Я смутно припомнила, что по дороге сюда он купил мне пирожок и предложил его запить… И что?! Это что-то значит?! Мысль о том, что это парнокопытное обо всем знало и все продумало ещё до нашей встречи, просто взбесила меня. Да как он посмел решать мою судьбу, даже не узнав, кто я, что, чем интересуюсь, чем живу, кого люблю и что планирую?! Зарычав от злости, я сжала кулаки и бросилась на этого самоуверенного засранца, намереваясь оставить на его довольной роже пару царапин!
Вот только он этого терпеть не стал. Молниеносным движением он перехватил мои руки, развернул и взял в захват, прижав меня спиной к своей груди. Я была так зла, что рычала и била его в грудь головой, пыталась укусить, оцарапать, но после нескольких минут такой бесполезной борьбы просто выдохлась и повисла на нем, как кукла. Мне не удалось даже задеть Богдана, не говоря уже о том, чтобы нанести хоть какой-то урон.
— Мне и моей невесте нужно уединиться, — с улыбкой сказал он, продолжая крепко удерживать меня.
Практически занеся меня в прихожую, он взмахнул рукой, и нас будто накрыл какой-то купол, отрезая все звуки. Богдан поставил меня на ноги, взял за плечи и встряхнул.
— Ты что здесь устроила, женщина? — серьезно спросил он, смотря мне в глаза. От него не исходило угрозы, скорее холодное недовольство.
— Я не хочу быть твоей, — дрожащим голосом прошептала я. — Я не люблю тебя! Не хочу жить с тобой, просыпаться с тобой и просто жить в одном доме с ТОБОЙ!
— Ты думаешь, мне это сильно нравится? — скривился он. — Ты тощая, истеричная, не знающая наших традиций. Но мне нужен брак с тобой! И я ни перед чем не остановлюсь, — его глаза странно блеснули, заставляя меня поверить в то, что он говорит правду.
— Я превращу твою жизнь в ад, — с чувством пообещала я. — Или просто убью тебя.
Богдан ухмыльнулся и покачал головой, при этом закатив глаза.
— Малолетней ведьмочке не справиться с сильным волхвом, как я.
— Я буду учиться, набираться опыта. А потом нанесу удар в спину в тот момент, когда ты этого совсем не ждешь. И ты сам будешь умолять меня дать тебе развод, — эмоции бурлили, я готова была сказать все, что угодно, лишь бы он отменил помолвку.
— О, да, ты будешь набираться опыта, — он коснулся рукой моего лица, проведя большим пальцем по скуле. — Только совсем другого… — он с жадностью посмотрел на мои губы, и я снова сорвалась и залепила ему звучную пощечину. Его это обидело. Я снова оказалась прижата к нему, а мои губы попали к нему в плен. Он целовал жестко, властно, пытаясь подчинить меня. Я брыкалась, дергалась, но он не останавливался. И только когда я сдалась и перестала двигаться, меня соизволили отпустить.
что я потеряла контроль над всем: над собой, своей жизнью и всей ситуацией в целом. Я даже не сопротивлялась, когда Богдан потащил меня обратно в комнату. При нашем появлении все вперились в нас взглядами, а брат «жениха» даже ухмыльнулся, глядя на мои припухшие губы.
— Когда свадьбу сыграем? — спросил отец Богдана.
— Весной, — ответил он сам. — Когда потеплеет.
Значит, впереди у меня почти полгода свободы…
— Все расходы берем на себя, — заявил Богдан. — Торжество будет пышным, на все селение, имейте в виду, — покосился он на меня. — Сразу же после свадьбы Руслана переедет в мой дом. Я живу один, не считая вдов, что приходят помочь по хозяйству. Когда моя жена станет там хозяйкой, в них не будет нужды. А до этого времени как твой жених, — он выделил последнее слово, — я требую, чтобы ты перестала носить эти дурацкие штаны, собирала волосы и с непокрытой головой из дома не выходила. Ясно? — он явно ждал от меня ответа, но я упорно молчала. Что сказать? У меня и юбок-то особо нет для зимы, да и мне ужасно не хотелось их надевать. В джинсах намного удобнее и теплее. В конце концов, это вопрос здоровья, а не моды и приличий. Но я была в таком подавленном состоянии, что у меня не было сил что-то ему доказывать и спорить. — Ты меня слышишь? — он ткнул пальцем мое плечо, но я лишь слегка покачнулась.
— Она поняла, — ответила за меня мама.
Богдан бросил на меня недовольный взгляд, но промолчал.
— Это самая сумасшедшая невеста на моей памяти, — пробормотала сваха и покинула наш дом. За ней потянулись родственники Богдана, а потом и он сам ушел, напоследок подмигнув мне.
Мама встала, чтобы подойти ко мне, но я отшатнулась от неё, смотря как на врага. За что она так со мной?! Я уже слышала её рассуждения о моей безопасности и прочем… Она думает, что я не смогу жить здесь сама, что до меня обязательно доберутся демоны, и только Богдан сможет этому помешать. У меня была безумная мысль пригласить сюда жить Влада, но, во-первых, вряд ли его впустят, во-вторых, я не хочу, чтобы он кардинально менял свою жизнь ради меня. А если мы расстанемся? Ну, вот вдруг? Нет, нужно самой выбираться и искать способ зажить нормальной жизнью. Нет моей вины в том, что я нужна высокородному демону для дальнейшего существования! Вот только чувство, что меня предали родные люди, не отпускало.
