емся до Лондона, я сразу напишу официальное заявление об уходе.
— Нет, Белла.
Он совсем не хотел этого.
— Ты просил меня помочь, а я не справилась.
— Если помнишь, я говорил тебе вести себя естественно. Вот ты и была естественна. Правда, я не ожидал, что это будет именно так.
— Как?
— Не думал, что ты с такой легкостью впишешься в общество. В «Инсурго» ты буквально за пару дней стала членом команды, словно работала уже много лет. Так получилось и с моей семьей. Они смотрели на тебя так, как никогда не смотрели на…
— На кого?
— Не важно.
— На девушку, разбившую тебе сердце? Ту, с которой ты работал?
Хью покосился на нее.
— Пытаешься вытянуть из меня правду?
— Нет, я не имею права касаться этой темы. Да ты и не производишь впечатления человека, который готов к откровенности.
— Мое прошлое тебя совсем… — начал Хью и осекся, боясь, что опять обидит Беллу. — Прости. Я не хотел быть грубым. Особенно с человеком, потратившим свои выходные на мои прихоти. Я и так наговорил тебе лишнего. Пожалуйста, прости меня. И можешь даже наступить мне на ногу острым каблуком.
— Острым каблуком?
— Помнишь, ты говорила о трех нарушениях правил. Я уже намного превысил лимит.
— Это была шутка, — с тоской произнесла Белла. — Я не поступаю так с людьми. — Хью чувствовал себя еще более виноватым. — Кроме того, ты прав. Твое прошлое меня не касается. — Она вздохнула и спросила: — Ты слышал все, что я сказала твоей маме?
— Только после того, как она предположила, что ты моя настоящая девушка, которая играет роль ненастоящей. — Хью осторожно покосился на нее. На лице отчетливо читалось искреннее чувство вины. — Я чего-то не знаю?
— Я сказала ей, что «Инсурго» — твоя душа. Ты лишишься ее, если бросишь любимое дело и перейдешь в семейную фирму, это лишь ухудшит ваши отношения, ты станешь еще более раздражительным, чем сейчас.
Если бы Хью не вел машину, он бы зажмурился от ужаса.
— Мы никогда не говорили на эту тему.
— Думаю, в будущем вам лучше это делать. Но я уже сказала, я готова уволиться, если ты так хочешь.
— Сейчас самым лучшим будет помолчать, пока мы не доедем до Лондона.
— Хорошо, — согласилась Белла и больше не произнесла ни слова.
От этого Хью стало еще хуже. Он понимал, что у Беллы были самые лучшие намерения, но все же события этих дней с трудом укладывались у него в голове. Ей удалось выбить его из колеи, и он сам еще не понимал, что будет дальше и каково его отношение к происходящему. Хью лишь точно знал, что пришел в полное смятение и сейчас ему лучше хранить молчание.
Впрочем, это мало помогало. Он ощущал аромат духов Беллы и мысленно перебирал воспоминания о прошлой ночи. Их поцелуи и то, что было после них, он ни за что не решится повторить. Будет лучше, если они отстранятся друг от друга.
Наконец машина выехала на улицу, где жила Белла, и остановилась у двери ее дома.
— Я провожу тебя до квартиры, — предложил Хью.
— Нет необходимости, — возразила она. — Спасибо, что подвез. Извини, но к себе я тебя не приглашаю, и не потому, что хочу быть невежливой, просто понимаю, сейчас тебе не до того. К завтрашнему утру мы все забудем и станем вести себя так, будто этого уик-энда никогда не было.
— Договорились, — кивнул Хью.
Подождав, пока за ней закроется дверь, он уехал. Это единственное, что он мог сделать. Что же касается их деловых отношений… Хочется верить, что все будет хорошо. Ведь единственный способ удержать Беллу в своей жизни — оставаться коллегами.
«Ничего себе выходные», — подумала Белла, закрывая за собой дверь.
Первым делом она переоделась — ее радовали даже обычные джинсы и футболка — и принялась разбирать вещи. Закончив, она взяла телефон и увидела сообщение от Грейс: «Позвони, как только вернешься. Не терпится услышать, как все прошло».
Да уж. Белла задумалась. Она ни за что не сможет рассказать сестре правду: переспала с Хью, испортила его план, открыла матери его секрет, а потом еще и поругалась с ним. Да, он извинился, но ей было неприятно, что он мог заподозрить ее в предательстве. Может, его бывшая девушка навсегда отбила у него желание доверять людям, как произошло у нее с Кирком? И все же неприятно, когда о тебе такого мнения. Он ведь совсем ее не знает.
Белла ответила сестре поздно вечером. «Только что вернулась».
И это не было обманом, всего лишь маленькой хитростью. Звонить уже поздно. Белла надеялась, что Грейс не будет пытаться вытянуть из нее все подробности. И завтра утром на работе все будет хорошо. Они с Хью смогут сделать вид, что между ними ничего не было. Если же у них это не получится, придется искать новое место.
Ничего страшного, она ни за что не будет скучать по «Инсурго».
Глава 7
В понедельник утром, немного нервничая, Белла вошла в «Инсурго». В кафе внизу она купила себе двойной капучино, решив, что это придаст ей уверенности. Будет ли Хью избегать ее или поведет себя как обычно? Может, сегодня он еще более хмурый, чем всегда?
