ает ощущения, близкие к парению летучего корабля. Эти люди нарядились в маскарадные костюмы, они говорили через маски, а может быть, и из-за занавеса, воспользовавшись тем, что ваше сознание затуманено. Вы своими глазами видели иглу — вторую иглу! — вводившую вам новую дозу. После чего вы были перенесены на дорогу, где вас должны были вскоре найти.
Сэр Артур долго смотрел на Холмса, а потом негромко рассмеялся.
— Понимаю, — мягко сказал он. — О, я вас понимаю!
— Вы понимаете, что вас обвели вокруг пальца? — спросил Холмс.
— Я все понимаю. Больше ничего не говорите. Когда-нибудь вы убедитесь в моем здравомыслии, и мы вернемся к этому разговору.
Сэр Артур встал, прошел на другой конец комнаты и выдвинул ящик письменного стола. Достал оттуда лист бумаги, вернулся и вручил Холмсу.
— Аккредитив, — пояснил он, — вознаграждение за ваши труды. Надеюсь, этого достаточно?
Холмс едва взглянул на бумагу.
— Более чем достаточно, — ответил он. — Я бы даже сказал, весьма щедро для клиента, который убежден, что меня одурачили марсиане.
— Вовсе нет, мистер Холмс. Я понимаю ход ваших мыслей. Вы необычайно умны, сэр.
— Значит, вы принимаете…
— Я принимаю ваше объяснение как доказательство моей гипотезы, — сказал Дойл. — И мое восхищение не выразить словами. — Он улыбнулся. — Что ж, мы все очень устали. Нужно отдохнуть, а потом — за работу. Нужно поведать миру о чудесах, которые нас ожидают. В знак моего уважения до Лондона вас довезет частный поезд, я позволил себе его нанять.
Холмс поднялся, онемев от возмущения.
— Ваш багаж уже в автомобиле. Джеймс отвезет вас на станцию. Автомобиль не заглохнет, поскольку наши гости сейчас отправились домой. Но они скоро вернутся!
Сэр Артур и леди Конан Дойл проводили нас к подъездной дороге так учтиво, словно не выставляли за дверь — по крайней мере, это почти не ощущалось. Я сел в автомобиль, а Холмс ненадолго задержался: сэр Артур что-то негромко сказал ему и пожал руку.
Холмс присоединился ко мне, несколько смущенный, и Джеймс отъехал. Мотор работал безупречно. Проезжая мимо поля, которое еще вчера было ровной пшеничной нивой, а сегодня оказалось исчерчено особенно мудреной теоремой, мы заметили Роберта с малюткой Робби: они водили зевак вокруг выдавленных в поле рисунков. Оба выглядели опрятнее, чем накануне, — на одежде ни дыр, ни заплат.
Роберт обернулся и проводил нас взглядом — выражение его лица в тени от козырька новой кепки мы не разглядели.
— Холмс, — окликнул я.
Мой друг поднес палец к губам, затем поднял руку и помахал фермеру на прощание. Роберт ответил. На губах Холмса заиграла улыбка.
Когда мы оказались в вагоне частного поезда, Холмс бросился на роскошное кожаное сиденье и расхохотался. Он смеялся так громко и долго, что я испугался, не пора ли моему другу в сумасшедший дом.
— Холмс! — закричал я. — Возьмите себя в руки!
И налил ему бокал коньяка, мимоходом отметив, что это «Наполеон».
Постепенно хохот перешел в тихий смех; мой друг вытер выступившие на глазах слезы.
— Так-то лучше, — сказал я. — Что вас развеселило, черт возьми?!
— Род человеческий, Ватсон, — ответил Холмс. — Род человеческий — неисчерпаемый источник веселья.
— Мне не нравится, что сэр Артур остается в заблуждении. Может, нам стоит вернуться и разыскать плот, на котором его держали похитители?
— Плот, несомненно, пустили ко дну в самом глубоком месте озера. Мы никогда его не найдем, разве что прибегнем к услугам капитана Немо из романов Жюля Верна!
— Вы читали «Двадцать тысяч лье под водой»?! Я потрясен!
— Не читал. А вы прочли и пересказали мне, и очень подробно. — Холмс отхлебнул коньяка и одобрительно посмотрел на сияющую янтарную жидкость. — Гм… Последний хороший год.
Я плеснул коньяка и себе, погрел круглый бокал в ладонях и посмаковал сладкий дурманящий аромат. Было еще совсем рано для крепких напитков, однако на сей раз я решил сделать исключение.
— Когда вернемся на Бейкер-стрит, — сказал Холмс, — я, пожалуй, возьму у вас почитать «Войну миров». Если не откажете, конечно.
— Дам, — отозвался я, — только пообещайте не выдирать оттуда страницы для архива. В этой книге личная дарственная надпись Берти!
— Жизни не пожалею за ее сохранность!
Я хмыкнул. Поезд дернулся, взвизгнув колесами на рельсах, и набрал скорость.
— Как же сэр Артур? — спросил я, в очередной раз не давая себя отвлечь. — Ведь он уверен, что его посетили марсиане!
— Ватсон, старина, сэр Артур был счастлив принять участие в этом розыгрыше!
— Хотите сказать, он сам все придумал? Тогда зачем обратился к нам?!
— Нет, он был невольным и ничего не ведающим участником. Доктор Конан Дойл променял бритву Оккама на Оккамов калейдоскоп — придумывает простым вещам невероятно сложные объяснения. Однако он полагает, что эти объяснения верны. Как и то, что его посещают духи, а Гудини обладает способностями медиума. — Холмс снова рассмеялся.
— Не понимаю одного — цели розыгрыша, — сказал я, поспешив отвлечь друга, пока он не поддастся очередному приступу истерического хохота. — И кто эти мошенники?
