— Защищать население Центральных Миров от Ксиальцев. — Арлан улыбнулся. — Кто же не мечтает спасти принцессу от дракона? Конечно, я знаю, что Ксиальцы скорее змеи, чем ящерицы, а многие люди просто не заслуживают того, чтобы их защищали, но все же именно это дает мне цель в жизни.
Хоно кивнул, но остался серьезным:
— Надеюсь, ты не ждешь новой войны, Арлан. Ксиальцы не нападали уже лет пятьдесят, и все говорит о том, что они уже никогда не вернутся.
— Только потому, что вы здесь, — сказал Арлан, — и потому, что они помнят, за кем тогда осталось поле боя.
— Похоже, ты неплохо разбираешься в истории.
— Ну, я знаю, что вначале Милагсо была военным аванпостом и что генерал Миллстон, который не хотел, чтобы планета зависела от поставок из Центральных Миров, приказал своим людям заняться выращиванием хлеба. Отразив несколько нападений, многие солдаты стали считать эту планету своим домом. В армии были как мужчины, так и женщины, они переженились и осели здесь и относятся к планете как к своей собственности.
— Такое иногда случается, когда вкладываешь все силы в то, чтобы превратить пустыню в сад, — заметил Хоно. — Начинаешь чувствовать, что в земле есть частица тебя самого.
Арлан проницательно посмотрел на него.
— Вы тоже были добровольцем? — озарило его.
— Им и остался. — Хоно усмехнулся. — Женился на такой же, как я, и завел хозяйство. У нас уже двое ребятишек, и, наверное, мы останемся еще лет на десять.
А может, и на всю жизнь. Арлану не удалось до конца избавиться от восхищения в голосе.
— Даже зная, что в любой день на вас могут напасть Ксиальцы?
— Да, — подтвердил Хоно. — Жизнь здесь суровая, и Шарль приходится обходиться без удобств, но зато никаких толп, и соседи очень хорошие люди.
Арлан не мог не задуматься о том, как в этой короткой фразе столкнулись два мира, о жестокой борьбе за существование в перенаселенных Центральных Мирах и здешней дружбе и общей ответственности. Хотя скорее всего он опять чересчур романтичен.
Что-то привлекло его внимание. Он повернул голову и уже не смог оторвать взгляд.
— Это Боло?
— Ты имеешь в виду этот трактор? — равнодушно отозвался Хоно.
— Трактор? Это же одна из самых мощных боевых машин в истории и ей не меньше двухсот лет!
— И до сих пор работает по полной программе, — кивнул Хоно. — Классная техника.
— Вы используете их как тракторы?
— Конечно. — Хоно свернул на обочину дороги и посадил ховеркар на землю. — Сюда трудно заполучить современную технику, а Боло остались еще от генерала Миллстона. — Он повернулся и посмотрел на огромную машину.
— Как вам удалось заставить их заниматься этим?
Хоно пожал плечами:
— Это была их идея.
— Их идея? — Арлан нахмурился.— А как же их командиры?
— Они все погибли. — Тень упала на лицо Хоно. — Они были храбрыми людьми.
— Они погибли в боях с Кеиальцами? Внутри Боло?
— Не совсем: змеям иногда удавалось выманить их наружу, притворяясь ранеными людьми. Остальные? — Хоно пожал плечами. — Умерли от старости. Эти Боло пробыли здесь довольно долго.
— А вы не могли обучить новых командиров?
— Мы пытались. Боло их не принимают, говорят, что их задание до сих пор не выполнено.
— Не выполнено. — Арлан повернулся и хмуро уставился на металлического великана. — Тогда тем более странно, что они согласились работать в поле.
— Знаю, — вздохнул Хоно. — Можешь спросить у них самих. Они отвечают, что это необходимо для выполнения задания — развития этой колонии.
— Что-то здесь не так.
— Я знаю, помощь в развитии колонии вовсе не военная задача. Но нам нужна их помощь — скорее всего без нее мы бы не выжили, — так что мы не собираемся протестовать.
— Если только само существование колоний не является военной задачей.
— Полагаю, так и есть, — заметил Хоно. — До тех пор пока здесь живут люди, здесь нет змей, но мне почему-то кажется, что не это главное.
Арлан смотрел. Гигантская боевая машина, способная в одиночку справиться с небольшой армией, казалась такой нелепой с этим плугом и бороной. Он удивился, почему в его книгах не было об этом ни единого слова.
— А вы не можете сами строить тракторы?
Хоно покачал головой, глядя, как огромная машина медленно ползет прочь:
— Эта планета бедна железом, и ты не поверишь, сколько стоит импорт одной только руды. Мы просто не можем себе этого позволить, на продажу мы почти ничего не производим.
— Но... разве их эксплуатация ничего не стоит?
— Нет. Термоядерное топливо здесь есть. А кроме... никогда не знаешь...
Арлан сглотнул, вспоминая. Именно Боло позволили жизни восторжествовать над смертью на этой маленькой планетке.
— Вы храните их за прежние заслуги, — прошептал он.
— Вот как ты считаешь? — Хоно проницательно посмотрел на него. — Конечно, мы чтим их. Но, Арлан, это рабочие машины. Они плоть и кровь этой колонии.
