— говорят в таком разухабистом настроении, когда ничего не жалко!
И загадка хорошая есть про наш огурец-молодец: «Без окон, без дверей, полна горница людей».
Организаторы Фестиваля рекламной пародии назвали его «Алюминиевый огурец». Вот уж чего попробовать не хочется! Если только посмотреть…
Ну а если вы прониклись к нашему «герою» — обязательно приезжайте на ежегодный Праздник огурца в Суздале!
Что вам приходит на ум, когда слышите фразу «на морковкино заговенье»? Правильно, это то же самое, что «после дождичка в четверг», «после второго пришествия», «когда рак на горе свистнет», «на турецкую (китайскую) пасху», «на русский байрам» и пр., — словом, никогда!
Тоже с грядки перешло в язык:
— репу чесать — в значении «думать, размышлять» либо «не знать, что делать, быть в недоумении»;
— задать перцу — ругать, наказать. «Как бы старика теперь поднять, он бы задал перцу и тебе, и приказчику твоему» (Писемский А. Плотничья артель). В основе выражения метафора: боль от порки, наказания приравнивается к горечи перца. По другой теории — это неточная калька с немецкого jmdm. Pfeffer geben (ср. задавать феферу). Возможно, восходит к жестоким наказаниям в Древней Руси, когда в раны провинившихся сыпали соль и перец;
— хрен редьки не слаще — это то же, что один чёрт; что так, что эдак; один хрен… Словом, варианты, которые нам предлагают, одинаково нехороши для нас.
«Плохой человек? — Редиска!» — с выходом на экраны наших любимых «Джентльменов удачи» за редиской прочно закрепилось и это несвойственное ей от природы понятие. А ведь она — напротив! — бывает сочная и сладкая, когда молодая да обильно поливаемая.
Вот уж совсем непонятное явление — развесистая клюква (или под развесистой клюквой, раскидистая клюква, иногда просто клюква). И означает это идиоматическое выражение вымысел, ложные стереотипы, искажённые представления, вздорные и нелепые выдумки. Обычно употребляется в язвительно-ироническом смысле, чаще всего о домыслах, распространяемых иностранцами о России и русских: о жизни, культуре, истории, языке и т. п. Идиома содержит в себе оксюморон (то есть абсурд, бессмыслицу), который заключается в том, что низкорослый (2–3 сантиметра), стелющийся по земле кустик клюквы никак не может быть развесистым.
Ну и завершая разговор о фруктах и овощах, вспомним, фразеологизм одного поля ягоды — так с неодобрением говорят о тех, кто имеет подмоченную репутацию, то есть стоит друг друга. Но у нас-то с репутацией всё в порядке! Особенно если мы к месту будем употреблять слова и выражения.
За грибами
Нет ничего загадочнее в живой природе, чем грибы! Только они содержат в себе признаки как растений, так и животных! Только они живут в воде, на суше и в воздухе! Грибы — ни с чем не сравнимое лакомство! Но они же могут стать и страшным ядом!
Слово «гриб» в нашем языке существует очень давно. Вы его встретите в старинных письменных памятниках — «Домострое» и лечебниках XV–XVIII веков. Кстати, тогда в русском существовали два понятия, обозначающие, по сути, одно и то же — «грибы» и «губы».
Собственно «грибами» называли тех представителей этого славного рода, которые имели шляпку в виде горба. Это белые, подосиновики, подберёзовики. Лингвисты объясняют это так: слово «гриб» происходит от древнеславянского «гърыбъ», то есть «горб».
Грузди и рыжики, чьи шляпки похожи на губы, так и называли — «губами». У Даля можно встретить выражение «губы ломать», что означает собирать грибы. До сих пор на Урале и в Сибири грибной суп называют «губницей».
Есть и другая версия происхождения слова «гриб»: гриб — производное от слова «грести». Прорастая, гриб словно выгребает из земли.
Названия многих грибов вполне понятны и объяснимы для нас. Подосиновики чаще всего растут под осиной, подберёзовики — под берёзой, опёнки — вокруг пня!
Кстати, как правильно сказать — опята или опёнки? Единственное число сомнений не вызывает — опёнок. Иначе ведь и не скажешь. Но эти грибы по одному не растут — только гнездом. И мы всегда их называем во множественном числе.
У Максима Горького можно найти: «Рано опята пошли — мало́ будет гриба». А у Александра Ивановича Тургенева (не путать с Иваном Сергеевичем): «Мы с тобой, как опёнки на дупле, — сидим рядом и ни с места». Александр Тургенев жил в конце XVIII — начале XIX века, а Максим Горький в конце XIX — начале XX. Может быть, за сто лет норма изменилась?
