Неведомые дороги (сборник) — страница 59 из 83

В десять минут двенадцатого, вскрыв три четверти тоннеля, ведущего от амбара к сгоревшему дому, охранники "Биомеха" нашли трех дохлых крыс. Отнесли в амбар и положили рядом с пятью застреленными.

Бен Парнелл снова подошел к грузовику.

– Я подумал, может, вы захотите взглянуть на них... я хочу сказать, на все восемь.

– Взгляну, – кивнула она. – Да. Так мне будет спокойнее.

Мег вылезла из кабины.

– Я тоже хочу посмотреть на них, – сказал мальчик. – Они думали, что поймали нас в западню, а получилось наоборот, – он посмотрел на мать. – Пока мы вместе, мы сможем выбраться из любой переделки, да?

– Будь уверен, – кивнула она.

Парнелл взял уставшего мальчика на руки, чтобы отнести к амбару.

Под холодным ветром Мег сунула руки в карманы пальто. Ей вдруг стало легко. На какие-то мгновения ответственность сняли с ее плеч.

Томми смотрел на мать через плечо Бена.

– Ты и я, мам.

– Будь уверен, – повторила она. И улыбнулась. Почувствовала, что дверь клетки, о существовании которой она лишь догадывалась, открылась, выпустив ее навстречу свободе.

Бруно

Глава 1

Да, я отсыпался после полбутылки хорошего виски и блондинки по имени Сильвия, которая тоже показала себя с наилучшей стороны. Но никто не может пройти мимо меня незамеченным, в каком бы я ни был состоянии. В нашем деле, если хочешь жить долго, нужно просыпаться от малейшего шороха. Я услышал какой-то шум у изножия кровати, и в следующее мгновение мои пальцы уже сжимали рукоятку "кольта" 38-го калибра, лежащего под подушкой.

Если бы прошлым вечером я не праздновал успешное завершение очередного расследования, то не сдвинул бы жалюзи и не задернул шторы. Но я праздновал, сдвинул, задернул, а потому ничего не мог разглядеть.

Вроде бы услышал шаги в коридоре, ведущем к гостиной, но полной уверенности у меня не было. Я выполз из кровати, оглядываясь. Мрак и никаких незваных гостей. Босиком прошлепал в коридор. И там никого.

Из прихожей вроде бы донесся знакомый звук: штырь сейфового замка выходил из паза в дверной коробке. Дверь открылась, закрылась, кто-то пересек холл, вышел на лестницу... Шаги смолкли.

Я вбежал в гостиную и чуть не выскочил в холл, но вовремя вспомнил, что на мне только трусы. Наш дом не из тех, где замечают, кто во что одет, но мне хочется думать, что я воспитан лучше, чем эти странные люди, которых мне приходится называть соседями.

Включив свет, я увидел, что замок открыт. Поворотом ручки вернул штырь в паз.

Тщательно обыскал квартиру от туалета до стенного шкафа, в котором лежало постельное белье. Не нашел ни бомбу, ни "жучков". Спальню проверил дважды, потому что именно здесь услышал пришельца, но не обнаружил ничего нового.

Сварил кофе. Первый глоток пошел так плохо, что я вылил в раковину пол кружки, гадая, не засорятся ли старые трубы, добавил хорошего бренди. Другое дело. От такого завтрака в голове просветлело да и сил прибавилось.

Вот тут и мелькнула нехорошая мысль. Когда незваный гость уходил, он открыл сейфовый замок. Сие означало, что в квартиру он попал через окно или, войдя через дверь, снова запер ее. Последняя идея показалась мне глупой. Какой дурак будет осложнять себе обратный путь? А вдруг его прихватят за известное место?

Я не поленился проверить все окна. Заперты, как и всегда. Даже зашел в ванную. Шпингалета там нет, только решетка, да и расположено окно на гладкой стене восемью этажами выше улицы.

Несколько раз ударил себя по лбу, словно надеялся, что ума от этого прибавится и я сумею сообразить, что к чему. Умнее не стал, поэтому решил принять душ и идти по жизни дальше.

Должно быть, мне все привиделось и прислышалось. Галлюцинации. Я не страдал тем, что психоаналитики, берущие по две сотни долларов в час, называют посткоитусной депрессией. Хотя, может, именно так она и проявлялась? В конце концов, никто не мог войти в мою квартиру, бесшумно открыв сейфовый замок, потом проникнуть в спальню, взглянуть на меня и уйти. И никто из моих врагов не послал бы киллера, который мог струсить в самый последний момент.

В четыре тридцать я вышел из душа, к пяти сделал зарядку. Потом вновь принял душ, на этот раз холодный, растерся докрасна, причесался и оделся.

В пять тридцать уже сидел в кабинке в "Классном месте", и Дороти, официантка, поставила передо мной стакан виски с водой еще до того, как я успел оглядеться.

– Что будем сегодня есть, Джек? – спросила она.

Голос у нее звенел, как стекло, брошенное в фаянсовую раковину.

Я заказал стейк, яичницу и двойную порцию жареной картошки, закончил вопросом:

– Никто сегодня мной не интересовался, Дори?

Она записала полвопроса, прежде чем до нее дошло, что я уже ничего не заказываю. Дори, судя по разговорам, в свое время выглядела очень даже ничего, но вот умом не отличалась никогда.

– У меня нет. Я спрошу Бенни.

Бенни, бармен, был поумнее Дори. Иногда ему удавалось победить в дебатах морковку.

