Из груды ржавых железок и полусгнивших обломков и обрывков, бывших когда-то оружием или такелажем, или частями одежды, или вообще неизвестно чем, сосредоточено прищурившийся толстячок выудил что-то странное.
После отмывания предмет оказался большой бутылкой из тёмного стекла, плотно заткнутой, и залитой какой-то смолой. Конан, до этого с вялым интересом наблюдавший за праздным, как он считал, любопытством своего обычно такого толкового и делового помощника и заместителя, оживился. И даже подошёл поближе, чтобы получше рассмотреть странную находку. Бутылка была большая, и явно необычной формы.
Понаблюдав с полминуты за тщетными попытками Велтрана расковырять затычку, он рявкнул:
— Дай-ка сюда! — после чего мощным ударом кинжала отбил бутылке горлышко.
Ого! Да, за это стоило повозиться и испачкаться!
Внутри оказалась… Карта!
И какой-то манускрипт. Но если с картой Конан и Велтран разобрались быстро, то с документом ничего не вышло — он оказался на древнестигийском.
— Вот чёрт! — вырвалось у киммерийца, — Ну да и ладно! Здесь на карте всё достаточно хорошо прорисовано! Обойдёмся и без пояснений!
Вот, и так ясно: это — остров Потерянных Душ! Это — бухта, куда мы заходили, а это — место, где банда Безухого жила, или… Или хранила награбленные сокровища!
Молодец, помощник! В который раз ты поражаешь меня! Другого такого хитрюги, клянусь бородой Хуршида, нет на всём зингарском побережьи! Но как — как ты догадался?..
— Да это было, в-общем-то, не трудно. Просто я всё время думал, что где-то же должны были жить и хранить свою явно немалую добычу Астиг и его головорезы! — скромно отозвался улыбавшийся во весь рот толстячок, явно польщённый откровенным восхищением Конана.
— Ну, над этим кто из нас не думал! Особенно, пока мы стояли там, в этой бухте… Но откуда — откуда, во имя Мирты Пресветлого, ты узнал, что всё это спрятано в этой бутылке?!
— А я и не знал, пока ты не открыл её! Мне просто повезло: я не так брезглив, как наши ребята, и куда более терпелив. Вот я и смог разглядеть её в этой куче хламья. И ещё я подумал, что эта бутылка здесь явно неспроста: согласись, Конан, в желудок к такому чудищу с бутылкой в руках не отправляются! Убитые или ещё живые купцы и матросы не могли занести её в желудок Пожирателя. Значит, это сделал кто-то другой — и явно из банды самого Астига.
Причём — посмотри, Конан: бутылка велика — она не прошла бы дальше, в тонкие кишки монстра! — И верно, подивился варвар, рассматривающий узкий зев, ведший из желудка спрута в лабиринт его кишков, — Значит, её поместил сюда, не знаю уж как, кто-то, хорошо знакомый с устройством желудка и привычками монстра. Ставлю десять против одного, что это сделал тот самый стигиец, что спасся от воинов Барадеза Аргосского, а затем где-то спрятавшийся, переждавший, и живший на острове, когда уже все его подельники были убиты, и галеры уплыли! Видать, он всё же состарился, и захотел оставить о себе памятку…
— Ну и голова у тебя, Велтран! Я, даже увидев такую бутылку, и близко ничего такого не подумал бы! — Конан, конечно, скромничал, — А сейчас, похоже, мы почти без хлопот — если не считать вот этого, конечно! — он снова непочтительно пнул останки «повелителя глубин» — станем наследниками легендарных сокровищ! И если хотя бы половина того, что там люди болтают о подвигах Безухого, правда — то (клянусь кишками Эрлиха!) — немалых!
И — будьте свидетелями, друзья! — если мы их отыщем — дополнительный пай я Велтрану гарантирую! — согласные возгласы и кивки подтвердили согласие всех.
— Что ж. Спасибо! Будем надеяться на это. — отозвался задумчиво зингарец, явно опять не разделявший бурного оптимизма своего капитана и окруживших их пиратов, удивлённо и заинтересовано передающих поразительную находку из рук в руки, — Будем надеяться, я имею в виду, что эта карта поможет нам и без перевода этого странного манускрипта. Хм.
Но может случиться и так, что переводить его нам всё же придётся… Если его действительно написал тот самый стигиец — а я думаю, что кроме него древнестигийским никто и не владел у Астига! — в нём не может быть чего-то неважного, второстепенного. Вот честное слово, чую я, что здесь что-то…
— Да ладно тебе, Велтран! Опять ты со своими сложностями! Ведь карта-то у нас в руках! А что до стигийской бумаженки… Может, там — просто его воспоминания, мемуары так сказать! — Конан заржал, ему вторили повеселевшие ребята, — Ладно, я думаю так: надо будет — что-нибудь придумаем, расшифруем, прочтём! Доедем хоть до самой Стигии, чтоб ей гореть а аду!
Ну а пока — разберёмся с нашими проблемами: ребята — за работу! Сами понимаете теперь: нам нужно как можно быстрее сняться с прикола! А то кто-нибудь другой завладеет этими сокровищами! — он снова заразительно засмеялся, ребята подхватили удачную шутку, кинувшись по своим местам.
