Что-то сжалось внутри, щеки вспыхнули огнем.
Флир улыбалась. Злость в ее глазах ушла совсем, теперь глаза сияли. Азарт.
«Правильно, уходи и оставь его мне!» – словно говорила Флир. Уж она-то своего не упустит.
Нет.
Так не может быть.
Ревность.
Мне должно быть все равно.
На меня напала страшная дрожь, затряслись руки. Я вылезла из-под одеяла, встала, пытаясь справиться. Прошла к окну, к дверям на балкон. Свежий ветер нес запах моря и кипарисов. Я закрыла глаза, стиснула пальцы…
Я не позволю!
Мне даже показалось, я сказала это вслух.
Флир тихо засмеялась.
– Ты ничего не решаешь, – услышала я ее голос.
Решаю.
Я имею право решать сама.
Нужно взять себя в руки.
– Я устала, Флир. Ты можешь идти, – сказала, не оборачиваясь.
Сначала тихо. Потом Флир тихо хмыкнула, я слышала, как загремели орешки в вазочке, она забрала еще горсть. Потом шорох платья. И шаги. Тихо стукнула дверь.
Только не так…
Эрнан заходил на рассвете.
Я спала.
Нет, я старательно делала вид, что сплю, потому что вдруг испугалась. Я ведь уже решила поговорить, сказать, что была не права, что мне жаль, и я веду себя глупо… Что я…
Небо уже серело.
Он уже встал? Или еще не ложился?
Тихо постучал.
– Тиль, ты спишь?
Я залезла под одеяло, сжалась, закрыла глаза. Сплю. Не сейчас… Все слова, что я хотела сказать, вдруг вылетели из головы.
Он приоткрыл дверь, заглянул. Потом зашел, долго стоял у кровати.
– Тиль, – снова позвал шепотом.
Я лежала неподвижно, закрыв глаза. Очень старалась дышать ровно, хоть и не выходило. Не сейчас.
А потом он ушел.
Глава 8
Коронация была скромной.
Почти никаких приглашенных гостей, никаких особых торжеств. Лишь церемония в Белом Храме и торжественный обед. Ничего лишнего. Почти формальность, без которой не обойтись.
Мы ехали верхом через весь город. Я рядом с Эрнаном, за нами рыцари его гвардии.
Он ехал молча, погрузившись в свои мысли, почти не глядя по сторонам. Что-то мучило его, не давало покоя. Куча забот.
Город шумел вокруг.
Я вдруг подумала, что была в городе больше года назад, еще перед свадьбой Хаддина. И точно так же видела все мельком, проездом. Я совсем не знала города, не знала мира вокруг. Удивительно, но раньше казалось – это не важно. Отец не одобрял, и я не пыталась противиться его воле. Зачем принцессе эти узкие улочки, шум и толкотня, принцессе не подобает…
Разбитая мостовая, облупившиеся стены домов, портовая вонь, которую не заглушить ничем… запах рыбных рынков, красилен, пекарен, запах сырой кожи и куркумы – я чувствовала все сразу, так остро.
В детстве я мечтала увидеть весь мир.
Что я видела? Лишь мир из своего окна. Сад, кусочек моря, лужайку зеленой травы.
Если бы я действительно уехала в Тааракар…
Эрнан глянул на меня искоса, так, словно прочитал мои мысли. Я отвернулась.
Люди на улицах… Я смотрела на них, пыталась понять, что они думают обо мне? Кто я в их глазах? Законная наследница? Несчастная принцесса, которую взяли в плен? Грязная шлюха? Он захватил мою страну, убил мою семью, и теперь я еду рядом с ним. Вместе с ним. Я выйду за него замуж.
Я должна была умереть.
Должна была…
Выпрямилась в седле.
Лучше не смотреть по сторонам и не думать. Не хватало еще расплакаться прямо здесь.
Путь до храма неблизкий.
Шлюха.
Никто не смел высказать это вслух, но мне казалось, все так думали.
Казалось, все смотрят на меня. Там, в замке, такие мысли почти не беспокоили, все привычно и понятно, но тут, за стенами – иначе. Словно тонкая скорлупка, защищающая меня от внешнего мира, рухнула. Словно я голая перед всеми.
Выпрямиться и стиснуть зубы.
Когда мы приехали, Эрнан спрыгнул с лошади сам, помог спуститься мне.
Потом проводил на положенное место.
Сегодня он был одет в серо-голубой шелковый кафтан в традициях Таррена. Он больше не Ворон из Лохленна, он король всего Полуострова и должен чтить обычаи предков. Он чтил. Его можно обвинить в чем угодно, но только не в неуважении к традициям.
Я смотрела, как Эрнан идет к алтарю. Так просто…
Помню, как Хаддин репетировал этот проход. Так, словно это самое важное событие в его жизни, словно от того, как он пройдет этот короткий путь, зависит его дальнейшее правление. «Однажды я стану королем, – говорил он. – Я пойду вот так, и жрец Небесного Отца возложит корону на мою голову. Посмотри!» Еще в детстве Хаддин заставлял снова и снова смотреть, как он выпячивает грудь, надменно задирает подбородок, неспешно и торжественно делает шаг… «Как ты думаешь, Луцилия, так лучше? А если так, то все поймут, что я великий и сильный король?» А потом вот так. А теперь так. Хаддин хотел, чтобы все видели, как он велик.
Эрнан никому и ничего не пытался доказать. Просто прошел широким размашистым шагом, словно перед солдатами на плацу. Не задумываясь, как он выглядит. Ему было плевать.
