Саша Листопадов приступил к своим обязанностям ночью.
— Высший пилотаж! — покачал он головой, выходя из квартиры Глубоковых. — Охранять тайком от охраняемого.
Как только открылось метро, Борис занял его место в подъезде, а Константин отправился в Митяево. Саша уехал туда на своем автомобиле еще раньше, чтобы разведать обстановку и упредить появление там непоседливой Лютиковой.
— Вот увидишь, ее таинственная поездка как-то связана с нашим делом! — говорил Борис брату, бегая по комнате. — Вы завтра на чем-нибудь ее обязательно подловите в этом Митяеве.
Константин был хмур и не стал ввязываться в дискуссию. Настроение его не улучшилось и наутро. «Что можно делать в эдаком месте в сентябре месяце? — недоумевал он. — Вряд ли Лютикова едет к знакомым или родным на дачу. Нет-нет, тут что-то иное». И вот теперь он своими глазами видел, как она направляется прямо к лесу. Может быть, в лесу прячется ее сообщник? Маловероятно. Человек, который распоряжается чемоданами наличных денег, конечно, не будет жить в лесу.
В то время как Мила спускалась по ступенькам с платформы, Софья спрыгнула с другой стороны и теперь намеревалась перерезать ей путь, пройдя по перелеску. Точно так же, судя по всему, решил поступить и человек с пистолетом в кармане. Вот только Софья ему мешала. Он даже в голову не брал, что она тоже следит за Лютиковой и жаждет расправиться с ней. Приняв Софью за местную жительницу, он решил немного отстать.
Лютикова шла по полю, все замедляя и замедляя шаг, поэтому потерять ее из виду он не боялся. Добравшись до первых деревьев, она опустилась на корточки, достала пластмассовый совок и принялась копаться в земле.
— Может быть, она собралась на рыбалку? — вслух спросил Листопадов. Они с Глубоковым все еще сидели под платформой. — Приехала накопать червей?
Константин метнул в него уничижительный взгляд.
— Но она ковыряется в грязи! — обиделся телохранитель. — Все, надо подойти поближе. Она уже ушла слишком далеко.
Между тем Софья, прикинув, в какую сторону движется Лютикова, залегла на ее пути с баллоном наперевес. Ей здорово повезло, потому что поблизости обнаружилась огромная куча опавших листьев, куда она зарылась, словно бывалый боец спецназа. Лютикова, глядевшая себе под ноги, шла, время от времени приседая и ковыряя лопаткой в земле, прямо на нее. Софья напряглась, держа палец на «спусковом крючке» распылителя. Ненавистная соперница подходила все ближе и ближе…
Тем временем Листопадов и Глубоков двигались короткими перебежками по следам своей подопечной. Едва они углубились в лес, как Листопадов дернул Константина за рукав и выразительно приложил палец к губам. После чего они, не сговариваясь, нырнули под ближайший куст. В поле их зрения попал человек, который в этот самый момент надевал на голову черные колготки. Он стоял к ним спиной, и, кроме куртки защитного цвета, никаких примет разглядеть было невозможно.
— Это тот самый, что покушался на нее в редакции! — шепотом сообщил в ухо Листопадову Константин. — У него должен быть пистолет!
Словно в подтверждение его слов, незнакомец, покончив с маскировкой, достал из-за пазухи пистолет с насаженным на ствол глушителем и мелкими шажками двинулся в ту сторону, где, словно глупый козленок, бродила Лютикова.
— Обойдем его с двух сторон, — одними губами сказал Листопадов и, пригнувшись, побежал куда-то в заросли ельника. Константин остался на месте, на некоторое время потеряв типа с пистолетом из виду.
Тем временем убийца, увидев на своем пути огромную кучу листьев, решил, что лучшего места для того, чтобы спрятаться и как следует прицелиться, ему не найти. Он упал на колени и, орудуя локтями, попытался кучу разгрести. Лежавшая в листьях Софья не слышала, как он подкрадывался, — кровь стучала у нее в висках в предвкушении нападения на разлучницу. Но когда кто-то свалился на нее сверху, она страшно испугалась и моментально набрала в легкие много-много воздуха.
Тишину леса пронзил длинный женский визг. Софья перевернулась на спину и пустила в ход распылитель. Чистящее средство для ванн и унитазов ядовитым облаком окутало физиономию киллера. Тот завопил не своим голосом, вскочил на ноги и, отшвырнув пистолет, принялся сдирать с лица колготки, пропитавшиеся «Магиохлором». Отбросив их в сторону, он, по-звериному завывая, помчался в глубь леса, петляя при этом, словно обезумевший заяц.
Услышав неподалеку от себя страшный крик, Мила подпрыгнула, потом заметалась с совком наперевес по полянке, после чего развернулась и во все лопатки дернула к станции. Глубоков, выскочивший из-под куста, бросился вслед за ней.
— Мила! — кричал он. — Не бегите! Это я, ваш частный детектив! Остановитесь сейчас же!
Листопадов же в два прыжка преодолел расстояние, отделявшее его от места происшествия, и тут же, безо всякого раздумья, набросился на Софью. Спутать ее с киллером было легко — на ней оказалась куртка того же цвета. Кроме того, она стояла на четвереньках в куче листьев, рядом валялись распылитель, пистолет и скомканные черные колготки. В то время, как Листопадов связывал ей руки, она верещала и изо всех сил пыталась его укусить.
