Добравшись до стола, я плюхнулась в кресло. Хотелось наброситься на еду, есть все и сразу, давясь и фыркая, но я понимала, что после голодовки так нельзя. Еще стошнит. Да и ни к чему показывать Бесу, насколько все плохо.
Поэтому я чинно взяла булочку, медленно намазала ее маслом и откусила маленький кусочек. Теплая сдоба была великолепна. Я закрыла глаза и застонала, наслаждаясь вкусом. Великие горы, это потрясающе!
Я так сосредоточилась на еде, что забыла о присутствии постороннего в спальне. Очнулась, ощутив на себе пристальный взгляд. Вздрогнула, посмотрела на Беса и захлебнулась в огне его глаз.
Он по-прежнему стоял у двери. И хотя между нами было приличное расстояние, оно казалось мне надежным. Заметив, что мужчину особенно интересуют мои коленки, я запахнула съехавшее покрывало.
— Можно мне получить одежду? — попросила я.
— Лиз все принесет, но сперва мы поговорим, жена.
— У меня есть имя, и оно тебе известно. Служитель гор произносил его во время церемонии.
Бес поморщился. Кажется, он пропустил мое имя мимо ушей. Что ж, я не гордая, напомню:
— Эвангела. Будь добр, обращаться ко мне так.
— Я буду называть тебя, как пожелаю, — отмахнулся он.
Да, такого будет непросто заставить со мной считаться. Но у меня вся жизнь впереди. Ведь муж, похоже, не собирается от меня отказываться.
Следующие слова Беса подтвердили мои опасения:
— Нам придется научиться сосуществовать вместе, — заявил он. — Если, конечно, мы хотим выжить.
— О чем ты? — насторожилась я.
— На людях ты будешь исполнять роль идеальной жены. Если кто-то догадается, что Амброзия на тебя не подействовала, с тобой быстро покончат.
Я сглотнула ком в горле. Булочка вдруг потеряла свою привлекательность, и я отложила ее в сторону. Бес прав: мне не выжить без этого спектакля. Он и сам едва меня не убил, узнав правду. Другие легионеры вряд ли пощадят.
— Если со мной что-то случится, то и ты погибнешь, — напомнила я.
— Именно так. Поэтому я здесь.
— Предлагаешь договор?
— Предлагаю выжить. Нам обоим.
Я задумчиво кивнула. Это уже не война, но еще не мир. Одно настораживало: Бес перестал задавать вопросы. Но я не расслаблялась. Это временная капитуляция. Он просто ждет удобного момента. Муж будет пристально следить за мной, пытаясь разгадать мой секрет. Мы были и остаемся врагами. Не стоит это забывать.
— Скоро в доме состоится званый вечер, — сказал Бес. — Приглашены легионеры с женами. В том числе первый командир. Если сумеем его обмануть, то все будет хорошо.
— А если нет? — пробормотала я.
Бес не ответил, но я и по его мрачному лицу поняла — тогда все будет кончено. Для нас двоих.
— Хорошо, — кивнула, — я согласна.
— Это будет непросто, — вздохнул он, — сделать из тебя покорную жену.
— Да я самая лучшая жена в мире! Просто мне достался отвратительный муж.
Бес рассмеялся.
— Начнем подготовку сегодня же вечером. У нас мало времени. А пока поешь и приведи себя в порядок.
На этой оптимистической ноте Бес покинул спальню. А я, дожевывая булочку, думала о том, что он подразумевал под подготовкой. Он будет учить меня покорности? Так себе перспектива.
Глава 18. Об уроках покорности
Едва я покончила с завтраком, как вернулась Лизерли и принесла одежду. Наконец, я избавилась от покрывала, помылась и привела себя в порядок, а заодно попросила девушку перестелить постель. И сразу как-то легче задышалось.
— Тебя не коробит, что твой собственный брат так обращается с тобой? — поинтересовалась я у Лизерли, пока она зашнуровывала мне платье.
— У нас многие женщины остаются прислуживать в своих семьях, — пожала она плечами. — Это лучше, чем искать работу на стороне.
Семейная прислуга — действительно удобно. И все-таки мне это казалось неправильным. Они выросли вместе и вдруг такая разница в положениях.
— А что стало с вашими родителями? — я решила разузнать подробности о семье мужа. Это может быть полезно.
— Мама умерла во время пятых родов, а отец погиб на войне.
Что-то подсказывало — это типично для легионеров.
— Я была единственной дочерью, — пояснила Лиз, — среди четырех братьев.
— И где же они?
— Как и отец, погибли в сражениях.
— Значит, остались только вы с Бесом, — вздохнула я. Печальная история, но мне было сложно сочувствовать легионерам. Особенно после того, что они сделали с моей собственной семьей.
Но рассказанное Лизерли напрямую касалось меня. Судя по всему, продолжительность жизни у легионеров невелика. А, как известно, погибнет Бес, и меня не станет. Это меня не на шутку встревожило. Надо поскорее избавиться от нашей связи.
Лизерли закончила с платьем и ушла. У нее еще было много дел по дому, так что мне пришлось коротать день в одиночестве. Правда, теперь меня исправно кормили. И обед, и ужин были сытными, вкусными и по расписанию. Хоть в этом повезло.
