— Кого я вижу! Бес! — он подошел ко мне и обнял. — Мы рады приветствовать победителя в Цитадели. Как обстоят дела на захваченной территории?
— Все отлично. Долина полностью под нашей властью.
— Отрадно это слышать. Но тогда что ты здесь делаешь? Если в Долине все хорошо, подкрепление вам не нужно.
— Я прибыл по личному делу.
Амар нахмурился. У легионера редко бывают личные дела. Он — часть целого и обязан ставить общее благо превыше своего. Я жил так с рождения, но последние события вынудили меня пересмотреть этот постулат. Начиная со дня свадьбы, я в первую очередь думал о себе и жене, и мне это пришлось по вкусу.
— Зачем ты явился? — нахмурился Амар.
— Хочу поговорить с первым авгуром, — не стал скрывать я. В конце концов, именно Амар как глава Цитадели должен дать мне разрешение на встречу.
— Непростая просьба. Ты же знаешь, на личный прием нелегко попасть. Но я постараюсь помочь. А пока ты — дорогой гость. Вам с женой отведут лучшие покои. Отдыхай, наслаждайся возвращением домой.
Я кивнул, принимая заботу. Иначе и быть не могло. Но показное гостеприимство пятого командира не обмануло. Ему не понравилось мое появление, а, значит, надо быть настороже. Может, это мой дом, но, как и везде, здесь у меня больше врагов, чем друзей. Такова жизнь легионеров: мы — одна стая, но стоит зазеваться, и товарищ перегрызет тебе глотку.
Глава 31. О просьбе Беса
Нас поселили в лучших покоях Цитадели. Богаче жил разве что сам пятый командир. Три комнаты: спальня, гостиная, кабинет, плюс личная купальня. Все обставлено со вкусом, как и полагается для второго командира.
Одно смущало — общая кровать. Вряд ли я смогу заснуть рядом с Эвой, но для всех мы — обычные муж и жена. И эту легенду необходимо поддерживать.
Мы по очереди привели себя в порядок после долгой дороги, потом вместе поужинали. Обязанность идеальной жены следить, чтобы муж был всем доволен. И Эва следила: она без вопросов пробовала мою еду, пыталась предугадать мои желания и выполнить их. Одним словом, ухаживала за мной так, словно я смертельно больной и ничего не могу делать самостоятельно. Это раздражало. Я не безрукий, в самом-то деле.
За всеми заботами как-то незаметно наступила ночь. Пора было ложиться в кровать. Весь день я неплохо держался и подумал, что ничего страшного не случится, если мы будем спать вместе. Мы так вымотались за этот переход, что просто вырубимся.
Но едва мы легли, Эва прижалась ко мне теплым боком и разве что не замурлыкала. Горячая ладонь жены скользнула по моему торсу и направилась ниже.
— Проклятье, — выдохнул я сквозь стиснутые зубы.
Я хотел Эву, так хотел, что меня аж трясло. Но что чувствует она? Если бы знать наверняка, что она хоть немного, самую малость… Я тряхнул головой. Размечтался! Марионетки пустые внутри. Пусть меня не обманывают ее ласки, это все ложь. За ними нет ничего настоящего.
Эва придвинулась ближе, поцеловала меня в плечо, что-то нежно прошептала. Так легко было обмануться, поверить, что она делает именно то, чего сама хочет. Я решил проверить и перехватил ее за запястье.
— Я не хочу тебя, — я убрал ее руку.
Мой голос звучал жестко. Я был груб, но лишь потому, что ложь далась мне нелегко. Я еле выдавил из себя эти четыре слова. Ни одна женщина мне бы не поверила, ведь все во мне буквально дышало похотью.
А что же Эва? Она спокойно восприняла отказ. Нет так нет. Ей было все равно, будет между нами близость или нет.
— Как скажешь, любовь моя, — она отодвинулась на свою сторону кровати.
Реакция жены отрезвила. Я окончательно осознал, насколько она ко мне равнодушна. Ей не нужен я, не нужен кто-то еще. Ей в принципе все равно что и как с ней будет.
— Повернись ко мне спиной и спи, — приказал я.
Эва мгновенно подчинилась. Уже через пару минут ее дыхание выровнялось, она уснула, чем в очередной раз доказала, что ей на меня плевать. Мы привыкли считать, что Амброзия дарит женщинам любовь. Но то, что с ними происходит, не имеет ничего общего с этим светлым чувством.
Эва, в самом деле, зависима от меня, но это не любовь. Это жесткая магическая привязка. К моим желаниям, моему благополучию, даже к моей жизни. Вот только подлинных чувств за этим нет. А я хочу, чтобы меня любили. По-настоящему. А не потому, что я приказал.
Естественно, на следующее утро я был не в духе. Да, нас приняли хорошо, оказали почести, но дело не двигалось с мертвой точки. Я так и не получил аудиенцию у первого авгура.
Терпение не мой конек, да и время поджимало. Первый командир мог отправить гонца в Цитадель с донесением о моей самоволке. После такого меня уж точно не пустят к авгуру. Но главное, еще одну ночь рядом с Эвой я не выдержу, обязательно сорвусь.
Так что позавтракав, я пошел к Амару, чтобы настоять на своем. В этот раз он уже не так был рад меня видеть. Поморщился, когда я вошел в кабинет без стука, но быстро взял себя в руки.
