Камердинер доложил о прибытии поручика Карро из дворцового караула. Надменным жестом герцог приказал впустить его. Тот немедленно появился на пороге и почтительно склонился перед всемогущим герцогом.
– Поручик Карро, сейчас я дам вам поручение – очень важное поручение! – обратился Бофор к молодому офицеру. – Точным и решительным исполнением этого поручения вы можете обратить на себя внимание нашего всемилостивейшего короля и получить патент на чин капитана.
– О, это блестящая возможность, ваша светлость! И ею я буду обязан только милости светлейшего герцога! – вежливо ответил поручик Карро.
– Дело несложное. Требуется только решимость, поручик, – продолжал герцог. – В первой приемной королевского дворца находится проситель по имени Марсель Сорбон – запомните это имя.
– Марсель Сорбон, – повторил Карро.
– Вам его укажут шевалье де Бельфон и камердинер Гаспар. Этого просителя подозревают в покушении на жизнь короля, и вы должны немедленно арестовать его! Но во избежание всякой огласки и замешательства пригласите его следовать за собой и отведите в отдельную комнату. Там, предварительно окружив своими людьми, арестуйте его. Имейте в виду, что он малый решительный и всегда носит при себе оружие. Вам придется действовать быстро… И этим вы докажете, что заслуживаете патент на капитанский чин.
– Я в точности исполню приказ, ваша светлость, – заверил поручик, поклонился и направился к выходу.
– Еще одно слово, поручик! – окликнул его герцог. – Не знаете ли вы, когда отправляют очередную партию каторжников в Тулон?
– На днях, ваша светлость. В военной тюрьме находятся двенадцать или тринадцать арестантов, приговоренных к галерам.
– Значит, на днях… А не знаете ли вы, кто поведет партию и будет смотреть за арестантами?
– Капрал Тургонель, ваша светлость.
– Тургонель? Что это за человек?
– Он постоянно конвоирует каторжников и превратился в настоящего палача, – ответил Карро, брезгливо морщась.
Такой ответ доставил герцогу удовольствие.
– Настоящий палач! – повторил он чуть ли не с восхищением. – Отлично, капитан Карро! Пришлите капрала Тургонеля ко мне и отправьте того, кого вы арестуете, в военную тюрьму – под надзор капрала Тургонеля. Все ли вы точно поняли?
– Все понял, ваша светлость.
– Чем скорее исполните приказание, тем быстрее получите патент, – прибавил герцог.
Карро поклонился и вышел. Герцог снова остался один в своем кабинете.
Наступил вечер. Слуга внес канделябр с зажженными свечами.
«Настоящий палач! – повторял себе герцог после ухода лакея. – Дело подходящее! Этот капрал Тургонель возбуждает мое любопытство… Он конвоирует каторжников в Тулон… Дни и часы твоей жизни сочтены, незаконнорожденный! Узнаешь ты у меня!.. Еще ничей язык не дерзал безнаказанно грозить герцогу Бофору! Ты раскаешься в своих словах!»
Лакей доложил о приходе капрала Тургонеля. Герцог приказал ввести его. Капрал вошел и остановился у порога, вытянувшись по–военному в струнку.
Бофор внимательно посмотрел на капрала. Это был солдат атлетического сложения с воинственным выражением на бородатом лице. У него была большая голова и длинные руки с огромными кулаками. Он, не моргая, смотрел на герцога.
– Подойдите ближе, капрал, – велел Бофор.
Тургонель почти строевым шагом приблизился к герцогу.
– Светлейший герцог приказал мне явиться, – произнес он густым басом.
Бофор любовался мускулистой, богатырской фигурой Тургонеля.
– Вы конвоируете партии каторжников в Тулон?
– Так точно, ваша светлость.
– Вы по–прежнему все еще капрал, Тургонель?
– К моему прискорбию, ваша светлость.
– Вас, должно быть, пропустили в списках. Вы могли бы носить мундир поручика, Тургонель. Я вас не забуду.
Тургонель упал перед герцогом на колени.
– Светлейший герцог осчастливил бы меня! – пробасил он. – Другого желания я не имею!
– Когда отправляется следующая партия арестантов, Тургонель?
– Завтра, светлейший герцог.
– Сегодня вечером к вам привезут еще одного арестанта. Сейчас поручик Карро везет его в военную тюрьму. Этот арестант – опасный преступник. Зовут его Марсель Сорбон. Поручаю его вашему особому вниманию, Тургонель. Охраняйте его так, чтобы он ни под каким видом не бежал!
– У меня никто не убежит, светлейший герцог. Еще ни разу от меня не убежал ни один каторжник!
– А лучше пристрелите его, – продолжал герцог. – Он – опасный молодчик. Он может учинить бунт среди каторжников, лишь бы ускользнуть…
– Ну, со мной никто не посмеет вести такую игру, ваша светлость. При малейшем признаке неповиновения или упрямства я велю бить их, собак, плетьми, пока они не перестанут шевелиться!
– Так и надо, капрал! – с удовольствием воскликнул герцог.
– Какие там заботы о каторжнике, ваша светлость? Умер он в дороге – тем лучше!
– Запомните Марселя Сорбона! – сказал герцог. – Он отправлен на галеры до самой смерти – чтобы лишить его возможности вредить другим. Если он умрет в дороге, Тургонель, так это ваше дело… И если вы доложите об этом здесь, у меня, вас будет ждать награда.
– Если светлейший герцог будет помнить Тургонеля, который уже пять лет состоит в армии капралом, то все будет в порядке, – ответил Тургонель, опустившись перед герцогом на колени. – А Тургонель такой малый, что из благодарности готов на все, светлейший герцог!..
– Я не забуду вас, Тургонель. Во всяком случае, мне напомнит о вас донесение об арестанте Марселе Сорбоне. Ступайте, капрал, и позаботьтесь, чтобы завтра непременно состоялась отправка каторжников.
Тургонель поднялся с колен, перед выходом еще раз низко поклонился герцогу и вышел из кабинета, запоминая полученные инструкции.
Марсель сидел в первой приемной королевского дворца. Он терпеливо ждал аудиенции у его величества. Прошло около часа, и Марсель обратился, наконец, к камердинеру Гаспару, стоявшему у дверей.
– Сколько мне еще ждать?
– Подождите еще несколько минут, – ответил камердинер.
Наступил вечер.
Внезапно в приемную вошел офицер и огляделся. Марсель видел, как он обратился к камердинеру Гаспару и как тот указал ему на Марселя. Наконец‑то, подумал он, этот офицер отведет его в кабинет короля…
Действительно, офицер подошел прямо к нему.
– Как ваше имя? – спросил он сухо.
– Марсель Сорбон.
– Следуйте за мной, – велел офицер.
Не подозревая об опасности, Марсель пошел за ним.
Они прошли по длинному дворцовому коридору и вошли в караульную комнату. Здесь по знаку офицера на Марселя набросились солдаты, обезоружили и связали его.
– Это засада, не достойная вас! – с презрением крикнул Марсель офицеру. – Негодяй! Грязный подручный герцога Бофора!
– Молчите, если вам дорога жизнь! – огрызнулся Карро.
– Я не боюсь смерти! Но я чувствую отвращение к наемным убийцам! – гордо ответил Марсель. – Я не могу противостоять насилию с вашей стороны… Тогда пусть падет на вашу голову расплата за все, что случится дальше!
– В военную тюрьму его! – приказал Карро солдатам.
Караул вывел Марселя во двор и через большие ворота на улицу, где сгущался вечерний сумрак.
Строго охраняемая каменная военная тюрьма находилась на окраине города. Туда и отвели солдаты Марселя Сорбона.
XXV. ГОРЕ НЕВЕСТЫ
Мушкетер Виктор Делаборд долго ждал у версальской гостиницы возвращения своего друга. Наступил вечер, а Марсель все еще не появлялся. Виктор стал склоняться к мысли, что опасения его были не напрасны и что Марсель не возвратится из дворца никогда. Его, должно быть, арестовали, и до короля он так и не добрался. Не исключено, что Марсель уже в тюрьме, во власти герцога Бофора.
Виктор Делаборд стоял и думал, что же теперь ему делать. На возвращение Марселя у него не осталось никакой надежды. Наконец мушкетер пошел бродить вокруг дворца и как бы между прочим спросил у одного из часовых, кто сегодня командует караулом. Имя поручика Карро ничего не говорило Виктору – такого офицера он не знал.
Тогда мушкетер постарался разведать, не было ли во дворце ареста. С трудом, после долгих хождений, ему удалось‑таки узнать, что караул увел из дворца какого‑то арестанта. Хотя подробностей узнать не удалось, но и этого для Виктора было вполне достаточно, чтобы убедиться, что арестован именно Марсель.
Куда повел его дворцовый караул? Этот вопрос больше других занимал мушкетера. Ему было ясно, что при аресте старались не возбуждать лишнего шума, потому и увели с черного хода… Но вот куда? В Бастилию?.. Это казалось Виктору вероятней всего.
Глубокой ночью отправился он на своем коне обратно в Париж, ведя в поводу лошадь Марселя.
Уже светало, когда Виктор вернулся домой. Передав слуге лошадей, он пешком отправился к Бастилии. Там по подъемному мосту прохаживался часовой.
– На одно слово, дружище! – окликнул Виктор старого служаку.
По давно заведенному обычаю на мушкетеров смотрели как на офицеров, поэтому часовой с готовностью отозвался на приглашение к разговору.
– Скажи‑ка мне, – обратился к нему Виктор, – ты ведь стоишь тут с часу ночи, не правда ли?
– Да, господин мушкетер, с часу ночи.
– Не привезли ли в крепость за это время кого‑нибудь?
Часовой с минуту подумал.
– Нет, господин мушкетер, никого не привозили.
– И до часу также не привозили?
– Нет, господин мушкетер, я был в караульной комнате и должен был знать, если бы привезли кого‑нибудь.
Итак, в Бастилии Марселя не было. Но куда же его дели? Без сомнения, ему нашли местечко еще краше Бастилии.
Вернувшись в город, Виктор, вспомнив об Адриенне, решительно направился к гостинице «Голубой щит».
Адриенна в беспокойстве и страхе сидела в своей крошечной комнате возле окна, обвитого виноградными лозами. Разлука с милым Марселем и мысль, что, быть может, она никогда больше его не увидит, вызывали у нее новые и новые слезы. С заплаканными глазами, одетая во все черное – в знак траура по умершей Серафи, – сидела девушка у окна, когда в дверь постучали. Адриенна в испуге вскочила и сказала: «Войдите!»