– Тогда мадемуазель наверняка в курсе, соответствует ли нормам наша библиотека? Ответите, поставлю «превосходно», нет – только «ожидаемо».
– Сложный вопрос, – озвучил собственные мысли месье Гастон, с удовольствием кивнув.
Боже, я погибла! Откуда мне знать?
Думай, Эвон, думай! От этого зависит не только оценка, но и мнение фаворита о тебе.
Надеяться на поддержку месье Гюра глупо, ему совсем не хочется, чтобы я ответила правильно, скорее уж учитель мечтает, чтобы я опозорилась.
– Так как наша библиотека переделана из замковой, то по размерам она значительно уступает помещениям, предусмотренным для образовательных учреждений, – осторожно начала я, следя за лицом фаворита.
К неудовольствию старика, фаворит кивнул.
– Еще! – требовательно выкрикнул месье Гюра, опасаясь, видимо, что фаворит засчитает мой ответ.
Я же закусила губу. А что еще-то? Все остальное вроде бы по правилам: расположение в южном крыле, два уровня и даже закрытая секция, где хранились самые жуткие книги. Внезапно меня осенило.
– В библиотеках не допускается украшений, кроме тех, что одобрены и занесены в список. Это канделябры, бра, портреты авторов книг. У нас же в библиотеке за стеллажами есть гобелен, на котором изображено одно из событий великой смуты.
– Все верно, присаживайтесь, мадемуазель, – кисло отозвался месье Гюра, нехотя ставя мне «превосходно» в журнал.
Сделала небольшой реверанс и, довольно улыбаясь, села на свое место.
– Молодец, Эвон, – прошептала Аврора, украдкой быстро пожимая мои пальчики.
– Разговоры! – зло крикнул месье Гюра, поднимая взгляд от журнала. – Записываем тему сегодняшнего занятия: планировка секций в библиотеках виконтских и герцогских замков, а также в загородных домах.
Я, открыв тетрадь, незаметно для окружающих покосилась на месье Гастона. Интересно, он оценил мою эрудицию? Фаворит смотрел в мою сторону несколько задумчиво, словно, сказав про гобелен, я открыла какую-то тайну.
Увы, обдумывать было некогда, месье Гюра начал диктовать материал:
– В родовых замках положено иметь двенадцать тематических секций…
Глава 16
– Рассказывай, Армель!
– Да-да, Армель! О чем вы разговаривали?
– Было страшно?
– Армель, ах, какие они?
– Он тебя поцеловал?
– Что ты говоришь, дурочка? Кто?
– Дофин! Ну, только подумай, Лиаль, парк, цветы… и зонтик. Зонтиком можно отгораживаться от любопытных взглядов и целоваться. Я в альманахе читала.
– Действительно! Не зря же дофин подарил Армель именно зонтик.
Вопросы сыпались на подругу со всех сторон, начиная с обеда, а ведь прошел уже час. Казалось, все разом забыли про Аврору, которую так и не удалось расспросить. Да и что могла сказать баронесса? Все знали, что Аврора стеснительна и при напоре едва ли свяжет несколько слов. Армель же совсем другая. Она может рассказать, да еще добавить собственные впечатления. Всем интересно послушать, что скажет маркиза.
– Армель, не томи!
Мне чудилось, что я начинаю глохнуть. Неужели никто из классных дам не видит этого безобразия. Раздраженно оглянулась по сторонам. Ну как можно быть столь беспечными. Ведь на нас смотрит дофин. Будто неподобающее поведение у кабинета библиотековедения их ничему не научило. Мы же дворянки.
– Девочки, не кричите, – примирительно-покровительственно заметила Армель, намазывая на тост паштет. – Мы говорили о Кидане.
– О-о-о! – протянула Луиза, многозначительно поиграв бровями. – Только Армель могла выбрать такую скучную тему.
– Какая ты умная, Армель, – совершенно искренне заметила Жаннет. – Я бы ни словечка не вспомнила о Кидане. Кроме того, что там делают такие модные нынче зонтики.
От меня же не укрылось, как подруга переглянулась с Авророй. Как они могли говорить о Кидане, если маркиза никогда не интересовалась географией. Я бы скорее поверила, скажи подобное Аврора. Но… Армель? Глупость какая-то. Подозрительно посмотрела на подруг. Неужели все так и есть? Кажется, я начинаю сомневаться в том, что именно с этими девушками дружу уже больше года.
– А Аврора? О чем говорили вы?
– Тоже о Кидане, – кротко улыбнулась баронесса. – По-видимому, его величество очень заинтересован этой страной.
Ничего не понимаю. Еще урок назад подруга говорила, что встреча прошла ужасно и ей задавали странные вопросы, а сейчас… То было все плохо, а теперь так хорошо, что у Авроры улыбка до ушей. Неужели за длинный сдвоенный урок библиотековедения она изменила свое решение? Дофин и правда увлечен географией? Или… возможно, это отговорка для остальных барышень? Но когда успели Армель с Авророй договориться?
– Ах! А что ему там нравится? Архитектура?
– Может быть, поэзия? Я читала, что там совершенно непостижимые правила написания стихов. Надо было ходить на факультатив на первом курсе.