— Всем ли ты доволен? — Амар старался выглядеть дружелюбным.
— Нет, — покачал я головой. — Я не сделал того, ради чего приехал.
— Ты же знаешь, у первого авгура полно дел. Урвать даже час на разговор бывает сложно. Как только появится окно в расписании, вы тут же встретитесь.
— Мы встретимся немедленно.
— Это так не делается…
— Довольно, — перебил я. — Я расскажу тебе, как все делается. Я — второй командир, ты — пятый. Я старше тебя по званию и имею полное право взять управление Цитаделью на себя. Никто, даже ты не посмеет мне возразить. Хочешь, что все было так? Я готов к этому. А ты?
Амар смотрел зло. Наконец он перестал маскировать истинные эмоции за маской радушия. Уже прогресс.
— Когда ты желаешь поговорить с авгуром? — спросил он мрачно.
— Прямо сейчас.
— Будь по-твоему, — кивнул он. — Но, клянусь, еще одна угроза с твоей стороны, и я потеряю терпение.
— А ты не вынуждай меня угрожать. Я здесь не для того, чтобы забирать то, что принадлежит тебе. Мне не интересна власть над Цитаделью. Я мечу выше, и ты это знаешь. Не стой у меня на пути и останешься при своем.
Амар кивнул. Его устраивал такой расклад. Будет первый командир на своем посту или его заменю я, для пятого командира ничего не изменится. Ему лишь надо держаться в стороне.
Амар позвонил в колокольчик, вызывая прислужника.
— Проводи второго командира Бесмира к авгуру, — приказал он.
Покидая кабинет, я кивком поблагодарил Амара. Он всегда был разумным человеком. Я не сомневался, что мы найдем общий язык.
В коридоре меня ждала Эва на пару с Мраком. Несмотря на перемены в девушке, волкодлак был ей верен. И это при том, что Амброзия привязала его ко мне. Не уверен, что отдай я команду убить Эвангелу, зверь послушается. Еще неизвестно в чью глотку он вопьется при таком раскладе.
— Они идут со мной, — сказал я прислужнику.
Тот удивился, но спорить не стал. Чужаки, тем более женщины редкие гости у первого авгура. Считается, что им там нечего делать. Но мне нужен совет именно относительно Эвы. Будет лучше, если мудрец увидит ее лично.
Первый авгур живет в самой высокой башне Цитадели. Подъем туда занимает целую вечность. Триста пятьдесят четыре ступени — я как-то посчитал — винтовой лестницы. Где-то на середине пути голова уже кружится оттого, что постоянно идешь по кругу.
Эва быстро начала отставать, и я замедлил шаг, чтобы ей было легче. Это не укрылось от внимания прислужника, и он удивился еще больше. Нечасто встретишь легионера, которому есть дело до жены.
Прислужник тоже был из числа моих собратьев — выбракованный ребенок, не годящийся в воины. Не всем же воевать, кто-то должен и ночные горшки выносить. Подобных ему детей оставляли для служения. Им не разрешалось заводить семью и иметь потомство, чтобы не передавать детям свою слабость.
Наконец мы добрались до цели — тяжелой деревянной двери, обитой железом. Это был вход в святая святых — обитель первого авгура. О нем ходило много легенд, но одно было истинной правдой — именно он в свое время создал Амброзию. А еще он постиг секрет бессмертия. Если нам кто и поможет, то только он.
— Стучите, — кивнул прислужник на дверь. — Если он пожелает вас принять, то впустит.
— Я знаю правила, — ответил я. — Можешь быть свободен.
Прислужник, поклонившись, отправился в обратный путь вниз по лестнице. Я подождал, пока его шаги стихли в отдалении, и лишь тогда постучал. Три раза с равным интервалом — тук, тук, тук. Это не был секретный код, просто так звучало весомее.
Дальше мы могли только ждать. Эва привалилась к стене и тяжело дышала. Подъем дался ей нелегко. Волкодлак сидел у ее ног, готовый в любой момент подставить спину. Я же стоял у двери.
Ожидание затянулось. Но я знал — нельзя стучать второй раз. Авгур не любит, когда его беспокоят. Если настаивать, он только разозлится, и дверь останется запертой.
Это была проверка на терпение, и мы ее прошли. Спустя минут пять дверь со скрипом приоткрылась. Всего небольшая щелочка, но это было приглашение войти.
Я распахнул дверь настежь и пропустил вперед жену с волкодлаком. Затем вошел сам и тщательно запер дверь. Внутри башни особое устройство — невозможно подслушать разговоры, что здесь ведутся. Все, что я скажу авгуру, останется между нами, а он умеет хранить тайны.
Мы оказались в круглой комнате с окнами по всему периметру. Помещение условно делилось на несколько частей. Около камина авгур принимал гостей, на длинном столе варил зелья, а на диване у окна отдыхал. Комнату словно собрали из разных кусочков пазла и соединили между собой как попало. Упорядоченный хаос — вот как я это называю.
Авгур не изменился с нашей последней встречи, состоявшейся пять лет назад. Те же седые волосы до плеч, морщинистая кожа и сутулая спина. Точно так же он выглядел, когда я был ребенком. Время как будто остановилось для него. Жаль, это случилось не в пору его рассвета, а в период заката.
— Бесмир, — авгур узнал меня, — что привело тебя на родину?