— Трудный вопрос, Ватсон. Я едва не отчаялся найти на него ответ. Мне приходило в голову, что, возможно, сэр Артур решил помериться со мной умственными способностями. Или что газетчики и фотографы состоят в сговоре ради сенсации. Или что констебль Браун хочет стянуть силы в свой округ. И к тому же обожает греться в лучах славы!
— Что оказалось верным, Холмс? Постойте! Это был фотограф — только у него есть магниевый порошок!
— И доскональные познания в географии полей Суррея? Нет. Купить магниевый порошок проще простого… или украсть. Нет, все они тут ни при чем.
— Тогда кто?
— Кому это выгодно?
Я задумался. Если бы сэр Артур написал об этих событиях, то получил бы кругленькую сумму и за саму книгу, и за лекционный тур. Однако Холмс уже упомянул, что Дойл невиновен. Тем не менее что выгодно самому сэру Артуру, выгодно и всем его близким…
— Это не может быть леди Конан Дойл! — воскликнул я потрясенно.
— Разумеется, — ответил Холмс.
— Дворецкий? Шофер? Он знает, как вывести из строя автомобиль…
— Роберт Холдер, Ватсон! — воскликнул Холмс. — Роберт Холдер! Вероятно — и даже несомненно — при содействии Джеймса, дворецкого и соседей-арендаторов. Но придумал все Роберт, несмотря на свою простоватую наружность. Настоящий деревенский Гудини! — Холмс задумался. — Более того, он воспользовался кое-какими приемами из моего арсенала. И едва не одолел меня!
— Бросив вызов вам, он рисковал всем!
— Я появился неожиданно. Роберт, конечно, надеялся, что расследование будет вести сам сэр Артур. Когда мы с вами приехали, фермер, должно быть, понял, что надо стоять до последнего или поплатиться за дерзость. Потому он и обеспечил Дойлу вескую причину отмахнуться от моего решения и от меня. Сэр Артур клюнул на приманку. Разве он мог сопротивляться такому соблазну?
Холмс на миг посмотрел в окно. Мимо, словно зеленые озера, проносились нетронутые поля.
— Если бы Роберт не заблуждался относительно скорости света, как и я, — сказал Холмс, — я выяснил бы, что произошло и даже как именно, но нипочем не догадался бы, кто это сделал.
— Удивительно, Холмс, но вы, кажется, прониклись к нему симпатией, — неодобрительно заметил я.
— Да, Ватсон, так и есть. Роберт — человек явно достойный.
— Достойный?!
— Он ответил отказом, когда сэр Артур предложил освободить его от арендной платы за год. Воровать он не хочет.
— Только лгать.
— Как Гудини. И любой фокусник или рассказчик. Шекспир тоже лгал. Вы сами лгали, друг мой, когда описывали наши приключения.
— Я скрывал подлинные имена, — с обидой ответил я. — Да, пожалуй, иногда кое-что переставлял… — Я умолк и кивнул. — Хорошо: я лгал!
— У тех, кто возделывает землю, тяжелая жизнь. Сейчас мы с вами процветаем, а вспомните, как жили в молодости: перебивались с хлеба на квас, не знали, что такое новая рубашка или башмаки без дыр. А теперь представьте себе, что лучше не станет и так будет всегда. Всю жизнь!
Мне сразу вспомнились отец и сыновья в новой одежде.
— Кто упрекнет их за то, что они придумали развлечение, сенсацию, чтобы привлечь зевак — людей, у которых есть лишние деньги? И настолько близоруких, — добавил Холмс, — что они не видят улик у себя под носом!
— А как же ваша приверженность истине, Холмс? — спросил я не без язвительности.
— Я знаю истину, — ответил мой друг. — Вы ее знаете. Сэр Артур знает, но отрицает. Ответы на другие загадки я держу при себе и считаю конфиденциальными. Чем эта хуже?
Внезапно я все понял. Холмс не столько симпатизировал мошенникам, сколько презирал охотников за сенсациями, которые хотели и даже рвались быть обманутыми.
— Хорошо, Холмс, — сказал я. — Если вы довольны, я тоже.
Несколько миль мы проехали молча, убаюканные ходом поезда, — попивали великолепный коньяк сэра Артура и любовались безмятежными видами английских деревень. Я думал о том, каким стал бы этот мир, если бы его действительно посетили существа с других планет.
— Холмс, — сказал я.
— Да, Ватсон?
— Почему сэр Артур так охотно вам заплатил, хотя не поверил вашим доводам? Что он сказал перед самым отъездом?
— Он сказал: «Я понимаю, почему вы такой необыкновенный человек. У вас, как и у Гудини, есть веские причины скрывать свои способности и подлинную природу. Понимаю, почему Шерлок Холмс не может раскрыть правду о наших гостях. Это сделаю я. И вашу тайну сохраню — можете мне доверять».
— Вашу тайну?
— Да, Ватсон. — Холмс улыбнулся. — Сэр Артур Конан Дойл убежден, что я — марсианин.
Даррел ШвейцерТень смерти
Даррел Швейцер — автор романов «The Shattered Goddess» и «The Mask of the Sorcerer», а также многочисленных рассказов, вошедших в сборники «Transients», «Nightscapes», «Refugees from an Imaginary Country» и «Necromancies and Netherworlds». Его последние книги — «The Fantastic Horizon», «Ghosts of Past and Future» и «Living with the Dead». Швейцер также известен как редактор и критик. Последние несколько лет он являлся одним из редакторов журнала «Weird Tales» и в настоящее время редактирует антологии «The Secret History of Vampires», «Cthulhu’s Reign» и антологию городского фэнтези про оборотней.