– Мадемуазель, я счастлив снова видеть вас, – улыбнулся дофин.
– И я, ваше высочество, – присела в реверансе, не зная, куда девать глаза, принц явно намекал на нашу встречу в первый день.
– Полно! Я уже был представлен вам – Луи. Помните?
Фавориты, не скрываясь, усмехались, слушая наш разговор, особенно старался де Армарьяк. Он неприлично скалился, словно конь. Смущенно улыбнулась. Но ведь это уже произошло. Смысл меня стыдить, будто я могу изменить ситуацию.
– Хорошо… месье Луи, – улыбнулась. – Спасибо за подарок.
Прижала мешочек с картами к груди и снова присела в реверансе. Нянюшка, пока дедушка ее не выгнал, любила повторять, что стоит благодарить за дары. И еще она говорила, что девушка всегда может привлечь внимание мужчины улыбкой, взором или поведя плечиком. Теперь я это понимаю, и мне бы сейчас пригодились все ее наставления.
– Я рад, что вам понравилось.
– Луи, время, – нехотя буркнул один из фаворитов, протягивая принцу черную ленту.
Голос этого мужчины я узнала, именно над ним подшучивал дофин, говоря о «теории заговора против короля». Я не нравлюсь месье Гаю? Но почему? Или все-таки я путаю фаворитов?
– Прошу простить моего друга, но он прав, время… Проведем нашу встречу в библиотеке, вы же не против?
Помотала головой, хотя, по сути, моего мнения не спрашивали.
– Мы пройдем коротким путем, известным только преподавателям, потому прошу прощения, но вам придется завязать глаза.
Я представила на секунду, что будет со мной с завязанными глазами в полной темноте тайного хода. Да и зачем? В любом случае ничего не увижу. Чтобы я не узнала, где начинается проход? Резонно. Возможно, именно этим пугали Жаклин и Аврору. Ну, я не буду пугливой дурочкой. Чинно кивнула, расправляя складки на платье.
– Как скажете, месье, я готова.
Надеюсь, они не позволят себе ничего неприличного. В любом случае даже это свидание совершенно противоречит этикету. И как только руководство академии допускает подобное: незамужняя девица, одна, в компании шестерых мужчин. Боже, что скажет дедушка! Хотя можно ли упасть ниже после поцелуя Ноэля? Если только дофин не вздумает меня поцеловать в губы, пока я ничего не вижу. Но это же… это… ведь принц так не поступит? Целовать положено только невест.
Граф де Армарьяк взял протянутую месье Гаем ленту и ловко завязал мне глаза. Я почувствовала некоторое смущение, когда пальцы мужчины коснулись моих волос. Не слишком ли я легко соглашаюсь на столь неприличные действия со стороны дофина и фаворитов?
– Не давит?
– Нет, месье, – послушно сказала, чувствуя себя неуверенно от того, что совершенно ничего не видно.
– Один из нас проведет вас, мадемуазель. Вы же не возражаете?
– Я думаю, мне это жизненно необходимо. – Я рассмеялась, скрывая смущение.
Неужели я смогла бы пройти сама? Странный вопрос. Интересно, кто поведет меня? Неужели сам дофин? Против воли почувствовала, как вспотели руки. О боже, только не это! Вот сейчас принц возьмет меня за руку, а у меня липкие ладошки. Холодные, как у жабы. Я буду опозорена. Конечно же дофин скажет: «Фу!», а верткие вездесущие пажи растрезвонят по всей академии о подобном конфузе. До скончания века прозвище «лягушка» приклеится ко мне, и все студенты академии будут кричать вслед: «Смотрите, вон пошла Эвон! Наша почти принцесса-лягушка!»
– Вы можете выбрать, мадемуазель, – услышала я вкрадчивый голос де Армарьяка. – Просто протяните руку.
В ступоре выполнила приказ графа и коснулась пальцами мужской ладони. Стоило повести рукой вбок, как я нащупала еще одну. Неужели все фавориты поставили руки рядом? И что теперь? Предлагают «пощупать» всех и выбрать? Мне почему-то стало казаться это очень… интимным и неприличным. Разве так ведут себя достойные люди? Право слово, если подобному подверглась Аврора, неудивительно, что она назвала это ужасным. Я сама готова сказать почти то же самое.
И тем не менее я послушно водила пальчиками слева направо, стараясь прислушаться к ощущениям. Что можно почувствовать? Как выбрать? И я, похоже, совсем потерялась в пространстве, потому что мне стало казаться, будто ладоней семь. Но так ведь быть не могло? Только если один из фаворитов не выставил обе руки. Наконец я наугад вложила пальцы в мужскую ладонь и улыбнулась.
– Пойдемте, месье?
Мне почудилось, что фавориты разочарованно вздохнули. Интересно отчего? Кого я выбрала? Впрочем, обдумать мне не дали, послышался легкий шорох, и вот меня уже увлекали вперед.
Было немного страшно от ощущения неизвестности. Я вспомнила, как мы шли с Ноэлем, в земляном полу повсюду торчали какие-то выступы и лежали то тут, то там камни, о которые ничего не стоило запнуться. И если выглядеть глупо, растянувшись на земле в присутствии Ноэля, было совершенно не страшно, то падать перед фаворитами было стыдно.
– Вам нравится учиться в академии, мадемуазель?