Но его не было на месте. Он передал Тарквину, что у него несколько встреч в городе, и если он и приедет в «Инсурго», то уже ближе к вечеру. Белла не понимала, обрадовала ее эта новость или нет, но твердо знала, что ни за что не выдаст своих чувств. О том, что она была с Хью в Оксфордшире никому не известно, и она не собирается об этом рассказывать. Пусть коллеги считают, что он просто ее начальник, а она графический дизайнер. И точка.
К среде Хью решил, что пора явиться в «Инсурго», иначе Тарквин может заподозрить неладное. Однако ему казалось, что принцип Вегаса не так легко выполним, как хотелось бы. На словах все было гораздо проще. «Все, что произошло в Оксфордшире, должно остаться в Оксфордшире». Проблема в том, что он не находил в себе сил забыть, как приятно было проснуться рядом с Беллой, и мечтать, чтобы это повторилось.
Хью понимал, насколько это неразумно. Он знал это благодаря Джесси. И ситуация сейчас почти такая же, несмотря на то что две женщины совсем не похожи. Он опять смешал работу и удовольствия. Получается, если он хочет встречаться с Беллой, ей необходимо уволиться, а это будет урон для «Инсурго»; если она остается, то он должен забыть о своих чувствах. Ради дела, которое было для Хью важнее всего в жизни, он должен выбрать второй вариант, кроме того, ему не привыкать сдерживать свои чувства.
Правда, это было до того, как в его жизни появилась Белла Фарадей. До того, как он представил ее родным. До того, как она перевернула все в его мире с ног на голову.
Каждый раз Белла точно угадывала, что в кабинет входит Хью, даже когда сидела спиной к двери.
Несколько раз, оторвавшись от работы, она подняла голову и посмотрела на него, разговаривающего с Тарквином, и пару раз встретилась с ним взглядом. Он сразу отворачивался, лицо его при этом оставалось таким бесстрастным, что было невозможно угадать, о чем он думает.
Может, о том, что было между ними? Влечет ли его к ней так же, как ее к нему? Или он сожалеет о том, что между ними произошло?
Белла испытывала огромное желание отправить ему сообщение с предложением поговорить, но при этом она выглядела бы жалко, чего ей совсем не хотелось. Она смогла пережить предательство Кирка, а ситуация с Хью совсем проста, если мерить по шкале сложности разрешения.
Очень скоро все образуется. Она придет в себя и сможет смотреть на Хью, не вспоминая его поцелуи и ласки. И без желания все это повторить. Время лечит. А пока нужно быть терпеливой и ждать. Это необходимо, учитывая, что она никак не может позволить себе потерять эту работу.
Хью сидел за столом, глядя в экран компьютера. Невероятно, ведь он никому и ничему не позволял отвлечь его от работы. Однако сейчас он не в силах выкинуть из головы мысли о Белле. Может, стоит ей позвонить? Или написать сообщение? Сказать, что он передумал и не готов следовать принципу Вегаса, а поэтому хотел бы с ней встретиться. Пригласить ее, например, на ужин.
Поразмыслив несколько минут, он понял, что это лишь еще больше усложнит их отношения. Разумнее всего — держаться от нее на расстоянии.
И все же он не мог успокоиться, не мог взять себя в руки. А от этого становился придирчивым и раздражительным с сотрудниками.
В четверг никого из музыкантов не было в студии, и Хью был очень тому рад. Это давало ему возможность закрыться в своем кабинете и заняться тем, что он любил больше всего на свете, — музыкой. Это поможет отвлечься и не думать о Белле Фарадей. И ему с успехом это удавалось… до ланча. Потом пришел Тарквин с Беллой и ребята из музыкальной группы, с которыми она должна была познакомиться, обсудить обложку их альбома и общую концепцию рекламы. Она опять изменила цвет волос и стала брюнеткой. Теперь она была совсем другой, не похожей на ту рыжеволосую девушку, которой была в Оксфордшире. Надо признать, цвет ей шел, он еще больше подчеркнул удивительной красоты глаза. Кажется, Белла даже стала еще красивее, если это возможно.
Хью испытал с трудом преодолимое желание прикоснуться к ее мягким волосам, погладить по голове. А потом провести кончиком пальца по губам…
Проблема была еще и в том, что Белла надела облегающие джинсы, подчеркивающие фигуру, и ботильоны на каблуках, в которых ее ноги казались еще длиннее. На ней также была черная футболка с логотипом «Инсурго», в общем, она выглядела молодо и стильно.
Неудивительно, что она очаровала всех музыкантов так же быстро, как и его родных. Для этого ей нужно было лишь оставаться самой собой: яркой, веселой Беллой, чей красивый смех никого не мог оставить равнодушным, а ее привычка класть руку на плечо собеседника давала возможность сразу установить контакт. Она была человеком тактильного восприятия, но каким-то образом показывала, что не собирается вторгаться в личное пространство кого бы то ни было. Ей это удавалось легко и очень естественно.
Хью перехватил ее взгляд. Кажется, щеки Беллы порозовели. Нет, ему показалось, ведь она ведет себя с ним в высшей степени профессионально — спокойно, даже холодно. Похоже, у нее нет проблем со следованием принципу Вегаса.