Нет, ему не придётся повторять им дважды — никто теперь не будет халтурить, или сидеть без дела! Ничто так не вдохновляет пиратов (да и не-пиратов!), как тяга к земным благам в виде полновесной наличности! А ею здесь пахнет!
Ещё как пахнет! Иметь в руках карту с точным местом клада — это вам не то, что охотиться за купеческой посудиной, которая может приплыть… А может и не приплыть. Может быть полна отменной добычи, а может…
— А с тобой, старый проныра, мы сейчас отправимся в мою каюту. — произнёс довольный Конан, когда все продолжили усердную расчленительно-освободительную деятельность, — нам явно нужно поработать над этой картой. А от вида пустой бутылки, — он подбросил испорченный сосуд на руке, затем что было сил зашвырнул его в море, — у меня вообще разыгралась страшная жажда! Думаю, ты не откажешься помочь мне справиться с ней, а заодно и отметить достойно такое…
Удивительное событие!
Весть о многообещающей находке и предполагаемом кладе мгновенно вызвала такой живой отклик в сердцах команды, что рытьё канала и спуск «Вестрела» обратно на воду заняли всего пять дней. Все только и говорили, что о невероятных событиях последних дней, о том, какой отважный и удачливый предводитель их капитан, и как повезло им с его пронырливым и ушлым помощником! Похоже, страшное приключение должно было кончиться счастливо и прибыльно!
Однако, если на путешествие, закончившееся на необитаемом пляже крохотного островка смертью страшного монстра, чуть было не унёсшего с собой в могилу столь важную тайну, ушло лишь три дня, теперь, кажется, судьба решила испытать их терпение, и дать им время хорошо подумать обо всём случившемся: то «Вестрел» был вынужден лавировать против встречного ветра, то лежать в дрейфе в полосе штиля — и так все семь дней обратного пути! Впрочем, стремиться к конкретной цели — вовсе не то, что бездельничать, поджидая корабль с добычей — не было ни ссор, ни лени.
На восьмой день они всё же достигли вожделенной цели, и вошли в бухту, которую покинули, казалось, месяц назад. Кто мог тогда предположить, что на днище их верного корабля спрячется кровожадный гость из бездны, забравший так таинственно жизни трёх верных товарищей?!
И вот по старым счетам уплачено сполна, тела товарищей, как положено, преданы земле, моря стали чище и безопасней, а они — снова здесь!
Теперь бояться им было некого — Пожиратель, разрезанный на кусочки, нашёл последний приют на далёком пустынном побережье безымянного островка, а за шестьдесят с лишним лет, прошедших со времени разгрома банды Астига, должен был состариться и умереть даже самый упрямый и стойкий стигиец…
Так что команда Конана, если и содрогалась, отдавая якоря в удобной и защищённой от шквалов обширной бухте, то отнюдь не от ужаса перед уже разоблачёнными Духами, а от радостного предвкушения!
В том, что они найдут сокровища Астига, не сомневался теперь никто!
Конан, оставив на «Вестреле» дежурную команду из пятнадцати расстроенных корсаров, лично возглавил гораздо более весёлую береговую партию. Переезд на шлюпках к берегу много времени не занял. Там, надёжно закрепив к окружавшим узкий пляж деревьям свои судёнышки, корсары приготовились к походу. Следуя указаниям неплохо сохранившихся линий карты, они смело углубились в почти непролазные джунгли острова Проклятых Душ. Пряные ароматы и удушливые испарения прекрасных орхидей, и полуразложившейся скользкой трухи от упавших стволов, кишащей мерзкого вида ярко окрашенными и явно ядовитыми насекомыми, нисколько не смущали вооружённых ножами и тяжёлыми палашами авантюристов, обутых к тому же в добротные высокие сапоги — варвар-то знал, как опасны змеи и эти самые насекомые в джунглях…
Им пришлось ожесточённо прорубаться сквозь лианы и густой подлесок вверх, по чему-то вроде ущелья. Не удивительно, что солдаты Барадеза ничего здесь не нашли — видимость терялась уже в пяти шагах! Если бы не компас, и не карта, то делать им здесь уж точно было бы нечего…
Яркие, радужно переливающиеся всеми цветами радуги бабочки и явно непуганные удивлённые птицы встречали незваных гостей возмущёнными криками и призрачным порханием. Смену, отчаянно рубившую завалы впереди, приходилось менять каждые десять минут — жара и духота быстро лишали сил.
Велтран, в отличии от капитана, смотревшего на карту и вперёд, больше почему-то смотрел под ноги и назад. Поэтому он вскоре что-то надумал, и «обрадовал» всех:
— Мы, конечно, идём верным курсом! Я к тому, что когда-то здесь, без сомнения, проходила тропа. Но не слишком ли мы спешим?
— Чёрт! Говори ясней, помощник! Что значит — слишком спешим?!
— А то и значит: если это дорога к логову, или к сокровищам, она наверняка охранялась и была защищена от непосвящённых, или врагов!
— Как это — защищена?
— Да как обычно — ловушками! Ну, там — волчьи ямы, самострелы с отравленными иглами, капканы с ядовитыми зубьями, петли! Ну и всё такое прочее…
Пираты, сразу как-то переставшие ломиться сквозь заросли, загудели, словно потревоженный пчелиный рой. Но Конан одним грозным окриком заставил всех замолчать. Затем, подумав, и почесав затылок, он высказался: