Они всегда тщательно выбирали свою «жертву». Она должна была быть роскошной женщиной двадцати пяти — тридцати лет. Еще молодой, но уже укрепившейся в жизни и ничего ни у кого не просящей. Именно такие им больше всего нравились.
Иногда они садились на мопед и мчались за «жертвой» до самого ее дома. По письмам в почтовом ящике вызнавали ее имя и тщательно вписывали его в специальный блокнот. У них имелась целая коллекция адресов и фамилий красавиц.
И как же это было увлекательно — проникать в их частную жизнь! Эти женщины вообще не подозревали о существовании Алекса Уилльямса, а он знал о них очень и очень многое. И от этого ощущал некую тайную власть над ними.
Но однажды Алекс и Хесус все же попались. Красивая дамочка в белом платье и красных босоножках как всегда привела их к своему дому. Выпорхнула из машины и скрылась за полированной входной дверью.
— Адрес записал? — спросил Хесус, тяжело дыша от возбуждения.
— Записал.
И тут из дома выскочил здоровенный мужик с ружьем.
— Что вам от нас надо? — гаркнул он, взяв их на мушку.
Алекс с Хесусом замерли, будто пригвожденные к месту.
— Н-н-ничего…
— Чертовы извращенцы! Еще раз увижу, что вы таскаетесь за моей женой…
Они драпанули к своему мотоциклу, как перепуганные кролики, и тут же скрылись с места преступления.
— Знаешь, а они ведь тоже нас испугались, — сказал Алекс, когда все было позади.
— Конечно, испугались, — подтвердил Хесус. — Это же очень страшно, когда кто-то шпионит за тобой.
И вот, девять лет спустя, Алекс вдруг понял, что испытала та леди в красных босоножках. В самом факте слежки было что-то мерзкое и унизительное. Даже в предположении слежки. Чувствуешь себя так, как будто тебе дали пощечину, на которую ты не можешь ответить.
— Здорóво! — постучалась к нему в дверь Мэри Лу. — Э, ты чего такой? С тобой все в порядке?
Алекс поспешно сел на кровати. Ему не хотелось, чтобы Мэри Лу догадалась о его состоянии.
— Все нормально. Просто голова болит.
— А-а… Ты это, как его… Слыхал, что в пятницу в посольстве устраивают танцы? Нас всех позвали.
Алексу сейчас было ни до кого: ни до Мэри Лу, ни до ее посольства.
— Я подумаю, — сказал он, чтобы отвязаться.
— О'кей… Если что, так мы с Бобби тоже идем.
Было уже полдвенадцатого, когда Алекс спустился в холл, где имелся телефон-автомат. Звонок стоил две копейки, но студенты давно научились обманывать хитрую машину: достаточно было стукнуть по ней кулаком, чтобы она соединила с абонентом.
Порывшись в записной книжке, Алекс нашел номер Марики. Он был уверен, что она не станет с ним разговаривать, и, тем не менее решил ей позвонить.
«По крайней мере у меня будет приятный и вполне достойный повод для жалости к себе, — усмехнулся Алекс. — Все лучше, чем валяться на койке и гадать, следит за мной КГБ или не следит».
Трубку взяла сама Марика — Алекс тут же узнал ее голос.
— Привет, это я, — торопливо произнес он. — Прости, что так поздно звоню, просто Жека сказал, что я должен купить тебе сапоги и что…
— Ты пьян? — перебила его Марика. — Какие сапоги?!
О, слава богам, она не бросила трубку!
— Извини, я сам не знаю, что несу. Я просто очень хочу тебя увидеть.
Марика ответила не сразу.
— Ты и так видишь меня в институте, — наконец сказала она.
— Это не считается. Марика!
— Что?
— Пойдем со мной в пятницу на вечеринку в американское посольство! Там будет весело, тебе понравится…
— Сапоги, посольство… У тебя остался еще какой-нибудь аргумент?
— Нет, — честно признался Алекс. — Но если ты меня простишь, я обещаю постирать сегодня все свои носки.
— Очень интересно…
— Это, между прочим, величайший подвиг с моей стороны. Горячей воды в общежитии нет, а носков у меня накопилось — четырнадцать пар.
— Сколько?!
— Ну, может быть, тринадцать с половиной. Один носок утонул в унитазе, когда я кидал его в грязное белье и промахнулся.
— Первый раз встречаю обладателя такой богатой коллекции носков.
— Так, значит, мы с тобой встречаемся? Когда?
— Я еще ничего не обещала.
— Обещала, обещала! Офицер КГБ, который нас подслушивает, может это подтвердить!
— Да ну тебя на фиг! Никто нас не подслушивает.
Душа Алекса пела. Он понял, что его не отвергнут. По крайней мере, сейчас.
— Я подойду к тебе завтра в одиннадцать двадцать сразу после твоего семинара по фонетике,— окрыленно воскликнул он.
— Ты что, все мое расписание знаешь? — удивилась Марика.
— Наизусть!
— Ну ладно, ладно... Только не звони мне так поздно. А то у нас баба Фиса очень ругается.
— Не буду. О'кей, я пошел стирать. Завтра предъявлю тебе доказательства моей правдивости и обязательности. Тебе все мои носки принести или хватит одной показательной пары?
