– Ещё неизвестно, удалось бы получить выкуп за графа, – возразила София, решившая защищаться до конца. – Как известно, он занимает важное положение при дворе, к нему прислушивается сам принц. Скорее всего, сюда бы выслали отряд британских солдат, и мы оказались бы в осаде.
Жак прищурился.
– А как же Талия?
– Она только отвлекала вас от важных дел.
– А под важными делами вы подразумеваете себя?
– Нет, службу Наполеону.
На лице Жака отразились потрясение и ярость.
– После такого предательства вы ещё осмеливаетесь читать мораль, напоминать о преданности императору?
– Лично я не считаю предательством элементарные меры предосторожности.
– А как насчёт кражи предметов, гарантировавших молчание мистера Ричардсона?
София вздрогнула и поспешно опустила голову, пряча виноватый румянец. Она не думала, что Жак так скоро обнаружит пропажу.
– Чего вы от меня хотите?
Жак взял её за подбородок, заставив поднять голову, и устремил на Софию немигающий взгляд:
– Услышать правду.
– Всё очень просто – я хотела, чтобы графиня Эшкомбская покинула Францию, и не нашла лучшего способа, чем выпустить на свободу её мужа. – Прямота Софии оказалась неожиданностью для них обоих. – Теперь довольны?
На какую-то секунду лицо Жака смягчилось, и в сердце Софии забрезжила робкая надежда. Казалось, она может прочесть в его чарующих глазах слабый след былой симпатии. И чувство вины за то, что причинил ей боль.
Но в ту же секунду гнев заполыхал с новой силой. Жак резко отпрянул.
– Non, – резко бросил он. – Я более чем недоволен. Из-за вашего эгоизма под угрозой оказалось самое важное звено в моей цепи – Гарри Ричардсон! Нет, до Англии граф Эшкомбский не доберётся! Надо остановить его любыми средствами!
Сердце Софии сдавило от тяжёлого разочарования.
– Какое же Гарри Ричардсон важное звено? Ведь сейчас он скрывается во Франции. – Голос Софии звучал глухо. С ужасом она осознала, что пошла ва-банк и потеряла всё. – Наоборот, Ричардсон превратился в обузу.
Жак пожал плечами:
– Как только изловлю его братца, Гарри сможет спокойно вернуться в Лондон и найти для меня нового шпиона в министерстве внутренних дел.
– Британскому правительству уже известно, что в их рядах скрываются предатели. – София обхватила себя руками. Несмотря на долетавшее от окна тёплое дуновение летнего ветерка, её вдруг пробрала дрожь. – Если Гарри неожиданно объявится в Лондоне, в то время как брат его исчезнет, это неизбежно вызовет подозрения.
– Сочиним какую-нибудь правдоподобную историю. А потом получим информацию, благодаря которой Франция одержит долгожданную победу.
София отрицательно покачала головой:
– Слишком поздно. Граф Эшкомбский сбежал уже давно.
София не смогла выговорить имя Талии и не стала упоминать о том, что стремление Жака поймать беглецов скорее объясняется желанием вернуть графиню Эшкомбскую, нежели отправить Гарри в Лондон. София ощущала, как между ней и Жаком быстро вырастает стена.
– Догнать графа не получится.
– Я и не собираюсь. Он сам прибежит ко мне. – Жак бросил взгляд на озадаченное лицо Софии. – Благодаря вам, та belle.
Растерявшаяся София почуяла недоброе.
– Comment?[13]
– Готов биться об заклад, вы не только поведали о миссии Гарри, но и упомянули, что сейчас он в Кале, – протянул Жак.
София изобразила горделивое равнодушие, хотя на самом деле внутри всё кипело.
– Допустим, и что из того?
– Наш добропорядочный граф Эшкомбский наверняка помчится спасать брата – так сказать, вырвать несчастного из когтей злобных французов, – ухмыльнулся Жак.
– Лорд Эшкомбский не так глуп, – возразила София. – Полагаю, он сам прекрасно понимает, что спасти Гарри Ричардсона невозможно.
– В таком случае граф захочет свернуть его никчёмную шею, – ответил Жак и, прежде чем удалиться, отвесил крайне неубедительный поклон. – В любом случае он не покинет Францию, пока не разыщет брата. И не угодит прямо в расставленную ловушку.
София так и замерла посреди спальни. В первый раз за тридцать лет по щекам градом катились горячие слёзы.
Талия не знала, как долго провела в объятиях Габриэла – впрочем, она и не пыталась следить за временем. Она будто парила на волшебном облаке, а между тем гроза снаружи утихла и наконец прекратилась.
Талия со вздохом подумала, что впоследствии, вероятнее всего, пожалеет о том, с какой готовностью отдалась Габриэлу. Ведь этот человек оказался плохим мужем – оскорблял её, сослал в деревню, вдобавок относился к супруге безо всякого уважения.
Как бы там ни было, Талия отнюдь не собиралась его прощать.
Но сейчас ей было слишком хорошо, чтобы задумываться о подобных вещах.
Талия поспешно заверила саму себя, что героическая спасительная операция Габриэла вовсе её не впечатлила. Как, впрочем, и его попытки окружить её комфортом, насколько это возможно в убогом амбаре.
