– И какой от вас толк, если вы не сможете защитить госпожу от нападения с воздуха? – продолжил дожимать их он.
– Пусть мы не летаем, но цель в воздухе поражаем хорошо! – запальчиво проговорила одна из наемниц.
– Даже если не видим ее, слух у нас хороший… Если бы командир охраны не одернул нас, запретив приближаться к госпоже… – с сожалением вырвалось у другой.
– Что ж… Как бы там ни было, но, надеюсь, вы понимаете, что я не могу оставить при своем дворе двух воительниц, которые мне не подчиняются и в любой момент могут нанести удар в спину, – вкрадчиво произнес Крон.
Девушки тут же напряженно посмотрели на него, догадываясь, к чему он ведет. Но выбора у них не было. Если он не допустит их к охране госпожи, то их ждет позор. Поэтому, сверкая глазами и удлинившимися клыками, что выражало крайнюю степень гнева, они поклялись на все время пребывания при его дворе подчиняться ему во всем и ни в коей мере не помогать покинуть дворец Рии без его на то согласия.
Ужинала в этот вечер я в одиночестве и была рада кратковременной передышке. Чем темнее становилось за окном, тем сильнее проявлялась моя нервозность. Понятное дело, что сегодня во сне меня ожидает встреча с ним. Такой ошибки, как вчера, он не совершит и больше не позволит, чтобы в мой сон вмешивался кто-то еще. Уже практически перед сном, когда я отпустила слуг, искупалась и, переодевшись в халат, планировала лечь спать, раздался стук в дверь и вошел Крон.
За то, что постучал, спасибо, но кто в такое время в гости ходит?! Я напряженно замерла, ожидая, когда он объяснит, зачем явился.
– Принцесса, не откажешься выпить со мной по бокалу вина перед сном?
В первое мгновение я хотела резко отказаться, но… Ссориться с мужчиной в собственной спальне, когда рядом расстелена постель, не самый умный поступок. Поэтому, подавив раздражение, я согласилась и прошла с ним в будуар. Надо же, на маленьком столике уже стояли вино и ваза с фруктами.
– Вы были настолько уверены в моем ответе?
– Принцесса, не надо сверкать глазами. Я всего лишь надеялся.
К сожалению, рядом со столиком стояла кушетка, и мне ничего иного не оставалось, как сесть там. Крон разлил по бокалам вино и, протянув мне бокал, сел рядом. Не настолько близко, чтобы соприкасаться, но достаточно для того, чтобы я внутренне напряглась.
– А почему такое странное расположение комнат? – поинтересовалась я, желая избавиться от его тягучего взгляда и отвлечь. – Логичнее было бы эту комнату обставить как гостиную, где можно иногда собраться вместе за поздним ужином или завтраком.
Меня это еще вчера удивило. Я проснулась в его спальне, и ужинали мы в смежной комнате. Другая дверь из его спальни вела в эту комнату, которая по обстановке являлась женской, а потом уже шла моя спальня.
– Здесь раньше так и было. Моя третья жена изменила планировку, – нехотя произнес он.
– Почему? – Я тут же вспомнила, что он не единожды был женат и третья жена была человеком.
– Мне нравилось наблюдать, как Алисия расчесывает волосы перед сном, или утром в пеньюаре пьет чай, или сидит за книгой у окна…
Я так и представила, как эта женщина ждет здесь мужа, когда он освободится от дел. Только почему в таком случае у них были разные спальни? В глазах Крона промелькнула печаль. Вспомнил о ней? Тяжело, наверное, наблюдать, как на твоих глазах стареет твоя жена. Мои глаза немного расширились. Такого Крона я не знала.
– Вы ее любили? – тихо спросила я.
Крон отвел взгляд, задумчиво смотря в пространство:
– По-своему. После моего второго брака Алисия привлекла меня своей нежностью и невинностью, спокойным характером. Она дала мне успокоение…
«Готова поклясться, что она вышивала или ткала», – мелькнуло у меня в голове.
– И я не хочу говорить о своем втором браке, – посмотрел он на меня с предупреждением, предвосхищая мой вопрос. – Если желаешь, можешь здесь все изменить по своему вкусу.
– Спасибо, но меня здесь все устраивает, – нейтральным тоном произнесла я. Начать вносить изменения означало подстраивать пространство под себя, а я здесь не планировала оставаться надолго. Проще воспринимать как гостиницу. Интерьер может нравиться или нет, но ты не будешь в нем ничего менять.
«Вообще странно, что во мне Крон нашел? Я же абсолютно не похожа по характеру на Алисию. Уж я-то не спокойна, и характер у меня далеко не покорный», – с недоумением подумала я.
– Твой характер как огонь. Ты искренняя, порывистая, упрямая. Мои дни были серые, пока случайная встреча не взорвала мой привычный мир. Мне нравится твой сильный характер, он как алмаз и каждый раз ослепляет своей новой гранью. Ты заставляешь меня чувствовать себя живым, прогоняя из души холод.
В его словах было столько страсти, чувства, что я занервничала и залпом допила вино, отставляя бокал и судорожно придумывая повод, чтобы удалиться. Ну их в баню, все эти разговоры по душам. Что-то я к ним морально не готова.
Крон тоже отставил бокал и первый поднялся, протягивая мне руку:
– У меня есть для тебя сюрприз.
