Так делают те, кто боится, что их будут удерживать, они не очень верят в то, что смогут уйти и что их отпустят. Часто им кажется, что одного их желания недостаточно, нужно предъявить что-то более весомое. Так что измена – это рычаг, с помощью которого они вытягивают себя из тех отношений, которые им перестали быть нужны. Интрижка заводится таким образом, что основной партнер бывает сам вынужден изгнать неверную или неверного.
Отношения с третьей стороной в такого рода изменах обычно коротки и завершаются после разрыва с основным партнером. По сути, это измена, чтобы освободиться от всех.
«Итальянские страсти»
Совсем не хочу обидеть итальянцев, но именно так мои клиенты обозначают бурные отношения: «у нас итальянская семья», подразумевая довольно открытую коммуникацию и, главное, жестикуляцию. Это еще один вид измен, совершаемых для сохранения и, как бы странно это ни звучало, даже улучшения отношений. Данный вид измен демонстративен и довольно откровенен чуть ли не с самого начала. Можно сказать, инициатор измены буквально вытанцовывает ее перед своей половиной, как бы приглашая на это танго втроем. Этот тип измен нередко декларируется еще до того, как произойдет что-то, что можно назвать «романом» или «отношениями на стороне». Исследователи зовут этот тип измены «поймай и догони меня», «не дай мне совершить это», «верни меня обратно», «измена-призыв».
В этом случае один из партнеров начинает довольно активно и открыто намекать на признаки существования третьей стороны, которая за ним или за ней активно ухаживает, буквально привлекая внимание и вызывая ревность. В данном случае, как сказал Ульрих Клемент, немецкий сексолог, люди совершают ошибку, не ревнуя там, где их чуть ли не умоляют ревновать. Если бы поведение инициатора измены можно было бы превратить в одну фразу, то послание партнеру звучит так: «Ну посмотри же, что я творю!»
И тут же я слышу, как некто спрашивает – ничего себе способ привлечь внимание! Нет ли способов полегче? Может быть, и есть, но не будем забывать, что все люди разные, и в самом деле существуют пары, которые могут быть устойчивыми и в которых периодически то один, то другой, а иногда только кто-то один бывает неверен, после чего пара переживает бурный период, когда они разбирают этот случай, ругаются, примиряются, обиженный он или обиженная она уходит, громко хлопая дверью. Второй/вторая начинает догонять и возвращать, в паре случается бурное примирение, ренессанс отношений, повтор медового месяца. После такого рода измены люди много говорят и анализируют отношения. У них крепнет интимность. И если говорить о циклах, о дыхании отношений, то данного рода измена является ударом под дых, после которого, можно сказать, отношения начинают судорожно хватать воздух ртом, чтобы снова наполниться кислородом.
Эти измены не планируются для разрушения актуальных отношений, но подобный риск в них довольно высок: если не рассчитать «дозу», если одному из пары надоест освежать отношения таким способом, если один из пары не захочет догонять и возвращать, – есть риск, что тут-то все довольно бурно и кончится. Роль третьего, вовлеченного, в такого рода изменах несколько проходная. Обычно, как только все становится известным и пара начинает сближаться (что внешне выглядит бурными разборками и руганью), его или ее отставляют, причем довольно спокойно, без угрызений совести, без каких-либо эмоциональных вкладов в этого другого человека.
На безрыбье
Данный вид измен, вероятно, самый жестокий и бессмысленный не только по отношению к партнеру, но и по отношению к себе. Его можно назвать «пусть случится хоть что-нибудь, если не случается ничего». Для сознания среднего центрально-европейского человека, чья идея проживания ориентирована на успех, очень часто сама идея успеха связана с некоторой событийностью. Мы живем, отмеряя свою жизнь какими-то вехами, каким-то поступательным движением вперед.
И люди, которые в их субъективном мироощущении оказались в ситуации, где ничего не происходит, могут завязать побочные отношения, просто чтобы произошло хоть что-то.
Такого рода истории развенчивают миф о том, что для адюльтера нужен непременно конфликтный бэкграунд и напряжение в отношениях. Скорее наоборот, – оно слишком ровное. Такое ровное, что намечающаяся интрига не осознается как опасность, а кажется чем-то слишком интересным, чтобы отказываться, и что можно будет остановить на каком-то этапе.
Я сказала, что этот тип измен довольно бессмысленный и жестокий. И он действительно бессмысленный и жестокий, правда, по отношению к самому инициатору измены. Потому что с такой изменой он часто рискует потерять на самом деле теплые, надежные, хорошие отношения, которые терять не хочет и в которых нуждается.
Все давно перегорело
Эти измены случаются там, где люди долго или почти всегда жили по некоему шаблону, который считали верным: женились или выходили замуж, потому что так было принято. Рожали детей, потому что так полагалось. Условно говоря, они сажали деревья, строили дома и рожали сыновей, пока вдруг однажды не обнаружили, что это не совсем то, чего они всегда хотели, и что все это однажды оказалось выполненным. И приходит страстное желание вырваться на свободу. Люди не всегда задаются вопросом, что будет на этой условной свободе, главное – вырваться. И партнер, дети, семья вдруг начинают восприниматься как рамка, которая тебя удерживает.