Марика рассмеялась:
— Ты невозможный тип. Пока. — И она повесила трубку.
Ночью Алекс долго не мог заснуть. В его голове вновь и вновь прокручивался телефонный разговор с Марикой и строились планы на завтрашний день. А еще он думал о том, что Жекина идея насчет сапог выиграла бы первый приз в конкурсе «Самый бездарный способ завлечения девушки». Вот грязные носки — совсем другое дело!
Марика еще долго стояла над телефоном, прижав ладонь к губам: в посольство пригласил!
В голове носились безумные мысли: «Пойти? Не пойти?»
Там на входе дежурят милиционеры — а вдруг фамилию запишут и в институт cообщат? В этом случае выговором без занесения не отделаешься.
А если отказаться? Но все Марикино существо восставало против этого.
«Я никогда себе не прощу, если не пойду туда, — обреченно подумала она. — Это же почти заграница! Вернее, даже больше, чем заграница: там собирается самая изысканная публика — дипломаты, актеры, политики…»
Медленно, как будто в первый раз, Марика оглядела себя в зеркале. Клетчатая рубашка, тапочки, треники с вытянутыми коленками — принцесса подъездного значения.
«Там, наверное, все в бриллиантах будут. А у меня даже бального платья нет».
Марика собрала волосы на висках и подняла их к макушке. Если одеться получше, да заплестись, да накраситься хорошей косметикой, можно из себя такую красотку сделать, что все послы в обморок попадают.
«Неужели отважусь?»
Марика заглянула себе в глаза.
«Отважусь! И черта с два кто меня остановит!»
Тем более это был отличный предлог, чтобы попросить у Алекса взаймы.
Найдя себе оправдание и немного успокоившись, Марика отправилась в ванную умываться.
Алекс… Как его понимать? То он говорит гадости, то устраивает скандалы, то звонит и приглашает в посольство. Вот скажите, что ему опять надо?
Марика много думала о нем в последнее время. Конечно же, она была страшно зла на него — ведь именно он был виноват во всех ее несчастьях. А тут — здрасьте-пожалуйста! — явился! Да еще с таким умопомрачительным предложением.
«За то, что он сделал, не прощают! — твердила себе Марика, ожесточенно водя щеткой по зубам. — В посольство схожу, а простить его — фигушки! Пусть даже не надеется».
И все же вспоминая подробности их сегодняшнего разговора, она оплывала как свеча.
Ох, нет, нет! Стоит один раз потерять бдительность — и пиши пропало. Ведь Марика уже однажды пошла у него на поводу: довела себя фантазиями до того, что чуть не влюбилась.
«Он же презирает русских, — напоминала она себе. — Наверняка ему просто было скучно, вот он и вспомнил обо мне. Решил сделать из меня эдакую игрушку… А что? Очень удобно: охмурить бедную туземную девушку, а потом развлекаться с ней до отъезда».
Это было похоже на правду.
«Пусть думает, что я купилась на его приманку, — решила Марика. — В посольство я пойду— все ж таки любопытно посмотреть, что там и как. Потом попрошу у Алекса денег. А если после этого он полезет ко мне, то сделаю возмущенные глаза и заявлю ему, что у нас слишком мало общего».
Ночью Марике снилась какая-то нелепица. Светский бал, вальсы, дамы в изысканных платьях… Потом появился Алекс во фраке и при бабочке и начал вербовать Марику.
В чем заключалась эта вербовка, она не запомнила, но ей было очень страшно. Алекс говорил ей, что если она не согласится сотрудничать с ЦРУ, то он всем расскажет, что она ходила на бал во вражеское посольство.
— На одной чаше весов — комсомол, институт, все твои друзья и родственники; на другой — несильное предательство Родины. Что ты выбираешь?
Пробудившись, Марика резко села на кровати. Во рту пересохло, в голове все еще плавали обрывки кошмара.
«Это сон, всего лишь сон», — принялась успокаивать она себя. Но ей еще долго не удавалось прийти в себя и заснуть.
ГЛАВА 13. ЗОЛУШКА ЕДЕТ НА БАЛ
Алекс сказал, что американская охрана без всяких проблем пропустит Марику, если она придет в качестве его гостя. Другой вопрос — советские милиционеры на входе: они никогда не спрашивали документов у иностранцев, но вот к своим придирались почем зря. У них была строгая инструкция: никто из простых советских граждан не должен посещать вражеское посольство.
— Ты должна выглядеть как американка, — cказал Алекс Марике.
Легко сказать! А как они выглядят-то? Марика видела его одногруппниц в институте, но все они носили джинсы, свитера и футболки. Разве так ходят на великосветские приемы?
— Ох, у меня никогда бы не хватило отваги пойти в американское посольство! — воскликнула Лена, когда Марика объявила ей о своих планах.
Но та была преисполнена решимости.
— Понимаешь, если я откажу Алексу, то он ни за что не даст мне денег. И вообще, кто не рискует, тот не пьет шампанское.
Марика была очень довольна тем, как она интерпретировала всю ситуацию. Мол, ей не столько хочется пощеголять на посольском балу, сколько помочь подруге в трудную минуту.
И все же Лена сомневалась: ведь с Марикиной стороны это была такая жертва!
— Так ты уверена, что Алекс не даст тебе денег, если ты просто попросишь у него?