сбежать, если бы его сопровождал здоровенный и точно верный императору кромешник.
Впрочем, так ли это? Блай подозревал своих друзей, а тут рядовой преподаватель. Мог ли он перейти на сторону заговорщиков?
Подумав мгновение, ответила сама себе. Нет. Лорд Мэтиас – благородный и преданный. А еще Тьма подарила ему свет души. Разве это не благоприятный знак?
– Кайра, прогулку придется прервать, мы возвращаемся в школу, – сообщил задумчивый Блай.
Я была не против.
– Сообщишь коллегам о случившемся?
Он кивнул:
– Заодно посмотрю на их реакцию. Точнее, посмотрим, ты ведь входишь теперь в педагогический коллектив.
Я хмыкнула. Хорошая из меня наставница, загляденье просто.
– Но прежде чем вернемся, Кайра, я прошу тебя надеть Сердце Тьмы. – В темных глазах Блая затаилась тревога.
– Зачем? Это ведь школьный артефакт?
– И ты находишься в школе, – кивнул эмиссар. – Сердце будет благоприятно влиять на твое окружение, и, если рядом окажется кто-то из заговорщиков, Сердце Тьмы выпьет его гнев и дурные помыслы.
– Спасибо за доверие, я изо всех сил постараюсь сберечь артефакт.
Блай на миг опешил, а затем с воодушевлением подтвердил:
– У тебя все получится. Сейчас я могу полностью доверять только тебе, Кайра.
И он поспешно надел на меня багрово-черный кулон.
Лишь ощутив его мощь, испытала сомнения. А что, если я не так поняла? И это не я буду хранить Сердце, а Сердце станет оберегать меня?..
– Кулон невидим и неосязаем, пока ты не пожелаешь иного. Также его нельзя отнять или забрать обманом, можно передать лишь добровольно.
Кажется, первая версия, что меня назначили хранительницей Сердца, все-таки ошибочна. Неловко вышло.
Возле школы мы столкнулись с запыхавшимся целителем. Семенящая позади помощница тащила огромный саквояж с зельями и артефактами и выглядела не менее взволнованной.
– Целитель Власий, что случилось? – остановил старика Блай.
Пока пожилой маг пытался отдышаться, ответила Яриника:
– Вернулись зельевары с ребятами, и у них раненая!
Мысленно выругавшись, я не удержалась от вывода:
– Я должна была поехать с ними!
Блай бросил на меня неодобрительный взгляд и предупредил:
– Сейчас я открою портал к вратам. Целитель Власий, вы шагаете вслед за мной. Яриника, отдайте ему сумку.
Девушка подчинилась и даже отбежала подальше, чтобы ненароком не угодить в переход. В аномальных зонах такой способ перемещений лучше практиковать с по-настоящему сильным магом. Эмиссар им был, что не отменяло страха Яриники.
Блай плавно повел рукой, разрывая заклинанием пространство. Схватив целителя за предплечье, а меня прижав к себе, чтобы точно не потерялась, он шагнул в прореху.
Легкая тошнота и дезориентация – и мы у ворот.
И девушки, и мужчины столпились вокруг одного из двух магмобилей. Суматоха не позволяла толком посчитать студенток. Элайна, Дита, Селена, Ния… Сбилась. Один, два, три… восемь. Тетя Цисса – девятая.
Так о какой раненой они говорили?!
– Целитель! Пропустите целителя! – громко закричала Элайна, которая первой заметила наше появление.
Толпа разошлась в стороны.
Прижавшись спиной к магмобилю, стоял герцог Горейский. Белый, словно молоко, с которого сняли сливки. На руках он держал бесчувственную незнакомку, чья длинная рыжая коса почти достигала земли.
– Помогите ей! – потребовал он у целителя, крепко прижимая к себе девушку. – Я остановил кровь, вытащил шипы, но она не пришла в сознание! Она умирает!
– Дайте хотя бы взглянуть на нее! – возмутился целитель.
Герцог опустил раненую на землю.
Короткий приказ Блая – и кромешники из охраны школы занялись остальными девушками, успокаивая и отвлекая на себя.
– Что случилось? Кто это? – спросила я у трех студенток, оказавшихся рядом со мной.
– Мы нашли ее в джунглях, – быстро заговорила Дита, – она тоже собирала травы, но без сопровождения. Кромешники говорят, что она из поселка оборотней.
Дита нервным движением сдернула магические очки с головы и принялась тереть стекла платком.
– На нее напала мелкая тварюшка, утыкала ей всю грудь длинными иглами! – более эмоционально продолжила Ния.
– Не прям всю, там было всего три иглы, – возразила Дита.
– Это мало?! – возмутилась Ния.
Захлебываясь восторгом, торопливо заговорила Элайна:
– Герцог шел впереди и без раздумий бросился отбивать рыжую! А когда увидел, что платье на груди у нее в клочья, залито кровью, сразу сдернул с шеи артефакт. У него была Слеза богини, представляете!
От восторженных воплей Элайны у меня заложило уши, наверное, поэтому не сразу дошло, о чем речь.
– Герцог использовал одноразовый божественный артефакт ради незнакомки! Это так романтично! Пожертвовать Слезу богини!
Я вздрогнула, будто мне пощечину отвесили. Хотя, фигурально выражаясь, так и было.
