— Ребят, давайте возьмём ещё масалы и погуляем по окрестностям. Завтра на гору лезть, времени не будет. А тут вон сколько красивых рододендронов и всякого. Пофоткаемся, — предложила я.
От идеи пофоткаться все сразу оживились и забыли про разногласия. Данила специально тащил с собой зеркалку, а Оля любила позировать.
— Точно, на закате отличное освещение, мягкое, — парень любовно погладил фотоаппарат, который висел у него на шее. — Я там ещё наверху наснимал!
До самой темноты мы гуляли по тропинкам среди огромных рододендронов. Их ветви покрывали не только пышные розовые цветы, но и лишайники, буквально облеплявшие кору зеленоватой шубой.
— Воздух здесь чистый, — заметила я. — Вон сколько лишайника.
— О, Вася точно знает, она ж биолог, — одобрила подруга.
Прогулка расслабила всех и привела в умиротворённое состояние. Мы дошли до старой каменной кладки и уселись на неё, свесив ноги. Внизу расположилась небольшая деревенька, и было видно сарайчик, в который крестьянин загонял на ночь отару овец. Белые облачка на ножках блеяли и катились в ворота.
— А что, размеренная жизнь на чистом воздухе, пасти овец, колоть камни, — задумалась я вслух. — У них есть то, чего нет у нас: спокойствие, чистый воздух и горы. А мы впахиваем и тратим кучу денег, чтобы прилететь сюда.
— А они мечтают о том, что есть у нас, — в тон мне ответила Оля. — Суета, бутики со светящимися витринами, деньги, путешествия. Увидеть что-то кроме этих гор.
Улыбнувшись, подруга добавила:
— Странные люди. Чего нет, того и хотят.
— Ну, так этот старик, который загоняет овец, вряд ли мечтает, — заметил Данила. — Прохавал жизнь и вполне доволен. А вот молодежь — наверное. Молодым на месте не сидится. Но не факт, что к старости они не вернутся в горы, чтобы вечером вот так втыкать в виды.
— Ага, как наши пенсионеры, — подхватила Оля. — Дача, огородик, покой…
— Так что, девчонки, пока молодые надо ездить, смотреть всё — подытожил Данила. — А то начнётся потом грядки и всякое такое.
— Главное, чтобы всё в балансе было, — решила Оля. — Поработал, расслабился и отдохнул. Дауншифтеры вон баланс не соблюдали, умаялись и теперь откисают в Индии.
— Откиснут и будут ещё ого-го! — улыбнулся Данила. — Снова начнут наяривать. Ну, или не начнут. Некоторые вон тут оседают и бизнес ухитряются устроить. Наверное, как раз находят тот самый баланс.
— Да, иногда хочется бросить всю бухгалтерию и тоже откиснуть, — вздохнула Оля. — Иногда так надоедает.
— Мне тоже, — покивала я. Чем, в свою очередь, вызывала удивление ребят. Они-то считают профессию учёного крайне интересной. Только вот везде свои нюансы. Я не стала их разочаровывать, должны же быть какие-то профессии, чтобы помечтать, что есть люди, которые творят чудеса на работе, в лаборатории, например.
— А тебе, Данил?
— А что? — пожал плечами парень. — Я вольный художник сейчас. Если это можно назвать профессией.
— Можно конечно, а разве ты дизайнером не работал? Уволился что ли? Там же круто, креатив создаёшь!
Оля украдкой толкнула меня в бок, но вопрос уже был задан.
— Работал, — признался Данила. — Но там своя боль. Вот сделал ты дизайн, круто, тебе нравится. А клиенту — нет. И он просит тебя исправить, сделать по-своему. А вкус ведь не у каждого есть. Такое предлагают! Говоришь заказчику: это же говно. А он: хорошо, делай говно. И ты делаешь, потому что клиент всегда прав.
— Да, для творческой профессии это неприятно, наверное, — протянула я. — Хорошее портить.
— Деньги в этом мире решают, — вздохнул Данила.
— Вот мы и убегаем в такие места как Индия, — улыбнулась Оля. — Закат, смотрите как красиво.
От красного неба багровые оттенки легли на облака и снежные вершины гор. Запах рододендронов, тоже розово-красных, стал выделяться в воздухе яркой нотой. Темнело стремительно.
В отель мы вернулись в темноте, подсвечивая себе фонариками. В голове гудело от горняшки, чуть кружилась земля под ногами. Я забралась в спальник и постаралась скорее уснуть, чтобы набраться сил перед завтрашним треккингом.
Глава 5. Покорение вершины
Утром нас разбудил Папаша. Мы собрали небольшие рюкзаки и выбрались из домика. На улице светало, восходящее солнце окрасило снег на вершинах гор в алый.
Мы закусили рисом с ядрёными специями, пусть повар и обещал сделать не остро, запили всё это масалой. В кафешке нам собрали обед с собой.
К этому времени совсем рассвело и даже стало пригревать. Солнце здесь шустрое — сразу стремится повыше на небо залезть, рассветы и закаты короткие. Как и день.
— В Африке вон вообще ещё быстрее, — поделился в ответ на мои замечания Данила. — Утром — бац и сразу в зенит. А к вечеру — раз и непроглядная темень. День там ещё короче, зато жарит немилосердно.
— Вот, потому всё хорошо в меру, — рассудила Оля. — У нас дома вон и нежарко, и времена года разные, зимой снег. Летом купаться можно.
— Зато в горах можно по временам года путешествовать, — не согласилась я. — Внизу жара, искупался, поднялся вверх — тут вообще снег лежит!
— Кстати о подъёме наверх, кажется, Папаша нас заждался! — спохватился Данила.
И мы направились к махнувшему нам рукой индусу.
К вершине вела широкая тропа, вымощенная небольшими камнями. Наверное, такие и кололи вручную там, внизу. Она пролегала между цветущих рододендронов и потихоньку забирала наверх. Но мне хватило и этого небольшого подъёма: сердце заколотилось, а дышать стало тяжело. Хорошо Данила постоянно останавливался фоткать, и шли мы небыстро.
— А вот и наш сок из рододендронов! — Папаша указал вперёд. Там у тропы стоял раскладной столик, за ним индус разливал из большой канистры розовую жидкость по стаканчикам. Стоил стаканчик всего пять рупий, и мы с радостью накинулись на напиток.
Сладкое пошло хорошо, меньше стала кружиться голова и перед глазами как-то прояснилось. Я взяла ещё порцию для закрепления результата.
Тропа тянулась всё выше в горы, растительность вокруг редела. Постепенно исчезали пышные кусты рододендронов.
Данила убрал фотоаппарат и стал как-то обеспокоенно оглядываться по сторонам.
— Так, девчонки, я тут схожу, в кусты, пока они есть, — сообщил он и кивнул гиду. — А вы идите, догоню.
И парень рысцой потрусил к невысоким зарослям.
Я остановилась перевести дух. Как он ещё бегает? Тут перед глазами всё плывёт и тошно. Оля тоже остановилась, глядя как Данила забурился в кусты.
Вдруг оттуда раздался душераздирающий вопль. Из густой листвы с криком вылетела здоровенная птица.
Продолжая орать во всю глотку, она захлопала коричневыми крыльями, дала над нами круг и устремилась прочь.
Мы чуть не прилегли со смеху.
— Даня утку на крыло поднял! — давилась хохотом Оля.
Папаша, и тот, спрятал улыбку в рукав.
Вслед за уткой зачертыхался и выскочил Данила.
— Блин! Тупая птица!
— Так ты зато сходил быстро из-за неё! — я решила ободрить парня.
— Куда там! Весь настрой сбила! — Данила, недовольно фыркнув, устремился вверх по тропинке. Оля поспешила за ним.
А вот мне такой темп совсем не подходил. Папаша подозрительно покосился на меня.
— Что, голова кружится? Дышать тяжёло? — стал допытываться он.
— Ну, есть немного, — призналась я.
— Может, не пойдёшь дальше? Ещё не поздно вернуться, — он внимательно уставился на меня, разглядывая, как врач, который собирается поставить неутешительный диагноз.
— Вернуться? Ни за что! — возмутилась я. Получилось несколько категорично из-за моего не слишком богатого английского.
Папаша покачал головой и пошёл в кусты, откуда Данила недавно выгнал утку. Раздался треск и индус вытащил толстую сухую ветку, подошёл, обламывая на ходу тонкие сучья.
— Держи, опирайся, будет легче, — он протянул мне палку. — Дыши через нос, так кислород быстрее поступает в мозг.
Я поблагодарила его за помощь и приняла хенд-мейд девайс. И правда, с палкой стало легче. Мы догнали ребят, которые ждали нас за поворотом дорожки.
— О, Вася, у тебя настоящая индийская треккинговая палка! — обрадовалась Оля и тут же участливо спросила: — Тяжело идти?
— Да не слишком, вчера хуже было, — ответила я. — Если не быстро, то нормально.
И мы, сбавив темп, пошли дальше. Тем временем пейзаж совсем изменился. Деревья отступили, открывая вид на просторные горы, трава на склонах оставалась по-весеннему яркой, а впереди замаячили снежные вершины.
И тут мы увидели ещё одни кусты, явно последние на маршруте. Данила сразу зацепился за них взглядом:
— Ну всё, девчонки, последний шанс, надеюсь там нет утки! — он ломанулся было кустам, но Оля в последний момент окрикнула его.
— Даня, стой! — девушка указала на то, что парень разглядеть не успел. За ветками маячил неприметный серый полог палатки. Словно в ответ на крик, внутри у неё зашебуршало, и с визгом разъехалась молния. А в образовавшийся проём вылез уже знакомый нам Вова. Вид у него был заспанный и помятый.
— О, ребята! — на живом лице появилась добродушная улыбка. — Уже на гору идёте? Здорово! Я сейчас умоюсь, соберусь и вас догоню.
— Супер! — обрадовалась Оля. — Мы как раз медленно идём: у Васи горняшка.
Я приветственно помахала Вове, Данила тоже поздоровался.
Правда, до меня долетело чуть слышное «чёрт бы его побрал».
Папаша, едва сдерживая улыбку, напомнил нам, что надо идти. Иначе такими темпами мы не успеем вернуться до темноты.
Он покосился на меня, намекая на то, что кое-кому неплохо было бы остаться внизу. И я побежала впереди всех, опираясь на палку. Впрочем, запала хватило метров на десять — сердце явно пыталось вырваться из груди.
Горы становились всё более каменистыми, трава на склонах потеряла цвет, пожелтела. Холодный воздух заставил нас запахнуть куртки. Но в то же время солнце слепило так, что все достали тёмные очки, припасённые для такого случая.
Небольшой домик, вдруг появившийся у края дорожки, вызвал у нас удивление. Откуда он здесь? Мы же совсем в горы забрались.