— Ты изменила мне с братом. Я уже давно не рад тебя видеть, Эррис! Зря ты пришла, — сухо ответил Астор, — Мне больно слышать твою ложь. Я был о тебе лучшего мнения, богиня!
— Но я не лгу, ни единым словом… — пробормотала богиня.
Астор поднял ладонь вверх, и она послушно замолкла.
— Камень Гордир был потерян нашей семьей два поколения назад. Я узнаю его по описанию. Нет больше в этом мире камня подобной величины и чистоты. В моей семье остались записи о том, как он сияет всеми гранями, какой мощной магией обладает и… как опасно отдавать его в ненадлежащие руки. Скажи Эррис, давно ли ты ограбила мою семью?
Все веселье и кокетство моментально слетело с богини. Она подобралась и испуганно заозиралась.
— Нет, что ты, я не грабила… Боги мне в свидетели, я понятия не имела, что этот камень имеет к тебе отношение. Клянусь, что взяла его… Эм, позаимствовала у Горганы. Он хранился в ее хрустальном ларце. Валялся на видном месте. Не слишком-то она и дорожила этим камнем… — сбивчиво рассказала богиня, накручивая локон на длинный палец. Впервые на моей памяти у нее был виноватый вид, — Интересно, как камень оказался у нее? Горгана выкрала его у вас? Но зачем?!…
— Горгана — это богиня? — переспросила я, и Астор кивнул: — Богиня равновесия. Странно, она всегда была благосклонна к нашей семье.
— Ну, тогда я ничего не понимаю! — воскликнула богиня и сотворила из воздуха элегантный золоченный стул. Присела на него и задумчиво щелкнула пальцами. Золотой бокал с вином появился в воздухе моментально, она взяла его в руку и задумчиво отхлебнула, не обращая на нас внимания. Смотрела поверх наших голов, разговаривая будто сама с собой, — Я взяла этот камень из-за цвета — божественная кровь впитывается в неодушевленное постепенно. Не хотелось привлекать внимания. А красный в красном незаметен! Да… Я стащила его у Горгоны на второй день. Пришлось выдумать причину, чтобы приходить дважды. В первый день мне удалось окропить его, а вот взять — нет. Горгона смотрела змеей, чувствовала, что я пришла неспроста. Вот… Камень для хранения информации оказался очень подходящим — прозрачный такой, крупный. Ты и сам знаешь, Астор, что драгоценные камни лучше других аккумулируют энергию.
— Знаю, — не стал отпираться маг, — Эррис, скажи, а зачем ты показываешь Елене то, чего не было? Зачем вводишь в заблуждение?
— Это я — ввожу в заблуждение? Скорее ты ошибаешься, мой мальчик! — бокал из рук богини исчез. Она подперла подбородок рукой и ласково улыбнулась: — С чего ты взял, что я кого-то ввожу в заблуждение? Я правдива, как сама жизнь!
— На камень можно записать любую информацию, он не оценивает, верна она или вымышлена, — ровно ответил Астор, — Ты — богиня, Эррис. Твои мысли уже воспринимаются магическим предметом, как правда. Этот мир вышел из ваших божественных мыслей. Пятеро божеств, пять мыслеформ.
Эррис загадочно улыбнулась, но никак не прокомментировала слова мага. Из этого ее странного молчания я неожиданно поняла, что Астор попал в точку. Он был прав!
— То есть, ты хочешь сказать, что камень может показывать неправду? — уточнила я у мага. Тот кивнул, не сводя пытливого взгляда с богини.
В голове что-то щелкнуло, и я новым взглядом посмотрела на богиню. Она врала! Нагло и беспардонно!
— Не было никаких трех раз, — медленно произнесла я, глядя Эррис в лицо, — Поэтому Астор и не помнит предыдущих моих появлений. Он маг времени, и если бы время искажалось, он бы почувствовал. Он бы помнил мои предыдущие попадания в замок. Но…их не было!
— Разумеется, не было! — подхватил облегченно Астор, — Я еще в твердом уме и памяти. Мы встретились с тобой вчера.
— Конечно, этого не было! — я не удержалась и хлопнула себя по лбу, — Я ни за что не стала бы вешаться на Астора в первую встречу. И целоваться бы не стала. Это мне несвойственно! Соблазнять его ради спасения — трижды ха-ха. Да я лучше умру с высоко поднятой головой!
— Вот как, — недовольно проворчал Астор, и я осеклась, что сболтнула лишнего, — Я бы тебя поцеловал.
— Дело не в этом. То, что показала Эррис — просто невозможно. Понимаешь, это как сделать из меня развратницу, а из нее — простую смертную. Я бы ни за что не поступила так, как показала Эррис. Нет-нет! И меня с самого начала цепанула та первая встреча… Я почувствовала твою фальшь, Эррис
Рассмеявшись, я счастливо закружилась по комнате. Тело наполнилось легкостью и радостью, что я совсем забыла о присутствующих.
Будто тяжелый камень упал с груди.
— Ты нарушаешь наши договоренности, девчонка! — я даже не сразу поняла, что противный голос, проскрежетавший эту фразу, принадлежал богине.
Куда делись сладость и мед из ее голоса? Вольготность и истома, что она постоянно демонстрировала? Они исчезли, уступив место ярости и злости.