Я плохо ориентировалась на слух, к тому же отчего-то голоса казались более глухими. И если раньше я более-менее различала только дофина, месье де Армарьяка и месье Гастона, то сейчас, боюсь, мои выводы относительно говорящих персон могут быть ошибочными.
– Нет, – честно ответила я и тут же прикусила язык.
В очередной раз отключилась голова, и правда показалась самой логичной. Но… Не стоило так говорить.
– Мне нравится узнавать новое, но предметы в академии скучные, – пояснила я, раздумывая, не станет ли мне хуже после этих слов. – Вот, например, у нас всего одно занятие в неделю и только на втором курсе по книжным иллюзиям, а потом их преподают только мальчикам. Почему? Или геральдика. У нас она идет факультативно и поверхностно. Нам всего лишь немного рассказывали про цвета старинных родов. Это же так интересно!
– Программа вашей академии наиболее консервативна, – охотно согласился дофин откуда-то слева. – Тут девушек больше учат вышиванию и основным азам живописи.
Мне показалось, что принц был недоволен этим фактом.
Я же обдумывала его слова. Получается, только нашей академии? А в Парисе? Стало даже обидно. То есть со столичными девушками мы не можем состязаться не только в нарядах и манерах, но и в знаниях.
– А разве программа для всех учебных заведений не общая, утвержденная Луи Первым?
– Да, вы правы, мадемуазель, но у нас множество факультативных занятий, которые девушки посещают более чем охотно.
Завистливо вздохнула. Понятно теперь, почему дофин и его свита так реагируют на нас. Для них мы действительно провинциальные дурочки. Я бы с удовольствием посещала все факультативы.
Оступилась и едва не упала, но мой спутник помог удержаться на ногах. У мужчины были теплые руки, и, несмотря на то что он лишь поддержал меня за предплечье, мне показалось, что бы ни случилось, упасть я, в принципе, не смогу. Меня поймают и защитят.
Незряче повернула голову в сторону моего сопровождающего, словно стараясь разглядеть его в вынужденной «слепоте». Увы. Зато я чувствовала аромат его кожи. От моего «рыцаря» пахло полынью и ночью. Не вру! Именно звездную ночь я представляла, вдыхая. Бескрайнюю степь, как ее описывал отец… с гуляющим в высокой траве ветром.
– Не останавливайтесь, мадемуазель Эвон.
Итак, это точно не дофин. И не один из трех незнакомых мне фаворитов, ведь я слышала непривычный для себя голос, когда меня спросили про учебу.
– Нам еще далеко? – поинтересовалась, надеясь услышать и других, чтобы понять, кто же меня сопровождал.
Интересно все же, кто мой спутник. Так легко с ним, я даже не чувствую неудобства от того, что иду под руку с чужим мужчиной. Последний раз столь же спокойно мне было рядом с отцом и так же не хотелось отпускать руку. Это, конечно, ужасно. Но так… поразительно!
– Мы уже пришли. Порожек, мадемуазель.
Снова шорох, и меня отпустили. Я боялась пошевелиться, так как была еще дезориентирована в пространстве. Интересно, где мы. В какой части библиотеки? Рядом с входом? Едва не хихикнула, представив, как удивится месье Труа, увидев меня с дофином. Возможно, тогда библиотекарь прекратит подозревать меня во всех смертных грехах?
– Минутку.
Дверь сзади снова зашуршала. Неужели кто-то ушел? Но кто? Обдумать не успела, так как месье де Армарьяк развязал ленту и снял ее. Оглянулась и едва не ахнула. Мы около самого гобелена. С интересом еще раз окинула его взглядом. Почему месье Гастону так не понравилось, что я его упомянула? Сдается мне, место нашей встречи выбрано не случайно, но чем примечательно это полотно? Похоже, мне предстоит поломать голову над этой загадкой.
Около окна стоял круглый стол, за которым с легкостью бы уместилась вся наша компания. Пажи уже перестелили кружевную скатерть и теперь раскладывали столбики фишек. Все-таки настольная игра! Но я совершенно не знаю правил. На уроках этикета мэтр Шарль неоднократно говорил, что мы изучим парочку, однако время шло, а за новомодные игры мы так и не садились. Говорили, что церковь против таких развлечений, но реальной власти духовенство не имело, а потому не могло запретить подобного времяпрепровождения. В нашей же глуши немного больше прислушивались к словам святых отцов. Может, потому нас так и не научили.
– Присаживайтесь, мадемуазель. – Граф пододвинул мне стул.
Я с интересом разглядывала стол. Несколько стаканов, стопочки фишек и свободная серединка. Видимо, тут и предполагалось раскладывать карты.
Напротив меня сел дофин, по правую руку от него месье де Армарьяк и месье Гастон, самыми ближайшими ко мне оказались незнакомые фавориты. Судя по платку, выглядывающему из-под рукава, – один из них месье Рауль, тот самый некромант, который был на открытом уроке у Ноэля. Любопытно. И с кем я шла? Если я сейчас пощупаю их руки, это будет смотреться странно?
– Может быть, воды? – предложил месье Гай, наливая мне в бокал воды из графина.
Я благодарно кивнула и немного отпила. В горле пересохло от волнения. Я на долгожданной встрече с дофином!
– Итак, мадемуазель, доставайте ваши карты, и я объясню правила игры.