- А с ребенком? – выпалила моя будущая свекровь. Я поморщилась. Гаудани недоуменно переводил взгляд с меня на графиню:
- С каким ребенком?
Козимо, тщательно скрывая ухмылку, выглядел почти невозмутимым:
- Как я понимаю, нашего дорогого Алайстера можно будет поздравить, не так ли?
Холодные голубые глаза насмешливо смотрели на меня. Понимая, что отрицать глупо, я кивнула. Гаудани охнул, принц почти весело улыбнулся, правда, взгляд, как обычно, был слишком холодным:
- Рад, что ты осознал весь масштаб… Я даже уже не знаю, что лучше: чтобы Алайстера выпустили, или чтобы он немного посидел в башне, чтобы успокоиться…
- Козимо! – я кивнула на побледневшую графиню. Тот слегка смутился:
- Простите, тётя, вы же знаете, что я всегда шучу. Хотя, признаться, от услышанного мне лично не до шуток! Я слишком дорожу своей жизнью, как и Лоренцио! А Делрой в гневе крайне неприятен.
Принц выразительно потер скулу, на которой все еще виднелся синяк – напоминание о недавней схватке с Междумирье.
- Может быть, мы перейдем к делу? – графиня проигнорировала племянника и выжидающе посмотрела на меня.
- Хорошо, - я продолжила, - Если яд был разлит в воздухе, то, судя по симптомам, он не выветрился за то время, которое прошло с момента обнаружения пастыря и до нашего визита…
- Вспомни, что все окна были закрыты, - мрачно подсказал принц.
- Все равно. Он должен был испариться… - я осеклась, - Испариться. А если, испаряясь, оно и отравляет?
- Что ты имеешь в виду? – слегка напрягся Козимо.
- Я знаю лишь одно вещество, которое способно так действовать на человека, – это ртуть!
- Ртуть? – переспросила графиня, судя по ее озадаченному виду, она явно не знала это слово. Я почувствовала, что бледнею: неужели я ошиблась.
- Мы называем ее гремучим металлом, - пояснил Козимо, невольно придя мне на помощь, - его пары действительно ядовиты. Противоядия нет.
- Есть, - возразила я, – в моем мире оно есть.
Все трое смотрели на меня с каким-то недоверием.
- Ты уверена? – очень тихо спросила графиня.
- Да. И, думаю, я смогу его принести.
- И сколько времени это займет? – спросил Козимо, - Если предположения правдивы, то металл все еще где-то там, и каждую минуту старик вдыхает отраву…
- Значит, надо забрать Джерардо из комнаты! – воскликнул Лоренцио, - Находиться там опасно.
- Никто не даст его перенести, - возразил принц, - Около его дверей стоит стража. Сомневаюсь, что нас туда пустят.
- Мы можем пройти тайным ходом! – не сдавался д’орез.
- Мы не сможем разместить его в другой комнате без ведома пастырей – дом полон Гончих Псов, - возразила я.
- Кстати, это – единственная причина, по которой Иеронимо до сих пор не убил Джерардо, - вмешался Козимо, - Если мы тайно заберем старика, то заговорщики легко найдут его и прикончат или же просто объявят мертвым и похоронят пустой гроб, после чего мы все окажемся на скамье подсудимых вместе с Алайстером. Единственный выход - собрать гремучий металл, открыть в комнате окна, уменьшив концентрацию паров...
- Но это никто не даст сделать, - перебила его графиня, - Еще утром Псы дали мне понять, что Джерардо хорошо охраняют. Они говорили так, словно я покушалась на его жизнь!
- Вы – нет, а вот Делрой… - протянул принц. Его тетя побледнела:
- Буду признательна, если ты перестанешь шутить на этот счет, Козимо!
Гаудани хмыкнул, всем своим видом выражая сомнение, что его деверь образумится.
- Нам нужно заставить их самих перенести его, - вмешалась я.
- Может быть, просто открыть окна? – поинтересовался Лоренцио, я покачала головой:
- Увы, слишком жарко, и это не поможет – пары лишь будут испаряться быстрее.
- Зато будет свежий воздух, - возразила графиня.
- Послушайте, все, что мы сейчас обсуждаем, – лишь сотрясания воздуха! – перебил Козимо, в досаде он вскочил и прошелся по комнате, - Даже если мы сможем открыть окна, это лишь отсрочит конец пастыря! Противоядие в другом мире, а никто из нас не может использовать магию и открыть портал!
- Вы не можете, - графиня подчеркнула слово «вы», - Но, в отличие от вас, я не давала клятву, да и Лиза тоже.
Она неуверенно улыбнулась мне. Принц на мгновение замер, словно растерялся, затем набросился на нас:
- Тётя, это глупо! Как вы планируете попасть в тот мир! Да еще и перенести туда пастыря!
- Проще принести оттуда противоядие, - возразила я, - и, насколько я помню, в мой мир можно попасть лишь через постоянный вход.
- Который находится на вилле у Делроя, в Лагомбардии! – не отступал Козимо.
- И в Междумирье, - я внимательно посмотрела на графиню, - У вас ведь есть амулет, с помощью которого вы переноситесь в ваш дом?
- Да, - в серых глазах засветилась надежда. Графиня встала и подошла к одному из сундуков, откинула крышку, достала шкатулку и вынула оттуда небольшое кольцо с вплавленным в него черным хрусталем, камень был окружен россыпью бриллиантов и рубинов, - Вот он.
