комнатах будет жить. Ничего не останется, как было раньше.
— Сейчас большинство английских дворян беспокоятся, не вышибут ли их со своих мест шотландские фавориты. — Он повел ее к столу, и немедленно подлетел слуга, предлагая им завтрак. Патрик оглядел главный зал. — Как только король приедет, это место превратится в форменный цирк. Тут объявится множество личностей, напоминающих ученых собачек, записных клоунов, дрессированных пони, акробатов, даже глотателей огня. И все будут добиваться одного и того же — постов.
Она лукаво посмотрела на него.
— А кем будешь ты?
Он подмигнул в ответ.
— Магом, разумеется.
Откусив пару кусочков хлеба с медом и выпив чуточку розовой воды, Кэтрин сложила руки и стала просто смотреть, как он ест.
— Мне нравится, как ты ешь.
— У тебя впереди целая жизнь, чтобы любоваться мной. Если ты позавтракала, иди наверх и переоденься. У нас сегодня праздник, а не день траура. Яков не станет терпеть черноту рядом с собой. А у тебя такие роскошные платья, Кэтрин. Мне не хочется, чтобы ты выглядела как монашка на нашей свадьбе. Иначе я буду чувствовать себя разорителем монастырей.
— Но мать… — забормотала она.
— Ах да, наша мать. Она следующий пункт в моем списке.
Патрик довел Кэтрин до ее комнаты, но не вошел, а остался стоять возле дверей.
— Скажи, что я хочу поговорить с ней.
Одетая в черное, в дверях появилась равнодушная ко всему Изобел.
— Леди Спенсер, окажите мне честь, прогуляйтесь со мной. Никто лучше вас не знает Уайтхолла. Я буду весьма признателен, если вы расскажете, что и где расположено во дворце.
Он предложил ей руку.
— Почему бы нет, лорд Стюарт? — Она немного удивилась, но ей польстила его просьба. Одобрительно оглядев его черный дублет, Изобел взяла его под руку и пошла рядом. — Я в глубоком трауре. Мое сердце разрывается от печали. К тому же теперь я лишилась своего места при дворе.