– Его сюзереном был правитель этого королевства, которое тогда еще не было шутовским, – шепотом пояснила Раймонда. – Я сожгла его и войска прямо на поле боя, а Филиппин, как сопровождающий уцелел. Он первый догадался попросить меня о снисхождении, поэтому теперь король тут он.
– Ладно, я помогу, чем смогу, – взвесив все, решил король шутов. – Но одних наших трюков не хватит, чтобы бороться с демонами из Шаи. Поищи еще союзников. Лучше всего соблазни пару великанов. Они запросто раздавят весь Алуар и засевших там захватчиков.
– Нет, Алуар надо сохранить не разрушенным.
– Тогда, – Филиппин потянул за цветастое жабо, которое вдруг помешало ему дышать, – тебе придется совершить невозможное. Мое предложение – отрубить голову, если блох вывести иначе нельзя. То есть, выражаясь не метафорически: лучше сжечь Алуар вместе со всеми демонами. Сжигать дотла ты умеешь.
– Но не свое имущество!
– А Алуар разве твой?
– Стал мой путем брака.
– Ну, тогда мне придется тебя поддержать, раз уж ты стала моей соседкой, – съязвил Филиппин. – Лишь дождемся, пока пройдет новолуние, и силы демонов ослабнут. Жаль, что ты не можешь сжечь весь Алуар, а затем восстановить его из пепла.
– Я знаю существ, которые способны восстановить спаленное королевство всего за ночь, но в уплату за труды они хотят меня в жены своему владыке, – со вздохом призналась Раймонда. – Твоей помощи я жду за меньшую оплату.
– Я вообще не возьму оплаты, – со смешком решил Филиппин. – К чему мне жена-дракон!
Либо он понял все слишком буквально, либо решил подшутить. Они с Раймондой скрепили сделку магическими подписями. У Клемента возникло чувство, что черные глаза какого-то шпиона за ними наблюдают. За окном и впрямь пролетал черный ворон. Как он похож на черного шута из толпы!
Пожиратель золота
– Теперь у нас есть армия! Весьма своеобразная, но грозная! Ты бы видел шутов в деле, когда они нападают с серпами, кольями, секирами и всем острым, что попадет под руку, – радовалась Раймонда, направляя коня прочь от Королевства Шутов.
– По-моему, ты рано радуешься. Шуты всегда могут подвести. На то они и шуты! – рассудительно заметил Клемент.
– Тогда придется спалить их всех и весь Алуар тоже! Я бы этого не хотела. Сжигать удобно лишь чужие государства. Только сумасшедший дракон способен причинить урон собственным владениям.
Раймонда взгрустнула.
– А ты знала таких безумных драконов?
– Увы, да! – призналась она.
Наступила неловкая пауза. Чего еще Клемент мог не знать о ее тайнах?
– Я бы могла поднять мертвую армию с поля боя, – Раймонда глянула на мрачную долину, где, судя по всему, недавно проходило сражения. – Мертвецы пойдут в бой ради меня, но с ними правитель Шаи легко справится. Однажды я заставила скелет встать из могил на кладбище и накинуться избивать расхитителя сокровищ, который неосторожно подобрался к моей заброшенной башне. Даже преступники пугаются и бегут в ужасе, когда на них идет с боем войско скелетов. Жаль, что правителя Шаи так легко не напугать. Он и сам способен на все те же магические фокусы, что и я.
– А как ему удалось обратить тебя в дракона?
Наверное, для Раймонды это был болезненный вопрос. Она тяжело вздохнула и призналась:
– Всему виной его дары. Он преподнес их всей моей родне. Отцу – шахматы из белого и черного золота, тете – платье из золотой парчи, сестрам – парюры и ожерелья, братьям – кольчуги, а мне – корону.
– Ту самую с когтями и чешуей?
– Вначале она была из золотого лавра, но после моего отказа выйти замуж изменилась. Надев ее, изменилась и я сама. А теперь уже ничего не изменить.
– Вероятно, достаточно сжечь корону, и ты освободишься от драконьего облика.
– Тебе даже все равно, что ты лишишься союзника-дракона? – поддела Раймонда.
Клемент об этом сперва не подумал, но ее спасение было для него важнее, чем освобождение всего королевства.
– Я уже пыталась ее сжечь. Она не горит, – призналась Раймонда. – Когда после первого превращения я взглянула в зеркало, я тоже была в ужасе. Так что понимаю, почему люди от меня бегут, когда видят, как я подлетаю к их селениям и крепостям. Я сама бы себя испугалась, если б видела со стороны. В Ливеллине я перебила хвостом все зеркала. Ненавижу свой драконий облик, но летать мне нравится. А ощущение собственной силы вообще ни с чем несравнимо. Когда можешь сжечь в огне весь мир, то чувствуешь себя непобедимой. Поэтому я не хочу снимать с себя драконьи чары.
– Но что если проклятие с каждым днем пускает свои корни все глубже в твою душу и тело? Тогда однажды, обратившись в дракона, ты уже не сможешь превратиться назад в девушку.
– Ерунда! – Раймонда беспечно поправила локоны, рассыпавшиеся каскадом по плечам. – Я сама смыслю в лунной магии, так что сумею смягчить проклятие, если оно вдруг станет слишком суровым.
Эмблема месяца и луны все еще была при ней. Клемент с самого начала, увидев ее, заподозрил в Раймонде колдунью. А еще у Раймонды были слегка заостренные ушки, как у эльфа. Они чуть выпирали под белокурыми прядями. Если вспомнить ее эльфийскую родню, то все так и должно быть. В Раймонде ведь есть и немного эльфийской крови.