Не понимаю, почему я предпочитаю болтаться среди тупиц и недоумков. Может, в их компании чувствую себя суперменом. Человеку, который в конце двадцатого века, в эру компьютеров, подслушивающего оборудования, созданного на основе космических технологий, и наркодельцов, готовых убить за пятицентовик родную бабушку, пытается работать частным детективом... черт, ему действительно нужны люди, компания которых греет его самомнение.

Вернувшись, Дори принесла отрицательный ответ от Бенни плюс еду. Я набросился на стейк, думая о незнакомце, который прошел сквозь стену в мою спальню.

Выпив еще два стаканчика виски, я вернулся домой, чтобы еще раз хорошенько все осмотреть.

Уже подошел к двери и доставал ключ, когда этот тип открыл дверь изнутри и вознамерился выйти в холл.

– Стоять, – я нацелил "кольт" в его толстый живот. Втолкнул в гостиную, закрыл дверь, включил свет.

– Что вам нужно? – спросил он.

– Что мне нужно? Послушай, парень, это, между прочим, моя квартира, понятно? Я здесь живу. А вот ты, насколько мне известно, нет.

Если судить по одежде, он шагнул в мою квартиру прямо из богартского фильма, и я, пожалуй, мог бы рассмеяться, если б не был так зол. Огромная шляпа закрывала пол-лица, пальто сшили на сиамских близнецов. Оно доходило до колен, а ниже начинались широченные штанины, из-под которых торчали большие, очень большие, теннисные туфли. Они, конечно же, не соответствовали духу Богарта, так что в наряде незнакомца присутствовал элемент загадочности.

А что касается габаритов, так этот парень напомнил мне актера из тех самых фильмов, Синди Гринстрита.

– Я не хочу причинять вам вреда, – голос был на тысячу регистров пониже, чем у Дори, но в нем все равно слышалось что-то звенящее.

– Это тебя я здесь видел пару часов назад? – спросил я.

Он наклонил голову.

– Я здесь впервые.

– Давай посмотрим, что ты за тип.

Я потянулся за его шляпой. Он попытался ускользнуть от моей руки, а когда выяснилось, что я проворнее, ударил меня в грудь. Шляпу я с его головы сдернул и успел подставить под удар плечо, хотя метил он в сердце.

Заулыбавшись, довольный своей шустростью, я взглянул ему в лицо, и улыбку как смыло.

– Боже мой! – выдохнул я.

– Сам виноват! – Лицо незнакомца перекосилось, большие квадратные зубы нависли над черной нижней губой.

Я попятился к двери. И хотя впервые за много лет пришел в ужас, не собирался выпускать незваного гостя из квартиры, надеясь, что пули тридцать восьмого калибра удержат его на почтительном расстоянии.

– Кто... что ты? – спросил я.

– Первый раз вы спросили правильно. Кто.

– Тогда отвечай.

– Можем мы присесть? Я ужасно устал.

Я разрешил ему сесть, а сам остался стоять, чтобы сохранить свободу маневра. Он отошел к дивану и плюхнулся на него. Словно у него подогнулись ноги. Вот тут я разглядел его как следует. Медведь. Большой и сильный, отнюдь не плюшевый, ростом в шесть футов и четыре дюйма. Широкие плечи, а одежда, должно быть, скрывала мощную грудь и крепкие ноги. Лицо напоминало кусок гранита, над которым некий скульптор попытался поработать ножом для резки масла, скрепкой и тупой отверткой. Глаза, упрятанные под мощные надбровные дуги, челюсть, почище чем у Шварценеггера. И все в шерсти.

Если бы, когда дела шли не очень, я не смотрел по телевизору дневные ток-шоу, на которых выступали мужья, изменяющие женам с тещами, или трансвеститы-дантисты, которых похищали инопланетяне, тогда говорящий медведь потряс бы меня до глубины души. Но нынче даже на улицах встречаешь таких странных типов, что я, в общем-то, особенно и не удивился.

– Выкладывай.

– Меня зовут Бруно.

– И?

– Вы только спросили, кто я.

– Не умничай.

– Тогда вы задали неточный вопрос.

– Чего?

– Спросив, кто я, вы на самом деле хотели получить всю общую информацию, более широкий спектр данных.

– За это я могу прострелить тебе голову.

На его лице отразилось удивление, он заерзал, пружины дивана возмущенно заскрипели.

– За что?

– Говоришь, как гребаный профессор.

Он на мгновение задумался.

– Ладно. Почему нет? Что мне терять? Мне нужен Грэхем Стоун, тот, кто был здесь несколько часов назад. Его разыскивают за совершенные преступления.

– Какие преступления?

– Вы не поймете.

– Неужели я выгляжу так, словно воспитывался в монастыре и не знаю, что такое грех? Едва ли меня можно чем удивить. И как этот Стоун попал сюда? И ты?

Я поднял револьвер, когда он замялся.

– Полагаю, этого не скроешь. Он и я пришли из другой реальности.

– Да? – это слово далось мне с трудом, потому что челюсть у меня отвисла, как у обкуренного фаната на концерте "Грейтфул Дед".

– Из другой реальности. Другой временной линии. Грэхем Стоун прибыл с экви-Земли, одного из миров, множество которых существует параллельно друг другу. Я пришел не из того мира, что Стоун. Вы стали фокусом кроссвременных энергий. Если такое случилось с вами впервые, значит, этот дар в вас только-только проснулся. Кроме того, вы не нанесены на карту... в справочнике о вас нет ни слова. Будь этот дар у вас давно...