Вокруг была тишина. Сонная лощина лежала во всём своем летнем великолепии. Море полевых и луговых цветов, тёмный лес, обрамляющий её, как оправа драгоценный пёстрый опал. В кронах деревьев пересвистывались птицы.
– Хорошо, – сощурился от удовольствия Вильям, – Барыня знала толк в красоте.
– Здесь она часто охотилась.
Смит кивнул:
– В её коллекции было много прекрасного оружия. Даже то, что попало в Ульяновский музей, впечатляет. Чего стоит одно только ружьё XVIII века, купленное у самих графов Орловых-Давыдовых.
Мы сошли с дороги и углубились в чащу леса. Подступы к заветным прудикам уже заросли крапивой почти в человеческий рост, пришлось, несмотря на жару, одеть куртки с длинным рукавом. По заросшей тиной глади воды бегали водомерки, при нашем приближении лениво бултыхнулась лягушка. Тихо, как в зачарованном царстве, только тоненько поют комары свою нудную песенку, да шумят высоко-высоко кроны громадных верб.
– Сколько им? – поднял голову Смит.
– Не меньше ста. Ещё помнят хозяйку. Вот здесь, между прудами стояло какое-то строение, наверное, баня. А внизу за вторым прудом, видимо, беседка. Но туда сейчас и не пролезть. Кусты, крапива. Когда-то отсюда открывался прекрасный вид под гору на мельничный пруд. Сейчас ничего не видно.
Смит достал фотоаппарат и стал щёлкать. Откуда-то сверху вдруг прилетела бабочка и села на ветку. Американец замер:
– Говорят, бабочки, это души умерших людей. Интересно, кто из бывших обитателей этого места сейчас наблюдает за нами?
Бабочка бесстрастно шевелила крылышками. Здесь она была у себя дома.
– Может кто-то издалека присматривает за спрятанным здесь сокровищем? – предположил я.
Зелёная тьма в глубине пруда молчала. Смит поёжился и стал выбираться на полянку. Я предложил перекусить на опушке, любуясь прекрасным видом.
– Вы правы, – неторопливо отхлёбывая кефир из бутылки, сказал Вильям, – лучшего места, чтобы быстро и надёжно спрятать здесь что-либо не найти.
Потом мы весь вечер бродили по Сызрани. Американец всё время щёлкал фотоаппаратом, восхищался и расстраивался:
– Какая красота! Сколько резьбы, заброшенных церквей, а какие виды! Временами прямо кажется, что попал в начало XX века.
– Санитарное состояние тогда было, наверное, получше, – бурчал я.
А чужестранец горевал и возмущался:
– Разве можно так безответственно относиться к такому богатству? Ведь всё разрушается.
– А вы вот возьмите и пришлите сюда денег их какого-нибудь иностранного фонда. Только ведь всё равно разворуют.
Но, гулять по вечернему старинному городу было приятно. Роскошный вид на Волгу, огромный водоём в центре, в котором, словно град Китеж, отражался многоглавый собор. А ещё заморскому гостю очень понравился местный кефир:
– Амброзия! Напиток богов.
– По старым технологиям делают, – пояснил я, – на всякие новшества денег нет, вот и делают, как положено, без добавок и консервантов.
Хорошо быть иностранцем, для них мусор на улицах – экзотика.
Когда мы утром, по холодку, приехали в Тереньгу, Лена уже ждала нас с собранной сумкой. Её широко открытые синие глаза уже были устремлены поверх наших голов, в далёкую Ирландию. Мама её, ещё весьма молодая и симпатичная женщина, при виде нас смущалась и всё больше молчала. Она была рада за дочь, а беспокойство тщательно скрывала. Только украдкой рассматривала меня.
– Пойдём, посмотрим дворец, – напомнил Вильям.
Дом с привидениями, стоял в своём залитом утреннем солнцем скверике. Пыльные окна тускло поблёскивали, за ржавой решёткой дремал разноцветный паук. От облезлого крыльца уже откололся кусок кирпича.
– Можно залезть внутрь через балкон, – предложил я.
Законопослушный иностранец боязливо поёжился. Наверное, он прав. Что там внутри, кроме ободранных стен и пыли? Всё равно, тайна скрыта где-то у нас под ногами, в секретных подземельях, место входа в который унесли с собой два незадачливых кладоискателя. Собственно, им был известен лишь один, какой-то потайной ход, позволявший проникнуть в здание. Секретное подземелье они сами искали.
– Скорее всего, этот дом построили всё-таки Голицины, – вдруг сказал Смит. Он думал о чём-то своём, – Скребицкий его лишь купил.
Похоже, перед американцем сейчас стояли тени Сен-Жермена и Пиковой дамы. А я был сыт по горло вековыми тайнами. Мне хотелось скорей сесть за руль и понестись в компании молодой красивой девушки среди полей и лесов. Далеко-далеко. В Ирландию.
И вот я стою на самой западной оконечности Изумрудного острова и смотрю вдаль. Там больше нет суши. Конечно, из уроков географии мы знаем, что если плыть долго-долго, то попадёшь в Америку. Но это уже другой мир. Новый свет. А старый кончается здесь у этих утёсов. Веками кельтские мудрецы смотрели, как туда, за океан, уходит и скрывается солнце. Может туда, в неведомые царства, уходят и души умерших? Отчаянные люди пускались в поиски этой заветной страны и исчезали навсегда. Наверное, находили. Находили эту страну, из которой нет возврата.
