Я не знала, мне смеяться или плакать. Он запутался в занавеске и стал вдруг таким беззащитным и смешным. Я быстро схватила полотенце и обернулась им. Богдан встал, недовольно смотря на меня, и подошел к раковине, подставив покрасневшую руку под струю холодной воды.
— Охренела? — резко спросил он.
— Это вышло самопроизвольно, — соврала я, разведя руками. — Не забывай, кто я. Что ж ты в этот раз никак не защитился?
— Не успел, — рыкнул Богдан, свободной рукой удерживая на бедрах занавеску. — Ты меня шантажировать вздумала? — уже спокойней произнес он, но на губах расплылась нехорошая улыбка.
— А почему бы и нет? Ты моральными принципами не озабочен, так почему я должна? Ты меня обманул! Взял в жены, обещал, что я буду кричать твое имя, что мы сутками не будем вылезать из постели, и что? Сделал дело пальцами и сидишь довольный? Серьезно, Богдан? — с каждым моим словом он все больше мрачнел.
— Не боишься, что я тебя в доме запру, и никому ты ничего не расскажешь?
— Ты дорожишь своей репутацией, Богдан. И если ты запрешь меня, ведьму, в этом доме, я тебе его разнесу до основания. Да и слухи поползут, что ты тиран и деспот. Или ты предпочитаешь слухи о том, что секс-бомба этой деревни…
— Общины! — перебил меня он.
— Не важно! Секс-бомба этого отсталого селения не состоятелен как мужчина?
— Я ошибался, — медленно протянул он, выключив воду. — Ты имеешь прямое отношение к этому, да?
— Не имею, — отрезала я, и он прищурился, не почувствовав в моих словах фальши. — И вообще, откуда мне знать, вдруг никакого отравления не было? Вдруг ты всегда был импотентом, а мне лапши на уши навешал?
— Не зарывайся, — рыкнул он, подойдя ко мне.
— Итак, дорогой, — с издевкой произнесла я. Теперь он у меня на крючке! Богдан никогда не допустит того, чтобы быть опозоренным, ещё и таким грязным способом. А для меня это шанс не стать рабыней в этом доме. — За свое молчание я требую отдельную комнату, — у Богдана вытянулось лицо, он сложил руки на груди, с насмешкой слушая меня. — Не хочу лежать с тобой в одной постели. Тем более, когда от этого нет толку. Если ты ещё хоть раз ударишь меня или попробуешь унизить, я в тот же день выйду на улицу с плакатом «Я все ещё девственница», и все узнают о том, что ты импотент.
— Что-нибудь ещё? — услужливо спросил Богдан, странно сверкая глазами.
— Пока все, — кивнула я.
— Отлично, — прошептал Богдан, предвкушающе смотря на меня. — Скажи, женушка, а как же ты жить дальше собираешься, а?
— То есть? — не поняла я.
— Рано или поздно это недоразумение пройдет, действие препарата временное. Что ты будешь делать, когда оно закончится? Какой будет твоя жизнь, когда у тебя не останется рычагов давления на меня?
— Там посмотрим, — обтекаемо ответила я, уверенная, что ничего такого не случится.
— Посмотрим, — повторил он, проведя рукой по моей щеке, но я отскочила от него. — А пока наслаждайся последними деньками свободы, крошка. Скоро они закончатся.
Он вышел из ванной, хлопнув дверью. Я стояла и не верила, что у меня все получилось. Он не будет меня домогаться! От одной этой мысли захотелось запрыгать и захлопать в ладоши. И бить не будет! И жить мы будем в разных комнатах. Ура!!!
Это даже больше, чем я ожидала! Даже потерянная девственность отступила на второй план от понимания, что мне удалось выбить себе дольку свободы. Ну, я ведь не занималась сексом, значит, я все ещё девственница. Удовлетворенная этой мыслью, я покинула ванную комнату и снова оказалась в спальне. Богдан уже оделся и смотрел на меня как на грязь под ногами.
— Жить будешь в комнате напротив, — бросил он мне. — Там есть все необходимое.
Так, а мои вещи внизу…
— Ты не мог бы принести мои вещи с первого этажа? — спросила я. — Они тяжелые.
— Нет, — резко ответил Богдан.
— Ты предлагаешь мне самой их тащить? — удивилась я.
— Ты же не считаешь меня своим мужем, — пожал плечами он. — Так что да.
Вот же гад! Ничего не сказав, я хлопнула дверью и вышла прочь из его комнаты. Сумка оказалась очень тяжелой! Я по полу протащила её до лестницы, а вот дальше пришлось её поднимать. Я пыталась применить телекинез, но это было также тяжело, как и физическое воздействие. В общем, когда я наконец подняла эту сумку, у меня вовсю ныла спина. Ну вот что ему, сложно было мне помочь?! Он же вон какой бугай, для него эту сумку поднять — как раз плюнуть.
Когда я тащила её по коридору второго этажа, эта белобрысая зараза прошла мимо и бросила: «Работай, работай». Сволочь!
Выделенная мне комната оказалась небольшой, я бы даже сказала пустующей. Но главное, что без Богдана, а другого мне и не нужно! Здесь стоял небольшой диван, на котором, видимо, мне предлагалось спать и столик. Все. Ни шкафа, ни каких-либо занавесок, ковров, ну или хоть чего-то, что добавило бы уюта.
Так, а спать я должна без одеяла и подушки? Непорядок… Я набралась наглости, вошла в спальню Богдана и своровала у него подушку и покрывало для кровати. Ну, а зачем ему две? Мне-то нужнее.