Девочки дружно закивали. Да уж, в прошлом году были дополнительные занятия по стихосложению. Там учили красиво говорить и складывать вирши. Возможно, и сейчас мы смогли бы что-то показать, но толку вздыхать о несбыточном. Я вот честно посещала все уроки, но сейчас не вспомню ни словечка. Мы с подругами ходили, чтобы не отрабатывать наказание на кухне. Ведь всем известно, что отработка за провинности допустима только с пяти до семи вечера, перед последним чаем. Именно в эти часы преподавали стихосложение. Я с подругами едва не засыпала под монотонный голос месье Серро, специально приглашенного из столицы. Первое время у него было много учениц, но, оценив скучную атмосферу, остались единицы, включая нас. Мы же часто бывали замечены в комнатах друг у друга после отбоя или даже попадались на мелких проказах, и, чтобы не отправиться на кухню, слушали месье Серро.
– О разном, – уклончиво отметила Армель, с удовольствием вгрызаясь зубами в тост. – Ах, девочки, я такая голодная, мы с дофином столько ходили.
– А фавориты? Они были с вами?
– А ручку, ручку целовали? Ну, это же так куртуазно.
– Ли, ты даже не знаешь, что значит это слово! – возмущенно воскликнула Жаннет.
– Ну и что! Зато во всех альманахах об этом твердят.
– Все же, Армель, разве можно молчать? – раздраженно и одновременно возмущенно воскликнула Луиза. – Если бы я была на свидании с дофином, давно бы уже все рассказала.
Все девочки за столом на мгновение замолкли и скептически посмотрели на подругу Атенаис. В последнее верилось мало. Хотя… разве могла бы Лу не похвастаться?
Перевела взгляд в сторону стола, где сейчас обедали дофин и Жаклин. Что же происходит на свидании с наследником и фаворитами? Возможно, это государственная тайна и ее не стоит ни в коем случае оглашать? Вот, например, Аврору спросили, что будет, если она потеряет дар. Но как такое может быть? Полное выгорание, то, чем пугают всех волшебников, возникающее после сильнейшего магического переутомления. Говорят, что организм сам сообщает, что ты у черты, и переступить оную фактически невозможно. И как на это может ответить претендентка, если ей задают такой вопрос?
Некстати вспомнился подслушанный на балконе разговор. «Время первой крови». Может, ради блага королевства будущую королеву распинают и лишают дара? Зябко поежилась. Похоже на многочисленные страшилки, которые рассказывают девочки друг другу вечерами в комнатах. Вроде той, о месье Алье, легендарном хромом из Луаны. Говорили, у него было множество возлюбленных, у которых он отбирал магию, выпивая ее, как молоко перед сном. Слухи же на пустом месте не родятся, ведь верно?
Странный этот отбор все-таки! Вроде бы о нем все знают, альманахи каждый год освещают это событие, а вот конкретики – ни унции! Рюши, платья, какие наряды на кандидатках, а критериев отбора нет, только с десяток общих требований, а сколько там их еще?
Наверное, я слишком увлеченно думала, потому что месье де Грамон внезапно повернулся и посмотрел, казалось, мне прямо в глаза. А я… поступила очень самонадеянно – вскинув подбородок, ответила прямым взглядом. Тут происходят странные вещи, в которых вольно-невольно замешаны все девочки, и я в том числе. Хочу ли я потерять дар? Нет, конечно! Это же конец всему. В том числе и для моих потомков. Хуже, чем смерть. Удивленно моргнула, увидев, как месье де Грамон приложил палец к губам, словно призывал меня думать осторожно.
Тут же стушевалась. Ну хотя бы не Абаста. Раз уж меня предупредили, значит, пока все не так страшно.
– Так о стихах, Армель?
– Да, немного о стихах, – покладисто согласилась подруга, отпивая тыквенного сока.
– Или о драконах?
– Каких драконах, дурочка, это же сказки!
– И о драконах немножко, – кротко улыбнулась Аврора, наблюдая за перебивающими друг друга девушками.
Против воли отвлеклась снова на происходящее за столом. Странные разговоры, уж точно. Аврора лжет? Я определенно перестаю понимать происходящее. Может быть, девушек подменили? С подозрением покосилась на подруг. Они или нет?
Однокурсницы зашептались, разом вспоминая все, что слышали о Кидане. Каждая спешила поделиться знаниями, жадно слушая других и стараясь запомнить все до мелочей.
А я задумалась, могли ли действительно говорить об этой восточной стране? Да, конечно, там много легенд и сказок, совершенно не похожая на нашу культура. Поговаривали, что жена генерала Франкии – киданка. На рисунке в альманахе она была невысокой, темноволосой и в странном платье. Пожалуй, это и правда модная нынче тема для разговоров. А что я знаю о далекой стране? Ни-че-го. Помнится, мне всегда была более симпатична Мерика с ее дикарями и жестокими богами. Так жутко и одновременно интересно было читать про них. И дедушка постоянно ругался на безбожников-мериканцев, которых следовало бы хорошенько проучить, но… Вот это неозвученное «но» придавало Мерике дополнительный флер таинственности.
Встретилась глазами с Армель. Хотелось бы мне знать, что происходит. О! Баронесса сложила пальцы в причудливую фигуру и удовлетворенно кивнула, уверившись, что я обратила внимание на ее руки. Условный знак! Так, значит, дело нечисто. И Армель показывает, что нам надо поговорить. Как только вырваться? Вряд ли девочки сейчас отпустят подруг. Вон как их пытают. Я сейчас умру от любопытства. Все-таки Армель хранит какую-то тайну.