– Не понимаю…
Девушка хмурится и прикусывает нижнюю губу, вызывая у меня яркое желание сделать так же, но самому. Мне хочется подцепить зубами нежную мякоть сочных губ, надавить, слизывая тихие стоны и пойти дальше, сводя с ума лаской.
– Всё ты прекрасно понимаешь, Леся.
Я подзываю жестом официанта и прошу принести мне чашку кофе по-турецки. Официант удаляется прочь, почтительно склонив голову напоследок. В этом заведении меня хорошо знают. Наблюдаю за реакцией своей фиктивной невесты. На шее сильнее начала пульсировать синеватая венка, на щеках расцветает естественный румянец. Леся мнёт пальцами салфетку, складывая её в замысловатое оригами.
Меня гипнотизирует танец её изящных пальчиков. Они кажутся довольно ловкими, интересно, как бы она справилась с другим прибором?
Тело напрягается. Модные брюки едва не трещат по швам в районе ширинки. Хочется прекратить сумасшествие, возникшее неожиданной преградой на моём пути. Но рядом с этой крохой меня то и дело смывает в область запретного и тёмного, полного порочных удовольствий.
Давно меня не влекло к девушке с такой силой, что хочется и сожрать её целиком, немедля, и немного притормозить, поиграть и лишь потом насладиться своим призом. Невольно начинаю подмечать в Лесе новые и новые черты. Все как одна, кажутся ужасно милыми или забавными. Рядом с ней я только и делаю, что смеюсь и упражняюсь в остроумии. Я не шутник по жизни, но перед ней поневоле рассыпаю искры иронии.
Распушил хвост, павлин, думаю с неожиданной злостью на самого себя.
Да кто она такая? Никто! Просто девчонка с улицы.
Хватит увиваться вокруг неё и ходить с намёками!
Хочу её? Хочу. Нечего размусоливать эту тему!
Я привык чётко озвучивать свои желания и вешать на всё бирку с ценой. Так проще и понятнее. Да, так и надо сделать!
Решив для себя дилемму, я успокаиваюсь.
Всё покупается и продаётся.
Как только я получу Лесю в постель и распробую её, закрою эту тему, всё вернётся на прежние места, уверен.
– Поговорим начистоту. Ты меня заводишь, сладкая…
На стол опускается чашка ароматного кофе со щепоткой соли. Я отпиваю немного, катая пряный вкус на языке, разнося приятную терпкость. Небольшое промедление вынуждает Лесю смотреть только на меня в ожидании дальнейших слов.
– Я тебе тоже нравлюсь. Не пытайся отрицать, небольшой тест-драйв мы прошли весьма успешно. Я хочу двинуться дальше и получить… полную версию, а не демо-образец!
Глаза Леси округляются и округляются по мере сказанного. Она больше не крутит оригами, остановившись на полпути.
– Иначе говоря, я хочу получить тебя на всю ночь. Тебе понравится, даже не сомневайся. Вопрос только в цене.
– Что-что? Какую ещё полную версию? – переспрашивает Леся. – То есть как это… вопрос только в цене?! Что ты имеешь в виду? Ты думаешь, что я… продаюсь?!
Её прозрачные глаза становятся по-настоящему стеклянными. Кажется, в них дрожат слёзы. Я пытаюсь игнорировать в себе позывы стереть с красивого, тонкого лица потрясённое выражение. Но не могу позволить ещё одной дамочке заарканить меня. Нет. Больше ни одной женщине не удастся сесть мне на шею и управлять. Ни за что.
После предательства Валерии в моей жизни появились рамки, понятные и привычные для меня, к тому же безопасные и просто необходимые.
– Что ты хочешь получить взамен? Я оплачу эту ночь. Очень и очень щедро, а если понравится нам обоим, – похлопываю по портфелю ладонью, – то я внесу правки в наш договор, оговорив стоимость твоих услуг.
– Это гадко. Это… неправильно! – растерянно отзывается Олеся.
Кажется, впервые моя бойкая и острая на язычок невеста не может подобрать слов, чтобы выразить свои чувства.
– Это очень разумно и выгодно. Ну же, соглашайся… – я снова приближаюсь к ней, забрасывая руку за спину и поглаживая. – Ты значительно пополнишь свой счёт, а я получу невесту и необходимую мне близость, не прибегая к услугам продажных женщин. Мы останемся в плюсе и будем удовлетворены…
Леся внезапно сильно комкает в кулаке так и не законченный оригами. Он превращается в смятый уродливый шар. В следующий миг комок летит в мою кофейную чашку, размокая за считанные секунды. Сама девушка вскакивает и сжимает пальцы в кулачки, смотря на меня сверху вниз:
– Не смей предлагать мне такое!
– Но ты же хочешь меня.
– Хочу, – соглашается, верно, от шока. – Но не так… Не на таких условиях! Я… я хочу по любви и взаимно, а не как… проститутка!
Леся хочет жаркой взаимности и пылких, ответных чувств. Она ещё очень молода, наивна и верит в любовь. Возможно, она уже влюблена в меня по уши и строит воздушные замки. Лесю возмутили мои слова, но она смотрит на меня с надеждой и ждёт ответа. Она реально верит, что я могу сказать нечто иное и изменить своё мнение. Ради неё. Глупышка…
К большому сожалению, мне нечего ответить. Язык скорее заплетётся в морской узел, чем я соглашусь. Проще сразу накинуть себе петлю на шею, чем снова пробовать ступить на зыбкую почву призрачной любви и губительных отношений.
