- Это я быстро исправлю, - хмыкнул князюшка, - только теперь сам всё сделаю. Своими руками. А труп на дорогу повешаю, по которой он войско своё сюда ведёт.
- Разозлится, и ещё хуже будет, - пригрозила я.
- Что я лесных не знаю, - князь противно ухмыльнулся. - Как тебя мёртвой увидит, так и всё, почитай, нет чёрного воеводы. Там же от тоски и подохнет. Они же больные до баб своих. И чем сильнее в тварях этих дух зверя, тем повёрнутей на жёнках. Вовремя ты ко мне в руки попала. Прямо подарок богов.
- Подарок, князь, да не тебе, - огрызнулась я. - Не чёрный, так кто другой тебя пришлёпнет.
- Нет, - плешивый покачал головой. - Плохо ты перевертышей изучила. Они без своего предводителя, что котята: быстро по лесу разбредутся и попрячутся в норах своих.
- У меня, скотина ты властью наделённая, ещё и друзья есть. Не сможет Иоран отомстить, так они по твою душу придут.
- Друзья, какая глупость. Никто шкурой ради такой мелочи, как ты, рисковать не станет. Взять её, - князюшка махнул на меня рукой, - и на площадь тащите. Тратить время не будем. Повесим сразу же!
- Мелко как-то, - рассмеялась я, а у самой поджилки затряслись. - Потом скажут, что князь так бабу испугался, что сразу понёсся её казнить.
- Кто скажет?
- Так свидетелей-то нашего разговора полно, - я обвела взглядом пространство. - Нас половина базара слушала.
- Я никого не боюсь, - тут же взбеленился князь.
- Ага, конечно, - я, кажется, нащупала уязвимое место этого сморчка, - поэтому срочно меня казнить бежим.
- Пожить ещё хочешь, девка, - догадался князь.
- Ну, да, - я растянула губы в подобии улыбки, - посмотреть, как вы тут живете - обитаете. Экскурсию бы мне по вашей помойке, что вы красиво зовёте "столицей".
- Экскурсию, - взгляд плешивого стал ну совсем зверским, - будет тебе экскурсия. Я всем докажу, что не боюсь лесных. Победа будет за мной!
Ох, ты! Какое раздутое самомнение.
Мне бы обрадоваться его словам, но я быстро заподозрила подвох.
Глянув в сторону троицы, что меня сюда доставила, обнаружила, что нет их. Исчезли. И непросто два амбала с возницей пропали, но и телега.
Странно. Повозка точно не отъезжала, я бы заметила.
Да и …
Я попыталась вспомнить, как она, телега эта, вообще, выглядела и опять ничего. Кажется, мне срочно нужно отдохнуть и желательно на этом свете. Я снова глянула на местного лысеющего божка.
- Ну, и какие у тебя, княже, планы на скромную меня? Как докажешь, что не трясёшься как кролик перед Иораном Калле.
- Я тебе язык отрежу, - прошипел он глухо.
У меня все инстинкты завопили, требуя немедленного спасения.
- Фииии, - в душе я сейчас сама тряслась не хуже того зайца, но выказывать свой страх было ну никак нельзя, - отрежешь язык, сразу скажут, что княже даже правду слышать боится. Трусит. Слушай, а, может, как в прошлый раз: выдашь мне лопату, кандидата в покойники и укажешь, где того схоронить. На том и разойдёмся, - я говорила страшные вещи, жуткие даже, но мне нужно было выиграть время. Для чего? Да, кто его знает, была надежда на лесных. Может, кто из них тут в человеческом виде обитает, да придёт на выручку.
- Я тебя, как зверьё, в клетку посажу, на потеху всем. А завтра, когда все вдоволь насладятся твоим унижением, я тебя повешаю на площади.
Меня схватили под руки и грубо потащили вперёд. Оглянувшись, я увидела князя с трудом забирающегося в седло. Ну и слизняк немощный. Это пародия какая-то на правителя.
Центральная городская площадь оказалась недалеко. Ступая по тротуару, я старалась идти на носочках. Всё боялась, что эта жижа просочится в мои ботинки. Мне бы о скорой смерти думать, о казни, но это отчего-то меня совсем не задевало. Умом я понимала, что грязь под ногами в данной ситуации пустяк, но именно эта мелочь заботила меня более всего.
Добравшись до знакомой по рисункам и картинкам конструкции, я хмыкнула, поняв, что на эшафоте куда чище, чем на улицах. Но, увы, туда меня не повели. Вместо этого, стражники опустили висящую железную видавшую виды большую клетку и распахнули дверцы.
Князь, не слезая с несчастного задохлого коня, принялся задвигать долгую высокопафосную речь перед мгновенно собравшимися зеваками. А я смотрела в клетку. Помимо скомканного покрывала, там имелась и простая тряпичная игрушка. В клетке! Кукла!
- Что же вы за зверьё, - не выдержала я. Шептать и не думала. - Игрушка! В этой клетке детская куколка, - с силой толкнув стражника, я забралась внутрь и вытащила её. Сделав шаг вперёд буквально ткнула ею в морду князю. - Вот кого ты казнишь, вот это твои враги, тварь ты лысая. Дети, бабы, может, ещё и за стариками охотишься. Трус поганый. Развёл свинарник в городе, в княжестве. Да, можешь вешать меня! Напакостишь чёрному воеводе, и что, думаешь, - выиграешь воину. Да, как бы не так. Лесные придут, и ты ответишь за маленькую хозяйку этой куколки, чтобы с ней не случилось. За всё ответишь, трухля лысая.
