Натянув очередное теплое платье, я вошла в столовую, где за столом уже сидел напряженный граф Баксли, а рядом суетилась такая же хмурая Кики.
— Дай угадаю: то, что случилось, ничего не меняет, и мне стоит уехать, — сухо сказал Кириан, когда молчание за ужином затянулось.
Я никак не могла собраться с мыслями и начать разговор, а Кириан хмурился, бросал на меня вопросительные взгляды и молчал.
— Скоро болото подсохнет, и Тоби найдёт тебе экипаж, — не стала отрицать.
Кириан улыбнулся и покачал головой.
— И что дальше, Анна? Мы разведёмся, и в следующем сезоне ты найдёшь себе толстосума. Возможно, не такого старого, как герцог Уилкс, но определённо ценящего ваши совместные с регентом и губернатором капиталы больше, чем собственную жену, — строго произнес.
— А ты? Разве ты ценил во мне что-то другое? Или у меня есть выбор? Я бы и вовсе не выходила замуж, но регенту нужен наследник. Какой у меня выбор? — спросила у супруга.
Не позволяя графу ответить, я сама описала свою жизнь, если снова поддамся его уловкам:
— Какой будет моя жизнь с тобой? Слушать признания в любви к другой, читать письма с описаниями твоих “подвигов” в борделях. Наблюдать, как твоя любовница истерит в моём собственном кабинете, требуя отпустить тебя. Период малознакомых людей прошёл, Кириан. Я не стану ждать, пока что-то снова заденет твою гордость. Пока Джордж или Эмма ввяжутся в аферу, и ты снова решишь, что благо семьи Баксли важнее, чем чувства жены и приличия, — зло сказала графу.
Кириан вздохнул:
— Я не могу изменить того, что сделал, Анна, — уже мягче произнёс.
— А я не могу забыть того, через что ты заставил меня пройти. Это конец, Кириан, для нас это конец, — холодно произнесла и поднялась.
Аппетита больше не было, как и настроения снова обсуждать то, что уже решено.
Кириан был не согласен и встал у входа, не позволяя мне уйти.
— Правда в том, что ты опять погружаешься в жизнь старой вдовы. Это проще, чем начать жить и перестать бояться, Анна. Я сделал много ошибок. Но, в отличие от всех этих высокомерных лощёных толстосумов, со мной ты чувствуешь себя по-настоящему живой, — уверенно заявил.
— Ты путаешь "живой" и "душевно больной", Кириан. С тобой я порой чувствую себя неуравновешенной истеричкой, — возразила, стараясь протиснуться к выходу.
Зарычав, граф подошел и обхватил мои плечи.
Сопротивляться мужской хватке было бесполезно. Граф, хоть и выглядел утонченным аристократом, хватку имел железную.
Оставалось только разозлить его, чтобы мужчина понял, что я всё решила, и отступил сам.
— Что? Будете утверждать, что внезапно воспылали любовью? — запустила в него очередную шпильку.
— Нет, буду целовать, — привлекая меня ближе, прошептал Кириан.
Прижав меня к своей груди и устроив руку на затылке, он не позволял издать ни звука, не отпускал и продолжал целовать. Сначала нежно, а потом, почувствовав сопротивление, более решительно.
Я противилась его настойчивым ласкам, своим глупым мурашкам, которые ползли по телу, и коже, пылающей под мужскими руками. Сначала сопротивлялась, а потом сдалась.
— Мы будем ругаться, злиться, а потом проводить страстные ночи в постели. Будем спорить, обсуждать книги, а потом играть в карты и учиться стрелять. Мы будем жить, Анна. Ты и я. Только со мной ты оживешь. Сможешь дышать, чувствовать себя свободной и защищенной одновременно. Только с тобой я смогу обрести дом, в котором не нужна маска. Это то, чего я хочу, то, что у нас может быть только вместе, ни с кем другим. Разница в том, что я осознал это и принял. А ты всё ещё хочешь спрятаться в своём дорогом склепе и бояться. Ждать и бояться, что тебе снова будет больно, — шептал Кириан, отстраняясь и спускаясь поцелуями по моей шее.
От его горячего дыхания и легких поцелуев кожа пылала, а по телу бродили слабые отголоски желания. Но разум противился чувствам - я не верила словам опытного манипулятора. Не могла позволить себе снова поддаться.
— А может, я желаю жить в своём дорогом склепе, а не ругаться с тобой, Кириан, — сказала в ответ, всё же наклонив голову и подставляя шею для поцелуя.
Мужчина улыбнулся, понимая, что активного сопротивления не будет, и провёл кончиками пальцев по моему лицу.
— Нет, Анна, даже сейчас я чувствую, как внутри тебя кипит страсть. Ты слишком долго пряталась. Ощутив вкус жизни, ты уже не сможешь вернуться к прежнему. Зачахнешь от скуки, — самоуверенно произнес супруг.
— Нет, Кириан, лучше скука, чем постоянно наблюдать за твоими похождениями, — попыталась отстраниться.
Кириан усилил хватку.
— Анна, я играл в карты, ничего больше. Какие похождения? Это жалкие домыслы шпионов твоего кузена. Пьянки с Тейлором в борделе? Если бы я так напился в клубе, моей репутации пришёл бы конец. Что ещё? — строго произнёс он, не позволяя вырваться из объятий.
— Британи, ты всё ещё любишь её, — озвучила я свой главный аргумент.
