— Божечки, — пробормотала я. — Что-то сейчас будет…
— Эта кукла почти с вас ростом! — воскликнул Джимми О'Джеймс.
Слэппи наклонился к Мэри-Эллен.
— Ты совершенна, — сказал он кукле. — Совершеннейшая уродина!
Зал грохнул. А вот мои сестренки не засмеялись. Кэти изо всех силенок пыталась удержать огромную куклу в руках.
— Так вы, стало быть, близняшки? — прорычал Слэппи. — Как вы зоветесь — Гадкая Парочка?
С этими словами он запрокинул голову и издал визгливый смешок. Несколько ребятишек в зале рассмеялись. Однако большинство не нашло в этом ничего забавного.
— Готов поспорить, у вас все поровну, не так ли? — продолжал Слэппи. — Которая из вас нынче одолжила мозги?
И снова захохотал. Джимми схватил его обеими руками и хорошенько встряхнул.
— Слэппи, перестань! — возмущенно рявкнул он. — Прекрати оскорблять детей!
— Они это любят! — заявил Слэппи. — Они любят меня, а тебя ненавидят!
С колотящимся сердцем я подалась вперед. Вид Кэти и Аманды был самый несчастный. С какой стати чревовещатель заставляет Слэппи говорить им такие гадости?
Рядом со мной надрывался от смеха Харрисон.
— Какой прикольный мужик! — воскликнул он.
— А по-моему, ничего смешного, — призналась я.
— Девочки, по-моему, вы очень похожи на Ниагарский водопад, — прорычал Слэппи.
Кэти и Аманда недоуменно переглянулись.
— Так ты говоришь, Слэппи, что они похожи на Ниагарский водопад? — спросил Джимми. — С чего ты это взял?
— Они обе страшные рёвы! — вскричал Слэппи.
— Это нехорошо! — возмутилась Кэти.
В зале воцарилось гробовое молчание.
— Девочки, мне кажется, вам лучше вернуться на свои места, — проговорил Джимми О'Джеймс, покачав головой. — Слэппи сегодня что-то не в духе.
Девочки повернулись и побежали со сцены. Кэти споткнулась и чуть не выронила Мэри-Эллен.
— Купите своей кукле ошейник от блох! — крикнул Слэппи им вслед.
Девочки протиснулись по проходу и плюхнулись на свои места. Кэти сердито хмурилась. Аманда качала головой. Я видела, что она покраснела, как рак.
Кэти наклонилась ко мне.
— Это было действительно гадко, — прошептала она.
— Он не смешной, — добавила Аманда. Глаза у нее были на мокром месте. — Я… я хотела провалиться сквозь землю!
— А мне не было стыдно. Я просто злилась, — прошептала Кэти.
По щекам Аманды скатились две слезинки. Кэти никогда не плачет. Зато Аманда ударяется в слезы, стоит на нее косо взглянуть.
— У него номер такой, — сказала я. — Некоторые люди считают оскорбления смешными. Будь там я, и наговори Слэппи все это мне, вы бы животики надрывали!
Они не ответили. Они откинулись в креслах, и мы досмотрели представление. Аманда смотрела на сцену нахмурившись и скрестив руки на груди. Кэти крепко обнимала Мэри-Эллен. Ни одна из девочек ни разу не улыбнулась.
Харрисон, похоже, единственный наслаждался представлением.
— Эх, хорошо быть чревовещателем! — сказал он мне. — Обзывайся как хочешь, а всё спишут на болванчика!
Чревовещатель завершил свое выступление песней. Он пел один куплет, а Слэппи другой.
— Давайте все вместе от души поблагодарим Джимми О'Джеймса и его веселого друга Слэппи! — прогремел голос из громкоговорителей.
Все захлопали и заулюлюкали. Все, кроме Кэти с Амандой.
Затем мы начали пробираться к проходу. Кэти и Аманда двигались впереди.
— Жаль, что представление вам не понравилось, — сказала я им.
— Мы скажем этому чревовещателю, что он гадкий, — заявила Кэти.
— Прошу прощения? — В огромном зрительном зале стоял невообразимый гвалт, и я подумала, что ослышалась.
— Мы скажем ему, что нельзя так обращаться с детьми, — сказала Аманда.
— Он вовсе не смешной, — недовольно протянула Кэти. — И мы считаем, что ему следует извиниться.
— Нет, постойте… — начала я.
Они протиснулись по заполоненному проходу — все направлялись к выходу. Затем девочки свернули в другую сторону и побежали к сцене.
— Подождите! — крикнула я. — Не думаю, что это хорошая идея! Эй, Кэти! Аманда! А ну вернитесь!
Слишком поздно. Я увидела, как они отворили какую-то дверку сбоку от сцены и исчезли за ней.
Я резко остановилась. Харрисон врезался в меня.
— Оу! — Он такой здоровенный. Это было все равно что столкнуться со слоном.
— Извини, — пробормотал он. — Куда твои сестры пошли?
Я показала на дверь сбоку от сцены.
— Но все же уходят! — воскликнул он.
— Они хотят поговорить с чревовещателем, — сказала я. Мне пришлось перекрикивать громкие голоса детей. Двое маленьких мальчиков пробежали мимо меня, делая друг против друга выпады в стиле каратэ.
Я ухватила Харрисона за рукав футболки.
— Ну же. Помоги мне их найти, — сказала я.
Я потянула его к двери и открыла ее. Мы попытались войти в нее одновременно — и застряли в дверном проеме.
— Тебе сегодня мало было комедии?! — взвыла я.
