— Я не верил, что это произойдет так скоро, — впиваясь в губы любимой женщины, прошептал Павлов.
— Может, мы все-таки пройдем в комнату? — улыбнулась Кристина.
Когда первые страсти улеглись, Артем спросил:
— Как же тебя отпустили ночью?
— Так и отпустили. Там не привыкли объяснять свои поступки, Тема, — заметила она, сделав акцент на слове «там».
— Почему тебе не дали позвонить? Я бы забрал тебя на машине.
— Не дали, и все. Да я и не особенно просила. Хорошо, деньги на месте оказались, я такси поймала. Безумно хочу принять горячий душ. Настоящий душ. Не возражаешь?
— Конечно, я пока приготовлю что-нибудь. Ты голодна?
— Полагаюсь на твой вкус.
Чмокнув Артема в щеку, Кристина прошмыгнула в ванную, а он направился на кухню ставить чайник.
Когда она вышла на кухню, кутаясь в свой любимый халат нежно-голубого цвета, Артем уже успел наспех собрать на стол.
— Ты виделась с Милещенко? — спросил он.
— Да, зашел вчера вечером, часов в девять. Сказал, чтобы мы к нему сегодня приехали, желательно до обеда. Выглядел, как котел, который перегрелся и вот-вот взорвется. Это ты его довел, Тема? Хотя какая разница… — Она взяла с блюдца пирожное и откусила большой кусок. — Вкуснятина. Значит, суда не будет?
— Вряд ли. Какой суд, если тебя освободили?
— Мне нужно по клубам проехаться, у меня там, наверное, полный бедлам. По Маринке, опять же, соскучилась.
— Ты разве не знаешь? — спросил Павлов и тут же подумал, что Кристина, скорее всего, ничего не знает. — Ее сбила машина. Она была с Власом, он умер, Марина в больнице.
— Чт… что? — рука с пирожным замерла в воздухе.
Павлов вкратце рассказал ей о происшествии.
— Влас… какой ужас… такой душевный парень, и тренер первоклассный, — выдавила Кристина.
— Поэтому я тебе не советовал бы особенно мозолить глаза на улицах. Посидишь дома, ничего с твоими клубами не произойдет.
— Это все он, — глухо проговорила Кристина. У нее моментально пропал аппетит, и она отодвинула блюдце с пирожными в сторону. — Это Бугров, мать его! Прости, Тема, нервы совсем никуда.
— Я тоже считаю, что он замешан в этом. Нужно найти человека, который приезжал в твой клуб и собирал для тебя передачу, Кристи. Думаю, этот же человек и совершил наезд, после того как Бугров устроил ему головомойку за прокол с твоей передачкой.
Про себя Павлов подумал, что неплохо бы приставить охрану к Марине. Так, на всякий случай. Он обязательно свяжется сегодня с Шамилем, чтобы решить в кратчайшие сроки этот вопрос.
— Слушай, Павлов, ответь на нескромный вопрос. А что ты такого сделал, что меня выпустили? — отпив кофе и поставив чашечку на блюдце, спросила Кристина, когда Артем выключил телефон. Ее глубокие глаза смотрели прямо, словно пытаясь прочесть мысли адвоката, и Павлову даже на мгновение почудилось, что его гипнотизируют.
— Много чего. В том числе и то, чем не принято хвастаться, — признался он.
— Боже, что я слышу! Ты нарушал закон из-за меня? — воскликнула Кристина.
— Если тебе интересно, все расскажу, но как-нибудь попозже. Давай сначала покончим с этим делом раз и навсегда. Не забывай, что нам еще нужно уладить проблемы по другому делу. Я имею в виду нападение на твой клуб и смерть наркомана.
— У нас еще есть время? — посмотрела на часы Кристина.
— Прости, я совсем забыл, что ты наверняка хочешь спать, — встал из-за стола Артем.
— Спать? — звонко рассмеялась она. — Вот глупыш. Посмотри на меня, Тема. Ты разве не соскучился?
Павлов медленно приблизился к женщине и заключил ее в объятия.
— Я очень скучал по тебе.
Племянница
— А где твои родители?
Аня непонимающе уставилась на Дашу, которая, уперев руки в боки (ни дать ни взять, властная домохозяйка), бесцеремонно разглядывала девочку.
«В смысле?» — быстро написала Аня на блокноте, чувствуя, как у нее начинают гореть щеки.
— Ты же говорила, что они работают в какой-то далекой экспедиции. На Севере.
«Все так и есть».
— А вот и нет, ты все врешь! Я слышала разговор нашей Томочки. Она с кем-то трепалась по телефону, про тебя говорила. Типа твоих родителей убили на каких-то разборках.
«Это бред, — настрочила в ответ девочка, прилагая все усилия, чтобы ее пальцы не дрожали. — И вообще, не лезь куда не надо. Подслушивать плохо».
— Поучи еще меня, — на лице Даши заиграла ухмылка.
У Ани никогда не было нормальных отношений с Дашей, и та при возможности всегда старалась подколоть свою однокашницу. Девочка начала медленно считать про себя до десяти, чтобы подавить в себе гнев. Она всегда так делала, когда кто-то пытался вывести ее из себя. Досчитав до десяти, отвернулась, всем своим видом демонстрируя, что не желает продолжать разговор.
— Я с тобой разговариваю! Игнатова! Или ты еще и оглохла в придачу?
Аня резко обернулась, и Даша непроизвольно отшатнулась, увидев блеснувшие глаза девочки. Было в них что-то диковатое, и от этого взгляда хотелось быстро отойти в сторону.
«НЕ ЛЕЗЬ КО МНЕ», — крупно написала Аня, вырвала листок из блокнота и чуть ли не ткнула им в нос оторопевшей девочке.
— А то что? — не слишком уверенно произнесла Даша.
Аня проигнорировала вопрос и взяла в руки учебник.
В комнату вошла Софья Сергеевна:
— Аня, там к тебе пришли. Тамара Иннокентьевна ждет тебя в внизу, в холле. — Девочка вопросительно посмотрела на нянечку, и та протянула ей руку: — Пойдем?
Аня закрыла учебник, и они тихо вышли из комнаты.
— Дура! — вырвалось у Даши. Она чувствовала себя униженной в глазах своих сверстниц.
— Зря ты так. Анька нормальная, — неожиданно сказала Ира.
Даша поджала губы.
Тамара Иннокентьевна улыбнулась, завидев Аню.
— Приехал твой дядя. Ты готова?
Девочка утвердительно кивнула.
— Софья Сергеевна проведет вас в кабинет на первом этаже, где вы можете спокойно поговорить. Если ты захочешь с ним выйти за пределы нашего здания, обязательно скажи мне. Я надеюсь, ты тщательно взвесишь все «за» и «против», если тебе придет такая мысль.
«Я никуда не пойду, — неторопливо написала девочка. — Во всяком случае, сейчас».
— Иди, он уже ждет тебя.
Подойдя к дверям кабинета, Аня внезапно почувствовала, как ее охватывает паника. Дядя. Сейчас она увидит своего дядю.
Как там сказала Тамара Иннокентьевна? Борис Фролов?
Фрол, так называл этого дядю папа. Это она помнит даже сейчас.
Дядя Фрол.
«Твоих родителей убили», — материализовались в мозгу слова этой дурочки Даши.
Она потянула на себя дверную ручку.
В комнате сидел крепко сбитый мужчина лет пятидесяти пяти. Волевое лицо с прищуренными глазами, крупные кулаки со сбитыми костяшками, покоившиеся на столе, взгляд пронзительный, тяжелый. Но при виде девочки черты лица разгладились.
— Привет, — сказал он. Его голос был с хрипотцой, как у курильщика с солидным стажем.
«Вы — Фрол? Дядя Фрол?» — написала девочка. Несмотря на охватившее ее волнение, почерк был каллиграфическим.
— Это я. Анька, малышка моя…
Он раскрыл объятия, и она, повинуясь нахлынувшим чувствам, бросилась в объятия дяди.
— Кровиночка, — скрипнул зубами Фрол. Черты его лица снова закаменели, он с трудом сдерживал слезы — такого с ним еще никогда не было. — Ты меня помнишь?
«Помню, — написала девочка, а после небольшой паузы нацарапала: — Я рада вас видеть».
— Я могу забрать тебя с собой. Но мне нужно сделать одно дело в Москве, — сказал Фрол.
«Куда вы меня повезете? В Новосиб?» — написала Аня и лукаво посмотрела на мужчину.
— Куда хочешь, — кашлянул Фрол. — Ближе тебя у меня никого не осталось.
«Мне часто снится папа. И мама тоже. И бабушка. Зачем вы сюда приехали?»
— По делу, — повторил Фрол, и его голос стал напряженней.
«Мне кажется, я знаю, для чего вы здесь. Не только из-за меня».
Фрол смутился, не ожидая такой проницательности от пятнадцатилетней девочки. Он откровенно любовался ею — она была красива. Красива той невинной красотой, как красив дикий цветок, на котором еще не высохла предрассветная роса. Фролу даже неловко стало за свои мысли — его огрубевшее за долгие годы отсидок сердце не привыкло к телячьим нежностям на воле, а когда перед тобой сидит повзрослевшая племянница, да еще такая чудесная, он и вовсе терялся, не зная, куда себя деть.
— Нюша, я хочу тебя куда-нибудь сводить, — сказал Фрол, прижимая к себе девочку. — Я ведь и взаправду тебя искал.
«Вы меня обманываете. Не обижайтесь, но я вижу это по вашим глазам».
Фрол принужденно засмеялся:
— Ну что за глупости ты говоришь, ласточка.
«Я не хочу, чтобы кто-то пострадал».
— Я должен наказать одного человека, — отвернулся от нее Фрол, чтобы она не видела его лица. — Но ты не волнуйся. Когда все закончится, мы уедем с тобой домой.
«Кажется, я знаю, за кем вы приехали, — нацарапала Аня. Фрол обратил внимание, что руку его племянницы сотрясает мелкая дрожь, отчего буквы стали непослушными и корявыми. — Мне все время снятся сны. Страшные сны».
— Скоро все закончится, — снова повторил Фрол, подошел к девочке и с нежностью положил свои мозолистые ладони на ее хрупкие плечики.
Аня повернулась и обняла его.
— Все будет нормалек, племяшка моя родная, — проговорил он, изо всех сил сдерживая слезы.
Она просто ребенок, маленькая, глупенькая соплячка, и все. Что она может понимать? Разве она может действительно знать, кто интересует Фрола? Ведь ей было всего-то пять годиков!
Он приехал сюда с одной целью и выполнит ее, чего бы ему это ни стоило.
— Все будет нормалек, — повторил он уже намного уверенней.
Марина
Позавтракав, Артем предложил Кристине навестить Марину и лишь потом заехать к Милещенко. Перед поездкой он созвонился с Шамилем и, вкратце обрисовав ситуацию, попросил его решить вопрос с охраной Марины. Шамиль обещал уладить проблему в течение двух часов.