– Верно говоришь. Наверное, уж лучше снег, чем грязь, – поддерживает первый.
Почти все согласно кивают, а меня озадачивает то, что кто-то высказывается в пользу зимы. У нас в Ренске все её страшатся и только рады отсутствию мороза.
– Но разве лёд на озёрах не препятствует рыбалке? – интересуюсь я.
– Мы тоже вначале у этих северных чудаков спрашивали об этом, но те всё равно настаивали, что мы просто ничего не понимаем. Это другой вид рыбалки, вот и всё.
– А им откуда знать? Ведь озёра не замерзают. Да и безопасно ли ходить по льду?
– Говорили, что безопасно, так же как по земле. Промерзает лёд невиданно толстым слоем, и страшиться нечего! – с энтузиазмом встревает ещё один собеседник. – Сами хоть не видели, но уверяли, что знают. У них по-прежнему передаются старые знания из поколения в поколение, будто ждут они, что однажды всё вернётся на круги своя и полноценный круговорот года восстановится.
Я застываю, не донеся кружку до рта. Хмурюсь, пытаясь представить северных людей. Может, у них тоже волосы тёмные, как у меня? Поэтому гости, прибывшие из Истрога, меня не сторонятся?
– Прошу прощения, княжна, если наши люди тебя утомили разговорами о санях и рыбалке, – с виноватой улыбкой присоединяется к нам Владимир, садясь рядом со мной.
– Что ты, это я их задерживаю, расспрашивая разное, – опомнившись, опускаю кружку на стол, а мужчины наперебой отмахиваются, убеждая, что им только в радость.
Я невольно опускаю взгляд, стыдясь своего смущения от их добрых слов. Редко мне выпадает возможность поговорить с гостями, которые видят во мне простого собеседника, а не «декабрьскую колдунью».
– Тебе правда интересно? – удивляется князь.
– Многое остаётся мне неясным, но это очень увлекательно, – улыбаюсь я и бросаю взгляд на дверь, из которой появился Владимир. – Где Василиса или Мира? Я думала, вы с ними проводите время.
– Так и есть. С утра, пока ты спала, мы немного прогулялись по Ренску. Сейчас твои сёстры снаружи вместе с Исаем. Брат предложил небольшое развлечение, хочет устроить соревнование по стрельбе из лука. Вначале он предлагал половить дичь в лесу, но погода не располагает.
Я киваю его словам: судя по тучам за окном, дождь может пойти в любой момент, и лучше не уходить в лес.
– Тогда почему ты здесь, Владимир?
– Я пришёл перекусить, – он тянется за куском пирога с грибами, а я поспешно наливаю ему горячий сбитень в кружку.
Братья из Истрога похожи странной привычкой пристально наблюдать за чужими движениями. Наливая напиток, я держу кружку ровно, делая вид, что не замечаю его следящего взгляда. Но в отличие от Исая, Владимир смотрит не так настойчиво, его взгляд не давит на меня. Князь благодарно мне улыбается и приступает к еде, а мои прошлые собеседники откланиваются и уходят, говоря, что сами хотели бы прогуляться по городу.
– Наверное, мне тоже стоит уйти, чтобы ты спокойно поел, – говорю я, чувствую неловкость оттого, что мы остались одни за столом.
– Нет, Яра, останься, – Владимир неожиданно порывисто хватает меня за руку, когда я приподнимаюсь. С недоумением смотрю на его пальцы, обхватившие мою ладонь. Он тут же отдёргивает руку. – Прошу прощения. Снова. Ещё и дня не прошло с нашего прибытия, а уже столько раз пришлось перед тобой извиниться.
– И большей частью по вине твоего брата. – Я примирительно улыбаюсь и сажусь обратно.
– Именно поэтому я попросил тебя остаться, хотел поговорить о нём. Успел ли он ещё что-то натворить за вчерашний вечер?
Моя улыбка из искренней становится натянутой. Доливаю себе травяного чая, прежде чем ответить Владимиру.
– Ничего, что стоило бы твоего беспокойства, – успокаиваю я, решая не вспоминать о вчерашнем вечере. Часть вины за поведение Исая я действительно перекладываю на излишнее количество выпитого им хмельного мёда.
Владимир поворачивается и внимательно разглядывает моё лицо. Понимаю, что он вряд ли мне верит, когда его губы вздрагивают в едва заметной вымученной улыбке. Князь возвращается к пирогу и сбитню.
– Что думаешь о моих сёстрах? – перевожу я тему.
– Они прекрасны, Яра. Красивые, воспитанные, добрые, – тут же выдаёт он. Приправляет всё это дружелюбным тоном, но перечисленные характеристики абсолютно поверхностны.
– Значит, тебе кто-то приглянулся?
– Приглянулся, – кивает он.
Я приподнимаю бровь, удивлённая скупым ответом, но любопытство не даёт мне закрыть эту тему.
– Скорее всего, это Василиса, – как бы невзначай бросаю я, отпивая чай.
– Это логично. Василиса, как и я, старшая. Уверен, что Мире нравится Исай, – отвечает Владимир, но в его голосе нет напряжения или радости, он просто констатирует факт.
Я поджимаю нижнюю губу, не понимая, что он чувствует и чувствует ли что-то вообще. Нередко княжеские браки являются плодом холодного расчёта. Кто знает, действительно ли Владимиру нравится Василиса или ему всё равно, кто станет его женой, лишь бы родила наследника.
– А ты сама, княжна? Может, кто-то приглянулся из молодых бояр: местных или тех, кто прибыл с нами? – прерывает мои мысли Владимир, заканчивая еду.
– Я… нет… пока не ищу жениха.
– А как же лента в волосах?
Я морщусь при напоминании, а князь не сдерживает тёплый смех.
– Я ношу ленту всего второй день. Отец решил, что мне пора задуматься об этом, но до восемнадцатилетия не планирую выходить замуж.
– Верно, но это совсем скоро, я прав?
– Прав, Владимир. Мой день рождения в последний день ноября.
– Вряд ли мы будем настолько наглыми, чтобы докучать князю Дарию в его доме так долго, – отвечает истрогский князь, рассматривая еду на столе. – Но я обязательно запомню дату твоего совершеннолетия.
Не успеваю ничего ответить, как мой собеседник поднимается, привычным движением одёргивает свой коричнево-золотой кафтан.
– Благодарю за беседу, княжна. Также я зашёл пригласить тебя присоединиться к нашему веселью. Не знаю, насколько тебе интересна стрельба из лука, но мне и Исаю будет приятно, если ты побудешь в нашем обществе. В конце концов, мы планируем стать одной семьёй. Начинаем через час. Сейчас как раз устанавливают мишени во дворе.
Владимир чётко кланяется мне, прикладывая ладонь к груди, улыбается и покидает помещение, не дождавшись моего ответа и не оставив мне возможности вежливо отклонить предложение.
Глава 7
Наклонив голову, я пристально наблюдаю, как Исай, Владимир и несколько мужчин для начала разминаются, кидая топорики в специально установленные мишени.
Я всё-таки решила принять предложение князя и вышла во двор, чтобы посмотреть на дружеское соревнование. Отец тоже присоединился к нам. Он выглядит немного бледным, но смеётся громко и разговаривает бодро, лишь временами прерываясь на сухой кашель.
Мира и Василиса, в отличие от меня, надели красивые одежды. Вновь белое, красное и золотое, а верхние кафтаны украшены дорогим соболиным мехом. В светлых волосах ярко-алые ленты. С огорчением отмечаю, что венки по-прежнему на головах сестёр. Я надеялась, что они как можно быстрее отдадут их своим избранникам. Но похоже, ухаживания затягиваются, а значит, неизвестно, сколько ещё князья Истрога пробудут в Ренске. Поспешно отвожу глаза от мужчин, заметив недовольные взгляды сестёр. Насчёт вчерашнего они пока мне не высказали, но я не дура и не надеюсь, что они просто так это оставят.
Сёстры, наши няни и другие женщины княжеского двора возгласами, звонким смехом и аплодисментами подбадривают соревнующихся. Я же решила остаться чуть в стороне, чтобы незаметно ускользнуть, если мне это надоест. Фыркаю, наблюдая за победой Исая среди метателей топоров, он поворачивается в сторону Миры и низко ей кланяется. Его губы расползаются в приторно-сладкой улыбке, пока младший князь говорит, что её красота придала ему сил для победы.
– Значит, их всё-таки двое. Второй такой же осёл?
Я резко поворачиваю голову к Илье. Прижимаю руку к быстро колотящемуся сердцу, не заметив, когда друг успел подойти так близко. На нём чёрная рубашка и штаны. Поверх накинут утеплённый кафтан из богатой парчи в красных и золотых тонах. Одежда доходит до середины голени, открывая дорогие сапоги с загнутыми носами. На поясе простой, но аккуратный кинжал с деревянной рукоятью. Обычно я застаю Илью за работой, а тут он в богатом наряде, несколько прядей волос украшены металлическими бусинами – мартовскими оберегами. Он стоит рядом, сложив руки на груди, и с недовольством наблюдает за гостями.
– Нет, осёл только один, – запоздало реагирую я, а друг приподнимает одну бровь в ответ на моё пристальное внимание.
– Что-то не так?
– Ты… принарядился.
– Я всегда так выгляжу, если не работаю, – с долей обиды ворчит он. – Это тебе стоит почаще со мной встречаться вне конюшни. А то и правда забудешь, что я не конюх.
– Ты никогда не приглашал меня ничем заняться, когда не занят работой, – моментально озвучиваю я свою претензию. – Да ты вообще почти ни разу ко мне не приходил! Это я всегда прихожу к тебе на конюшню.
На лице Ильи появляется оскорблённое выражение, он явно готовится возразить, но вместо этого глупо открывает и закрывает рот, понимая, что я права.
Передразниваю его позу, сложив руки на груди, и вопросительно приподнимаю бровь, наслаждаясь его неловкостью.
– Хорошо, твоя взяла, – нехотя роняет он, трёт щёку и подбородок с отрастающей щетиной. Неловко отводит взгляд в сторону, отчего моя довольная улыбка ширится.
– Не желаешь присоединиться, конюх?
Зарождающееся веселье тут же сходит на нет, и мы поворачиваем головы к Исаю. Его улыбка становится ласковее, когда князь замечает наши кислые из-за его присутствия лица.
– У меня есть имя, – сухо отвечает Илья.
– Вчера ты не потрудился представиться, – пожимает плечами Исай.
– Вчера ты не потрудились спросить, прежде чем начал махать лезвием в мою сторону.
Исай вновь оценивающе осматривает собеседника. Илья ниже князя буквально на сантиметр, да и телосложением они схожи, может, только мой друг чуть более худой.