— Мне не безразлична судьба мисс Талтон, глупо это отрицать. Изначально я больше был влюблён в её образ, чем в саму Британи. Мне жаль девушку, я привязался к ней и питаю симпатию, но это всё, — уверенно заявил супруг, и я замерла, раскрыв глаза.
Он даже не пытался соврать.
— Пусти, — зашипела и попыталась вырваться.
— Мы ещё не закончили, — его голос звучал твёрдо, почти жёстко. — Я НЕ ДАМ ТЕБЕ СБЕЖАТЬ, Анна. Не стоит ревновать к Британи Талтон. То, что было между нами... это не любовь. Мне нравилась её наивность, её чистота, но это была всего лишь игра. С ней я чувствовал себя другим, лучше, благороднее, но долго так продолжаться не могло.
Он слегка сжал мои плечи, заставляя смотреть в глаза.
— Я бы устал притворяться. Британи никогда не видела меня настоящего, только то, что я показывал. И она никогда бы не поняла, кто я на самом деле. Для неё этот разрыв - почти удача, — уверенно заявил супруг, не отводя взгляда.
— Ты рисковал ради нее даже собственной сестрой. Ты... Я видела тебя после того, как вы простились. Такое невозможно сыграть, — возразила, упираясь в грудь Кириана.
Очередная попытка оттолкнуть графа закончилась тем, что меня крепче прижали к мужскому телу. Моя злость никак не трогала мужчину, а желание отстраниться подавлялось усилившейся хваткой.
Шумно вздохнув, он покачал головой. Сильные руки снова блуждали по моей спине, обжигая, а тёмные глаза Кириана смотрели настороженно и слишком пристально, изучая мою реакцию.
— Анна, я искренне верю, что она не должна отвечать за поступки отца. Я помог избежать позора человеку, с которым когда-то собирался связать жизнь. Моя ревнивая жена, кем бы я был, если бы после года ухаживаний и обещаний просто молча наблюдал, как бульдог Талтон утянет дочь с собой на дно? — задал вопрос Кириан.
— Заботливым и верным супругом, любящим братом, — саркастически заметила, впиваясь ногтями в его руку.
Трепет, с которым граф говорил о другой, отгонял неуместное желание, оставляя лишь одно - оттолкнуть мужчину и вернуться в комнату. Объятия Кириана мешали дышать, а его прикосновения ещё больше злили.
Во взгляде Кириана мелькнула злость, а лицо стало твёрже. Он понимал, что я права, но всё ещё не желал отступать.
Почти минуту граф собирался с мыслями, а потом выдохнул, и его лицо снова смягчилось.
— Анна, я совершил ошибку, подарив Британи надежду в том салоне. Да, впоследствии это чуть не разрушило нашу жизнь. Но ведь мы разрушили её. Жизнь, репутацию, привычный комфортный мир. Пусть её отец мошенник, но для неё он всего лишь любящий и заботливый отец. Я стал чёрным конём для Британи Талтон. Разрушил всё, к чему она привыкла: мечты и надежды. Она осталась одна, почти как ты, моя герцогиня. Я просто сделал то, что посчитал правильным, — спокойно объяснил супруг.
— Рискуя мной, своей сестрой и собой. Это было глупо, возможно благородно, но глупо, — зло прошипела я мужчине в лицо.
— И в этом мы с тобой тоже похожи, жена. Слишком упрямые и самонадеянные, — снова не стал спорить Кириан.
Улыбнувшись, он ослабил хватку и наклонился, обдавая кожу горячим дыханием с привкусом жасмина.
— Я сделал благородную глупость, а ты мне помогла, — выдохнул прямо в мои губы.
От подобной наглости, я едва не подавилась потоком рвущихся наружу неприличных выражений. Но, открыв рот, чтобы обругать наглого мужчину, тут же его закрыла.
Мотивы Кириана были понятны. Он привязался к бывшей невесте, ощущал какую-то глупую вину и ответственность за её судьбу.
Но мне не было дела до репутации и жизни Британи Талтон, и всё равно я помогла ей сбежать, пусть и под напором графа. Это было верхом глупости, даже не благородства, просто глупости.
Вздохнув, я перестала вырываться и посмотрела на мужа.
Судя по его улыбке, он ждал, пока я осознаю, что поступила ещё более глупо, чем он.
— Я сделала глупость. И не стану этого отрицать, — всё-таки тихо призналась.
— Мы оба бываем благородными глупцами, Анна. Но в этом и есть вся прелесть наших отношений. Нам не нужно притворяться. Мы оба далеки от идеала, но принимаем это в себе и друг друге. Мы можем признать свои ошибки, но не жалеем о сделанном. В нас есть высокомерие, которое порой граничит с великодушием, — мягко произнес граф.
— Звучит как диагноз для монастыря для душевнобольных, — перевела слова супруга.
Кириан засмеялся и привлёк меня к груди, поглаживая по голове.
— Я согласен посетить это место. Только если нам с вами выделят смежные камеры, — попытался пошутить.
Вздохнув, я не нашла, что возразить.
Мужчина был настойчив и не собирался отступать, а я слишком устала, чтобы сопротивляться его напору.
Затеял ли Кириан Баксли очередную игру или по какой-то причине решил, что договорной брак всё же лучше вечного банкротства, покажет только время.
Отстраняя мужчину, я заглянула в его тёмно-серые глаза.
Улыбка графа снова была почти искренней, а напряжение во взгляде сменилось чем-то иным. То ли это было облегчение от того, что он понял - добился своего, или ещё что-то, я не знала.