ами. Размазываю его дурацкие обвинения, как масло по хлебу. И у себя в воображении я была так убедительна, что белый молил о прощении, каялся, вскакивал с койки и кидался мне в ноги. Видимо, я так увлеклась мстительными фантазиями, что некоторые фразы произносила вслух, и мой охранник косился на меня с опаской. А кому охота оказаться наедине с сумасшедшей девицей в глухом безлюдном районе?
Чем дальше мы отходили от центральной площади Эрдоры, тем разительнее менялся городской пейзаж. Все, как у людей: в центре – уютные особнячки, будто сошедшие с рождественской открытки. Ставенки, окошки, флюгеры с изображением драконов и разных животных. Но через километр-другой эта пряничная сказка превратилась в реализм: мрачные потрепанные дома всех оттенков серого, телеги, лошади, кучи дров прямо на улице и жуткая теснота. Еще пара кварталов – и картинка стала куда более унылой. Лачуги, – иначе эти постройки и назвать трудно, – напоминали пьяных деревенских мужиков. Только пальцем ткни – и завалится в грязь. Помои выливались из окон прямо на мостовую, один раз я и сама чудом успела увернуться. Зато вороватых эйирок было гораздо меньше, чем в центре, видно, даже птицам здесь нечем было поживиться. Словом, суровая социальная драма во всей красе.
У самых городских ворот, за которыми серпантином вилась широкая дорога в сторону гор, и располагался приют для вдов и сирот. По крайней мере, я сделала такой вывод, потому что кроме женщин и детей мне никто не встретился, а туманный не стал утруждать себя разъяснениями. Он вообще за всю дорогу ничего не сказал, – то ли инструкция у него была такая, то ли молодой дракон боялся, что если он раскроет рот, то я немедленно зашвырну туда пригоршню яда.
Так или иначе, он привел меня в небольшую комнату, где каким-то чудом разместилось аж шесть кроватей, швырнул узелок с моими вещами на койку с пустым матрасом у стены и ретировался так быстро, что я и моргнуть не успела.
Интерьер, прямо скажем, уютом не отличался. Радовало одно: чистота. Если снаружи приют выглядел, как самый настоящий барак, то внутри царил армейский порядок. Ни паутин, свисающих с потолка, ни тараканов размером с хорошую такую черносливину. Да, матрасы и постельное белье были ветхими, и от них пахло чем-то старческим, а прямо под окнами красовалась телега со свежей рыбой, и амбре сшибало с ног, несмотря на закрытую форточку. Но в целом пересидеть пару дней в этой сиротской обители я бы смогла.
Так я думала, застилая свою кровать, чтобы прилечь. Но очень скоро убедилась в обратном.
– Ты кто?! – бесцеремонный вопрос в спину застал меня врасплох.
На соседней койке, которая еще секунду назад была пуста, сидел по-турецки мальчишка лет десяти-пятнадцати. Точнее его возраст я определить не могла, потому что физиономия у мальца была на редкость чумазая. Из-под приплюснутой кепки выбивались вихры мышиного цвета, и я поняла, что передо мной человек. Точнее, человеческий детеныш – уж слишком сильным было сходство с Маугли.
– Полина, – представилась я, надеясь, что этого невоспитанному пацану хватит, и я смогу заправить, наконец, одеяло в пододеяльник.
Но, видно, я слишком плохо разбираюсь в подростках.
– Странное у тебя имя! – мальчика склонил голову набок, внимательно изучая мою скромную персону. – Драконида, что ли? Какая-нибудь внебрачная из рода Алая медь?
– Нет, просто человек, – я разложила одеяло заново: из-за болтовни запуталась, куда какой угол совать.
– А вот и врешь! – заявил наглец. – Меня не обманешь. Я все по волосам вижу. Драконид к нам еще не присылали, только владелица приюта…
– Слушай, тебе что, заняться нечем?! – не выдержала я.
Знаю, мальчишка ничем, кроме фамильярности не провинился, но настроение у меня после этого драконьего суда Линча было отвратительное и к беседам не располагало. Однако малой на соседней кровати нисколько не смутился.
– Не-а, – фыркнул он. – Вообще нечем. Значит, драконида… Интересненько! И за что ж тебя сослали в нашу глушь? Кого убила?
Второй раз за день меня записывали в убийцы! И это начало мне порядком надоедать.
– Я никого не убила! И не драконида я! Я из другого мира. И очень скоро вернусь обратно. Так что если ты не возражаешь…
– Ух, ты! – мальчишка аж присвистнул. – Из другого мира? Это где магии, что ли, нет?
– Угу, – я уже корила себя за неосмотрительность и решила, что лучший способ прекратить допрос – не выдавать новую информацию.
– Что, и драконов нет?
– Нет, – я скинула туфли, забралась под одеяло и повернулась к стене. По-моему, вполне явный намек на то, что разговор окончен! Правда же?
– Так и как же вы там живете? – малой только сильнее раззадорился. – А кто защищает ваши города? А замки кто строит? А что, у вас там у всех вот такие рыжие волосы?..
Меня буквально бомбардировали вопросами! Теперь-то я поняла, что чувствовал Надр, когда я просила посвятить меня в нюансы драконьего мира. Бедный, бедный Надр! Это было просто чудовищно! И сколько дней мне придется провести бок о бок с этим балаболом? Он вообще хоть на секунду заткнется? Или так и будет терзать меня, пока у меня не отъедет крыша? К черту чистоту, уж лучше бы я сидела в каком-нибудь клоповнике, зато одна!