Третье лицо при такого рода изменах используется как демаркационная линия, как знамя, декларирующее необратимость перемен. Выгоревший, то есть выполнивший все функциональные задачи своего брака человек нередко уходит в свободное плавание, а иногда и строит новую семью. Чаще всего именно этот тип измен находится на том сломе, который зовут «кризисом среднего возраста» или «синдромом пустого гнезда». Когда дети – «птенцы» – выросли и разлетелись, выясняется, что у брака больше нет задач и он «пуст».
Хочешь жить – котируйся
В основе таких романов на стороне – страх и тревога. Что бросят, что разлюбят, что ты больше никому не понравишься, что ты должен как-то проконтролировать всю эту ненадежную реальность. Женщины идут на такие отношения, чтобы убедиться, что все еще привлекательны, а мужчины – чтобы убедиться, что они все еще в половой силе. Иначе говоря, хочешь жить – котируйся на брачном рынке. А иначе «тебя бросят, а нового партнера ты не найдешь». На основе этого же страха некоторые люди создают «запасные аэродромы» – заводят параллельные связи, которые поддерживают «теплыми» на случай внезапного одиночества или потери партнера.
В основе этих измен – невозможность оставаться один на один со своей тревогой, непереносимость одиночества. А еще – отсутствие сексуального просвещения и, конечно, гендерные стереотипы. Те самые, что призывают не считать женщиной ту, которая не феминна и не фертильна[5], и не считать мужчиной того, у кого нет крепкой эрекции. Также в основе этих страхов – ужас перед менопаузой и старостью в целом, когда людям кажется, что секс – это что-то такое для молодых и горячих. Отсюда еще один мотив – успеть попробовать все, что не попробовал, в тревоге, что скоро твое тело «не сработает» и сам ты никому не понадобишься.
Тревога – неприятное переживание, настоящий бич нашего времени, и… двигатель прогресса. Чего только не придумало человечество, чтобы снижать свою тревогу. В отношениях для этого есть ритуалы успокоения, например известно, что тревожные люди чаще прочих занимаются сексом, потому что через секс они получают некоторое подтверждение и одобрение себя, и им становится легче. На время. В каждой паре есть собственные знаки и способы сказать друг другу «я у тебя есть», «я с тобой», «у нас все ок».
Для людей с высокой тревогой, если ритуал пары прерывается, уровень напряжения становится почти невыносимым, даже если «головой» они понимают, что это происходит по объективным причинам: партнер заболел, у него проблемы на работе или длительная командировка. Также, вопреки мифам, мужчины далеко не всегда обязаны мочь и хотеть заниматься сексом по первому призыву. Стресс и усталость могут снижать либидо, как и еще масса факторов. Но если «он меня хочет» было равно «у нас все ок», то даже временная эректильная дисфункция у партнера может вызвать смятение и мысли «меня больше не хотят, как раньше». Прерывание ритуала может и не быть осознано, но желание скорее закрыть, восполнить ту «дыру», которая образовалась, – оно довольно быстро приводит к побочным отношениям.
Измена как психотерапия
Данный вид измены нередко случается, именно когда в паре возникает какое-то напряжение, причем не обязательно связанное с внутренней жизнью этой пары. У одного из партнеров могут заболеть родители. Или болеют маленькие дети. Кто-то сдает большой и важный ответственный проект, сидит над ним день и ночь. Кому-то предстоят экзамены.
В этой ситуации третий человек приходит обычно из «спасательской позиции», а отношения на стороне нередко начинаются с того, что тебя жалеют и очень хорошо понимают. Так хорошо, что можно пожаловаться и на жизнь, и на работу, и на начальника, и на основного партнера, конечно.
Трюк в том, что третьему лицу рассказывают полуправду. Отношения с основным партнером состоят не из одних только огорчений, но в любовника или в любовницу как в контейнер несут и складывают все самое худшее, что не может быть помещено в пару. Жалобы на партнера, жалобы на то, что исчезла сексуальная жизнь, жалобы на его или ее характер. Третий не просто слушает, он тебя понимает, понимает как никто в жизни. Секрет прост – он или она присоединяются исключительно к вашей версии событий, и поэтому ничего в ней не вызывает противоречий.
У такой спасательской позиции любовников и любовниц бывают гендерные оттенки: мужчины не просто спасают, но еще и бьются с соперником за прекрасную даму. Для женщин же способность «выслушать и пожалеть» находится внутри самой гендерной роли и кажется естественной. Быть доброй, оказать поддержку, быть другом. Это так по-человечески, ты чувствуешь себя нужной и любимой. Слушаешь, как страдает твой возлюбленный или возлюбленная со своим актуальным партнером или партнершей, и проникаешься гневом к жене или мужу, хочешь защитить. Из такой позиции не очень заметно, что около тебя разгружаются, греются и – освободившись от этого груза – идут налегке жить в своей основной паре.