– Да, юноша! А капитан все еще говорит мне «ты»! Я ненавижу этого капитана!
– Успокойся, Леон, мы его удалим от двора.
– Правда? О, как вы добры, госпожа маркиза! И тогда я буду исполнять ваши секретные поручения?
– Разве ты так уж сильно этого хочешь?
– Да, госпожа маркиза!
– А хватит ли у тебя умения и пронырливости, Леон?
– Для госпожи маркизы я все сумею сделать!
– Так ты станешь моим маленьким шпионом?
– Я буду кем угодно, если вы прикажете!
– И ты постараешься затмить своим рвением капитана?
– О, если б мне это удалось, маркиза!
– Ну, хорошо, Леон. Я испытаю тебя. Умеешь ли ты переодеваться, чтобы тебя никто не мог узнать?
– Да, госпожа маркиза! Я надену плащ, надвину на глаза шляпу, и меня никто на свете не узнает!
– Попробуй‑ка, дружок.
Маркизу забавлял этот подросток, глядевший на нее с таким неподдельным восторгом.
Леон побежал исполнять желание своей госпожи, а она задумчиво смотрела ему вслед. При двух преданных подручных ей легче будет достигнуть своих целей, размышляла она. Во всяком случае, она могла теперь заменить им Шуазеля, собравшегося в армию. Может быть, этот пылкий, страстный мальчик будет даже посмелее Шуазеля, уже убедившегося, что от маркизы не добьешься даже поцелуя.
Несколько минут спустя портьера входной двери снова зашевелилась, и в комнату вошел паж. На нем был длинный черный плащ, на голове треуголка, закрывавшая половину лица. В таком наряде, действительно, никто бы не узнал придворного пажа.
– Хорошо, очень хорошо! – одобрила маркиза.
– Дайте мне поручение, госпожа маркиза!
– Хорошо ли ты ездишь верхом, Леон?
– Я могу лететь как птица!
– Ты не затрудняешь себя в сравнениях, – улыбнулась Жанетта. – Возьми из королевских конюшен любую лошадь, вели ее оседлать и скачи на юг. Вчера утром из военной тюрьмы выступил в Тулон отряд каторжников. Ты должен догнать этот отряд.
– Будет сделано, госпожа маркиза!
– Среди каторжников должен быть некто Марсель Сорбон, – продолжала маркиза. – Так вот, ты потребуй его у начальника партии и сейчас же привези сюда. Запомни имя, Леон!
– Марсель Сорбон. Я не забуду, госпожа маркиза. А если начальник партии не захочет выдать мне каторжника?
Маркиза подошла к письменному столу и написала несколько слов на листке, снабженном подписью короля.
– Возьми это, Леон, – сказала она, подавая бумагу пажу. – Этого довольно. Привези ко мне каторжника, но будь осторожен – смотри, чтобы об этом больше никто не знал.
Леон опустился на одно колено, поцеловал край шелкового платья маркизы и стремительно вышел из комнаты.
XXIX. У ТИЧИНЕЛЛО
Герцог поместил испанца Жана Сегундо в своем дворце в Париже и отвел водолазу для его работы отдельный зал.
Этот испанец был искателем приключений. Он был среднего роста, плотный и сильно загорелый. Длинные черные волосы, остроконечная бородка и темные, бегающие, неприятные глаза не внушали особого доверия к нему. Но он очень гордился своим изобретением и постоянно хвастался перед слугами и своим помощником, что правительство должно купить его изобретение за несколько миллионов. Потому что, дескать, с помощью этого устройства можно добыть с морского дна все погребенные там сокровища.
Наконец герцогу доложили, что костюм, сделанный из резины по указаниям и чертежам Сегундо, готов и водолаз может приступить к выполнению своей задачи. Бофор приказал немедленно собираться в путь.
Экспедиция, снаряженная для поиска сокровищ Абу Короноса, состояла из двух карет и многочисленного конвоя. В одном из экипажей поместился Сегундо со своим аппаратом, а в другом – всесильный герцог Анатоль Бофор.
Путешествие началось и продолжалось вполне благополучно. Достигнув города Павии, герцог представил местным властям королевскую охранную грамоту. Власти города Павии позволили герцогу беспрепятственно искать свои богатства в реках Тичино и Тичинелло. Ему даже дали дополнительный конвой из конных карабинеров – для охраны от нападения разбойников.
Когда Марсель и Виктор в свое время пытались определить место захоронения золота, то герцогские слуги следили за ними и потому приблизительно знали, в каком месте реки следует искать сокровища.
Вблизи Тичинелло поставили несколько палаток и устроили лагерь на берегу. Вечером, перед началом работ, герцог приказал позвать испанца к себе в палатку.
– Иди‑ка сюда, испанец, – сказал герцог. – Мне нужна ясность в условиях нашей сделки. Завтра рано утром начнутся твои подводные поиски…
– И смею надеяться, светлейший герцог, что моя работа увенчается успехом, – прибавил Жан Сегундо.
– Если тебе удастся отыскать сундуки с золотом, то я не поскуплюсь на оплату, – продолжал герцог. – Но ты должен их найти, поскольку они все еще лежат на дне реки. Я заплачу тебе тысячу франков за каждый сундук. Тысячу франков! Ты можешь нажить богатство, испанец, потому что сундуков на дне множество!
– Это щедрая плата, светлейший герцог, и я ею доволен! Но как же аппарат?
– Ты знаешь, что аппарат стоит очень дорого и принадлежит мне, – ответил герцог. – Но я подарю его тебе, если ты сумеешь отыскать все сундуки.
– Благодарю, светлейший герцог! – воскликнул Сегундо.
– Поблагодаришь по окончании работ, испанец, – отозвался герцог и отпустил водолаза.
Алчность не давала герцогу спать. В мыслях он уже видел перед собой груды золота и запускал в них свои руки.
«Вот упрямая собака, этот грек! – думал он. – Ты предпочел умереть, но только бы не сказать, куда запрятал сокровища. Но какую пользу принесло тебе твое молчание, старый дурак? Я ведь все равно узнал, где лежат твои богатства, и наверняка найду их. Хотелось бы мне, чтобы ты был еще жив и стал свидетелем того, как я стану доставать твое золото со дна. Ты хотел передать свои деньги незаконнорожденному. Ты доверил ему свою тайну. И что из этого вышло? Завтра твое золото перейдет в мои руки, а незаконнорожденный либо в Тулоне начнет свою работу каторжником на галерах, либо он – уже на том свете…»
Между тем начинало светать. Слуги, подойдя к палатке герцога, нашли его уже на ногах.
Начинался ясный, солнечный день. Герцог хотел присутствовать во время работ и явился на берег Тичинелло в тот момент, когда Жан Сегундо надевал водолазный костюм.
Слуги указали то место на реке, где они прежде видели Марселя и мушкетера. Они сели в лодку, налегли на весла и быстро оказались на середине реки. Здесь Жан Сегундо привязал к ногам камень и прыгнул в воду.
Как уже говорилось ранее, речка Тичинелло неглубока, но течение ее быстро. Испанец опустился на дно и принялся его обследовать. Он медленно прошел речку поперек, потом стал ходить вдоль по руслу, затем – опять поперек. Пробыв под водой более часа, водолаз велел поднять себя в лодку. Там он поспешно снял с себя резиновый костюм, чтобы отдышаться, и залпом выпил стакан приготовленного для него крепкого вина.
– Ну? Что ты нашел, испанец? – нетерпеливо спросил его герцог.
– Песок… Ничего, кроме песка и камней, ваша светлость… – ответил Сегундо.
– Так ищи снова! – воскликнул герцог.
Отдохнув несколько часов, водолаз опять опустился на дно. Однако и эта попытка оказалась напрасной.
На следующее утро Жан Сегундо повторил свое подводное путешествие.
– Если ты, испанец, и сегодня не найдешь сундуков, – сказал ему герцог, – то я волен буду думать, что ты хочешь оставить их на дне, чтобы впоследствии воспользоваться кладом.
– Нет, светлейший герцог! Клянусь всеми святыми, нет! Если я что‑нибудь и найду, то не скрою от вас! – ответил испанец с испугом.
И он еще раз ушел под воду, чтобы обследовать дно ниже по течению.
Однако в душе герцога уже зародилось недоверие к испанцу. «Ты сильно ошибаешься в расчетах, – со злой усмешкой думал он. – Если ты сегодня скажешь, что не нашел золото, то я перестану сомневаться, что ты решил присвоить его. И тогда ты так и останешься на дне вместе с золотом. Отдавать клад тебе живому я не намерен! Никто, кроме меня, не получит этих сокровищ!»
А Жан Сегундо и не подозревал, какое дьявольское решение созрело в голове Бофора.
Пробыв под водой более часа, испанец подал знак поднять себя в лодку и возвратился со слугами на берег.
– Ничего нельзя отыскать, светлейший герцог, – доложил он. – Пропало мое вознаграждение. Сокровища, вероятно, давно уже извлечены из реки – там нет ни малейших следов золота.
Герцог исподлобья мрачно смотрел на испанца.
– Так ты остаешься при своем мнении? – спросил он сквозь зубы.
– Я сделал все, ваша светлость, чтобы найти что‑нибудь, – ответил Жан Сегундо. – И даже сдвинул с места несколько больших камней, величиной чуть не с меня самого.
– Камни величиной с тебя? Так на это у тебя не хватило бы сил! – раздраженно заметил герцог. – Теперь я вижу, что ты меня дурачишь в большом и малом!
– Боже сохрани, ваша светлость! – воскликнул водолаз. – Под водой и самый большой камень можно сдвинуть с места одной рукой.
Герцог опять не поверил, и участь испанца была решена.
– После полудня ты опустишься на дно еще раз, – холодно сказал герцог. – В последний раз!
– Я исполню все приказания светлейшего герцога! – ответил Сегундо.
В назначенный час герцог сел в лодку, где его ожидали водолаз и два лакея. Лодка отчалила от берега и выплыла на середину реки. Герцог смотрел, как Жан Сегундо снаряжался, чтобы опуститься на дно. Потом он сурово спросил водолаза:
– Неужели ты не отыскал никакого следа, испанец?
– Я ничего не нашел, ваша светлость, – ответил тот и через минуту был уже под водой.
Герцог подождал, когда испанец подал знак, чтобы его вытащили в лодку. Тогда Бофор взял нож и перерезал сперва дыхательную трубку, а потом и канат.
– Пусть этот обманщик остается под водой, – сказал герцог онемевшим от ужаса слугам. – Гребите к берегу!
На следующий день герцог приказал ощупывать дно реки длинными баграми. Он лично руководил этими работами. Слуги, ворочая ил тяжелыми баграми, выбивались из сил, пот лил с них градом, однако герцог вновь и вновь заставлял их бороздить дно реки.