Как я только ни пыталась отвадить юного любознайку. И грубила, и рычала, и приказывала немедленно уйти, но от мальчишки все отскакивало, как от стенки горох. Узнав о том, что я прибыла в Эрдору из другого мира, он вцепился в меня мертвой хваткой.
Отчаявшись бороться со злом, я решила ему поддаться. Сменить тактику: завалить пацана информацией, да в таком количестве, чтобы у него на переваривание ушли месяцы. К тому же, пока говорила я, молчал он, а от этого звонкого пронзительного голоска у меня едва не началась мигрень.
Я выложила ему чуть ли не все, что знала сама. И про свой мир, – машины, самолеты, телефоны и компьютеры, – отчего у мелкого глаза полезли на лоб, и про то, что случилось со мной после того, как я вышла из портала. У меня даже во рту пересохло. Не помню, когда я в последний раз столько говорила! Голосовые связки сморщились и пожухли, как завядшие цветы, а мышцы лица ныли от усталости.
– …Поэтому он решил, что я хотела его отравить, и выгнал меня из замка, – из последних сил закончила я свой рассказ, откинулась на подушку и закрыла глаза.
Тишина была полной и восхитительной. Бальзамом она стекала мне в уши, обволакивала коконом блаженства. Я, наконец, обрела покой. Не зря все-таки придумали исповедь: выговорившись совершенно незнакомому подростку, я почувствовала странное облегчение. Вдобавок, этот часовой монолог так меня утомил, что для переживаний и обид на Араэна сил попросту не осталось. Конечности налились тяжестью, и я начала проваливаться в глубокий сон…
– Я одного не пойму, – прорезал воздух мерзкий мальчишеский голос. – Если отравитель не ты, то кто тогда?
Я чуть не зарыдала! Может, Араэн неспроста заселил меня именно сюда?! Может, он специально отбирал мне в соседи самого неуемного, болтливого и приставучего ребенка во всей Тирре? Это была кара. Сущее наказание. От богов ли, от драконов, – не суть. Главное, что вынести его я не могла физически.
– Да плевать я хотела! – застонала я, накрываясь одеялом с головой.
– Так это ж самое интересное! – мальчишка в конец обнаглел и, спрыгнув со своей кровати, пересел на мою. Да-да! Прям как кот: взял и беспардонно устроился у меня в ногах. – И потом: его же снова попытаются убить! – он подергал мое одеяло. – Эй, слышишь? Кто-то же должен спасти повелителя!
Выдыхаем. Ме-е-едленно. Ага, еще разок. Теперь про себя до десяти: один, два, три…
– Ну ты чего, спишь, что ли!
Боги, прием! Я тут! Северный, Южная, Рассветный, Юго-западный… Да по фигу! Хоть кто-нибудь! Заберите его от меня немедленно, или случится страшное.
– Сплю! – заорала я, резко сев.
– А вот и нет, – довольно ухмыльнулся мальчик. – С открытыми глазами не спят.
– Слушай, ты, как тебя там… – начала я, разжевывая каждое слово.
– Можешь звать меня Кей!
– Не собираюсь я тебя звать! Вообще! Уйди, растворись в тумане, исчезни с глаз, от-ва-ли! Найди другое развлечение?
– Какое? – Кей моргнул.
– Откуда я знаю?! Сколько там времени? Иди обедать! Руки перед едой вымой, жуй по тридцать раз и все такое. И зубы еще почисти. А до тех пор не вздумай здесь появляться.
– Ну… – он впервые за все это время смутился. – Дело такое: есть-то как бы и нечего.
– Здесь что, не кормят? – я так удивилась, что забыла про злость. Мальчик и правда выглядел очень худым. Каким бы поганцем он ни был, за что ж его голодом-то морить? Приют ведь, наверное, рассчитан на тех, кому нечем заплатить за еду…
– Кормят, конечно, – с энтузиазмом кивнул Кей. – Вот вчера вечером мне достался вот такой кусище хлеба! – и он показал сжатый кулачок. Размером он был с очень скромную горбушку.
Вчера вечером?! А я-то считала Араэна хорошим правителем! Да у него под носом дети с голода чахнут, а он своим гостям мечет на стол поросей! Еще и Таиру с ног до головы украшениями заваливает. На одно только ее платье можно накормить полгорода!
Я заранее знала, что пожалею о своем поступке, но ничего поделать с собой не смогла. Вот накормлю Кея – а уже потом поставлю его в угол и велю молчать до самого вечера.
– Пойдем на рынок, – вздохнув, предложила я. – Купим тебе что-нибудь поесть.
Кей оживился. То есть мне и до этого казалось, что парнишка мне в соседи достался не в меру энергичный, а тут он и вовсе будто батарейку проглотил. Он не просто шел со мной рядом, он чуть не пританцовывал от нетерпения, болтая без умолку. А когда я сказала, что еду он получит, только если до самого рынка не произнесет ни слова, Кей изобрел новый способ действовать мне на нервы: свист.
Признаюсь честно: я не могу похвастаться абсолютным слухом. В детстве бабушка безуспешно пыталась запихнуть меня в музыкалку, чтобы я исполняла на аккордеоне ее любимые песни, но меня вежливо выпроводили оттуда. Так вот, даже по моим скромным меркам Кей фальшивил просто фантастически. Он выводил какую-то мелодию, но выходило душераздирающе. Нечто среднее между свистком полицейского и криком дельфина. Зато с чем у мальчишки проблем не было, так это с громкостью. Затыкай уши, не затыкай – все равно можно проститься с барабанной перепонкой. По дороге Кей умудрился вспугнуть десятка два птиц, пару лошадей и осла. Не думала я, что ослы умеют бегать галопом, но молодецкий посвист моего спутника творил чудеса.