— Успокойся, — я погладила рукой тыльную сторону его ладони. — Что они сказали обо мне?
— Ничего, — Богдан с радостью переключился на новую тему. — Я сказал, что ты выжила. Не стал говорить про смерть… Кстати, как тебе это удалось?
— Секрет, — заговорщиски подмигнула я. — Знаешь, есть ещё один вопрос. Макошь сказала, что хочет, чтобы я стала её орудием, твоей правой рукой, чтобы помогала и стала соправительницей, как было в древности, — Богдана крайне заинтересовала эта информация, но я покачала головой: — Но я не хочу. Не хочу жить здесь, заниматься всем этим… Думаю, ты и сам прекрасно справишься.
— Как знаешь, — пожал плечами он, но было видно, что расстроился. — Я думаю последовать твоему совету, завезу проектор, буду крутить молодежи фильмы по вечерам, — он поковырял ложкой одержимое своей тарелки. — Молодые легче принимают все новое, с ними нужно работать особенно тщательно.
— У тебя все получится, — улыбнулась я.
— Спасибо за поддержку, — искренне поблагодарил он. — Через два дня Совет, я буду ставить вопрос об аннулировании нашего брака. Так что, можно сказать, ты свободна. Здесь ты жить не хочешь? — я покачала головой. — Ладно, ну а родители? Отец о тебе расспрашивал, он очень хочет с тобой общаться.
— И я хочу. И с мамой нужно что-то решать…
— Куда ты подашься? Уедешь на юг? Или к Владу переедешь?
— Нет, точно не к нему, — улыбнулась я.
— Зря, — удивил меня Богдан. На мой изумленный взгляд пояснил: — Он искренне любит тебя, поверь. Не каждый мужик будет так драться за девушку, как он. Знаешь, я его даже понимаю. Если бы моя девчонка жила в браке, пусть и таком, как наш, несколько месяцев, я бы тоже начал тирана включать.
Я смерила его скептическим взглядом, изогнув одну бровь, и он, не выдержав, рассмеялся.
— Ладно, ладно, — поднял он руки ладонями ко мне. — Прости меня за все, что я сделал. Довольна?
— Довольна, — сдержанно кивнула я. Вот уж не думала, что доживу до этого дня, что услышу от Богдана искренние извинения.
— А насчет Влада ты подумай, — уже серьезно добавил он. — Повоспитывать его, конечно, надо, но не сбрасывай со счетов. Я же вижу, что он тебе не безразличен, да и ты ему, мягко говоря, запала в душу.
— Я подумаю, — кивнула я. — Спасибо…за совет.
Доев свой завтрак, Богдан ушел куда-то, сказав, что вернется вечером. Я уже собиралась лечь и отдохнуть, когда раздался стук в двери.
Я напряглась. Кого к нам принесло? Безопасно ли ему открывать?
— Кто там? — как можно уверенней спросила я, стоя в прихожей.
— Руся, открой, — раздался голос отца из-за двери.
Облегченно выдохнув, я поспешила открыть ему. Увидев на пороге папу, со вполне себе человеческим видом и растерянным выражением лица, я не выдержала и бросилась ему на шею. Он подхватил меня, обнял и прижал к себе. Я крепко сжимала его шею и, кажется, плакала…
Даже не знаю, сколько мы так простояли, но он все же решил войти в дом, закрыл дверь и только тогда отпустил меня.
— Ты такая взрослая, — выдохнул он, рассматривая меня.
— Ты тоже, — глупо улыбнулась я.
Папа снова сграбастал меня в объятия и звонко поцеловал в макушку.
— Я столько лет прожил, не владея своим телом, — покачал головой он.
— Расскажи.
— Что рассказывать? — помрачнел он. — Мое сознание теплилось в теле, но я не мог ни на что влиять. Как сторонний наблюдатель смотрел на происходящее, не в силах даже пошевелить пальцем. Если бы не ты, так бы и умер…
— Если бы не ты, я бы не родилась, — напомнила я. Папа был высоким, и мне приходилось запрокидывать голову, чтобы смотреть ему в лицо.
— Я даже не знал о тебе, — с сожалением прошептал он. — Твоя мать сбежала, не сказав ничего. Только когда Велес начал разыскивать её, я наконец узнал, что у меня есть почти взрослая дочь, — он снова счастливо улыбнулся. — Руся, ты же понимаешь, что с мамой нужно помириться? — уже серьезно спросил он.
— Понимаю, — грустно кивнула я. — Ты с ней виделся?
— Да, — он задумчиво отвел взгляд. — Она так удивилась, когда поняла, что я — это я. Чуть в обморок не упала. Знаешь, она все такая же красивая, хоть и постарела немного.
— Вы с ней будете вместе? — решилась задать вопрос я.
— А ты этого хочешь? — прищурился папа.
— Вы взрослые люди, сами это решайте, — растерянно пожала плечами я. — Я ни на чем не настаиваю.
— Посмотрим.
Мы расположились на кухне, и папа попросил меня рассказать о своей жизни. Я и рассказала обо всем, начиная с детского садика и заканчивая вчерашним днем. Он слушал внимательно, не перебивал, иногда смеялся или хмурился, если я затрагивала неприятные моменты.
— Что дальше, доча? — вздохнул он, а мне так странно было слышать такое обращение. — Ты хочешь вернуться к этому охотнику?
— Нет, он ещё не готов. Да и я. Я хочу уехать в город, поступить в универ, как все люди, выучиться. Буду иногда наведываться к тебе или чтобы помочь Богдану.
