— Боже, что стряслось, Рис?
Рул тоже встал. Мрачный вид Риса насторожил их обоих.
— Надеюсь… не мальчик? — с беспокойством спросил Рул. — С ним ничего не случилось?
Покачав головой, Рис направился к буфету, взял графин с бренди и плеснул в бокал изрядную порцию.
— Джеред в порядке, хотя пару дней болел. Поначалу мы оба испугались, решив, что Холлоуэй, несмотря на охрану, сумел каким-то образом проникнуть в дом. Но тревога, похоже, оказалась ложной.
— Значит, он поправился? — осведомился Рул.
Рис сделал большой глоток бренди и ощутил, как янтарная жидкость обожгла горло.
— Джеред здоров.
— Но ты — явно нет, — заметил Ройял. — Позволь узнать причину.
Герцог, как всегда, проявлял властность. В другой раз Рис улыбнулся бы, но не сейчас.
— Джеред — мой сын, — объявил он, проведя рукой по волосам.
Ройял нахмурился:
— Я думал, что процедура состоится через несколько недель.
— Настоящий его отец — я, — Рис в упор посмотрел на Ройяла, — а не Эдмунд Холлоуэй.
— Боже милостивый!
Ройял снова опустился в кресло.
— Да, он на тебя похож, — задумчиво проговорил Рул и тоже сел.
Рис бросил на младшего брата мрачный взгляд. Похоже, что все, кроме него, заметили сходство.
— До моего отъезда армию у нас с Элизабет… была ночь, и я… словом, Джеред появился на свет в результате той ночи.
В кабинете воцарилась тишина.
— И Элизабет тебе ничего не сказала? — мрачно уточнил Ройял.
— Нет.
— А как ты узнал? — поинтересовался Рул.
Рис сделал второй глоток бренди.
— Возвращаясь пополудни домой, я случайно увидел ее карету. Представляете где? У таверны «Рог и копыто». Как оказалось, Элизабет приехала туда, чтобы встретиться с Мейсоном Холлоуэем. Естественно, я этого не знал, пока не обнаружил их в задней комнате таверны. Большую часть их разговора я слышал. Она обещала Холлоуэю написать от имени Джереда отказ от титула, если взамен он гарантирует мальчику безопасность.
— И?.. — Ройялу не терпелось услышать продолжение.
— Холлоуэй сказал, что это справедливо, он заслужил титул графа по праву, так как Джеред не сын Эдмунда.
Рул присвистнул.
— И Элизабет подтвердила его слова? — осведомился Ройял.
Рис только кивнул и снова отхлебнул бренди из бокала. Он пришел к выводу, что если напьется, то второе, еще более серьезное предательство Элизабет поможет ему легче перенести боль.
— Почему она скрыла это от тебя? Вы должны были пожениться. Если бы ребенок родился на несколько недель раньше срока, никто не обратил бы на это внимания.
— Она заявила, что отец заставил ее выйти замуж за Олдриджа. На самом деле она сама хотела стать его женой.
— Это она сказала? — справился Рул.
— Не такими словами. Она сказала, что знала, что меня не будет, а оставаться одна не хотела. — Рис опорожнил бокал и вернулся к буфету, чтобы снова его наполнить. — Зачем я опять ей поверил? Зачем позволил себе утратить бдительность?
— Ты всегда любил ее, Рис, — мягко заметил Ройял. — Когда она обратилась к тебе за помощью, тебе ничего не оставалось, как помочь ей.
С бокалом в руке Рис устало опустился на диван.
— Не знаю, что и делать. Она моя жена, а Джеред — мой сын. Я не могу уйти и не знаю, смогу ли остаться.
— А она вообще собиралась сказать тебе правду? — поинтересовался Ройял.
— Не знаю, — вздохнул Рис. — Говорит, что собиралась, но я уже не знаю, чему верить. Не знаю даже, важно ли это.
Рис вдруг понял важность другого: что он любит своего сына, что полюбил его вопреки желанию, вопреки здравому смыслу.
А то, что в нем снова пробудилась любовь к Элизабет, отошло теперь на второй план. Хотя на самом деле, как подметил его брат, он, наверное, никогда не переставал любить ее по-настоящему.
Голова Риса безвольно упала на спинку дивана.
— Можешь остаться здесь, если хочешь, — предложил Ройял, — пока не определишься.
Рис качнул головой:
— Мне нужно ехать домой. Я должен убедиться, что мальчику не грозит опасность.
— Но если Элизабет согласилась отказаться от наследства Джереда, то Мейсону нет резона причинять ему зло.
— Да, конечно. Если бы я знал, что Джеред — мой сын, то, вероятно, сам предложил бы это. Хотя не стоило бы вознаграждать ублюдка, который покушался на жизнь Элизабет и мальчика. С другой стороны, теперь, когда я знаю правду, я не хочу, чтобы у Джереда было хоть что-то от Олдриджа.
— Значит, ты согласишься, чтобы Элизабет осуществила процедуру отказа от титула? — спросил Ройял.
— Если она этого хочет. — Рис вздохнул. — Мне нужно возвращаться. Я потерял семь лет, которые мог провести со своим сыном. Больше не хочу терять и часа.
Снова последовала продолжительная пауза. Рул налил из графина бренди себе и Ройялу и отнес бокал брату.
— У тебя все образуется, — сказал он Рису. — Нужно немного подождать. — Рул отхлебнул бренди. — У меня есть новости, которые помогут тебе отвлечься от своих проблем.
Рис выпрямился.
— И какие же?
— У меня состоялась встреча с леди Сандхерст.
— Встреча? — Рис вскинул черную бровь. — Вот как ты это называешь?
— Я говорил тебе, что мы знакомы, — ухмыльнулся Рул. — Ее муж находится в отъезде, и дама в одиночестве скучает. После нашей… встречи… она расслабилась и пребывала в благодушном настроении, так что согласилась поговорить о муже.
Рис подался вперед:
— И что интересного она сообщила?
— Это она рассказала Сандхерсту о дневнике, разозлившись на Трэвиса за то, что он так с ней обошелся. Насколько я понял, речь шла о резком разрыве их отношений.
— Значит, Сандхерст ничего не подслушал, а это жена спровоцировала его выдвинуть против Грира обвинение.
— Возможно. Еще она упомянула, что три года назад лорд Сандхерст находился в ужасно стесненном финансовом положении. Но к счастью, обстоятельства изменились и ему удалось поправить свое положение.
Рис погонял бренди по стенкам бокала.
— Шпионаж стоит больших денег, так что Сандхерст может оказаться каким-то образом причастным к делу.
— Думаешь, что он тот, кто покупает и продает секреты? — предположил Ройял. — И, узнав о дневнике, использовал информацию с выгодой для себя.
— Выглядит правдоподобно, — произнес Рис, — и объясняет, откуда у него вдруг появились деньги.
— Согласен, — кивнул Рул. — У Сандхерста полно связей и знакомств. И, насколько мне известно, не всегда с людьми безупречной репутации.
Рис задумался.
— Я передам новость Трэвису. Возможно, он сумеет выявить связь Сандхерста с кем-то из русской общины.
— А я поговорю с Найтом и другими, — вставил Ройял. — Посмотрим, смогут ли они что-нибудь добавить.
— Когда соберем все сведения, — сказал Рул, — картина наверняка станет яснее.
— А пока, — Ройял бросил на Риса многозначительный взгляд, — постарайся решить, что для тебя важно. Люди иногда совершают ошибки. Я чуть не взял в жены другую женщину. Из ошибочных побуждений.
— Может, Элизабет сожалеет о случившемся, — добавил Рул. — Может, надеется, что у вас есть шанс начать все заново.
Рис не ответил.
— Подумай об этом, — посоветовал Ройял.
Рис осушил бокал, поставил его на стол и направился к двери.
— Спасибо за информацию, — сказал он. — И за совет.
— Береги себя, брат! — крикнул вдогонку Ройял, когда Рис шагнул за порог.
Глава 22
Услышав голос дворецкого, Лили Дьюар отложила шляпку с перьями, над которой трудилась.
— В чем дело, Ратжерс?
Она и Ройял все еще находились в Лондоне. Ройял не хотел уезжать, пока Рис нуждался в его помощи.
— У вас гостья, ваша светлость. Леди Аннабелл Таунсенд. Проводить ее к вам?
— Да, конечно, — обрадовалась Лили.
Они подружились с Аннабелл, когда Анна помогала им с Ройялом восстановить состояние, мошенническим путем похищенное у отца Ройяла.
— Лили! — Аннабелл шагнула ей навстречу, шурша тяжелыми шелковыми юбками. — Как я рада тебя видеть!
— Я тоже рада видеть тебя, Анна. — Женщины обнялись. — Давно мы с тобой не разговаривали.
— Давно.
Лили позвонила в колокольчик, чтобы подали чай. Пока тележку с чайными приборами не вкатили в гостиную, женщины беззаботно болтали. Не вставая с дивана, Лили разлила чай в две фарфоровые чашки с золотой каймой, добавила кусочки сахара, положила на каждое блюдце по два бисквита и подала Аннабелл.
— Надеюсь, мое неожиданное вторжение не помешало тебе, — произнесла Анна, помешивая чай, отчего по всей комнате распространился аромат жасмина. — Обычно я так не делаю.
Лили улыбнулась:
— Ничуть. Я рада компании. Ройял последнее время очень занят, делает все возможное, чтобы помочь Рису и своему другу капитану Гриру.
Щеки Аннабелл слегка зарделись.
— В действительности это одна из причин моего визита. Как тебе известно, капитан Грир и мой друг. Мы дружили с его сестрой.
— Да, понимаю.
— Беатрис была милой молодой женщиной. Ее ранняя смерть всем нам причинила боль.
— Она умерла от родов, кажется?
Аннабелл кивнула.
— Беатрис одна из немногих знала мои истинные чувства к ее брату.
— Ты говоришь о капитане? — В Лили пробудился интерес.
— Да. Я влюбилась в Трэвиса, когда мне было всего четырнадцать. Он был такой красивый… С годами моя любовь лишь крепла. Когда мне исполнилось восемнадцать, он стал неотразимым кавалерийским офицером. К сожалению, он не отвечал мне взаимностью. Его манила жизнь, полная приключений. До недавнего времени я даже не знала, замечал ли он меня.
Держа чашку с блюдцем на коленях, Лили осторожно подалась вперед:
— А что произошло?
— На днях я навестила его. Скажу только, мое влечение к капитану Гриру, как мне кажется, вспыхнуло с новой силой. И теперь я не знаю, что мне с этим делать. Поэтому и пришла к тебе.
Лили нахмурилась:
— Но почему ты обратилась ко мне? Я не слишком разбираюсь в сердечных делах.