Черт! Черт! Черт! Я не хотела никаких сюрпризов. Моим единственным желанием на данный момент было убраться из этой комнаты. Но он ждал, и мне ничего иного не оставалось, как вложить свою руку в его, поднимаясь. Его ладонь была горячей по сравнению с моими похолодевшими пальцами, и это тепло распространялось по руке. Он провел меня к выходу.
«Мы что, идем куда-то гулять?!» – с недоумением посмотрела на него я, когда он распахнул двери. Когда же перевела взгляд в коридор, то не сдержала радостного визга:
– Девочки?!
– Я почему-то предполагал, что ты именно так и отреагируешь, – с трудом сохраняя серьезный вид, произнес Крон.
Он сделал приглашающий жест, и верльвицы вошли в комнату.
– Думаю, вам есть о чем поговорить, – произнес Крон, поднося мою руку к губам и уходя в свою комнату.
Мы молча проводили его взглядами.
И тут меня как обожгло. О господи, представляю, что они подумали! Я в халате, за ручку с Кроном поздно вечером. Мама дорогая!
Как только за Кроном закрылась дверь, девушки в едином порыве опустились на колени, протягивая мне на вытянутых руках кинжалы.
– Госпожа, мы не сумели уберечь вас, теперь наша жизнь в ваших руках.
И что мне полагается делать?! В этот ответственный момент открылась дверь и вернулся Крон. Челюсти у нас отвисли. Ухмыльнувшись при виде верльвиц, он продефилировал к столику, неся в руках два бокала и две бутылки.
Забрав свой бокал, он подошел ко мне и посмотрел на девушек, так и протягивающих мне кинжалы.
– Развлекаетесь? – насмешливо спросил их он, а потом посмотрел на меня: – Я бы мог заметить, что принцессы с охраной не пьют, но они приступают завтра с утра, – с намеком произнес он, а потом склонился к моему уху и тихо добавил: – Не задерживайся.
Мы проследили за его уходом. Я была потрясена. Девушки же… Как бы правильнее сказать… Если бы Крон начал танцевать на их глазах стриптиз, они и то были бы потрясены меньше.
Нет, я и раньше догадывалась, что он очень опасный человек, но сейчас увидела его во всей красе. Как он грамотно подставил меня, представ со мной в этакой домашней обстановке. И ведь ничего вызывающего, если не считать выводов, которые так и просятся. А то, насколько хорошо он знает меня, пугало. Он не сомневался, что я не откажусь посидеть с верльвицами и поговорить. Слова «не задерживайся» были намеком мне о встрече во сне, но как же двояко они прозвучали для острого слуха оборотней! Я готова была восхититься его коварством и зарычать от бессильной ярости.
Посмотрев на девушек, так и стоящих с кинжалами, в сердцах сказала:
– Ну, хоть вы ерундой не занимайтесь! Пойдемте к столу.
Они неуверенно поднялись и подошли, но садиться не стали.
– Наша честь требует…
– Девушки, ваша честь может спать спокойно! В моем похищении вы не виноваты. Будь даже там сам Шерридан, то ничего бы не успел сделать. Летать вы не умеете, так что закрыли тему.
Я посмотрела на вино, на дверь в спальню Крона и, подхватив бокалы, произнесла:
– А давайте-ка переместимся лучше ко мне.
Они не растерялись и, взяв вино и фрукты, двинулись за мной.
Поразмыслив, куда податься, я не нашла ничего лучшего, как разместиться в креслах у камина. Поставив бокалы, я придвинула круглый столик поближе к ним и притащила пуф. Верльвицы с замешательством наблюдали за моими манипуляциями.
– Чего застыли? Размещайтесь, – махнула я им. Те поставили фрукты и вино на столик, но садиться не спешили.
– Мы не можем…
– Да ладно вам. Сами слышали, что к обязанностям приступаете лишь завтра. Девчонки, а как вас все же зовут? – с любопытством спросила я, усаживаясь в кресло.
– Для нас недопустима близость с объектом… – попыталась объяснить одна из них.
– Девочки, вы сами сказали, что ваша жизнь в моих руках, так куда уж ближе? – ласково спросила я. Аргумент был убийственный.
– Зарина, – представилась одна, садясь наконец в кресло.
– Рина, – назвалась вторая, присаживаясь на пуф.
Я рассмеялась, а они настороженно посмотрели на меня.
– Просто я вас про себя Зитой и Гитой называла, – видя их недоумение, пришлось на ходу объяснять, немного привирая, не рассказывать же им про классику нашего кино. – Имена двух близняшек… которые отлично справлялись с врагами… и боролись с несправедливостью.
– Воительницы? – с подозрением уточнила Рина.
– Они самые! – с честным видом заверила я, и девушки польщенно улыбнулись.
Я разлила по бокалам вино и, протянув им, подняла бокал: – За встречу! – А потом не удержалась и призналась: – Вы даже не представляете, как я рада вас видеть!
Дома они своим непробиваемым видом и игнорированием моих приказов часто доводили меня до белого каления, но увидеть их здесь, это как получить привет от Шера. Это равнозначно его словам: «Я рядом».
– Признайтесь, как вас допустили ко мне? Вы поклялись в верности ирлингу? – при упоминании о последнем девушки помрачнели.