<ОШИБКА КОНТРОЛЬНОЙ СУММЫ: ПРОЦЕССОР А>
<ОШИБКА МИКРОПРОЦЕССОРНОГО УСТРОЙСТВА: ОПАСНОСТЬ НАРУШЕНИЯ ЦЕЛОСТНОСТИ КОНТУРА>
<ОШИБКА ЗАДАТЧИКА: СОГЛАСОВАНИЕ ЭНЕРГОБЛОКА ЦЕНТРА ВЫЖИВАНИЯ>
<ВНИМАНИЕ: СКАЧОК НАПРЯЖЕНИЯ ЭНЕРГОБЛОКА ЦЕНТРА ВЫЖИВАНИЯ>
Мои боевые контуры отказывают с прогнозируемой скоростью. Электроника центра выживания выходит из строя немного быстрее, но это не может быть причиной для тревоги, так как вероятность того, что данная система продолжит существование после ожидаемого через 146,7 часа полного отказа, составляет не более 0,07 процента.
Лишь успех моей миссии имеет значение.
<ОШИБКА КОНТРОЛЬНОЙ СУММЫ: ПРОЦЕССОР Д>
<ОШИБКА КОНТРОЛЬНОЙ СУММЫ: ПРОЦЕССОР Е>
Темную комнату освещала лишь спроецированная на на дальнюю стену карта. В углу карты красовалась надпись «СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО». Полковник Рейнхардт водил по карте лазерной указкой. С того момента, как ему приказали начать разрабатывать план наступления, не прошло и пятидесяти часов. Многие офицеры в неловких позах стояли у стен, и даже всегда энергичный майор Крюгер обмяк в своем кресле. Сам Рейнхардт усталости не ощущал. Его слова были четкими, а ум ясным.
— Эта синяя линия показывает путь, которым пойдет наш Боло. Его миссия будет очень простой. Сначала он прорвется к Новому Парижу и уничтожит городскую электростанцию, арсенал Третьей Провинции, Аэромеханический завод и Завод Джирамонде Гросс. Затем он направится на север, — показал он, — прямиком к главному складу Армии Новой Франции, и уничтожит склады боеприпасов и запасных частей, а также ремонтные базы высшего эшелона. Наконец он вступит в контакт с Четвертой Бронетанковой дивизией, связав боем ее машины. — Рейнхардт перевел указку к другому району. — Этот контакт будет проведен синхронно с атакой на войска, размещенные перед Четвертой Бронетанковой. Наши бронетанковые силы будут дислоцированы для прорыва. Основной удар придется на юг, к столице противника, Новому Парижу. Второй удар свяжет боем вражеские войска, оставшиеся на севере. Возможно, нам удастся заставить эти силы сдаться, но я считаю, что это не имеет значения. Я не верю, что после захвата столицы, прорыва обороны и уничтожения стратегической промышленной базы они будут в состоянии продолжать искать военное решение проблемы. — Рейнхардт выключил указку и сделал знак ординарцу включить свет. — Вопросы?
— Когда вы планируете начать наступление? — спросил генерал Мариус.
— Временные рамки плана диктуются состоянием Боло, — ответил Рейнхардт. — Наступление начнется через два часа.
— Что!
— Невозможно!
— Вы с ума сошли!
— Мы ни за что не успеем!
Рейнхардт постучал по столу указкой.
— Господа! Не забывайте, пожалуйста, что начальная часть наступления осуществляется одним только Боло, — напомнил он. — Согласно плану наши войска вступят в сражение только через пятьдесят четыре часа.
— Все равно времени слишком мало! — выкрикнул генерал Мариус в гневе.
— Больше у нас просто нет, — ответил Рейнхардт. — Боло сообщил, что в течение следующих ста семнадцати часов у него произойдет необратимый отказ всех систем.
— Генерал, — обратился к Мариусу генерал Маркс, — почему мы не можем начать наступление в течение следующих трех дней? Наши подразделения уже дислоцированы, разве нет?
— Войска да, — согласился Мариус, — но снабжение...
— Наступление продлится не больше пяти дней, — заметил полковник Рейнхардт. — Полагаю, все подразделения уже экипированы на два дня боев?
— Конечно, — неохотно признал Мариус. — Однако...
— Мариус, это дает вам по крайней мере четыре дня, прежде чем им понадобится снабжение, — перебил его генерал Маркс. — Или вы хотите сказать, что это не в ваших силах?
Испытующие взоры генералитета заставим Мариуса съежиться в кресле.
— Нет, сэр, мы справимся, — со вздохом ответил он наконец.
— Великолепно! — Генерал Маркс обвел взгляд дом остальных офицеров. — Есть ещё возражения? — Его пронзительный взор заставлял нервничать не только Мариуса. — Очень хорошо, — заключил он. — Полковник Рейнхардт, можете начинать операцию «Тотализация».
Рейнхардт отдал честь и громко щелкнул каблуками.
— Отсчет пошел на сто двадцать часов, — проинформировал он собравшихся. — Я буду вместе с Боло. Если связь прервется, мой ассистент майор Крюгер сумеет провести операцию.
Генерал Маркс резко обернулся к молодому полковнику:
— Мне кажется, что, если связь с Боло прервется, мы остановим операцию до тех пор, пока не восстановим контакт.
Рейнхардт хотел было возразить, но подумал получше и согласно кивнул:
— Как прикажете, сэр.
Генерал Маркс поднялся и протянул полковнику руку:
— Удачи!
— Благодарю вас, сэр. — Рейнхардт снова щелкнул каблуками, развернулся кругом и вышел из комнаты.
— Господа, — обратился Маркс к оставшимся, — я должен проинформировать Астрала. Прошу меня извинить.
Расчет квиртиановой цепочки завершен. Квиртианова цепочка запрограммирована. Сбор информации. Спутниковая сеть запрограммирована на изучение небосвода, координаты: правое восхождение 5 часов 22 минуты, склонение 28 градусов северной широты. Программа запущена. Данные собраны. Анализ информации завершен. Противник идентифицирован.
— Месье, сеть! — встревоженно крикнул Мончану один из техников.
— Что? Что происходит? — вопрошал генерал Ламбер в панике носящихся по центру компьютерщиков. Он только что прикорнул на одной из незанятых кушеток, но сразу же вскочил, услышав крики. Он глянул на часы — после первого ликования прошло не больше двух часов.
Мончан вынырнул из хаоса на секунду, лишь чтобы сказать:
— Боло приобрел квиртиановские способности — понятия не имею как, — он перехватил управление спутниками и перенацеливает их. Куда, Жак?
Вместо ответа техник передал ему распечатку. Пока управляющий просматривал распечатку, его брови поднимались все выше и выше.
— Ну и куда теперь нацелены наши спутники? — потребовал ответа Ламбер, справедливо опасаясь,что Боло мог найти у спутников ранее скрытые наступательные возможности.
— Боло направил спутники наблюдать за открытым космосом, — озадаченно ответил тот.
Улыбка медленно расплылась по лицу Ламбера.
— Свихнулся! Он свихнулся! Вы сделали это! Вы справились с ним!
— Боло, ты получил план сражения? — спросил полковник Рейнхардт, приблизившись к огромной боевой машине. Через массивные двери ангара для дирижаблей вливался прохладный сумеречный воздух.
— Планы получены, — спустя мгновение доложил Боло.
— Ты понимаешь свои приказы?
— Да, я должен уничтожить вражеские силы максимально эффективным способом, — ответил Боло.
— Ты по-прежнему хочешь, чтобы я был с тобой?
— Да, для запланированной операции необходимо наблюдение человека. — Ответ сопровождался металлическим стоном, который заставил охранников с оружием наголо рвануться к машине. На верхней палубе Боло появился свет, льющийся из круглого люка, защищенного 500-миллиметровой бронированной крышкой, откинувшейся наружу. — Я открыл наблюдательный отсек. Сбрасываю инертный газ. — Несколько секунд спустя он добавил: — Сброс газа завершен. Вы можете подняться на борт. Трап по левому борту.
— Хорошо. — Рейнхардт прошел к левому борту, нашел заржавевшие скобы и ловко взобрался по ним. Наклонившись, он заглянул в ярко освещенный отсек. — Не больно-то здесь просторно.
— Мне казалось, что большинство моих пассажиров находили этот отсек вполне приемлемым, по крайней мере на время боевого задания, — отозвался Боло.
Рейнхардт поджал губы:
— Ладно, кто я такой, чтобы спорить с далекими предками?
— Вы полковник Баварской Армии Карл Рейнхардт, — отрапортовал Боло.
Рейнхардт проигнорировал этот выпад со стороны Боло, так как был занят спуском внутрь боевой машины.
Он втиснулся в кресло и с удовлетворением заметил, что за триста лет простоя его обивка не успела прогнить. В отсеке пахло сталью, пылью и очень слабо — давным-давно отгремевшими битвами.
— Будьте добры пристегнуть ремни безопасности и надеть шлем, — предложил Боло.
Рейнхардт с сомнением поглядел на сложную систему из пяти ремней, но безропотно нацепил их, вспомнив о том, что здесь будет твориться, когда Боло вступит в бой.
— А здесь безопасно?
— Ни один из моих командиров до сих пор не докладывал о проблемах с системой безопасности, — сообщил Боло. — Мои сенсоры показывают, что вы не до конца затянули левый плечевой ремень.
Рейнхардт удивленно выгнул бронь и нерешительно подергал указанный ремень. Его удивление сразу же исчезло, так как ремень немедленно ослаб.
— Запрашиваю разрешение задействовать систему защиты пилота, — произнес Боло.
Рейнхардт колебался не больше секунды:
— Разрешение дано.
Он ощутил толчок дернувшегося вперед подголовника. Обитые кожей валики тесно охватили его грудь, а на плечи опустилась мощная рама. Пока древние сенсоры подгоняли систему под его размеру давление попеременно нарастало и падало. На него упала какая-то тень, и он поднял голову как раз вовремя, чтобы увидеть опускающийся шлем Боевой Тактической Связи. Его окутала тьма, и он изумленно хмыкнул.
— Включаю боевую визуальную систему, — проинформировал его Боло.
Тьма внутри шлема БТС сменилась четырьмя экранами информационных дисплеев. Прямо перед глазами повис боевой дисплей, над которым располагался экран состояния систем вооружения. Слева и справа, на самом краю зрения, повисли еще два экрана.
Рейнхардт ощутил, как его губ мягко коснулся микрофон.
— Боло, ты меня слышишь?
— Das Afrika Korps, слышу вас четко и ясно.
— Очень хорошо, можешь начинать операцию.
— Закрываю люк наблюдательного отсека, — ответил Боло. Стонущий звук толстой металлической крышки, встающей на свое место, погребальной молитвой прозвучал в ушах Рейнхардта. На щелканье механизмов замка накладывался другой звук — стон, быстро переходящий в вой, в котором Рейнхардт узнал звук сдвинувшихся с места старинных гусениц. — 10 процентов хода.