Она надела его мне на палец.
- Я бы поостерегся открывать портал здесь, - мрачно предупредил Козимо, - Охрана может заметить всплеск магии.
- Я пройду тайным ходом, - уверила его я, - Наверняка он ведет за ворота.
Графиня кивнула:
- Да, насколько мне известно, – к подножию холма. Делрой всегда был предусмотрителен. Жаль, что это не помогло…
- Бросьте, тётя, Алайстер прекрасно знал, что, сбегая, он попросту подпишет всем нам смертный приговор - как сообщникам, - возразил принц, - Вы же понимаете, что нас бы допрашивали с особым пристрастием.
Я невольно побледнела, вспомнив, как допрашивал пленников сам Рой.
- Тише! – вдруг прошептал Гаудани, - Слышите?
Он мотнул головой в сторону прохода, который мы не стали закрывать, чтобы не терять времени в случае опасности. В туннеле явно слышались шаги.
Сделав мне знак замереть на месте, Козимо и Лоренцио, не сговариваясь, беззвучно скользнули к темнеющему в стене проему, став по обе стороны от него. Графиня выдернула из прически длинную шпильку, при ближайшем рассмотрении оказавшуюся миниатюрным стилетом, и замерла в обманчиво-спокойной позе.
Шаги приближались, затем в тусклом свете гль’ойна, появилась фигура в полосатых одеждах.
- Боно! – наши голоса слились в нестройный хор. Художник с недоверием смотрел на нас:
- Мэссэры, мадонна графиня, мадонна Лиза! Что вы здесь делаете?
- Что ты здесь делаешь! – воскликнула мать Роя, привычным жестом убирая стилет в прическу, - ты нас напугал!
- Я лишь пытался пройти на виллу, чтобы узнать, что происходит, мадонна! – художник торопливо сдернул основательно помятый берет с надломленным пером с головы. Только сейчас я заметила, что его одежда в беспорядке, местами порвана, а на скуле красуется синяк. Держался художник очень скованно, так ходили наши силовики, если у них были трещины или переломы ребер.
- Боно, что случилось? – спросила я. Он вздохнул:
- Хотел бы я знать! Я провел прекрасную ночь… хм… постигая искусство! Ах, мадонна, что это была за ночь! Затем, утром, я в ближайшей таверне узнал от сплетников, что мэссэр граф под арестом, поскольку готовил заговор. Даже не допив эль, я направился на рыночную площадь, где, по большому секрету, узнал, что весь Конклав отравлен коварным Алайстером, а пастырю Иеронимо удалось предотвратить захват Лаччио. Не поверив ни единому слову, я помчался к башне, где держат именитых узников, и стражники подтвердили, что мэссэр граф арестован и содержится в верхней камере! После этого я решил направиться сюда. Каково же было мое удивление, когда я увидел, что дом окружен этими людьми в ужасных черных одеждах, которые именуют себя Гончими псами Создателя! Они не пустили меня на виллу, хоть я и старался быть убедительным!
Он всплеснул руками и поморщился, потер ребра, судя по всему, столкновение с Псами было достаточно бурным.
- Джерардо жив, но при смерти, - мрачно обронил Козимо, воспользовавшись тем, что Боно замолчал, - По мнению Лизы, его держат в комнате, где разлит гремучий металл!
- Это же смертельно опасно! – воскликнул художник.
- Именно! – подтвердил принц, - Какая гениальная мысль!
- Интересно, кому она пришла в голову? – Бононвенунто сделался очень серьезным, - Создатель, неужели Иеронимо все-таки решил пойти на сговор с Горгонзо, чтобы стать Истинным пастырем?
- Не знаю по поводу мнения Создателя, но очень похоже на то, что Горгонзо затеял все это, – мы с Лизой слышали разговор его и Иеронимо.
- Мы можем рассказать это Конклаву? – оживился Гаудани.
- После того, что поведал нам Боно, нам вряд ли поверят, - заметил Козимо. Я кивнула, соглашаясь с ним:
- На самом деле, единственный, кому действительно поверят, – пастырь Джерардо.
- Но он должен дожить до суда, - отозвался принц, - А это вряд ли возможно.
Я задумалась, потом прошлась по комнате, просчитывая варианты, затем обернулась к Боно:
-Ты сможешь мне подыграть?
Когда я изложила свой план, Гаудани и Боно смотрели на меня с ужасом, Козимо с уважением, а графиня – с восхищением.
- Знаете, я начинаю вас опасаться, - признался принц. Я улыбнулась, расценив это как комплимент.
- За дело! – поторопил нас Гаудани, - Времени мало!
Графиня вышла и приказала послать за Далией. Вскоре дверью послышались достаточно громкие голоса: удивленный мужской и сердитый женский. Препирательства длились недолго: стражник, карауливший графиню, отступил, и служанка вошла в комнату.
- Это ни в какие ворота, ведут себя, будто в борделе! - Далия была явно не в духе, - Мадонна, что они себе позволяют! У нас, между прочим, приличный дом!
Она осеклась, наконец, заметив нашу компанию. Судя по лицу служанки, она слегка усомнилась в собственных словах.
- Мэссэры?
- Далия, любовь моя! – Боно шагнул вперед, явно сам намереваясь объяснить женщине, что от нее требуется. Та мгновенно нахмурилась и бросила быстрый взгляд в сторону графини, явно не желая устраивать сцену в присутствии хозяйки: