— Я принесу тебе птицу, если хочешь.
Бранд звучно выдохнул, сдув соломинки возле носа, и прикрыл глаза. Он всем своим видом давал понять, что не хочет нас видеть, чтобы мы уходили и оставили его в покое.
— Бранд, так нельзя! — заявила я, не намереваясь сдаваться. — Ты убиваешь себя! А вместе с собой и меня, и своих братьев, и Хельварда, и родителей! Ты убиваешь веру и надежду на спасение! Перед тобой весь мир, будущее… наше будущее!
Я не знала, как до него достучаться. Он будто поставил между нами какой-то невидимый барьер. Тот Бранд, который верил, что проклятие можно разрушить!
— Я начала приводить в порядок замок, — попыталась заговорить о нем о позитивном. — Вчера жарила вкусные картофельные оладьи. Твоим братьям понравились. Скажи же, Мортен?
Я с мольбой посмотрела на того и на секунду замерла от его пристального взгляда. Он буквально впился в меня, будто Мортен гадал, насколько я искренна.
— Вполне недурно, — ответил он.
Я поджала губы от обиды. Ведь было вкусно! Почему он опять меня не оценил?
— Когда закончу с замком, займусь садом, — снова перевела взгляд на Бранда, притворяющегося, что мы его утомляем. — Я обязательно посею семена, которые ты мне подарил. Я уверена, это будут самые красивые цветы.
Не открывая глаз, Бранд почесал за ухом и прикрыл морду лапами.
— Пойдем, — позвал меня Мортен. — Пусть он отдыхает.
Я не хотела уходить. Еще пару минут молча смотрела на Бранда и ждала хоть какой-то реакции, но он нагло засопел.
Поднявшись с колен, я поплелась вон из коридора.
Едва Мортен закрыл двери, как насмешливо спросил:
— Семена? Ты всерьез думаешь, Бранда интересуют цветочки?
— Да! Я уверена, что его интересует все, чем я занимаюсь. А вот интересует ли в этой жизни что-то тебя? — Я пальцем ткнула ему в грудь. — Тебе на всех плевать, Мортен. Ты и со мной бы не возился, если бы Айварис не приказал. Ты циник и самолюб. Никто никогда не снимет с тебя проклятие. Потому что даже если какая-то дурочка тебя полюбит, ты не полюбишь ее.
Не дожидаясь, пока этот говнюк сломает мне палец, я отправилась в замок.
На завтрак не пошла. Не было ни настроения, ни аппетита. Я решила заняться коврами, шторами и мебелью. Мне было из чего выбить пыль, представляя, что так я выбиваю дурь из Мортена.
Ковров и дорожек в замке оказалось очень много, но большинство было поедено молью и мышами. Хельвард Финн сказал, что их можно залатать у ковроделов. Поэтому все дырявые мы сразу откладывали на ремонт, а целые он принялся стирать и чистить. Я же принялась за паутину, которой было больше, чем их ткачей. Хотя я поймала и переместила в сад не меньше трех десятков пауков.
Потом я обмела стены и взялась за окна. Развела мыльную воду и стала отдраивать стекла, попутно отмечая, что с наружных стен следует убрать засохшие стебли лиан. Лучше посадить новые, которые через год оплетут замок сочной зеленью.
Когда добралась до окон, выходящих на сад, увидела там Мортена. Без рубашки, сверкающего не только загаром, но и капельками пота на бронзовой коже, с немного растрепанной косой и прилипшей ко лбу выбившейся прядью. Он копал сад. Самой грубой силой вбивал лопату в суровую землю, выворачивал, разбивал комья и извлекал из почвы давно погибшие корни. Я даже выпрямилась на подоконнике во весь рост, чтобы хорошенько разглядеть и убедиться, что мне не почудилось от усталости.
— Миледи, с вами все в порядке? — заставил меня встрепенуться голос Хельварда Финна.
От неожиданности я даже выронила тряпку и жонглировала ею, пока не поймала. Хорошо, что не сама шлепнулась с подоконника. Высоковато было лететь.
Припав ладонью к окну, я посмотрела через плечо и кивнула.
— Да, все хорошо. А чем там занимается принц Мортен?
Хельвард поправил рулоны ковровых дорожек у себя под мышками и ответил:
— Копает сад. Вы же собираетесь его засеивать.
— А как же другие дела?
— Он уже поохотился. Принес птицу для принца Бранда и проверил все силки. Принцу Кристеру и принцу Айварису его помощь оказалась не нужна. А принц Вермунд отправился в Абрахос.
«Явно не за покупками», — подумала я.
— Ясно, — улыбнулась Хельварду.
— Я вам нужен?
— Нет-нет, я справляюсь. Спасибо.
Он пошел дальше, а я перевела взгляд на Мортена.
Тот воткнул лопату в землю, зачерпнул ковш воды из ведра, сделал несколько глотков, а остальное вылил на голову. Мотнув ею, ладонью провел по лицу и, заметив, что за ним наблюдают, повернулся в сторону замка. Я тут же сделала максимально деловой вид, на третий раз натирая окно. Но слишком поздно отвела глаза. Он наверняка догадался, что я на него пялилась. Вот же идиотка любопытная!
Быстренько закончив тут, я переместилась на другое окно и дождалась, пока Мортен «перекурит» и вернется к копке, чтобы снова за ним следить. Если бы с Брандом не случилось несчастье, сейчас он был бы на месте Мортена. Красивый, брутальный, потный. А я вертелась бы вокруг него, подавая воду и обмахивая. Наверное, даже заставила бы надеть платок…
Платок!
Он что совсем с ума сошел, в пекло без головного убора?!
Я швырнула тряпку в ведро, спрыгнула с подоконника, стянула со своей головы косынку и вышла в сад. Несколько раз откашлялась по дороге, убирая из голоса тревогу. Мортену будет слишком жирно знать о моем беспокойстве. Но я же не бессердечная мегера. Я спортсменка и прекрасно знала, чем чреват зной для непокрытой головы.
— Из всех видов удовольствия ты остановил выбор на солнечном ударе? — улыбнулась и остановилась в шаге от него.
Мортен перестал копать, выпрямился и, тяжело дыша, посмотрел на меня.
— Ты знаешь, что это приводит к поражению нервной системы? — Я протянула ему косынку. — Надень, пока не упал в обморок.
Благодарностей я и не ждала. Мортен молча взял косынку, повязал на голову и продолжил копать. И только когда я развернулась уйти, сказал:
— Я делаю это не для тебя.
Я незаметно улыбнулась. Не раскусила? Еще как раскусила! Но продолжила подыгрывать.
— Я так и подумала, — ответила, прежде чем уйти.
Глава 21. Сон, где все возможно
Бранд продолжал бунтовать. Наотрез отказывался от еды и воды и никого к себе не подпускал. Если нас не отпугивали его агрессивные рыки, то он просто нас игнорировал.
Я не меньше часа просидела перед его камерой. Рассказывала о том, сколько всего мы уже сделали и что запланировали на завтра. Я и шутила, и плакала, и пела, и была готова сплясать, лишь бы он хотя бы ухом повел. Но Бранд не позволял мне полюбить вторую его ипостась. Более того — он делал все возможное, чтобы я разлюбила и его.
За ужином я не проронила ни слова. Поковырялась в тарелке и ушла в барбакан. Заперлась там задолго до заката. Я и так теряла надежду, а еще Вермунд принес не самые веселые новости из Абрахоса. Стая Рах-Сеима вовсю готовилась к празднику Багровой Ночи. Они собирались соблюсти все волчьи обычаи, в которые входило жертвоприношение. Кого Рах-Сеим намеревался убить, оставалось загадкой. Может, первого встречного бродягу, или Каролину, или… меня, когда откажусь присоединиться к его стае.
Но уснуть мне удалось. Я даже видела сон, после которого пришлось умываться холодной водой. И вовсе не потому что это был кошмар, а…
Я купалась в том самом бассейне, куда меня привел Бранд в мое первое утро в Подлунном мире. Как и в любом нелепом сне, где все возможно, в этом тоже были свои нестыковки. Например, авиация Парада Победы в небе, бабуля с беляшами на пляже и светофор на тропинке. Однако все это было мелочами, влезшими в голову от усталости и упадка духа. В содрогание меня привело кое-что другое.
Вода была невообразимо мягкой и теплой. От нее моя кожа становилась эластичнее и шелковистее. Я завороженно наблюдала, как она стекает по рукам и груди. Смачивала волосы, поливала лицо. Я была счастлива от неземного удовольствия. И расслаблялась, и заряжалась одновременно.
Особенно нежными были мужские руки, скользнувшие по моей спине. Я ненадолго замерла и, прикрыв глаза, откинула голову назад — на широкое плечо. Позволяя властным рукам исследовать мое тело, ползти по изгибам, гладить и ласкать. Я урчала от удовольствия. Впадала в экстаз. Забывалась. А когда мужские пальцы плавно опустились к зоне бикини и проложили себе путь еще ниже, я издала протяжный стон, и мои разомкнувшиеся губы были пойманы в плен обжигающего поцелуя.
В мгновенье мой горячий любовник развернул меня к себе, поднял и усадил на свой пах. И только в тот момент я увидела, кто лишал меня рассудка.
Это был Мортен…
Тогда-то я и проснулась. Умылась, помахала перед лицом ладонями, возвращая себе трезвость ума, и снова легла на софу.
В башне по-прежнему было холодно, но меня бросало в жар от прокручивания сна в памяти.
Как я вообще допустила, чтобы он влез в мою голову? Да еще и в такой роли?! Какие поцелуи?! Он же девственник!
«Ах, Янка, не о том думаешь!» — мысленно ругала себя, ворочаясь с боку на бок.
Мало ли что могло присниться. Это же не значит, что на всем надо зацикливаться. Когда я училась в старших классах, мне после каждого урока физкультуры снилось свидание с физруком. Уж слишком молод он был для учителя. А после слитого в сеть скандального видео с возрастным цензом от известного футболиста мне и вовсе было опасно засыпать. Но все это было от сексуального голода.
Надеясь, что мой сон ничего не значил, я попыталась снова уснуть.
Не получилось. Потому что в долине завыли волки. Чаще и громче, чем вчера. Даже неприступные стены барбакана не заглушали их концерты. Так что мне пришлось поискать себе занятие.
Я решила изучить здешний склад. Зажгла свечу и отправилась по комнатам.
В бесконечных горах хлама и мусора я находила и вполне достойные вещицы. Шкатулки, книги, даже украшения. Бракованные и явно недорогие. Серьга без пары, ожерелье без крупного камня, браслет с изображением оборотня. Нашла и набалдашник с трости или рукояти меча, столовые приборы, старые перья для письма. Но больше всего меня заинтересовали картины с изображением моря, звездного неба, цветочных лугов, леса. Яркие, живые, полные надежды, вдохновляющие полотна. Я просто не смогла пройти мимо и уже утром, едва Хельвард Финн освободил принцев, притащила их в подземелье.