Сила и власть чувствовались в нем без всякого выпячивания груди.
Я знаю, многие ненавидели его. Многие боялись. Не знаю, были ли такие, кто любил его как короля. Но все признавали его власть. Даже я понимала, что из него выйдет куда лучший король, чем из Хаддина.
Это длилось безумно долго.
От песнопений и запаха благовоний кружилась голова. Я почти не слушала, почти не смотрела. Все плыло передо мной.
Очнулась лишь, когда меня вывели на воздух.
– С вами все хорошо, ваше высочество?
Я с трудом заставила себя понять, кто и что мне говорит.
– Да, все хорошо. Голова закружилась.
– Пора ехать. Вы сможете сидеть верхом?
Я кивнула. Сейчас все пройдет.
Лошадь мне уже приготовили.
Ничего, я справлюсь.
Огляделась по сторонам. Эрнан о чем-то разговаривал с лордом Дамером в стороне.
Король. Теперь в полной мере король.
А я однажды стану королевой. Ведь так?
Обязательная часть закончилась. Что будет, если я сейчас сяду и уеду отсюда? Просто домой. Имею ли я право хоть на что-то? Королева имеет право решать сама, по крайней мере – уехать ли ей или остаться.
Я никогда не пыталась бунтовать, но сейчас все иначе. Эрнан не отец и даже не муж мне пока.
Просто понять – где эти границы. Хоть немного свободы решать самой.
Я подошла к лошади. Обернулась.
Эрнан бросил на меня короткий взгляд, но от разговора даже не отвлекся.
Хорошо.
Я поставила ногу в стремя. Приподнялась. Запрыгнула в седло.
Не оборачиваться? Сделать все так, словно иначе и быть не может. Уехать. И что потом?
Я сидела на лошади, и у меня тряслись руки. Поздно отступать.
– Луцилия! – он все же окликнул меня.
Обернулась.
– Я устала, – постаралась улыбнуться как ни в чем не бывало. – Поеду к себе, отдохну.
Он кивнул. Так, словно это и правда нормально.
Я легонько ударила пятками лошади в бока. Вперед!
И двое гвардейцев последовали за мной.
Свобода – лишь иллюзия.
– Ты хотела поговорить?
Он смотрел на меня равнодушно и холодно, хотелось сжаться под его взглядом.
Он пришел вечером, когда закончились все торжества.
– Хотела, – сказала я. – О свадьбе.
Облизала губы. Было не по себе.
Он ждал.
Что-то произошло. Что-то почти неуловимо изменилось за последнюю пару дней. Я не могла понять. Словно что-то сломалось.
– Как скоро? – сказала я, голос чуть дрогнул.
– А имеет смысл тянуть? – спросил он. Подошел совсем близко, почти на расстояние вытянутой руки.
– Ты хочешь знать мое мнение? – удивилась я.
Он криво усмехнулся.
– Хочу. Не могу обещать, что сделаю все, как ты скажешь. Но услышать твое мнение я бы хотел.
– Это лицемерие. Выслушать и наплевать, сделать все по-своему. Я не хочу быть твоей женой. Ни сейчас, ни потом.
– Тебе придется смириться.
– Так у меня нет выбора?
Он скрипнул зубами.
– А какой выбор ты хочешь, Луцилия? Если бы все зависело от тебя, что бы ты выбрала?
– Убить тебя.
– Серьезно? – он шагнул еще ближе, почти вплотную, я видела его покрасневшие усталые глаза, видела, как жесткий воротник натер шею. – Ты бы смогла сейчас? – сказал он. – Теперь, когда все успокоилось и улеглось? Не в порыве ужаса и гнева, а вот так, хладнокровно? Убить человека не просто.
– Ты не человек.
Эрнан хмыкнул, слегка прищурился, словно оценивая.
Нет, я бы не смогла. Даже тогда вряд ли смогла бы. В последний момент рука бы дрогнула. Глупо все это.
– Хорошо, – сказал он. – А что потом?
Если убить? Потом для меня уже не будет. Замок полон его людей, мне не простят…
– Не важно, что будет, – сказала я. – Главное – сделать это. Ты ведь тоже хотел отомстить? Отомстил. И что дальше? Ты получил все, что хотел.
– Не все, – сказал он.
– Не все получил? Тебе мало? – меня внезапно задело это. – Ах, да! Отец посмел умереть раньше, своей смертью, до того, как ты успел поквитаться с ним! – я понимала, что это слишком, но столько накопилось внутри, и теперь рвалось наружу. – Ты захватил трон. Ты убил Хаддина! Ты убил даже его жену и новорожденного ребенка, ни в чем не повинного, чтобы твоей власти ничто не мешало! Избавился от всех, кто мог тебе помешать! Хладнокровно. Сложно убить человека, да?! Ты даже Тоура сумел обмануть! Даже его! О, да! Чтобы все прониклись чувством, какой ты герой! Этот спектакль… Так чего ж ты еще хочешь? Меня? Я перед тобой. Что тебя останавливает?
Его ноздри дрогнули. Напряглись плечи.
Он долго смотрел на меня. Бесконечно долго. Я уже успела передумать все на свете. Представить все варианты, представить все, что сейчас будет. Я понимала, что сама провоцирую его, но уже с ума сходила от неопределенности. Не понимала его чувств, не понимала своих. Своих – в первую очередь. Все так перемешалось. Нужно сделать хоть что-то.