Я улеглась спать и благополучно проспала почти до обеда.
Проснувшись, почувствовала зверский аппетит. Вчерашняя голодовка дала о себе знать, и я, переодевшись в повседневные джинсы и футболку, спустилась на кухню.
Все же дом Богдана выглядел каким-то мрачным, даже пустым. Может, в этом виновато освещение или недостаточное количество окон, но мне здесь было крайне неуютно. На диванчике в кухне сидел Богдан, ел бутерброд, запивал его чаем и…смотрел телевизор! Телевизор! Вчера я даже не заметила его, так как он плоский и висит чуть выше уровня головы. Да я уже несколько месяцев не то что телевизор, простейшую электронику в руках не держала!
— Я думала, здесь не пользуются благами цивилизации, — пробормотала я, завороженно смотря на диктора новостей.
— И тебе доброе утро, — жуя, ответил он. — Для членов Совета есть поблажки.
— Но почему только для вас? Почему бы и остальным людям не провести интернет, телевидение, связь?
— Женщина, ты задаешь слишком много вопросов. И, кстати, это был последний раз, когда я сам готовил себе завтрак. Запомни, теперь ты должна вставать раньше меня и готовить для меня еду.
— Чего? — протянула я. — Ты совсем оборзел? Я тебе не служанка!
— Ты моя жена, — с вызовом ответил он. — Предлагаешь мне самому себе готовить?! — оскорбился он.
— Ну, до меня ты же как-то жил! — развела руками я.
— Может ещё предложишь мне самому убираться? — воскликнул Богдан.
— А с какой стати я должна выполнять обязанности твоей жены? — не понимала я. — Ты отказываешься таскать тяжелые вещи, предлагая мне надрывать спину, не помогаешь обустроить комнату, не спрашиваешь, не нужно ли ещё чего туда установить, а сам требуешь от меня, чтобы я тебе чуть ли не зад целовала?!
— Раньше здесь убирались вдовы, — прошипел он, недовольно смотря на меня. — Теперь они не будут приходить. Что ты предлагаешь? Зарасти грязью? Ты женщина, ты должна следить за домом!
— Да-а? — протянула я, сложив руки на груди. — А что будешь делать ты, скажи? Целый день лежать перед телевизором?
— Вынужден тебя огорчить, — противно улыбнулся он. — Большую часть дня меня нет дома, я очень занятой человек, — я чуть не фыркнула от этих слов, но информация, однако, очень приятная. — Так что, когда я вернусь, — он встал, поставив на стол пустую чашку, — я хочу видеть на столе теплый ужин, порядок в доме и умытую и ухоженную тебя.
— А если ничего из этого здесь не будет? — вскинула бровь я.
— Как я уже говорил, действие препарата скоро закончится. И вот тогда… — он сделал резкое движение и ущипнул меня за попу. Я вскрикнула и подпрыгнула от неожиданности, а этот гад обогнул меня и ретировался с кухни.
Я прорычала что-то нечленораздельное и пошла готовить себе завтрак. Холодильник у Богдана был забит до отказа! И это не простые продукты, которые ели мы с мамой всю зиму, здесь были и колбаса, и пельмени, и мороженное мясо, и ещё куча всяких вкусняшек. Как же меня это раздражает! Почему простые люди едят простейшие продукты, которые сами же и вырастили, а этот буржуй в городе закупается?! Вот, даже этикетка с «Ашана» сохранилась. Лицемер этот Богдан. Интересно, он один так шикует или другие волхвы тоже себе ни в чем не отказывают? Вон, Марьяна дочка волхва, но не похожа на избалованную девушку. Видимо, это только мой благоверный так себя ведет.
Хлопнувшая входная дверь известила меня о том, что Богдан ушел из дома. Мне аж дышать легче стало! Однако, приятно было включить на телевизоре любимую программу, которую уже больше полугода не видела.
Доев, я решила осмотреться здесь. Если дом такой современный, значит, здесь должны быть средства связи. Вдруг мне удастся связаться с Владом?
Дом Богдана оказался меньше, чем дом Влада, но мне казалось, что я попала в сказку «Карлик-Нос». Там был заколдованный замок, который выглядел как маленький домик, а на деле оказался большим дворцом. Вот и сейчас, идя по коридору второго этажа, я не могла отделаться от чувства, что что-то здесь не так.
Помимо спальни Богдана и моей не слишком ухоженной комнаты, здесь было ещё три комнаты. Одна из них оказалась полностью пустой, что меня удивило. Вторая была обставлена как комната отдыха: большой мягкий диван, рядом с ним круглый столик, у стены — музыкальный центр. Я так и видела, как Богдан закидывает на столик ноги и потягивает пивко. Здесь же стоял настольный футбол, на стене висел телевизор. Сразу видно, что нога женщины здесь ещё не ступала. Я набралась наглости и заглянула в шкафчики у стены: приставка, какие-то диски, провода… В общем, игрушки для большого мальчика.
Стоп.
Но раз есть диски, должен быть и компьютер! Я решительно направилась к третьей неисследованной двери. Заперта. И если остальные двери были простыми пластиковыми, то эта — металлическая. Как я ни дергала ручку, она не поддавалась, а замочная скважина была настолько узкой, что сквозь неё даже свет не проникал. Странно… Не солоно хлебавши, я ушла на кухню, чтобы посидеть перед телевизором и хорошенько подумать.