Глаза метали молнии, а рот приоткрылся, готовый произнести угрозу. Даже её волосы наэлектризовались и развивались в разные стороны, подобно воздушным змеям.
И мне стало страшно. До меня дошло, кого я обвиняла во лжи — богиню. Что, что я собственно могла ей противопоставить?
Магию, божественную искру? Увы! Только свою невоздержанность и характер.
— Эррис, ты не посмеешь причинить вред Елене! — повысил голос Астор и в одну секунду оказался рядом с золоченным стулом, — Ты не имеешь никакого морального права вмешиваться в мою жизнь, и…
— Имею!… — рассерженной кошкой прошипела богиня, и хотела еще что-то сказать, но в дверь снова постучали.
— Леди Елена, господа настойчиво зовут вас на концерт. Господина Астора мне не удалось найти, так что мы планируем начать без него.
— Он здесь! — выкрикнула я, желая приобщить к нашему скандалу еще одного свидетеля, — Вместе с богиней Эррис, между прочим. Входите, Братц!
Эррис с Астором замерли.
Братц неторопливо открыл дверь и заглянул в комнату, полыхнув при этом красными глазницами.
— Приветствую достопочтимую богиню судьбы Эррис! — поклонился он, — Господа обрадуются, что наш скромный замок посетила великая богиня. Прошу вас присоединиться к нашему домашнему концерту. Господа ждут.
— Пожалуй, Эррис, нет выбора. Соглашайся, — живо обратился к ней Астор и даже подал руку, — Мой брат великолепно играет на виолончели. Неучтиво проигнорировать приглашение, когда ты вот так, раз в несколько лет, посетила замок. Он — Хранитель. Не последний маг в нашем мире.
— Я знаю! — капризно надула губки богиня, и, подумав секунду, всё-таки приняла руку, — Ладно, пойдем, послушаем этот концерт. Но мы не закончили, Лена! — мазнула она по мне ненавидящим взглядом, — После договорим!
Так мы и вышли из моей комнаты: впереди, гордо подбоченясь, шел Братц, за ним — Эррис под руку с Астором. А замыкала это странное шествие я, раздосадованная и совершенно сбитая с толку.
Астор что-то затеял. Понять бы только: что?
Глава 33
Допустить ошибку я не мог. Как и проявить слабость. Поэтому шел в музыкальный зал степенно, как и подобает хозяину замка. Улыбаясь и лучась счастьем и гостеприимством. Обмануть Эррис можно, если играть по ее правилам. Заглядывать ей в рот, потакать до поры до времени.
Я достаточно был знаком с богиней, чтобы понимать: за древним могущественным существом прячется эгоистичный и жестокий ребенок. Иногда Эррис была непосредственна и мила, подобно юной девушке. Наверное, этим она и зацепила меня когда-то.
Мне казалось, что я сильно любил ее. Так сильно, что измена выбила почву у меня из-под ног. Низвергла в преисподнюю, провела по всем кругам ада. Я лишился не только статуса Хранителя, но и половины души. Она саднила, истекала кровью, и я долго не мог поверить в происходящее.
Комрей, мой любимый старший брат, решился на обман. Пошел на подлость, чтобы получить власть и признание. Но ведь он — мой брат. Как он мог так поступить? Предать всё, чем мы жили. То, что воспитывали в нас с рождения — верность семье и принципам рода Таймс.
А ведь раньше мы были дружны. Дружны! До гибели матери и сестры. До того несчастного случая, что перечеркнул всё.
В детстве я гордился Комреем, его успехами, достижениями. Хвастался перед знакомыми словно своими собственными. Комрей умеет это, Комрей сделал то! Мне все завидовали. Еще бы, такой воспитанный и сильный маг!
Ему прочили блестящее будущее. Так и получилось. Почти. Свое будущее он создал сам.
Комрей выпустил на волю демонов. Без стеснения, без лишних угрызений совести. Он больше не скрывался, не старался казаться хорошим. После предательства, он нагло предложил мне смириться и принять его статус. Подчиниться власти Хранителя. Замолчать и не рассказывать то, о чем мы узнали после смерти матери.
Статус Хранителя передавался мне, младшему в роду. Удивительное дело, но это было так. Родители сообщили богам о своем решении, когда мне исполнилось десять.
Но Комрей не смирился. Он пошел на очередную подлость — раздобыл сложное и очень необычное заклинание изменения внешности. Притворился мной и соблазнил Эррис.
Знала ли богиня, кому передает божественную искру? Теперь мне кажется, что знала. Эррис не так проста, как хотелось бы. Эгоистична, прямолинейна — да. Но не проста.
Заходя в музыкальный зал и представляя Эррис удивленному Леону, я заметил, как напрягся Комрей. Он уже настроил виолончель, и теперь сидел на своем любимом низком стуле и сжимал гиф инструмента с такой силой, что тот мог запросто лопнуть.
Я не знал, что из этого выйдет.
Получится ли переиграть Комрея и освободить Елену? Убедить Эррис оставить девушку в покое? Разорвать петлю времени и поставить Комрея на место?
Слишком много задач, и так мало возможностей!
Еще и Леона не стоило сбрасывать со счетов. Мужчина озадаченно косился на богиню, но решительно не понимал, как к ней относится.
Конечно, Бросс никогда не общался с богами. Это всегда было прерогативой рода Таймс.
Но больше всего на свете я беспокоился за иномирную девушку. Елена храбрилась, кусалась и з