Вечером, когда я думала, что Бес уже не придет, в коридоре раздались шаги. Великие горы, муж ходил так, что у меня сердце сжималось. Для меня это был звук надвигающегося кошмара. Почему он явился так поздно? Он ведь не собирается остаться на ночь?
Я ждала мужа, стоя посреди спальни. Едва открылась дверь, как я сказала:
— Уже стемнело, я готовилась ко сну. Нельзя ли отложить урок до утра?
Бес аж споткнулся. Не такого приема он ожидал от жены.
— В отличие от тебя у меня есть дела, — сказал он.
— Вот и занимался бы ими. Не представляю, чему ты можешь меня научить.
— Например, ты должна молчать, пока к тебе не обратились. Это первый урок.
Я открыла рот высказать ему все, что думаю, но Бес опередил:
— Что конкретно тебе непонятно в слове «молчать»?
Я возмущенно засопела. Тоже мне учитель нашелся. Скрестив руки на груди, я следила за тем, как муж устраивается в кресле около камина. Пожалуй, он прав — мне будет сложно научиться повиновению. Придется постоянно контролировать себя. Одно неверное слово и мы погибли.
— Как ты себе представляешь эти уроки? — поинтересовалась я.
— Я буду тебя тренировать. Притворись, что ты под Амброзией, и веди себя соответственно.
— Может, ты просто скажешь всем, что запер меня и не хочешь никому показывать? — устало предложила я.
— Не выйдет. Это привлечет внимание. Хотя бы первое время ты должна появляться на публике.
— А что потом?
— Думаю, нас обоих не устраивает данная ситуация. Связь необходимо разрушить.
Я напряглась. Только недавно я сама думала об этом. Но если связь разрушить, Бес сможет избавиться от меня. Что его остановит?
Я сделала вид, что согласна с его планом. Придет время, и я придумаю, как поступить.
— Налей мне воды, — приказной тон Беса заставил меня вздрогнуть.
Это было неожиданно, и я, не задумываясь, ответила:
— Графин стоит рядом с тобой, налей сам.
Бес помрачнел:
— Это неверный ответ. Ты должна пойти и сделать то, что я велел.
— Ох, — я всплеснула руками. До чего тяжело быть покорной!
— Попробуем еще раз, — повторил он. — Налей мне воды.
Я двинулась к столику рядом с камином. Чтобы налить воды, надо было подойти к Бесу. Так близко, как я не хотела. Я шла и думала о губах мужа на своей коже. О тех странных новых ощущениях, что вызвали его откровенные прикосновения. Понятия не имею, откуда взялись эти мысли в моей голове. Но чем ближе я была к Бесу, тем больше их становилось.
Я почти не боялась, но по-прежнему волновалась. Не знаю, как так вышло, что Бес перестал меня пугать. Наверное, причина в связи. Все, что муж сделает со мной, он испытает сам. Пусть попробует, посмотрим, как ему это понравится. В каком-то смысле я чувствовала на себе броню.
Руки почти не дрожали, пока я наливала воду из графина в чашу. А вот когда повернулась к Бесу, чтобы ее отдать, меня затрясло. То как он сидел — чисто по-мужски, расставив ноги и откинув голову, как смотрел — пристально, с интересом, странно действовало на меня. Я пока не понимала, как именно, но мне это не нравилось. Я словно теряла контроль над собой.
Я протянула мужу чашу, и он забрал ее. Я нарочно держала чашу так, чтобы наши пальцы не встретились даже случайно, и мне удалось избежать прямого физического контакта. Но все же наши руки оказались слишком близко друг к другу. Настолько, что я ощутила жар чужого тела. Мы словно соприкоснулись на уровне аур. В ту же секунду меня обдало горячей волной, и я задохнулась от жара, прокатившегося по телу.
Испугавшись собственной реакции, я отшатнулась от мужа. Что происходит? В отличие от меня Бес не казался удивленным. Он был все таким же сосредоточенным. Выглядел так, как если бы ставил любопытный эксперимент.
Вдруг меня осенило — это сделал Бес! Он каким-то образом воздействовал на меня. Внушил желание. Нет, так не пойдет. Я согласна чувствовать его боль и страдать. Но чувствовать его страсть и подчиняться ей я не готова. Только не это.
— Что ты сделал со мной? Не смей внушать мне,… — я запнулась и покраснела. Разговаривать на подобные темы с мужчиной я не привыкла.
— Страсть? — уточнил Бес. В отличие от меня его ничего не смущало. — Боюсь, тут нет моей вины. Это все твоя особенность.
— О чем ты? — не сразу поняла я.
— О нашей связи. Похоже, она передает не только боль, — хмыкнул Бес.
— Нет, — замотала я головой и попятилась. — Нет! Не может быть!
— Хочешь сказать, что не чувствуешь этого?
Он наклонился вперед, впиваясь в меня своим убийственным алым взглядом. На этот раз меня накрыло не просто волной, это был настоящий шторм. Цунами, несущее погибель. Порочная стихия страсти окатила меня с головой, смывая прочь здравый смысл.
Бес все это чувствует? Прямо сейчас? Этот огонь, текущий по венам. Тиски, сжимающие грудь. Дрожь нетерпения во всем теле. Как он справляется? Лично я понятия не имела, как это контролировать.