Он подался назад, и я вошла. Мы очутились в длинном узком коридоре. Я вглядывалась в темноту, но почти ничего не видела.
— Странно, — пробормотал Харрисон. Его голос эхом отдавался в бетонных стенах. — На туннель похоже. Ты уверена, что это служебный вход?
— Откуда мне знать? — огрызнулась я. — Я знаю только, что девочки вошли сюда.
Мы пошли по коридору. Я вела рукой по стене. Харрисон держался рядом.
— Где они? — воскликнула я. Эхо тут же подхватило мой голос. — Они не могли уйти далеко.
— Эй, Кэти! Аманда! — позвал Харрисон.
Мы остановились и прислушались. Ответа не было.
— Вечно они так со мной! — проговорила я сквозь зубы. — Помнишь, как они пропали после циркового представления? Я так волновалась! Так боялась, что они потерялись, или пострадали, или еще что-нибудь… С ног сбилась, их разыскивая. А они пока прятались за трибунами и наблюдали за мной!
— Кэти! Аманда! — в длинном, темном коридоре голос Харрисона грохотал, как в бочке.
Тишина.
— Почему у них здесь нет освещения? — возмутился Харрисон. — Если это служебный вход…
— А-А-А-А-ААА! — заорала я дурным голосом, когда что-то мягкое и шершавое окутало мою руку.
Харрисон крутанулся на месте.
— Джиллиан, что такое? — крикнул он.
Я изо всех сил затрясла рукой. А другой рукой стала сдирать с себя эту пакость.
— Это… это паутина! — выдавила я. — Фу. Плотная, как простыня. — Я пыталась снять ее от себя. — О-о-о… — вырвался у меня сдавленный стон. Все тело зачесалось и покрылось мурашками.
— Это не может быть служебный вход, — пробубнил Харрисон.
— Кэти! Аманда! — завизжала я. — Небось опять спрятались. Ну все, на этот раз я их убью. Точно убью.
Неожиданно Харрисон схватил меня за руку.
— Джиллиан, пригнись!
Я пригнула голову. С потолка свисало еще больше паутины.
Туннель поворачивал направо. Мы вступили в струю серого света. Впереди послышались голоса.
— Эй! — позвала я. — Кэти! Аманда! Где вы?
Послышался девичий смех. Но он не походил на смех ни одной из моих сестер.
— Думаю, гримерки где-то здесь, — проговорил Харрисон. Мы миновали дверь с табличкой «ТОЛЬКО ДЛЯ ПЕРСОНАЛА», а потом еще одну с выведенной по трафарету надписью «РЕКВИЗИТ».
Какая-то женщина крикнула «Поторапливайтесь!», а потом два мальчика засмеялись и затянули куплет.
Мы перешли на рысь. Я была уверена, что мы почти у цели.
— Кэти! Аманда! — звала я. — Лучше не прячьтесь от меня!
Коридор разделился на два коридорчика поуже. Мы с Харрисоном остановились и посмотрели в обе стороны. Коридор, что вел направо, был ярко освещен. Я было свернула в него, но потом услышала голоса в другом коридоре.
— Давай разделимся, — сказала я и показала направо. — Ты туда. Если найдешь их, тащи к главному входу. Там и встретимся.
Я побежала в левый коридор.
— Пленных не брать! — донесся до меня голос Харрисона. Вскоре он окончательно скрылся из виду.
Я бежала мимо дверей с выведенными на них именами актеров. Наверное, это гримуборные, сказала я себе.
Я перешла на шаг, когда впереди послышались голоса.
— Ты же обещал… — хныкал какой-то мужчина.
Из приоткрытой двери лился свет. Я направилась к ней.
— Ты не можешь так со мной поступать! — продолжал мужчина. Голос его звучал зло, лихорадочно.
— Что ты все бухтишь на меня! — отвечал ему другой голос. Тонкий, пронзительный голос. Голос Слэппи!
Я подкралась к приоткрытой двери. Стараясь оставаться незамеченной, я наклонила голову и заглянула в гримерную.
— Ты все испортил! — в гневе кричал Джимми О'Джеймс. Он держал Слэппи на сгибе руки, в точности как на сцене. — Ты оскорбил меня. Я не шучу. Ты оскорбил меня.
— А твоя рожа оскорбляет меня! — прорычал болванчик в ответ.
«Что здесь происходит?» — недоумевала я. Я приблизилась на шаг. И подалась к дверному проему.
Похоже, они действительно бранились. Но это ведь невозможно!
Ради всего святого, зачем чревовещатель это делает?
Джимми О'Джеймс сделал большой глоток воды из бутылки.
— Я тебе этого не позволю! — проговорил он. — Я должен это остановить — и немедленно.
Болванчик глухо зарычал.
— Останови вот это! — рыкнул он.
А в следующий миг, к моему ужасу, он отвел руку назад и ударил с плеча.
Его деревянный кулак врезался чревовещателю прямо в лицо.
Джимми О'Джеймс отшатнулся назад. Схватился за нос. По его подбородку заструилась кровь.
Что?! Я разинула рот в изумлении. Болванчик расквасил ему нос!
Что-то тут не так, сказала я себе.
Что-то сильно не так.
Я подняла глаза… и вскрикнула.
Джимми О'Джеймс смотрел на дверь. Он засек меня.
Глаза чревовещателя широко раскрылись.
Болванчик тоже обернулся. Челюсть Слэппи отвалилась. Затем его голова поникла, а все тело безвольно обвисло.
Джимми О'Джеймс посадил Слэппи на столик. Затем он снова повернулся ко мне.