На следующий день мама пыталась поговорить со мной, но я её игнорировала. О чем с ней говорить? Вчера она сделала все, чтобы показать мне своей отношение и позицию. Теперь у меня есть полгода, чтобы как-то помешать предстоящей свадьбе. Правда, я ещё не знала, как именно, но я обязательно придумаю! Наверное…
Чувство потери контроля терзало меня. Я просто не знала, куда идти, что делать… Я в чужом месте, с чужими людьми, я совершенно не ориентируюсь в их правилах и обычаях. Ела и пила из рук Богдана, думала, что он просто проявляет вежливость и заботу, а он клинья подбивал. Сволочь…
В прострации я провела несколько дней. Даже не представляла, что эта ситуация может так глубоко задеть меня. Такое чувство, что весь мир против меня, и ждать помощи неоткуда…
В один из дней я случайно поранилась: резала хлеб и слегка задела палец. Алые капли выступили и капнули на скатерть. Наверное, мне нужно было поскорее промыть ранку, остановить кровь, но я как завороженная смотрела на неё. Странно, но порез принес какое-то странное облегчение… Я нанесла рану — пошла кровь. Все логично. Все правильно.
Сейчас я понимаю, что это последствия стресса и невыплаканных слез, но тогда…
Я села на кровать, взяла нож и слегка порезала кожу на руке. Ни в коем случае не вену, а просто кожу на тыльной стороне предплечья. Боль присутствовала, но я не обращала внимания. Рана была неглубокая, пошла кровь… Кровь… Я занесла руку над подушкой, и белая наволочка покрылась алыми капельками. Я не знаю, почему, но эта картина вызвала во мне необъяснимое удовлетворение. Мне было даже приятно.
Когда кровотечение прекратилось, я нанесла ещё один порез, и все повторилось.
Я успокоилась только тогда, когда вся наволочка была перепачкана кровью. Мне доставляла удовольствие смотреть, как красные капли впитываются в ткань.
В какой-то момент я поняла, что этого достаточно, и накрыла подушку покрывалом. Перед сном я просто перевернула её, и мама ничего не заметила.
Только проснувшись утром, спросила себя: «А что это, блин, было?». Я сглотнула, вспомнив, что резала себя. Может, это сон? Нет, порезы на руках сохранились. Когда мама ушла, я застирала наволочку в ведре и повесила сушиться.
Нужно что-то делать. Причем срочно. Иначе я просто сойду с ума ещё до свадьбы.
Нужно рассуждать логически. Мне срочно нужен помощник, тот, кто разбирается в здешних правилах и традициях. И кто согласится мне их объяснить. Пора выбираться в люди.
Вечером я начала собираться на местную молодежную дискотеку. Я из принципа не стала одеваться так, как приказал Богдан. Да пошел он к черту! Он мне не муж. Я решительно натянула теплые зимние джинсы, свитер, на распущенные волосы — шапку. Интересно было бы увидеть его лицо, если я его, конечно, встречу. А вообще-то, лучше его избегать…
Впервые я вышла из дома сама, без сопровождения. Путь до места сбора молодежи я помнила, но занял он минут двадцать.
— Привет, — радостно улыбнулся светловолосый парень, который запомнился мне ещё с прошлого раза. — Тебя можно поздравить?
Все присутствующие (а их было человек двадцать) обратили на меня внимание. Я не поняла, о чем он говорит, но потом дошло — помолвочный браслет. Шило в мешке утаить не удалось. Да и так все наверняка в курсе прошедшего сватовства! Блин, я даже не знаю, принято ли оглашать это публично, или все догадываются только по браслету невесты.
— Ну, да, — скупо улыбнулась я. — Как тебя зовут? — только сейчас я поняла, что не знаю его имени.
— Албрит, — улыбнулся он.
— Красивое имя, — я вежливо кивнула ему и прошла к стайке девочек. Они сидели на валунах и что-то обсуждали. Я тихонько присела позади них, но меня заметили. Здесь присутствовали и знакомая мне Драгомира, и вредина, запомнившаяся своими дурацкими репликами, и ещё несколько знакомых лиц.
— Смотрите, кто пришел, — раздался до тошноты сладкий голосок знакомой мне девушки. — Ты так долго радовалась предложению Богдана, что из дома несколько дней не выходила?
Я холодно посмотрела на неё, но эта выскочка выдержала мой взгляд.
— Как твое имя? — спросила я.
— Марьяна.
Где-то я это слышала… Ах, да, это та девушка, к которой хотел посвататься Богдан! Так вот, чего она так взъелась на меня! Я «увела» её ненаглядное сокровище. А вот у меня в голове сложился план действий…
— Отойдем? — я кивнула на отдаленную часть полянки.
Девушка тут же напряглась и даже испугалась.
— Имей в виду, что мой отец входит в Совет волхвов, — пригрозила она. Мамочки, она решила, что я с ней драться собралась?!
— Деточка, если я решу прихлопнуть тебя, то сделаю это не на людях, а тихо и без свидетелей, — улыбнулась я. — Пойдем, поговорить нужно.
Марьяна немного подумала, но потом все же решила, что вредить при всех я ей не стану. Остальные девчонки с любопытством наблюдали за нами, но не вмешивались.
Мы уединились с Марьяной. Здесь звуки веселья были приглушенными, но и воздух более прохладный, так как костры были далеко. Девушка сложила руки на груди и с вызовом смотрела на меня, ожидая оскорблений и угроз.