— Конечно, разве иначе тебя заставишь действовать? — Игорь улыбнулся и помог своей девушке принять правильное положение. — Так, а теперь корпус наклони вперед и немного согни ноги… Вот, а теперь возьми меня за руку.
Боевая соседка вцепилась в его руку мертвой хваткой. Ну надо же она так голого мужика в своей квартире не испугалась, как сейчас роликов.
— Держись, а теперь поехали, — он аккуратно потянул ее за собой. — Ну переставляй ноги… Сначала правая… Наступила — прокатилась вторая… Не выпрямляй ноги! Вот у тебя получается… Я же говорил, что я лучший инструктор в мире!
— А ты кого-то уже научил кататься? — Таня осмелела и уже более уверенно переставляла ноги и даже понемногу разгонялась. — У тебя, наверное, армия благодарных учеников.
— Вовсе нет, — весело откликнулся Игорь, — У меня сегодня дебютный урок и ты мой первый и единственный ученик, что, вообще, согласился со мной кататься, — добавил он. На что получил ожидаемую реакцию.
— Ах ты… — девушка совсем забыла, что она на роликах и попыталась его ударить, но он ловко увернулся и тут же пожалел об этом, Таня потеряла равновесие и полетела на него. Утратив бдительность и просто желая не дать своей женщине упасть, он совсем забыл о равновесие и вместе с девушкой завалился на пол, чувствуя, что задница ему спасибо за такое точно не скажет, но успевая радоваться тому, что надел защиту и анализируя ничего ли не пострадало.
— Цела, драчунья? — он ощупал девушку, что лежала на нем, чувствуя, как ее трясет. Вот только слез ему сейчас не хватало, он же просто хотел… — Тань? Ты как, что случилось? Что-то болит? Таня, ты…
— Я тебя точно убью Баринов! — сквозь смех проговорила его невеста, не собираясь вставать.
— Убивай, только скажи точно все цело?… Руки, ноги нигде не болит… — он смотрел в милое лицо пытаясь понять не шок ли у его ученицы и думал, что делать в случае травм вести к родителям в клинику или ближайший травмпункт…
— Ты… Ты… — Татьяна давилась от смеха, продолжая на нем лежать и бить правой рукой по его груди. Ладно, одна конечность точно цела.
Игорь по удобнее перехватил бьющуюся в истерике девушку и попытался сесть.
— Таня успокойся, я… — окончание его слов заглушил поцелуй, которого он никак не ожидал. Но, повинуясь порыву, притянул к себе снова заваливаясь на пол и поцеловал в ответ. Нет, она его, только его и он сделает все, чтобы она это поняла…
Глава 18
— Давай я тебя донесу, — Игорь открыл дверцу машины, помогая мне выбраться с пассажирского сидения и, ведь точно, намеревался поднять меня на руки, но я отпрыгнула в сторону.
— Я сама! И, вообще, это твоя вина, зачем было идти на каток! — я гордо попрыгала мимо художника. Искренне желая вызвать у него чувство вины, вот как ему после этого доверять? Да не перелом, но ногу я подвернула, а виноват этот умник. О каком доверии может идти речь после такого?
— Ну тебя с твоим я сама, — не согласился Баринов, подхватывая меня на руки… О, а по тону вернулся злой доктор. Черт, у него точно раздвоение личности… Интересно, а мне кто больше нравится доктор или художник? — Я виноват мне и заглаживать вину, так что сиди и не возмущайся.
— Нет, я не хочу и мне неважно, как ты загладишь вину. Ты чуть меня не сломал, а мы еще не поженились! А что будет после свадьбы?
— Если бы ты не пыталась меня ударить, мы бы не упали… — обреченно вздохнул мой художник-врач, — Я, между прочим, тоже пострадал, отбил свою неподражаемую, извините за грубость, задницу.
— О, да, твоя задница! Это ужасно с моей стороны, она у тебя слишком прекрасна, чтобы с ней так обращаться!
— Это сарказм? — обиделся Баринов, удобнее перехватывая меня. Мне даже показалось он меня сейчас уронит.
— Не-ет, это чистая правда! — я обняла своего мужчину за шею и поцеловала в щеку. — Я же заценила ее тогда в ванной и не только ее, — намекнула на прекрасную картину одним субботним утром, и не только тогда. Предложение я тоже делала голому мужчине, не дав даже нормально надеть джинсы.
— Э, дамочка, — покачал головой Игорь. — После такого вы просто обязаны на мне жениться, чтоб не пострадала моя честь и репутация!
— О, неужели! Она еще может пострадать? — притворно ужаснулась я и мы засмеялись.
— Таня? — голос Леонида прервал наш смех. Упс…
— Леонид? — я огляделась по сторонам, замечая, в слабом свете фонаря парадной, шефа. Блин, вот только его мне не хватало. Хотя видок у него, если у Игоря следы их разговора почти сошли, то вот моему начальнику повезло меньше зелено-желтый след еще был заметен, даже в таком плохом освещении.
— Добрый вечер, господин Федоров, — художник поставил меня на ноги, но рука осталась на моей талии. — Как ваш глаз? Надеюсь, наш "разговор" вам не доставит беспокойства? Артур обещал вас не трогать и не отчитывать, надеюсь наше Величество сдержал обещание?
— Вы… — мой многоуважаемый босс внимательно посмотрел на нас, явно пытаясь получше разглядеть в полутьме, и так и не закончил предложение. Поджал губы и отвел глаза. Так этот жест я тоже знаю. Хорошо знаю. Он расстроен, обижен и разочарован, так прекрасно обидела друга.
