ном месте свою студию. Это, конечно, сложно себе представить, и вообще ты, наверное, посчитаешь меня ненормальной, но такова моя мечта.
— Я поражен, — после небольшой паузы произнес он.
— Все настолько плохо? — улыбнулась я, невольно смутившись.
— Нет, просто я впервые встречаю человека, который мечтает о чем-то подобном. И это очень здорово. Я больше, чем уверен, что твоя мечта исполнится.
— А о чём мечтаешь ты?
— У меня всё гораздо проще, — пожал он плечами, слегка улыбнувшись. — Хочу уехать на время куда-нибудь далеко, оставив всю свою жизнь и просто подумать. Узнать себя.
— Твоя мечта обладает большей вероятностью исполниться.
— Не факт, — заартачился Денис в эмоциях. — Мои мечты не часто сбывались, поэтому теперь я не особо во всё это верю.
— Твои мечты были настолько несбыточными? — спросила я осторожно, подставив лицо вечернему, ещё с отголосками зимней свежести ветру, трепавшему волосы.
— Возможно, — негромко произнес он, бросив взгляд на плывущий по реке теплоход.
Время летело незаметно. Мы продолжали разговаривать на разные темы, смотреть на гладь реки, на зажигавшиеся фонари, оповещавшие о сумерках, и всё остальное не имело никакого значения. Мне не верилось, что я могла не бояться остаться с Денисом наедине, не верилось, что когда-то мы и пары слов не могли друг другу сказать, а теперь говорили так, словно были близкими людьми, которые встретились после долгой разлуки и не могли насытиться разговором. Гармония, спокойствие в союзе со вспышками эмоций и пробивавшихся на волю чувств, ощущение умиротворения и чего-то родного — всё это царило в моей душе в тот неповторимый вечер.
За те несколько часов между мной и Денисом что-то произошло. Не знаю, как это называется и какое описание дать тому явлению, но я понимала одно: что, как прежде, уже никогда не будет.
Чувствовала ли я симпатию со стороны парня, который так повлиял на меня? Да, признаться, чувствовала. Поэтому простившись с ним тем вечером, я ещё долго вспоминала каждую минуту нашего общения и ощущала лёгкое опьянение и приятное тепло, разливавшееся по всему телу, чего никогда прежде мне не доводилось испытывать.
14 глава
Совершеннолетие
(7 мая)
(Карина)
— С Днём рождения, именниница! — воскликнула я с широкой улыбкой, присев на мягкую Анжелину кровать. В руках у меня была среднего размера прямоугольная коробка, завернутая в голубую с металлическим блеском оберточную бумагу, и я с нетерпением желала поскорее вручить её виновнице этого торжества. — Хочу пожелать тебе исполнения всех твоих мечтаний, Анжел, нескончаемый поток вдохновения, много-много-много улыбок, незабываемых мгновений, творческих успехов, а ещё…желаю тебе, наконец, встретить свою единственную и большую любовь!
— Кари-ин! Спасибо тебе, моя родная! — с ликованием произнесла она, взяв протянутый подарок и стиснув меня в объятиях. — Мне уже начинает нравиться мой День рождения.
— Ещё бы он тебе не нравился! — заметила я в улыбке. — Ты не представляешь, какой насыщенный, яркий и неповторимый день тебя сегодня ожидает! Гарантирую, что впечатлениям будет некуда деваться, Анжел.
— Звучит…заинтригованно! — отпрянув от меня, рассмеялась она. Столь домашняя в своей голубой пижаме, со взбитыми, немного разлохмаченных волосами, искренне сияя от радости, эта девушка выглядела как никогда прекрасно и тепло. Я всегда восхищалась красотой Анжелы, её неподдельной искренностью в глазах, теплой, обворожительной улыбкой, но тем утром в этой милой, ставшей мне сестрой девушке, было что-то ещё. Что-то такое, чего раньше я не замечала, но то, что вызывало на сердце приятную радость и восторг. — Чувствую, сегодня я побью рекорды по полученным сюрпризам?
— Всему своё время! Не хочу раскрывать карты, иначе будет не тот эффект. И вообще, скорее распаковывай коробку, а то мне уже не терпится увидеть твою реакцию!
— Да, мне тоже! — улыбнулась Анжела, скинув одеяло и принявшись с энтузиазмом отклеивать невидимый тонкий скотч с оберточной шершавой бумаги. — Не могу даже предположить, что там.
— Доченька, с твоим восемнадцатилетием тебя, наша дорогая! — раздался на пороге комнаты через несколько секунд нежный голос тёти Нади, оторвав Анжелу от увлеченного занятия.
— Мамуль, спасибо большое! — протянула она, с чувством упования обнимая подошедшего к ней самого родного и близкого человека. — Спасибо! Я люблю тебя!
— И я очень люблю тебя, девочка моя!
— Анжел, ну вот и до меня очередь дошла, — с улыбкой проговорил папа, заходя в комнату с букетом белых роз и небольшой бархатной коробочкой. — С Днём рождения, художница наша! — добавил он ласково, стиснув Анжелу в своих мужественных, отцовских объятиях. — Восемнадцать лет — непростой возраст, поэтому желаю тебе не потерять себя, Анжел, оставаться верной себе, несмотря ни на что.
— Дядя Паш, спасибо огромное!
— Дочур, мы долго думали над подарком и решили, что так как это не обычный день рождения, а дата твоего совершеннолетия, подарок должен быть зрелым.
— И то, что здесь находится, — протягивая коробочку, заметил папа, — словно изначально делалось для тебя.
Заинтригованная такими словами, Анжела аккуратно открыла бархатную поверхность и замерла от восторга. Серебристая, вероятно, из белого золота, тонко плетенная цепочка с небольшим кулоном в виде якоря, покрытого по углам маленькими переливающимися камнями, лежала в центре, сверху располагались сережки такой же формы, что и кулон, только чуть меньше, и дополняло этот набор тонкое серебристое колечко с тремя камушками.
— Боже, как это нежно! — произнесла Анжела, любуясь невероятной красоты украшениями. — Спасибо вам большое! — добавила она, встав с постели и снова с чувствами заключив родителей в объятия. — Мне очень нравится.
— Родители, так нечестно! До моего подарка Анжела ещё не добралась, а ваш уже посмотрела, — с теплом в голосе пропела я.
— Сейчас я его открою!
Спустя несколько секунд, Анжела уже ликовала второму подарку. Мы с Костей решили купить этюдник, полностью заполнив его масляными красками в больших белых тюбиках, и, кажется, попали в самую точку. Восторгу и радости Анжелы не было предела.
— Это мой лучший день рождения! — радовалась она за завтраком, уплетая приготовленные тётей Надей сырники. — Даже погода сегодня, наконец, солнечная после недельных дождей. Меня сейчас переполняют эмоции!
— Это ещё только начало, — подмигнул многозначительно папа. — Представь, сколько поздравлений тебя сегодня ожидает от друзей и одноклассников.
— Если честно, я немного не готова к такому вниманию. Карин, ты говорила им про этот день, да?
— А вот это уже секрет! Всё узнаешь сама, Анжел. Хочу, чтобы этот день стал для тебя полным приятных неожиданностей.
— Ты ведь знаешь, что меня до смерти пугает неизвестность, — рассмеялась она. — Мам, бабуля звонила, поздравила меня и спросила, во сколько сегодня будет ужин, перезвонишь ей?
— Конечно, — кивнула тётя Надя, одетая в одно из своих самых красивых, хоть и будничных платьев цвета морской волны и с собранными в аккуратную замысловатую прическу волосами. — Я думаю, соберемся в часиков пять, да? Паш, ты успеешь освободиться к этому времени?
— У меня сегодня не очень загруженный день, поэтому к пяти в любом случае я уже буду дома.
— А вы больше никого не приглашали на ужин? — поинтересовалась я, попивая ароматный, со вкусом апельсина чай.
— Коля с Жанной собирались прийти, — беспечно бросил папа. Коля — это мой крёстный и лучший папин друг со студенческих лет, который не так давно впервые женился. — Но пока точно неизвестно — они сегодня только возвращаются из Уфы.
— Ничего себе! Как это их туда занесло? — рассмеялась я, обменявшись с Анжелой понимающими взглядами. — Так, ну всё, нам уже пора, — бросила я через несколько минут, выходя из-за стола. — Анжел, я пока пойду собираться, хорошо? Тёть Надь, спасибо большое за завтрак! — добавила я, чмокнув её в щечку. — Всё было, как и всегда, великолепно.
(Анжела)
Я никогда не любила свои дни рождения. Не потому, что они не оправдывали моих ожиданий или ещё что-то тому подобное, а просто никогда не видела смысла в этом празднике, хотя поздравлять родных людей, готовить и дарить им подарки, видеть в глазах радостный блеск — это одно из самых приятных и доставлявших мне удовольствие занятий. Однако совершеннолетие стало исключением из списка моих прежних дней рождений. Было в нём что-то волшебное, волнительно-приятное, тёплое. Возможно, всё это я чувствовала потому, что встречала его уже в полноценной семье? Какое же это всё-таки счастье — проснуться утром и увидеть счастливую улыбку мамы, Карину, продолжавшую дарить мне свет в жизни и удивлять непредсказуемостью. Счастье видеть дядю Пашу, который заботился обо мне, как о собственной дочери, старался понять меня, стать ближе. Честно признаться, раньше я немного опасалась того, если вдруг у мамы появится мужчина, а у меня тем самым отчим. Я боялась, что у нас не сложатся с ним отношения, что будут постоянные скандалы на почве непонимания и непризнания друг друга. Боялась, что случись так, мы с мамой отдалимся и порвем ту тонкую связь доверия, что между всегда присутствовала. Откуда всё это? Книги, фильмы, различные программы, да и истории из жизни знакомых людей. Принять чужого человека в свою семью, в свой мир не так-то просто, и чаще всего это выливается во что-то нехорошее. Но с дядей Пашей всё оказалось иначе, за что я ему благодарна.
Это дорогого стоит. Я ни сколько не усомнилась, сказав Денису неделю назад, что полностью довольна своей жизнью. Разве можно всем этим не довольствоваться?
Завязывая шнурки на черных ботинках перед выходом из дома, я задумалась над словами поздравления Карины о большой любви. Хотела бы я этого? Самоотверженной, чистой, всепоглощающей и безумной любви? Как это ни странно, да, хотела. Зачем себя обманывать? Но…возможно ли это? У меня были сотни вопросов без ответов. После нашей субботней прогулки мы с Денисом стали гораздо ближе, словно преодолели ещё несколько шагов. Частенько я замечала на себе его проникновенный, взгляд, на репетициях мы танцевали так, словно несколько лет тренировались в паре, а когда случайно соприкасались на уроках локтями, то не отдергивали руки, как обожженные, что происходило раньше, а делали вид, будто ничего не замечали и продолжали сидеть, чувствуя близость друг друга. Но так не могло продолжаться бесконечно. Я знала, что в конечном итоге это должно было к чему-то привести: или Денис сделает первый шаг, или же я пойму, что ничего для него не значу. Как бы там ни было, часы, что мы проводили рядом, были ни с чем не сравнимы.