- В клетку её! - взревел этот недочеловек. Не дожидаясь реакции стражников, я сама забралась в железную конструкцию и уселась на пол. Даже тут было куда чище.
Дверь захлопнулась. Народ роптал, но слов разобрать было невозможно. Всматриваясь через прутья в толпу, я видела озлобленные уставшие лица. Чумазые, с засаленными волосами.
Что у них тут вода в дефиците, что ли?!
И вот в этот момент я окончательно осознала, что действительно нахожусь не в своём мире. Никогда мои предки не были столь дремучи. Столь не мыты и невежественны.
Над моей головой раздался режущий слух скрип, и клетка поползла вверх.
Страх пропал окончательно.
Прижимая к груди куколку, я была уверена, что спасусь. Иначе всё это было бессмысленным: моё путешествие сюда, новые друзья, любимый мужчина. Не может сказка закончиться в петле.
Нет!
Я выживу и своими руками прикопаю князя в нечистотах.
Глянув вниз, сообразила, что правителя этой помойки и след простыл. В нору свою убежала крыса. Зеваки продолжали задирать головы и таращиться на меня. В их глазах я видела страх. Наверняка, слухи уже разошлись по городу.
В клетке сидит женщина лесного воеводы.
Всё чаще я видела внизу женщин с ребятнёй.
Они шептались и оглядывались, а после просто уходили, растворяясь в толпе.
Стемнело.
Уставшая за эти дни, я клевала носом, почему-то боясь уснуть.
В голове прокручивала моменты своего невольного путешествия. Почему я не смогла сбежать? На что я надеялась? Чем думала?
Внезапно клетка дёрнулась.
Всматриваясь вниз во тьму, я видела только пустоту.
Но тихий скрип мне казаться не мог, клетка опускалась.
Пара мгновений и дверь распахнулась.
- Иоран? - шепнула я.
- Нет, - эта была женщина. Её лица я не видела. - Если хочешь жить, то иди за мной. Но учти, за спасение твоей жизни я возьму дорого.
- Отведи меня к лесным и получишь сполна, - уверенно шепнула я.
- Нет, лучше ты приведёшь сюда зверей, и пусть уже мы заживём, как люди.
Схватив меня за руку, женщина потащила вперёд. Я плохо видела в темноте, но она двигалась уверенно. Сбоку послышалось какое-то шевеление и бубнение.
- Тебя идут спасать бабы наши, - шепнула она.
Звук хлюпающих шагов отдалялся. Мы снова двинулись вперёд.
- Ты хорошо придумала пристыдить этого лысого петуха, - снова зашептала женщина, - не любит князь, когда его трусом обзывают. Правда, ему не по душе. Всё надеется, что руками наших мужчин власть свою убережёт. Только нет их уже, мужчин. Все полегли.
- Лесные? - тихо уточнила я.
- Нет. Как ни странно, но нет. Мы и до лесных грызлись друг с другом. Княжество на княжество, всё землю делят. Только к чему она им, если они на своём пятачке порядок навести не могут.
Мы свернули в узенький переулок. Что-то с писком шмыгнуло промеж моих ног. Дёрнувшись, я подскочила.
- Крысы, - пояснила женщина, - они не нападают. Им есть что пожрать.
Скрипнула дверь, и меня втянули в какой-то подвал.
- Куда мы? - спохватилась я.
- Не бойся, я тебя на рассвете из города выведу, а дальше сама, - услышала я от своей спасительницы.
- А плата-то какова? - во мне проснулось любопытство. Что она потребует взамен моей жизни.
- Твой мужчина не тронет нас, местных, - шепнула она. - Детей наших, сыновей подрастающих. И ещё, если лесные не захотят оставаться в городе, ты заберёшь меня и моих детей в лес.
- К лесным? Ты хочешь жить в глуши? - немного удивилась я.
- В спокойствие я хочу жить, в достатке, в уверенности, что игрушка, которую ты прижимаешь к себе, не окажется моей дочери.
Это было мне понятно.
- А чья куколка эта? - спохватилась я.
- Не знаю, - шепнула женщина, - но слова ты верные сказала. Князь уже давно воюет с детьми и бабами. Казни бывают так часто, что на них уже не ходит никто. Что душу себе трепать, смотря на чужую боль.
Глава 44
Мы тихонько прошлись по коридору и остановились возле тряпичной занавески, через которую просвечивался тусклый огонёк свечи.
Шмыгнув внутрь, женщина потянула меня за собой.
Это была комнатка. Первое, что бросилось мне в глаза, — окно под потолком. На узком подоконнике стояла толстая чадящая свеча.
- Мам, - отведя взгляд от источника света, я увидела четыре детские мордашки. Не скажу, что чумазые. Четверо мальчишек внимательно всматривались в меня.
- Это тётенька того страшного медведя, о котором все говорят, - пропищал явно девчачий голосок. Присмотревшись, я поняла, что приняла девчонку за пацана.
- Моя дочь, - шепнула женщина и достала с подоконника свечу, поставив её на стол. - Я сделала из неё мальчонку. Мне так спокойнее. У неё уже тот возраст, когда лучше в подворотне не появляться.
- Её могут попортить бродяги и пьяницы? - догадалась я.
- Нет, тётенька, - шепнул старший мальчик, - стражники.
Я кивнула, вспоминая ту сволочь, что остановила нашу повозку.