Черт! Совсем забыла… Он же просил дать ему шанс, а я… Я так ничего и не ответила. Нехорошо получилось.
— Мы катались на роликах, — выдал за меня Игорь и придержал, когда, сделав попытку отойти от него, чтобы не причинять больше боли чем сейчас, своему незадачливому ухажёру, я потеряла равновесие. — Выяснилось, что Таня не умеет, а еще дерётся…
Я от души стукнула локтем некоторых в бок, чтобы заткнулся. Что за ребячество! Да, они-то, может и соперничают, но я-то должна поговорить и объяснить. Иначе, как мне дальше работать!
— Ты хотел поговорить? — я старалась делать самый беспечный вид, но как объяснить, что я сделала предложение художнику, а не ему… Не знаю, просто не знаю.
— Если можно, — кивнул мужчина, посмотрев на меня и нахмурился опять, взглянув на руку Баринова, что весьма нагло прижимала меня к себе. И ведь не оттолкнешь, да и не хочу, если быть честной хотя бы с собой…
— Да, давай поднимемся, — я указала наверх и даже сделала попытку пойти вперед, на что Игорь лишь цокнул языком и вновь подхватил меня на руки.
— Что во фразе не напрягать ногу тебе непонятно? — поинтересовался мой будущий муж. — Или мне надо было тебе гипс наложить, чтоб это устроить? Так, я быстро, у меня есть…
— Да это всего-то легкий вывих. Сам сказал покой, и все пройдет, — согласилась я. Спорить при Леониде не хотелось я и так чувствовала себя неуютно. Будто предала лучшего друга. Возможно, так и было.
— Подняться на седьмой этаж это не покой, — откликнулся Баринов, — Вы не поможете? — одной рукой придерживая меня, он достал из кармана ключи и протянул Леониду. — Наша принцесса сегодня перемещается только на руках.
В ответ художнику лишь кивнули и взяв ключи открыли дверь, впуская нас внутрь.
Еще через десять минут. Я уже сидела в кресле на своей кухне с чашкой чая. Леонид сидел за столом, Игорь воспользовавшись случаем все же приволок обещанное, и молча наблюдал за суетящимся рядом Бариновым.
— Так чай, печенье? Блин… Точно печенье у меня, но могу принести, и у меня есть еще блины…
- Игорь, оставь нас, пожалуйста… — попросила я. Мне не хотелось начинать разговор, но я не смогу отмалчиваться вечно, мне надо все объяснить, а присутствие жениха делало все это невозможным.
— Если ты хочешь, могу я… — для первого попавшегося мужа, художник очень хорошо меня чувствовал, будто читал открытую книгу. Это было чертовски приятно. Только вот сейчас я точно не могу воспользоваться его предложением.
— Нет, все в порядке, выйди, пожалуйста, — Игорь внимательно посмотрел на меня потом на Леонида, словно обдумывая стоит или нет выполнить мою просьбу, потом кивнул.
— Только не вставай на ногу, умоляю, — велел он и вышел.
— Надеюсь, ты объяснишь, что произошло за неделю пока мы не виделись? — спросил Леонид, когда за художником закрылась входная дверь. — Он явно теперь тебе больше, чем сосед…
— Ну… — я постаралась улыбнуться, но под строгим взглядом шефа улыбка угасла… И правда, что произошло? И как это объяснить? И сколько я ему могу сказать правды…
***
Игорь закрыл дверь в соседскую квартиру и еще раз посмотрел на море цветов на площадке. Миллион алых роз, чтоб им… И куда теперь эту красоту? Хотя Федорова это совсем не удивило. Значит, цветы от него, а не от парнокопытного, что же это легче. Генеральный «Изумруда» вселял больше доверия, чем тип, что без зазрения совести более чем десять лет пользовался тем, что девушка его любила и была привязана к нему эмоционально… Да этот хмырь даже не попытался, что-то сделать… А слезы, что из-за него пролила Таня он точно не простит.
Он снова посмотрел на соседскую квартиру, но, сделав над собой усилие, направился к себе. Они, правда, должны поговорить без него, хотя, если мыслить трезво. То, что Таня выбрала его, а не Федорова ему должно льстить, но обольщается до свадьбы не стоит. Она же может еще передумать и не раз. Плохо… Очень плохо. Надо постараться, чтоб ей и в голову эта мысль не пришла…
Брелок сигнализации в кармане джинсов завибрировал брелок сигнализации, оповещая о том, что машина оставленная перед парадной нещадно орет и требует внимание к своей персоне.
— Ну это, что еще за херня, — вздохнул художник, направляясь вниз. Вариантов играют дети явно не было — семь вечера, в феврале… Да здесь в три то уже никого не увидишь, что говорить про более позднее время… Значит, кто-то целенаправленно тронул машину, хорошо, если ветер пригнал мусор, но вот что-то в такое не верилось. Да и интуиция подсказывала, что такой вариант вряд ли возможен.
Игорь вышел с парадной и сразу проклял промозглый питерский ветер, что дул со всех сторон. Кутаясь в свитер, куртку он благополучно забыл в квартире Тани, добежал до машины, что, мигая фарами и жалобно завывала. Рядом никого не было, что было более чем странно.
— Ну и что плачем ласточка моя, кто обидел? — Баринов подошел к машине и отключил сигнализацию, осматриваясь вокруг.