На запад отправлял своих магов и эльфов великий сказочник Толкиен. Закончив свой жизненный путь, его герои приходили в Серебристую гавань, на самой западной оконечности Средиземья и на волшебных кораблях уходили за горизонт. Навсегда.
В Дублине я встретился с ещё одним человеком. Меня привёл к нему Смит. Оказалось, что я ещё достаточно помню английский язык, чтобы беседовать без переводчика. Честно говоря, встречаться ни с кем не хотелось, но Вильям настоял:
– Нужно поставить последнюю точку в этой истории, – сказал он. Но имени незнакомца не назвал. Да я и не настаивал. Какая разница? Соврать ведь всё равно недолго.
– Ты просто расскажешь ему всю эту историю от начала до конца, – успокоил Смит.
Почему бы и нет? Надо же как-то отблагодарить людей за вояж в страну эльфов. Сам бы я никогда до этого не додумался.
Незнакомец оказался стариком. Трудно определить возраст но, за семьдесят уже точно. Самое время предаваться мистицизму. Но я ошибся. Передо мной был прожжённый прагматик. Это было сразу понятно по вопросам, которые он, время от времени, задавал по ходу моего рассказа.
Было видно, что старик доволен. Он кивал, в такт моим словам и чуть заметно улыбался.
– Великолепно! – сказал он, когда повествование закончилось, – Ваша история выше всяких похвал. Знаете в чём её главное достоинство? Её составили непрофессионалы. Не какие-нибудь учёные, бумажные черви, со своими теориями, методами, бесконечными ссылками, а именно простые люди. Решили найти клад, собрали факты, связали их в цепочку. Да, как складно связали! Не подкопаешься. Я вот, например, сроду бы не додумался увязать фамилию сэра Перси-Френч с именем Персиваль. Вам, в данном случае, помогло недостаточное знание английской истории и литературы. Уверяю Вас, там было полным-полно и Перси, и Персивалей. Один из Персивалей был даже премьер-министром и пал жертвой покушения в 1812 году, а некий Томас Перси в 1770 году перевёл на английский язык известный труд «Датская история». Но, в принципе, и эти факты можно, при желании, встроить в вашу историю.
На моём лице отразилось недоумение. Старик расхохотался:
– Идея! Мысль! Вот что ценится больше всего в этом прекраснейшем из миров. Представьте на миг, что в том самом укромном уголке, о котором Вы так вдохновенно рассказывали, действительно лежит священный Грааль. А что это такое? Кто его видел и может подтвердить, что это именно он? Разных версий о Граале бесчисленное количество и большинство противоречат друг другу. Представьте, что появился некий идиот, который предъявляет древнюю чашу и утверждает, что это священный Грааль. Да его на смех поднимут! Он должен будет доказать, что это именно Грааль. Ваша история просто великолепный образец такого доказательства. Тут и таинственный Сен-Жермен, и люди с именем Персиваля – искателя Грааля. Есть и международные авантюристы, и масоны, и даже печально знаменитое общество «Аненербе». Самое главное, всё просто и без затей. Именно то, что нужно массам. Какой-нибудь умник с учёной степенью, в жизни бы не придумал ничего подобного. Занудная и малоубедительная цепь ссылок, доказательств, пригодных лишь для обсуждения кучкой таких же учёных кретинов. В их умозаключения не поверит ни один простой человек. Он их и слушать не будет. А ваша история проста и понятна. Конечно, первый же учёный критик не оставит от неё камня на камне, но, кто его услышит. Люди хотят именно такую историю. Простую и понятную. Только с такими можно делать политику. Удивлены?
– Я меньше всего хотел бы быть замешан в какую-нибудь политику.
– Успокойтесь. Ваш клад будет и дальше спать на дне безымянного российского пруда. Тем более, что многие теперь уверены, что он извлечён на поверхность и нашёл пристанище в российском Гохране.
– Кстати, что это была за чаша?
– Очень старинная и редкая вещь. Чаша для причастия или, говоря языком профессионалов, потир, откуда-то с Востока, скорее всего, из Византии. По мнению ряда экспертов – это чуть ли не пятый век нашей эры. Хранилась у одного любителя древностей. Только с происхождением у неё не всё в порядке. Купил, некогда, предок этого коллекционера у неустановленного лица. Сами понимаете, тут возможны всякие неожиданности. Вдруг окажется краденой, а то ещё хуже, из каких-нибудь нацистских запасников. Пользы от такой вещи мало, а риск большой. Вот и пожертвовал её человек для благого дела. Может, когда-нибудь, эта чаша, действительно станет Граалем.
– Как это может произойти?
– До неё могут всё-таки добраться те самые люди, что за ней охотились. Это не так уж сложно, учитывая уровень коррупции в России. Потом, дело техники. Нужно будет доказать, что это и есть Грааль. На это будут брошены немалые силы и средства.
– Зачем?
– Вы что, молодой человек, с Луны свалились? Не видите, в какое время мы живём? Старый мир трещит по швам, а с ним и старая идеология. Где великий и ужасный коммунизм? Сдох! Он ещё годится, чтобы пугать некоторых идиотов, но для серьёзной политики это лишь призрак. Национальные идеи слишком локальны, да и опасны. Религия? Посмотрите, какой жестокий кризис се