— С тех пор? — эхом откликнулась Оливия. — Но ведь она скоро должна прийти в себя, правда?
— Мы надеемся на это, — мягко ответила медсестра.
Оливия со страхом отметила смертельную бледность на лице Норы. Та даже как будто стала меньше и показалась ей очень худой и хрупкой. Но во время их общения по Интернету Нора никогда не говорила о себе, а на экране ее ухудшившееся состояние заметно не было. Впрочем, это очень слабое оправдание.
— Извини, — глотая слезы, прошептала Оливия. — Я не должна была оставлять тебя одну надолго. — Она взяла Нору за руку. — Пожалуйста, не умирай, не поговорив со мной, — вырвалось у нее.
Нора не ответила. Оливия смахнула слезы и замолчала, молясь про себя о маленьком чуде. Долгий перелет и нервное напряжение скоро дали о себе знать, и девушка задремала.
Очнулась она оттого, что ощутила слабое шевеление пальцев Норы, хотя лицо пожилой женщины по-прежнему оставалось бледным и неподвижным.
И тут Оливия вспомнила о матери. Наверное, нужно позвонить ей.
Оливия знаком показала медсестре, что ей нужно выйти, и побрела в коридор словно лунатик. Мелисанда ответила сразу, и Оливия в двух словах сообщила ей, что произошло.
— Нора может умереть в любую минуту. Приезжай в больницу.
— Извини, дорогая, сейчас я не могу. К тому же ты рядом с ней. Кроме тебя, ей никто не нужен. Держи меня в курсе. — И мать повесила трубку.
В коридор выглянула медсестра.
— Она открыла глаза, — торопливо сказала она.
Глаза Норы при виде Оливии заблестели.
— Ты вернулась? — шепотом спросила она.
— Ну, конечно.
Нора вздохнула и закрыла глаза. Выражение ее лица стало умиротворенным. Оливия просидела с тетушкой еще час, держа ее за руку, пока не почувствовала прикосновение к плечу.
— Вам лучше вернуться домой и немного отдохнуть, — посоветовала медсестра. — Ее состояние стабилизировалось. Оставьте мне свой номер телефона на всякий случай.
Квартира Норы без хозяйки показалась Оливии пустой и унылой. Она посмотрела на свой багаж, однако распаковывать вещи сил не было. Только теперь ее мысли переключились на Ланга. Как же ей хотелось, чтобы он был рядом, хотелось прижаться к нему, ощутить тепло его тела, услышать успокаивающий голос!
Оливия бесцельно слонялась по квартире, заново переживая все события этого невероятно длинного дня. Совсем недавно она считала себя счастливейшей женщиной… Думает ли о ней Ланг, вспоминает ли ее, или теперь его мысли заняты лишь собеседованием и должностью, к которой он так страстно стремится?
Самый простой способ все выяснить — позвонить, но простым он был только на словах. К тому же из-за усталости Оливия никак не могла сообразить, который сейчас час в Пекине. Оливия отложила мобильный телефон в сторону, и почти сразу же раздался звонок.
— Ты почему не позвонила мне? — послышался в трубке взволнованный голос Ланга. — Я чуть с ума не сошел от беспокойства.
— Ах, Ланг, — всхлипнула она.
— Что? Совсем плохо?
— Нет-нет, прости меня. — Оливия взяла себя в руки. — Нора жива.
— Это хорошие новости, — выслушав ее отчет о состоянии тети, заявил Ланг. — Если она пережила первые сутки, шансы на выздоровление велики. Скоро она будет в порядке.
— А как дела у тебя?
— Пока еще ничего неизвестно — у нас только светает. Я позвоню тебе с работы. Ты остановилась у Норы?
— Да.
— И до сих пор на ногах?
— Пока не ложилась.
— Немедленно в постель, — велел Ланг. — Ты, должно быть, умираешь от усталости. Я люблю тебя.
— Я тоже тебя люблю, — задыхаясь от обуревающих ее чувств, произнесла Оливия.
Они попрощались.
Оливия, наконец, добралась до постели и приказала себе не нервничать понапрасну: раз Ланг сказал, что тетя поправится, значит, так оно и есть, ведь он как-никак врач.
Ранним утром следующего дня Оливия появилась в больнице. Нора опять была без сознания, но через час она открыла глаза. Ее улыбка несказанно обрадовала девушку.
— А я думала, ты мне приснилась, — пробормотала Нора.
— Нет, это и вправду я. Я останусь с тобой столько, сколько потребуется.
— А как же Ланг?
— У него все хорошо. Я говорила с ним вчера.
— Какой замечательной новостью он хотел со мной поделиться, если бы не это досадное обстоятельство?
— В его клинике появилась должность, которую он рассчитывает получить. Он очень амбициозен.
Оливия рассказывала, пока веки Норы не закрылись. Пожилая женщина заснула.
— Как вы думаете, она поправится? — тихо спросила Оливия у медсестры.
— Доктор уверен, что — да, так как организм у нее сильный. С уверенностью утверждать что-либо, конечно, еще рано, но надежда велика.
Оливия вернулась домой в приподнятом настроении и уже с большим оптимизмом смотрела в будущее.
На следующий день у них с Лангом состоялся видеоразговор. Оливия передала ему слова медсестры.
— Разве я говорил не о том же самом? — насмешливо поинтересовался он. — Особенно обрадуется этой новости Бийю, так как она уже назначила дату нашей свадьбы — двадцать третье число следующего месяца. Когда я сообщил ей, что свадьбу, возможно, придется перенести, она очень расстроилась. Так же как и Хаи, который, похоже, готов праздновать хоть завтра.
Оливия засмеялась, но голос ее дрожал:
— Передай им, что я очень сожалею, что приходится их расстраивать. Я вернусь сразу, как только тетя поправится.
— Я обязательно передам им твои слова.
— А что с работой?
— Собеседование состоится на следующей неделе, и кое-кто шепнул мне по секрету, что мои шансы весьма неплохи.
— Я рада за тебя, — искренне порадовалась Оливия. — Ведь ты этого очень хочешь.
— Ну, не так сильно, как тебя.
— Спасибо, милый. Просто сейчас, когда нас разделяют тысячи миль, все видится чуть-чуть иначе.
— Причем здесь расстояние между нами? — шутливо возмутился Ланг. — Я у тебя здесь. — Он постучал себя по груди. — И ты всегда в моем сердце.
Однако стоило Оливии остаться одной, как расстояние, их разделявшее, вдруг показалось ей неодолимым.
Потекли дни болезни. Нору перевели в обычную палату. Оливия навещала ее после обеда, а вечерами с нетерпением ожидала звонка от Ланга.
Как-то Ланг не связался с ней в обычное время. Наконец он объявился, извинился и объяснил, что вышел на работу, так как до собеседования ему особо нечем заняться.
Наступил день, когда должно было состояться собеседование. Когда на экране после многочасового ожидания возникло лицо Ланга, Оливия сразу поняла, что все хорошо.
— Собеседование я прошел, — с триумфом сообщил он. — На следующей неделе мне предстоит встреча с руководством клиники.
Встреча с руководством тоже прошла успешно — Оливия видела это по его чуть усталому, но счастливому лицу и была безмерно рада за Ланга.
Однако оказалось, что радовались они преждевременно, так как еще один врач, не менее талантливый, чем Ланг, претендовал на эту должность. Он не сделал этого раньше просто потому, что узнал о вакансии совсем недавно.
— Он единственный, — хмуро закончил Ланг, — кого мне стоит опасаться.
После настойчивых уговоров Оливия, наконец, заставила своих родителей появиться в больнице. Они явились хихикая, произнесли приличествующие случаю слова и тут же отбыли.
Отец пробормотал, что ей, наверное, нужны деньги, и полез в карман. Всучив дочери чек, он заметно успокоился, считая, что исполнил свой отцовский долг.
Чек был на весьма приличную сумму, и Оливия приняла его с благодарностью, так как у нее действительно было туго с деньгами.
Тем же вечером мать позвонила ей:
— Дорогая, у меня есть для тебя сногсшибательная новость, хотя ты, наверное, уже догадалась.
— Не понимаю, о чем ты.
— Мы с твоим отцом собираемся пожениться.
— Пожениться? — повторила Оливия.
— Разве не чудесно? Мы выяснили, что всегда любили только друг друга. — Она счастливо засмеялась. — Свадьба состоится в следующую пятницу, и я хочу, чтобы ты была подружкой невесты.
Заявление матери повергло Оливию в шок.
— Мелли, я не думаю…
— Ну, дорогая, только представь: после стольких лет мы с твоим отцом вместе, и ты — как символ нашей любви. Конечно же, ты не захочешь омрачить этот день отказом.
Пришлось Оливии согласиться.
— Точнее, у меня не было сил сказать «нет», — сообщила она Норе. — Хотя я не могу поверить, что на этот раз у них все будет иначе.
— О нет, теперь все очень серьезно, — едко бросила Нора. — Твоя мать стареет, хочет она того или нет, а кроме того, она была бы дурой, если бы отказалась.
— Что ты имеешь в виду?
— Некоторое время назад твой отец выиграл в лотерею крупную сумму.
— Вот оно что, — медленно произнесла Оливия. — Вот почему отец выписал мне такой крупный чек.
— Выписал чек? Надо же, значит, остались еще крупицы совести.
— О боже, — засмеялась Оливия. — Они неисправимы.
Однако она явилась на свадьбу, испытывая смешанные чувства скептицизма, радости и грусти, от всего сердца поздравила родителей и ушла, сославшись на то, что ей нужно повидать Нору.
Приближалось двадцать третье число — день ее собственной свадьбы, и в душе девушки рос страх, однако вскоре она получила посылку, в которой оказалась еще одна брошь, точная копия той, что ей подарил Ланг. В открытке он написал: «Нужно ли мне повторить, что наша любовь не сон? Позвони, как только получишь мою посылку».
В Пекине была полночь, но Оливия связалась с ним по Интернету. Ланг ответил почти сразу.
— Слава богу! — воскликнул он.
— Тебе нужно отдохнуть, — нежно упрекнула его Оливия. — Ты выглядишь усталым.
— Я все равно не уснул бы, не поговорив с тобой. Тебе понравилось?
— Именно это мне и было нужно.
— Скажи, что ты меня все еще любишь!
— Так точно, люблю, — отдала честь Оливия и вызвала у Ланга усмешку.
— Надо же, теперь я начинаю отдавать распоряжения и тебе.
— Да уж, нелегко мне придется… Что с новой должностью?