— Надоела ты мне, подруга, — пробормотал тот, получив ботинком по бедру, и применил болевой прием. Софья обмякла и позволила вывести себя на всеобщее обозрение.
— Боже мой! — ахнула Мила, вглядевшись в лицо «убийцы». — Держите меня, я сейчас упаду.
— Вы ее знаете? — спросил Константин, озабоченно хмурясь. Он понятия не имел, что следует делать с преступницей дальше. Они вчетвером стояли на открытом месте неподалеку от станции и пялились друг на друга.
— Конечно, знаю! Это жена Алика Цимжанова!
В ответ Софья недобро сверкнула глазами и произнесла непечатное слово, адресуя его конкретно Миле.
— Нужно собрать улики, — мотнул головой Листопадов в сторону леса. — Там пистолет, черные колготки и какой-то распылитель. Возможно, газ.
— Вы хотите сказать, что я могла быть застрелена из-за душки Алика?! — внезапно дозрела до понимания ситуации Мила. — Из-за мужика, который мне на фиг не нужен?! Только потому, что в нем тлела искра симпатии ко мне?!
— Даже если в моем муже что-то и тлело, — закричала Софья, — то ничего бы не загорелось, если бы ты изо всех сил не раздувала огонь!
— Поэтесса! — похвалил Константин, удаляясь в лес за уликами. В одной руке у него был носовой платок, а в другой — полиэтиленовый пакет.
— Не понимаю, — сказала Мила, поворачиваясь к Листопадову и даже не обращая при этом внимания на то, что они незнакомы. — Неужели, имея такой темперамент, нельзя было устроить своему мужу грандиозную сцену ревности? Зачем же сразу хвататься за огнестрельное оружие?
— Да?! — взвилась Софья, пытаясь вырваться из рук Листопадова. — Ты не забыла, сколько лет ты мелькаешь перед его глазами?
— Но мы ведь друзья детства! Неужели после того, как он на тебе женился, я должна была с ним разругаться навсегда?
— Порядочная женщина именно так бы и поступила! Но не ты, нет! Ты держишь его на поводке! То ослабишь, а то опять намотаешь на руку! С тех пор, как тебя бросил Орехов, ты стала изо всех сил тянуть поводок на себя!
— Ты относишься к своему мужу, как к собаке! Может быть, именно поэтому он посматривает по сторонам!
— Дамы, дамы, прекратите! — попросил вернувшийся с полным пакетом добычи Константин.
— Моя машина — там, — Листопадов показал подбородком, куда следует идти. — Мы эту дамочку сразу повезем сдавать, или как?
— Я протестую! — завопила Софья. — Я требую адвоката! Мой муж не позволит так обращаться со мной! Дайте мне позвонить мужу!
— Нет уж, сначала я ему позвоню, — зловредным тоном сказала Мила. — Вот и посмотрим, на чьей он окажется стороне.
Добравшись до машины Листопадова, они начали устраиваться, усадив Софью сзади под присмотром Константина.
Мила уселась рядом с водителем и сразу же пристегнулась ремнем.
— Держи, — сказал Листопадов, подавая Константину собственный пистолет. — Если эта штучка взбрыкнет, сними с предохранителя и прострели ей что-нибудь.
— А… Не круто? — полюбопытствовал тот, с опаской принимая оружие.
— Она может начать бушевать посреди дороги и устроит аварию. Водитель должен быть совершенно уверен, что ему ничто не угрожает. Из-за этого, знаешь, кошек при перевозке сажают в специальные ящики или сумки.
— Я не кошка и жить хочу, — огрызнулась Софья, которой совершенно точно не понравился пистолет. — Уберите его, не люблю оружия.
— Да? — с иронией спросил Константин. — А тот, с глушителем, из которого вы хотели застрелить Людмилу, вас не пугал?
— С глушителем? Застрелить Людмилу? Да вы что?! Я всего лишь собиралась испортить ей фасад!
— Только не говори, что тащила с собой в лес пистолет для того, чтобы наставить мне синяков рукояткой! — съехидничала Мила. — Рассчитывала наскакивать на меня грудью и бить глушителем по носу?
Машина рванула с места, всех вжало в сиденья, а потом ощутимо тряхнуло. Белоснежные зубы Софьи громко клацнули.
— О каком таком пистолете вы талдычите? — Она нахмурилась, потом лицо ее просветлело:
— А! Наверное, это пушка того парня, который на меня напал! Того, который был в черной маске!
— Да что вы говорите? — дурашливо переспросил Константин. — Что-то мы там никого, кроме вас, не видели!
— Но парень там был, был!
— Куда же он делся, душечка? — внес свою лепту в разговор Листопадов.
— Я прыснула ему в лицо «Магиохлором», и он убежал.
— Врет она все! — воскликнула Мила.
— Конечно, врет, — подтвердил тот. — Если бы там был еще какой-то человек, мы бы его увидели.
— Но он умчался очень быстро! — забеспокоилась Софья. — Как олень!
— Одного не могу понять, — задумчиво сказал Листопадов, — зачем, перед тем как выстрелить, надо было визжать на весь лес?
— Наверное, чтобы подбодрить себя. Или распалить, — предположила Мила. — Ведь не так-то просто порешить человека. Знаете, как ниндзя кричат перед тем, как прыгнуть и засветить противнику ногой в глаз? Так тонко, отвратительно. По крайней мере, в кино.