Обе цитаты приводятся в словаре Ушакова, современника Горького. Дмитрий Ушаков, однако, на первое место ставит вариант «опёнки», а «опята» помещает на втором с пометкой «просторечное». То же вы найдёте и у Розенталя, и у Ожегова. И это логично: корень у этого слова «пен» (пень), а суффикс «ок». А на слух нам кажется, что суффикс здесь «ёнок», как в слове «телёнок», и нам так и хочется образовать множественное число «опята» — по аналогии с «телята». И люди так часто это делали, что в Толковом словаре русского языка под редакцией Шведовой обе формы уже приводятся как равноправные. Так что собирайте, солите, жарьте, маринуйте и называйте, как вам нравится — опята или опёнки.
А как же гриб маслёнок? В слове «маслёнок» корень «масл», а суффикс «ёнок», так что, вроде бы, логично, что множественное число «маслята». Однако «телята», «лисята», «ребята» — существительные одушевленные. А «маслята» — нет. Видимо, поэтому раньше маслята во множественном числе были маслёнками. Но поскольку маслёнками мы называем посуду для хранения масла, за этими вкусными грибами уже давно во множественном числе закрепилась форма «маслята». Есть люди, которые собирают только «благородные» грибы — белые. Они действительно на разрезе белого цвета и не чернеют при сушке! Впрочем, в каждой области России у белого гриба есть своё название! В Смоленской белые называют бабками, в Ростовской и Ярославской — бебиками. На Среднем Урале они белевики, в Тверской и Владимирской — глухари, в Вологодской и Новгородской — короватики…
Многие думают, что лисички получили свое название от слова «лиса». А вот и нет! Эти грибы, впрочем, как и сама лисица, названы так от древнерусского прилагательного «лисый», обозначавшего жёлтый цвет.
Помните пословицу: «Назвался груздем — полезай в кузов!»? А вот почему этот гриб назвался именно груздем? Некоторые считают, что слово «груздь» произошло от литовского «груздени» — «дымить», «тлеть». И правда, сырые грузди имеют слегка жгучий вкус. Другие усматривают в слове «груздь» значение «горьковатый». Третьи находят родство со словом «груда». «Груздь» — «растущий на груде».
Леса русские всегда были богаты грибами, названий которых великое множество.
Но появились в нашем языке и заморские названия грибов.
Помните, в «Евгении Онегине» Пушкина: «И трюфли, роскошь юных лет, французской кухни лучший цвет»?
Трюфели — грибы подземные, и у нашего народа были не в чести. Вот и названия своего этим грибам у русских нет. Слово «трюфель» пришло из итальянского языка. «Тартуффоло» — так произносят его итальянцы. Слово восходит к латинскому «терратубель» — в буквальном переводе «земляная шишка». Так что между трюфелем и картофелем наблюдается явное родство.
Шампиньоны в России тоже особого значения не имели. Их называли «навозными» грибами. А вот в Европе шампиньоны полюбили и стали разводить искусственно. «Шампиньон» в переводе с французского и значит «гриб».
Отправляясь за грибами, постарайтесь не заблудиться — ни в лесу, ни в названиях грибов!
Раздел одиннадцатый. О богатстве в языке
Женщину проверяют золотом… И не только её
В этой главе нас ждёт ослепительная программа, ведь мы собираемся говорить о золоте.
«Золото проверяют огнём. Женщину проверяют золотом. Мужчину проверяют женщиной», — говорят французы.
Золото — не только металл, занимающий исключительное место в истории человечества, но и удивительное слово, давшее жизнь огромному числу выражений. Причём эти выражения мы употребляем как со знаком плюс, так и со знаком минус.
Начнём с того, что точное происхождение слова «золото» никому не известно. Словари связывают старославянское «злато» и праславянское «золто» с литовским geltonas и праиндоевропейским gel, что значит «жёлтый», «яркий».
Прилагательное «золотой» в цветовом значении существует только в одном устойчивом сочетании — «золотая осень». Во всех остальных фразеологизмах оно употребляется как символ совершенства и лучших качеств. Судите сами: «золотое сердце», «золотые руки», «золотые слова», «золотое правило»…
Стихи на случай сохранились.
…Я их имею; вот они:
«Куда, куда вы удалились,
Весны моей златые дни?» —
в романе «Евгений Онегин» Пушкин употребляет слово «златой» для характеристики счастливых дней юности.
Эту временнУю серию можно продолжить: «золотое время», «золотой возраст», «золотая пора» и, наконец, «золотой век», о котором до сих пор грезит человечество.
Согласно легенде, безмятежно люди наслаждались счастьем лишь в дни первого, «золотого века». Не было в ту пору ни зла, ни страха, ни судей, ни законов, ни войн, ни голода, ни преступлений, — так, по крайней мере, рассказывают об этом поэты — грек Гесиод и римлянин Овидий. «Жили те люди, не зная трудов, горя не зная. Время они проводили в пирах… Сами собой урожай давали богатые земли…»
Но, как сказал неизвестный острослов, «золотой век» человечества относится к тому времени, когда золото ещё не царило.
Иное дело — «золотая лихорадка». Это выражение мы употребляем, имея в виду ажиотаж, шумиху, связанную с добычей золота или денежными, валютными операциями. Выражение — калька с английского — gold fever. Появилось оно в XIX веке в связи с открытием на Аляске богатых месторождений золота.