– Так ты, правда, отчасти эльф! – он все еще этому удивлялся.
– Процента на два-три! Процентов на пять лунная фея! Процентов на десять потомок сильфид. А еще на четверть процента ведьма.
– Ну а все остальное от драконов!
– Нисколько! От людей. Все мои предки короли Ливеллина, занимавшиеся испокон веков белой магией. Они люди, но женились то на эльфийках, то на сильфах, то на феях, отсюда и смешенная кровь.
– А на драконе кто-то был женат?
– Ты будешь первым, – Раймонда выпорхнула из седла и протанцевала в воздухе, оставляя огненные следы. Так оно доказывала, что она отчасти фея?
– Я вроде уже женился на тебе в лесном царстве эльфов. Помнишь?
– Это не считается? Полноценная свадьба должна пройти на всех территориях, где живет моя родня. Одно венчание – в царстве эльфов, – одно – у людей, а еще одно – в Ливеллине. И ты – родственник дракона.
– Но я потомок алуарских королей, а не дракон. Как не драконий принц может стать родней драконов? Это абсурд!
– Если ты мой жених, то уже почти моя родня, – она пританцовывала, паря в воздухе за его конем, – а это значит, ты теперь тоже частично принадлежишь к династии ливеллинских правителей. Мы древние драконоборцы, и вот в нашей семье появился дракон. Хотя говорят, был один случай, когда предок-драконоборец женился на побежденной драконше. Или наоборот она была драконоборцем, а он драконом. В общем, история темная. Может и не правда, а сказка.
– Но чешуя в твоей коже не сказка.
– А ты снова представь, что это просто украшение.
– Если б можно было испытать ту же иллюзию по отношению к огню!
Раймонда пренебрежительно хмыкнула.
– Чешуя все равно, что латы. В ней я неуязвима.
Она снова впорхнула в седло. Эльфиийский конь мелодично заржал. Раймонда понимала речь в его ржании, а вот Клемент нет.
Странно путешествовать вместе с девушкой и даже не понимать: жених ты ей или уже суженый? Кони бежали рысцой по пустоши. Клемент заметил останки торгового каравана. Обугленные кости валялись в горках сокровищ.
– Это ты их сожгла?
– Не я! Другой дракон.
– А тут есть другой? – Клемент опасливо глянул на небо. Где же он летает?
– Он пролетал тут давно, но последствия остались.
Ну, тогда опасаться нечего. Вряд ли дракон в ближайшее время вернется.
– Не хочешь собрать сокровища? – пошутил Клемент, вспомнив ее сорочьи повадки.
Раймонда поспешила бы за золотом, хоть в огонь, хоть в болото, хоть в гущу сражения, но сейчас она почему-то замялась. С чего вдруг такая нерешительность? Ее отпугивает пепел, оставшийся на золоте или запах другого дракона, или чужие чары?
– Лучше проехать мимо, если только ты не хочешь, чтобы я подняла призраки этого каравана, чтобы они выли от безысходности в лицо каждому путнику.
– Не стоит! – Клемент глядел на опалы, сапфиры и жемчуг, рассыпанные в пыли. Почему никто их до сих пор не подобрал? Наверное, земля спаленная драконом, источает ядовитые пары, и любой, кто ступил на нее, гибнет, поэтому эльфийские кони и держатся подальше от останков каравана. Зато какое-то сгорбленное существо вроде черной сороконожки или каракатицы решительно подползло к обугленным костям верблюдов и людей.
– Это пожиратель золота! – определила Раймонда. – Обычно он ползает в проклятых местах и пожирает клады и сокровища. Посмотрим, подавится ли он драконьей добычей?
Пожиратель не подавился. Стоило ему раскрыть пасть, как золото и драгоценности исчезали в ней мгновенно.
– Он их засасывает?
– Вроде того, – Раймонда направила своего коня в противоположную сторону от сгоревшего каравана и ползавшего по нему монстра. – Когда-нибудь какой-то жадный рыцарь вспорет ему брюхо и несказанно обогатится, но вместе с золотом получит и проклятие.
– Как можно поглощать золото, а самому оставаться черным? – Клемент испугался, что каракатица вцепится в копыта их коней, но та была заняла пожиранием богатств.
– Оно жрет лишь проклятые клады и бесит охраняющих их призраков, – пояснила Раймонда.
Клемент оглянулся через плечо. Пожиратель золота поглотил все сверкающие каменья и вроде стал больше размером. Он облизнулся языком, состоящим из черного мяса и застрявших в нем драгоценностей.
Королевство блаженных
– Следующей нашей остановкой будет Королевство Блаженных, – оповестила Раймонда. – Мы бы доехали до него намного раньше, если б не пришлось делать крюк. Зря ты сошел с волшебных троп у сожженной деревни.
Клемент пропустил упрек мимо ушей.
– А у тебя в Королевстве Блаженных тоже есть друзья или родственники?
– Ни то, ни другое.
– Тогда зачем мы туда едем?
– Испытать удачу.
– Едва я познакомился с тобой, мне уже начало вести, – Клемент обратил внимание, что за ним больше не гонятся черные рыцари. Либо он заехал так далеко от земель, оккупированных силами Шаи, что они не могут за ним угнаться, либо от Раймонды исходила такая сильная аура магии, которая не позволяла им приблизиться.