Талия отлично понимала – глупо надеяться, будто его поступки продиктованы искренней заботой. Иначе ей грозит жестокое разочарование. Уж чего-чего, а разочарований Талии на всю жизнь хватило.
Однако любая женщина отозвалась бы на искусные ласки опытного любовника. К тому же разве от жены не требуется делить постель с мужем, какие бы чувства она к нему ни испытывала? Так почему бы не извлечь из этой обязанности определённое удовольствие для себя?
Но здравый смысл умолк, стоило чутким пальцам прикоснуться к её коже. Талия затрепетала в предвкушении.
Глядя в серебристые глаза Габриэла, она осознала, что испытывает к нему не только плотское влечение. Нет, от этих чувств следует избавиться, иначе сердце её будет неминуемо разбито.
– Дождь перестал, – выдавила Талия.
Габриэл тихонько рассмеялся и провёл большим пальцем по её соску.
– Неужели?
Талия обернулась к закрытому ставнями окну, пытаясь подавить наслаждение от каждого ласкового прикосновения.
– Да. – Сдержав стон, Талия встретилась с Габриэлом глазами. – Нам разве не пора?
На красивом лице промелькнуло нечто, похожее на тревогу. Затем Габриэл опустил голову и начал целовать её ключицы.
– Пора, – пробормотал он. Дыхание Габриэла приятно щекотало грудь.
Талия запустила пальцы ему в волосы, пытаясь заставить его опомниться, однако тут же отдалась на волю ощущений.
Однако она успела сообразить, что Габриэл что-то от неё скрывает. И это что-то его очень беспокоило.
– Габриэл, – проговорила Талия, а когда тот не отозвался, слегка потянула его за волосы.
– Да?
– В чём дело?
Габриэл провёл по её соску языком.
– Да так, ни в чём…
– Но… – начала было Талия, но тут же запнулась. Приходилось признать неприятную правду – хотя Габриэл с радостью предавался с ней плотской любви, делиться с супругой своими тревогами он был не готов. Видимо, не считал нужным. Впрочем, Габриэл с самого начала дал понять – для него этот брак не более чем досадная необходимость. Талия обругала себя за глупость и сглотнула непрошеный ком в горле.
– Хорошо, можете не отвечать…
Подняв голову, Габриэл настороженно поглядел на неё:
– Женщины всегда так говорят, когда хотят добиться ответа.
Талия застыла, задетая несправедливым обвинением.
– Я в такие игры не играю. Не хотите рассказывать – ваше право.
На щеках Габриэла проступил лёгкий румянец. Талия приготовилась к язвительному ответу, однако он повёл себя неожиданно – вдруг вскочил и нервно взъерошил волосы.
– Вам не приходило в голову, что у меня может возникнуть желание хоть ненадолго избавиться от тяжких мыслей?
Габриэл говорил тихо, но Талия уловила затаённую боль в голосе. Отбросив девичью стыдливость и проигнорировав тот факт, что они оба обнажены, Талия встала и подошла к Габриэлу.
Чуть дотронулась до его руки.
– Разве от мыслей можно избавиться?
Вдруг Габриэл порывисто прижал её к себе.
– Только если знаешь надёжный способ, – хрипло произнёс он.
Губы Габриэла приникли к виску Талии, затем спустились по щеке к уголку рта. И только тут Габриэл заметил, что Талия стоит неподвижно, словно статуя, и упирается руками ему в грудь – вроде бы не отталкивает, но и не поощряет. Подняв голову, Габриэл с досадой поглядел на неё.
– Проклятье! Почему у меня такое чувство, будто вы мной вертите как хотите?
Талия гордо вскинула подбородок.
– Я же сказала, я не…
– Для женщины, которая не играет в игры, вы поразительно хороший игрок, – резко перебил ее Габриэл, но потом заметил, как больно ранили Талию его слова, и со вздохом опустил голову, соприкоснувшись с ней лбами. – Простите, Талия. Вы правы, меня и впрямь кое-что тревожит.
Талия старалась осторожнее подбирать слова, боясь разрушить только что установившееся доверие.
– Боитесь, что нас поймают? – наконец предположила она.
Габриэл усмехнулся:
– Вы меня недооцениваете.
– Отнюдь.
– Вот и прекрасно. Не извольте беспокоиться, ещё до заката мы будем на борту моего корабля, – произнёс Габриэл.
– Тогда что же вас гложет?
Повисла напряжённая пауза. Габриэл боролся с многолетней привычкой самому решать собственные проблемы. Всю жизнь Габриэл брал ответственность на себя, защищая других. Пожалуй, ему всегда будет нелегко делиться заботами.
Талия разумно рассудила, что мужа торопить не следует, иначе тот снова замкнётся в себе.
Наконец Габриэл поднял голову, но из объятий её не выпустил, словно нуждаясь в её тепле.
– Я узнал ужасную новость о брате, с которой никак не могу смириться, – наконец признался Габриэл сдавленным голосом.
От испуга у Талии пересохло в горле.
– Боже мой! Неужели…
– Нет, – поспешно пояснил Габриэл. Лицо его застыло, словно маска. – Как и большинство известных мне подлецов, на здоровье Гарри не жалуется. – Габриэл плотно сжал челюсти. – Сейчас он преспокойно обретается в Кале.