— Я во всем тебя поддержу, ты же знаешь, — и снова эта теплая улыбка, от которой на душе стало теплее. — Ладно, мне пора, — засобирался он. — Вечером жди гостей, — и, загадочно подмигнув, удалился.
Папа не обманул, и в районе шести вечера в наш дом пожаловала мама. Она робко постучала в дверь и неловко улыбнулась мне, когда я открыла. Несколько секунд мы просто рассматривали друг друга. Я отметила её уставший вид, платок на голове, который в обычной жизни она никогда не носила, а также новые морщинки на щеках и вокруг глаз.
— Проходи, — я посторонилась, пропуская её внутрь. Она неуверенно вошла внутрь и осмотрелась.
— Хорошо у вас тут, — одобрительно кивнула она, осматривая прихожую и кухню.
— Не у нас, — поспешила внести ясность я. — Мы с Богданом разводимся, и я планирую уехать.
— Как?! — встрепенулась мама. — Куда?!
— Ещё не знаю, — пожала плечами я. — В город. Хочу попробовать поступить в медицинский. Правда, для этого придется много учиться, сдать экстерном одиннадцатый класс, да и на учебу в универе потребуются деньги… Буду работать, — бодро кивнула я.
— О, Руся, — с болью в голосе выдохнула мама и обняла меня. Я погладила её по спине. Обиды на неё я уже не держала, но некая холодность между нами все же сохранялась. — Прости меня за все. Я хотела как лучше, дочка. Хотела, чтобы ты была под защитой, а оно вон как все повернулась…
— Ты же не знала, — неловко улыбнулась я и тут же поспешила сменить тему: — А что у вас с папой?
— Да думала, что чокнулась окончательно, когда его увидела! — возмущенно воскликнула мама, мгновенно переменившись. — А он ко мне с объятиями полез! Я уж думала, Велес за тобой явился, драться приготовилась, а оказалось, это он…
— Ты все ещё любишь его?
— Наверное, — задумалась мама. — Не знаю… Время покажет. Все слишком сложно, чтобы сейчас что-то утверждать.
— Мам, все будет хорошо, — я ободряюще сжала её плечо.
— Надеюсь, — выдохнула она, и мы снова обнялись.
Эпилог
— Малышка, ты же знаешь, что сегодня мы не можем опоздать! — крикнул из гостиной Влад. — Или ты решила соблюсти традицию? — его голос приобрел игривые и задорные нотки.
Ох, любит он вспоминать, как я едва не опоздала на регистрацию в ЗАГСе тогда, десять лет назад. Я ведь миллион раз ему объясняла, что виновата не я, а его домовой, который вызвался помочь и испортил мое платье! Мне потребовалось время, чтобы магией подлатать его, вот я и опоздала. Не могла же я явиться на собственную свадьбу в испачканном и порванном платье!
После соблюдения всех формальностей наш брак с Богданом аннулировали, то есть его как бы никогда и не было. Мы расстались с ним друзьями и до сих пор ими остаемся. Я уехала в город, устроилась на работу с неполным рабочим днем и сняла комнату напополам с соседкой, тоже ведьмой. Жить приходилось впроголодь, ведь у родителей деньги я брать отказывалась категорически. Днем работала, вечером училась. Когда я сдала все экзамены, меня все же приняли в медицинскую академию, где мне предстояло учиться ещё шесть лет.
Влад не смог отпустить меня и начал искать. Доставал Богдана, но тот держался как настоящий партизан и не выдал меня. В итоге, через знакомых ему удалось вычислить, что я уехала из общины, и он стал искать меня в городе. Каково же было мое удивление, когда в один прекрасный осенний день я, выходя с территории академии, увидела знакомый черный мерседес рядом с главными воротами. Помню, я так и застыла с открытым ртом, изумленно уставившись на машину.
— Я весь город на уши поставил, — раздался за спиной его хриплый голос. Я медленно обернулась, и у меня сердце остановилось. Стоило один раз заглянуть в его карие глаза, и я поняла, что больше не могу и не хочу без него жить. Без его объятий, прикосновений, поцелуев. Без уверений в том, что я для него самая важная и самая любимая, и что он никому меня не отдаст. Влад сделал шаг ко мне, осторожно коснулся щеки и провел по ней пальцем, словно не верил, что перед ним действительно я. Его лицо медленно приближалось, и вот, наши губы уже соединились в поцелуе. Мне было наплевать, что все одногруппники пялятся на нас, что теперь слухов не оберешься, но все это отошло на второй план. Существовали только я и Влад, одни в целом мире.
После этого он предложил прогуляться и поговорить. По его признанию, уже когда мы сидели в кафе и я уплетала третью порцию десерта, у него закрались подозрения насчет моего питания. А что я? Я месяц питалась одной лишь дешевой овсянкой и гречкой, пытаясь свести концы с концами.
Узнав, в каких условиях я живу, Влад тут же начал настаивать на том, что я обязана переехать к нему. К моему удивлению, он учел прежние ошибки и командовать не пытался, лишь приводил разумные доводы, против которых мне нечего было возразить. В итоге, я все же переехала к нему.
Когда я обустроилась у него, Влад настоял, что я должна оставить свою подработку, ведь она мешает нормально учиться. Что ответить? Он был прав, ведь уроков было много, а чтобы их выполнить, приходилось засиживаться до глубокой ночи и идти на пары не выспавшейся.