— Вы хотите сказать, без них вы не сможете заниматься фермерством?
— О, мы бы нашли способ. Но жили бы на грани голода. Всю свою жизнь.
— Но они по-прежнему вооружены!
Хоно кивнул:
— Конечно. С Боло нельзя снять пушки, даже если он сам разрешит. Они построены так, что пришлось бы разбирать весь корпус на части, и вряд ли мы сумели бы собрать их обратно.
— Это же опасно!
— Не для нас, — тихо произнес Хоно. — Они знают, кто их друзья, и знают своего врага. Боло никогда не выстрелит в человека.
Он говорил с такой искренностью, что Арлан согласился с ним, пока что. Он решил, что надо будет побольше узнать о Боло. Он снова нахмурился:
— Довольно странный способ тянуть плуг.
Позади Боло тянулся 300-метровый трос, другой конец которого был прикреплен к плугу с двумя десятками лемехов. Лебедка, установленная на гигантской машине, тянула на себя плуг, вспахивающий землю. На противоположном конце поля стоял другой Боло, стравливающий трос, прикрепленный к другой стороне многокорпусного плуга.
— Двусторонний плуг? — спросил Арлан.
Хоно кивнул:
— Когда плуг проходит через все поле, дальний Боло начинает тянуть. Примитивно, но работает.
Это было более чем примитивно. На плуге сидел человек, который направлял его с помощью какого-то рулевого аппарата. Похоже, давнишняя импровизация стала со временем общепринятым способом работы в поле.
Хоно снова завел ховеркар, и они поехали дальше по дороге.
— Знаешь, что значит Милагсо?
Арлан кивнул:
— Сокращение от Военный Сельскохозяйственный Социализм[20]. Это система, которую использовали русские, когда колонизировали Сибирь. Чтобы прокормиться, солдатам приходилось заниматься сельским хозяйством.
— Точно. Вот только потом они занимались в основном тем, что охраняли заключенных, которые и работали. Сюда не привозили приговоренных преступников, мы не могли им доверять, особенно при постоянной угрозе вторжения Ксиальцев. Пришлось использовать добровольцев.
Арлан вздрогнул: каким-то образом вид великих боевых машин, превращенных в земледельческие агрегаты, делал Ксиальцев очень настоящими и близкими, а вовсе не пережитком времен пионеров. Боло олицетворяли суть всей колонии — мечи, перекованные на орала, но готовые в любой момент снова стать оружием.
Хоно свернул и проехал через автоматические ворота в проволочной изгороди, они с лязгом захлопнулись за спиной. Причина этого немедленно прояснилась — по пыльной траве бродили сотни коров и молодых бычков. На дальнем поле паслись сами по себе взрослые быки-производители.
В нескольких сотнях футов от изгороди сгрудилось около дюжины приземистых зданий, вокруг которых слонялись, разговаривали, стояли маленькими группами юноши и девушки в брюках и рубашках цвета хаки. На мгновение Арлану в голову пришла безумная мысль, что он снова оказался в летнем лагере.
Это ощущение улетучилось, как только Хоно притормозил перед гостиницей. Их заметили, и люди начали подходить ближе.
— Это твой дом, по крайней мере до тех пор, пока ты этого хочешь, — сказал Хоно и вылез наружу.
Арлан последовал за ним, чувствуя себя не в своей тарелке.
— Привет! — сказала длинноногая брюнетка с веснушчатым курносым носом и широкой улыбкой. — Меня зовут Рита. Добро пожаловать в Милагсо!
За ее спиной он не увидел ни единого неулыбающегося или неприветливого лица. Арлан почувствовал, как напряжение, незаметно выросшее внутри, внезапно исчезло. И на его лице тоже появилась улыбка.
Завтрак был веселым и шумным, все смеялись и хвастали, кто сколько гектаров вспашет и засеет сегодня, и грубовато шутили о том, кто на кого глаз положил. Единственным, что омрачало веселье, была свисающая с плеча Риты винтовка и прочий арсенал разнообразного оружия, которое носили все жители лагеря, местные или приезжие.
Майкл поймал взгляд Арлана, устремленный на его автомат, и улыбнулся:
— Не беспокойся, прежде чем выйдешь на работу, тоже получишь что-нибудь в этом роде. Хотя, может быть, ты захочешь, чтобы тебе прислали что-нибудь из дому.
Майкл родился на Милагсо; до него просто не доходило, что не все люди растут с лазерами и пулеметами в руках.
— Это действительно необходимо? — поинтересовался Арлан.
— Если повезет, нет. Но никогда не знаешь, что может случиться.
— Я думал, Ксиальцы не нападали уже полвека!
Майкл кивнул:
— Но это не значит, что они не придут снова. Они по-прежнему где-то там, знаешь ли, и по-прежнему нападают на наши планеты, если считают, что дело выгорит.
— Да. — Арлан нахмурился. — Я читаю новости.
— А даже если они и не придут, — добавил Майкл, — носить с собой смерть стало у нас традицией, а у традиций, Арлан, всегда есть свои основания.
Арлан подозревал, что еще не раз услышит о серьезных причинах возникновения традиций, особенно после того, как выяснил, что половина причин, заставляющих пахать на Боло, тоже связана с традициями.