– Я уже сказал своё слово и не намерен его менять.
Я готов платить за близость щедрой купюрой, но не готов платиться за это своей свободой.
– Тогда пусть тебя приголубит в постели продажная женщина или Валерия. Это почти синонимы, – выдавливает из себя Олеся, переводит взгляд на чашку с кофе, в котором плавает размокшая бумажная салфетка. – Мне жаль, что я отвлекла тебя. Можешь вычесть стоимость чашки испорченного кофе из моего гонорара.
Глава 36
Ильяс
Олесю отвозят в поместье. Она выглядит подавленной и расстроенной, делает вид, что читает содержимое папки, заучивая вопросы и ответы для предыдущей пресс-конференции. Но за полчаса взгляд Леси не сдвинулся ни на сантиметр. Она просто уставилась в одну точку. Явно думает о том, какой я мерзавец и циник до глубины души, или вообще сомневается, что у меня есть душа.
Олеся расстроена, я зол и раздосадован. Мы оба недовольны тем, как сложился разговор. Ни я, ни Олеся не достигли желаемого. Она была готова поверить в сладкие обещания.
Я мог бы соврать, но мне почему-то хочется быть с Олесей честным. Хотя бы в этом. Нет нужды изображать из себя кого-то другого, лучше и благороднее, чем я есть на самом деле. Не знаю, откуда растут ноги у потребности предстать перед малюткой в истинном свете. Но что есть, то есть.
Олеся остаётся в стенах моего дома, а у меня день ещё не закончен. Предстоит встреча с самим Мамонтовым. Непроизвольно начинаю дышать глубоко и размеренно, как будто готовлюсь выйти на ринг и просчитываю комбинации ударов.
Встреча была назначена на нейтральной территории, в многолюдном ресторане. Он пользуется популярностью среди золотой молодёжи. Здесь всегда шумно и весело. Толпа собирается огромная. Все меры предосторожности для того, чтобы не открылась перестрелка и не напали со спины. В таком людном месте не станет нападать даже самый отчаявшийся безумец.
Мамонтов появляется ровно в срок. За соседний столик садится его охрана, выпихнув с небольших диванов парочку тинейджеров в ярких куртках.
– День добрый, – здоровается первым Дмитрий Мамонтов.
Массивное, крепко сбитое тело грузно опускается на диван. Я давно не виделся с Мамонтом с глазу на глаз, не находился с ним на расстоянии вытянутой руки. Он почти не изменился. Только из глаз полностью пропало всякое выражение и создаётся впечатление, словно смотришь на нарисованные тёмно-серые пуговицы вместо глаз. Линия челюсти всё такая же квадратная, фигура расплылась больше, чем раньше. Мамонт близок к тому, чтобы прослыть жирным, но пока ещё держится на грани. На пухлых пальцах красуется несколько массивных и очень дорогих колец, на запястье – дорогие золотые часы. На волосатую грудь в распахнутом вороте рубашки опускается толстая цепочка с большим золотым крестом.
– Приветствую.
– Давно не виделись, Дракон.
– Давно, – соглашаюсь, игнорируя прозвище на ринге.
– Что тебя привело ко мне?
– Ты прекрасно знаешь. Сам.
– Даже не догадываюсь. Просвети меня, – просит Мамонт.
Рядом начинает крутиться миловидная официантка, щебеча о заказе и начиная предлагать коктейли со скидкой.
– Свали, – лениво отпускает в её сторону Мамонт и добавляет тяжёлый взгляд.
Из-за соседнего столика приподнимается с мест охрана Мамонтова. Перепуганная девушка отшатывается назад и спешит прочь.
– Валерия должна тебе?
– Валерия? Та, чтосчитается твоей бывшей женой? Должна. Много, – скалится Мамонтов. – Если не расплатится, её ждёт блистательная карьера в одном из борделей… Бывшая жена мэра – проститутка! Хороший заголовок для жёлтой прессы!
Скриплю зубами. Я сразу же догадался, что удар был направлен не на Валерию, но на меня. Мамонтов просто не может подобраться ко мне напрямую, но начал действовать обходными путями, грозя запачкать мою репутацию.
– Этого не произойдёт. Долг будет погашен. Уже сегодня, – чеканю своё решение. – Со всеми причитающимися процентами.
– Это большая сумма. Не верю, что ты так просто возьмёшь и выложишь мне такую кругленькую сумму.
– Мне нет дела до того, во что ты веришь, – я достаю телефон и запускаю приложения, перегоняя деньги с одного из счетов на счёт Мамонтова. – Проверь.
Мамонтов недовольно поджимает губы и трёт подбородок без малейших признаков щетины. Он всегда выбривается до синевы. Мамонт переводит взгляд в сторону, кивая кому-то:
– Проверь.
Один из охранников через минуту протягивает Мамонтову телефон. Он долго смотрит на экран. Ноздри носа раздуваются от недовольства.
Мамонтов надеялся на что-то другое. Ждал, что я откажусь платить по долгам бывшей, надеялся получить козырь и поизмываться. Но я не намерен дарить старому врагу такой шанс.
– Ясно, – выдаёт сквозь зубы. – Долга больше нет.
– Хорошая новость.
Я намереваюсь встать, но Мамонтов останавливает меня вопросом:
– До сих пор веришь этой нагловатой и ушлой стерве? – раздвигает губы в плотоядной ухмылке, будто готовится проглотить меня целиком. – Она была рада насолить тебе, заключив выгодную сделку с твоим врагом…