Элайна продолжала выливать на меня свой восторг, прославляя новоявленного героя:
– Отдать уникальный амулет! Сколько их осталось на Тарре?
– Не больше десяти, – машинально ответила я, не сводя с герцога глаз.
И он почувствовал мой взгляд – обернулся. Багровые пятна украсили скулы бывшего жениха. Опустив голову, он тотчас отвернулся.
А совесть все-таки есть…
Несколько мгновений я с горечью и одновременно облегчением продолжала смотреть на человека, который стребовал с меня долг жизни, хотя не имел на то никакого права.
– Ах, до сих пор не верю, что видела Слезу богини так близко! – продолжала щебетать Элайна. – Этот уникальный артефакт может исцелить любую рану, стать антидотом самого редкого яда!
– Элайна, заткнись! – раздраженно потребовала староста. – Тебя будто подменили, то на кромешника бросаешься, то восторгаешься негодяями, которых клеймила сама богиня Мать.
– Метка, к слову, так и не исчезла, – сухо произнесла Дита. – Знаете, о чем это говорит?
Даже я ждала ответа, не только девчонки.
– Это означает, что артефактом пожертвовал герцог не от чистого сердца, а из практических целей. Видимо, надеялся, что заслужит прощение богини и она сотрет клеймо, – объяснила Дита серьезно и уже для Элайны пренебрежительно прошептала: – Так что лучше продолжай охоту на кромешников, они хоть благородные и не обидят.
После того, что мне рассказал Блай, я сильно в этом усомнилась. Но просвещать студенток не имела права.
К нам торопливо подошел эмиссар:
– Девушки, вы в порядке?
В один голос зельевары дружно заверили, что не пострадали и даже успели собрать образцы.
– Тогда вас проводят в коттеджи, отдыхайте.
Эйликс посмотрел на стоящего неподалеку кромешника. Тот кивнул и поспешил выполнять молчаливый приказ.
Когда мы остались одни, Блай напряженно спросил:
– Кайра, все хорошо?
Заметил, что я огорчена? Ох, а ведь думала, что умею держать маску невозмутимости на лице.
– Да, все отлично.
И это не ложь: кое-что стало на свои места. И кто сказал, что у дарующих свободу открытий должен быть приятный сладкий вкус? Нет, чаще всего он горький, как почти у любого лекарства.
Я узнала, что меня подло обманули, но при этом окончательно получила свободу от герцога: он ко мне больше не приблизится.
– Тогда пойдем, справятся без тебя.
Эмиссар вновь создал темный портал, в этот раз к моему коттеджу.
– В этот раз переход дался легче, – удивилась я. – Привыкаю?
– Вскоре вообще не будет никаких неприятных ощущений, – пообещал Блай.
Я открыла двери, и на крыльцо, нас встречая, выбежал Нокс.
– В доме чисто? – спросил Блай.
Я опешила: вроде бы не разводила беспорядок.
Нокс мелодично мяукнул.
– Ничего подозрительного не видел? – очередной вопрос кромешника прояснил ситуацию.
Он разговаривал с моим котенком… Ладно, со шмырем. Но все же это выглядело странно со стороны.
Котенок ответил, меняя тон, тем самым озадачивая меня еще сильнее.
А что, так можно было? Этот кроха понимал человеческую речь и фактически отвечал… Странно и удивительно.
– Береги свою хозяйку, – сурово велел эмиссар малышу.
Нокс возмущенно мяукнул что-то в ответ.
Сдав меня с рук в лапы шмырю, Блай пообещал:
– Я вернусь, как только смогу.
Прохладная, чуть шершавая ладонь легла мне на щеку. Глядя в глаза, Блай медленно склонился к моим губам.
Я вспомнила наш первый поцелуй и не удержалась от соблазна: подалась вперед, встречая его на полпути. Мне так хотелось раствориться в чужой нежности и тепле.
И мое желание исполнилось. Блай целовал медленно, как будто впереди целая вечность и мы одни во всем мире. Словно я была его миром…
С трудом оторвавшись от моих губ, эмиссар сделал шаг назад и зачем-то спрятал руки за спиной.
– Будь осторожнее, Кайра, – попросил он хрипло.
И, поспешно спустившись с крыльца, исчез в вихре теней. Сбежал…
– Нокс, не знаю, как ты, а я ужасно устала и хочу систематизировать то, что сегодня узнала.
Сегодня был прекрасный день, и упоминание судьбоносной женщины в жизни Блая его не испортило. Если задуматься, она давным-давно превратилась в прах, а я жива и рядом.
Ох, так себе успокоение… Я все равно ревную к прошлому. Иногда воспоминания ярче и дороже реальности.
Пока принимала ванную, переодевалась, а затем чесала шмырю спинку, мысли кружились вокруг эмиссара.
Какие у него мягкие губы… Настойчивые руки… И при этом бережные прикосновения.
Но стоило забраться в постель, как пришли другие воспоминания. Давние и неприятные. Правда о давнем поступке герцога вскрыла замок на сундуке с моими воспоминаниями.
Я бросила документ на стол, между блюдами с мясной нарезкой и овощным ассорти.
Мой наглый жест остался незамеченным – ни прадед, ни его друг не оторвались от своих газет.
– Доброе утро, – произнесла я ровным голосом, безумно гордясь своей выдержкой.
Рэйт Кери, мой прадед и наставник, равнодушно отозвался: