Сапункова Наталья. Невеста проклятого волка
Часть 1. Встреча
Катя давно не была в зоопарке. Лет десять? Так и есть. Десять лет назад она приходила туда с отцом, который тогда часто водил её куда-нибудь по выходным. А теперь пришла одна. И зачем?..
Потому что грустно. И потому что шла, куда глаза глядят. Её предали, всё кувырком, работы нет и надо делать аборт — и одной из этих причин хватило бы для грусти, а у неё их пучок, любую выбирай. А тут животные в клетках, вечные жертвы, им ещё хуже. Ой, да что за мысли…
Катя Иволгина на самом деле не любила зоопарк, никогда.
Полчаса назад медсестра вручила ей несколько бумажек.
— Вот, сдайте эти анализы и приходите в понедельник на приём. Всё равно без них никуда.
Медсестёр в кабинете было две. Точнее — акушерок? Одна участковая, пожилая серьёзная дама, а другая, совсем молоденькая, складывала в шкаф тетради и папки. А вот врача не было, срочно отбыл на какое-то мероприятие. Зря Катя пришла сегодня, не повезло.
— А можно так, чтобы таблетку выпить, и всё? — вырвалось у неё. — Я слышала, что на таком сроке можно.
Аборта, который операция, она на самом деле панически боялась.
— Вот у доктора всё и спросите, Екатерина Ивановна, — медсестра мельком взглянула на её карту. — Приходите в понедельник.
Катя неловко кивнула и поторопилась выйти из кабинета. Закрыв за собой дверь, остановилась. И услышала:
— И где таких дур штампуют, Света?! — возмущенно сказала участковая. — Чтобы не залететь, на это у неё мозгов нету, а как прижмёт — таблетку дайте…
Что ответила молоденькая и ответила ли, Катя слушать не стала, она рванула к выходу. В холле сдернула с ног голубые бахилы — надо же, не забыла про них. Ничего. Придётся прийти в понедельник, или когда там она решится опять. Всё равно на платный медицинский центр денег нет.
На остановку маршруток она не пошла и такси вызывать не стала. И правильно. А то с досады ещё вызвала бы такси! Пройтись надо, вот что. Отдышаться. Погода хорошая.
Вот именно. Пройтись. Успокоиться.
Так она и пришла в зоопарк. Бланки для анализов — в сумке. Ветер треплет волосы, ласковый, чуть прохладный ветер. Тележка с мороженым на перекрёстке дорожек. Катя купила шоколадный пломбир и пошла по дорожке.
Ничего, скоро она работу найдёт, и поедет на море будущим летом. Всё будет хорошо. Она же хороший переводчик. Английский язык, второй испанский, и санданский… нет, о санданском не надо. Забыть. Хотя она его когда-то выучила и хорошо на нём зарабатывала, но — забыть.
Будний день, посетителей было мало. Мальчик с кучей шариков подпрыгивал и строил рожи мартышкам в клетке. Здесь тянулся длинный ряд обезьяньих клеток, целая улица. А за углом — хищники. Там когда-то в вольере жила пара волков, медведь и медведица — в разных клетках, однажды даже появились два медвежонка. Ещё, кажется, были лисицы.
Катя миновала обезьян, повернула за угол. Вольер с лисицами, которые, похоже, спрятались. На табличке значилось: «Лисица обыкновенная». Дальше — шакал. Тоже не видно. На табличке: «Шакал обыкновенный. Руслан». Катя моргнула от неожиданности и рассмеялась. Виновник её ненужной беременности — тоже Руслан. Шакал обыкновенный, надо же!
Волки. Их вольер перестроили и расширили, и волков стало не два, а целых пять. Они лежали, сбившись в кучу, в дальнем углу. «Волк обыкновенный. Canis lupus». Дальше — опять волк, один. «Волк обыкновенный. Canis lupus. Данир»
Данир. Волк обыкновенный. Да быть не может! Катя подбежала к клетке.
Там был Данир, именно он. И шрам возле глаза на месте. Данир. Волк. Только ничего он не обыкновенный…
Зверь лежал на сене, положив морду на лапы. Пол в этих вольерах бетонный, кое-где его закрывали доски и сено. Это потому что волки могут рыть подкопы под заборы, как и лисы, и шакалы. Будь пол земляной, Данира давно не было бы здесь.
Уши волка задёргались, он двинул головой, принюхиваясь. И открыл глаза. Огромные оранжево-зелёные глаза этого волка иногда ей снились, потом, уже после того, как Саверин её уволил, выплатив крупное выходное пособие, о котором они даже не договаривались. Вообще, никто больше не платил ей так щедро…
Волк поднялся на лапы и подошёл к внутренней решётке — между решётками ограждения было около метра. Его взгляд как приклеился к Кате.
— Здравствуй, Данирэ! — сказала она, назвав его так, как называла айя Лидия, с ударением на последний слог. — Как же так, почему ты здесь? Что случилось?
Волк заворчал и ударил лапой по решетке.
— Данирэ! — она бездумно протянула руку через прутья.
Всё равно не дотянуться, к тому же внутренняя решетка более частая. Однако лапа зверя тоже скользнула между прутьев навстречу её руке.
— Эй, что творите? — завопили поблизости. — Это опасное животное, вам жить надоело?!
Это возмутился пожилой мужчина с палочкой. Правильно, впрочем, возмутился, только вот Данир — не опасное животное. Совершенно не опасное. Любой хомяк опаснее, чем он. Однако тревогу он поднял качественно, и к Кате уже торопился мужичок в серой куртке служащего зоопарка.
— Чего хулиганите? — издалека начал служащий. — Штраф не платили? Сейчас охрану вызову, чтобы вас вывели! Этот волк вами пообедает и ему мало будет, что, не понимаете? Хищник. Уходите сейчас же!
Вот и неправда. Не такая уж Катя дюймовочка, чтобы Даниру не хватило на обед, несмотря на его выдающиеся для волка размеры. Но это, конечно, совершенно неважно в данном случае.
— Понимаете, я знала его хозяев, — пояснила Катя, вставая и отряхивая руки. — И его тоже знала. Это очень мирный пёс, добрый. Я могу хоть сейчас его погладить, хотите?
— Это волк! — мужичок в куртке повысил голос и всплеснул руками, — волк, понимаешь, кукла? Какой тебе ещё пёс? Тоже нашла пёсика. Щеночек, бл…!
— Хорошо, это волк, — не стала она спорить. — Страшный серый волк. Вы не знаете, случайно, как он тут оказался? Или у кого можно спросить?
Потому что к этому «страшному» в доме Савериных относились почти как к любимому члену семьи. Обнаружить его таком месте Катя совсем не ожидала. Разве что с хозяевами что-то случилось?..
— Как это как оказался? Подарили, — раздражённо пожал плечами мужичок. — В контору идите и спрашивайте, там на всех зверей карточки есть! А от волка отойдите от греха!
Они привлекли внимание, и заинтересованные зрители потихоньку подтягивались.
— Пока, Данирэ, — повернулась она к волку. — Я ещё приду. Не скучай!
Свои проблемы как-то вдруг забылись.
— Девушка, ну разве можно так легкомысленно себя вести! А ещё взрослый человек! — отчитала Катю крашеная под платиновую блондинку пожилая женщина, кажется, бабушка мальчика с шариками. — Сколько можно в газетах писать, что нельзя дразнить диких животных. Какой пример подаёте детям!
Волк смотрел на Катю с такой тоской во взгляде, что ей страстно захотелось пройти сквозь решетку и крепко его обнять. Она быстро отвернулась и пошла к выходу — контора зоопарка вроде бы находилась там.
В кабинете директора за столом сидела полная женщина в твидовом костюме и что-то писала. К Кате она поначалу обнеслась доброжелательно и с любопытством.
— Волк Данир? Да, печальная история. Редкий экземпляр, такой крупный, красивый. Многие им интересуются. Так говорите, вы знали бывших хозяев? Вы не их родственница, случайно?
— Я у них работала, переводчицей, — пояснила Катя. — Но если Данир у вас, то… что случилось?
— Хозяева погибли, насколько мне известно. Разбились на автостраде. Тогда родственники привезли волка нам, и даже деньги в качестве пожертвования, — она вздохнула. — А деньги нам очень нужны. Самоокупаемость зоопарка — это, наверное, прекрасная сказка. Так что если хотите поддержать Данира, мы будем рады. Он любит мясо, сами понимаете. Он же волк.
— Я поддержу… — поспешно пообещала Катя.
— А животное сложное. Вот, пришлось отсадить в отдельный вольер, потому что чуть не загрыз другого волка. И специалиста покусал. Впрочем, тот сам немножко виноват, это да…. А так, конечно, мы очень любим нашего мальчика, — она улыбнулась. — Его держали во дворе в вольере, да? Вы не знаете, случайно, у хозяев не было, гм, проблем?..
— Нет, — Катя помотала головой. — Он не жил в вольере. Ходил всюду свободно, и по дому, и во дворе. Не видела его на привязи. Иногда ложился около дивана, и я босые ноги на него клала, как на коврик… чтобы не мерзли, пол был холодный…
— Да-а? — директорша поморгала. — Надо же. Ну, знаете. А у меня есть отметки, что недружелюбный, нападал на людей. Вы уверены, что не перепутали зверей?
— Уверена! А можно его забрать? — выпалила Катя, — Точнее, сколько это стоит?
— Девушка, вы что? — директорша засмеялась. — Во-первых, он теперь собственность зоопарка. Во-вторых, лично мне с моей зарплатой ни за что не купить волка, тем более такого уникального, содержать его тоже не на что и негде. А у вас денег много, я вижу?
— Я найду, — Катя решительно тряхнула головой. — Сколько?
Директорша нахмурилась.
— Цена взрослого волка на рынке в среднем от ста тысяч. Такого, как этот — думаю, от двухсот. Находятся, знаете ли, любители экзотики. Но мы не продадим, конечно. Тем более вам, уж простите. Кто желает завести волка, покупает волчонка в питомнике или у охотников. У вас же явно нет ни средств, ни условий для такого хобби. А поверить, что зверь жил без вольера и был у вас вместо коврика — уж простите, но не могу. Вы приходите, — добавила она мягче. — Навещайте. Хоть каждый день. Может, поймёте в конце концов, что ошиблись и зверь лишь похож на… на ту собачку, с которой вы его перепутали.
— Это волк семьи Савериных, — сказала Катя. — Данир. Ничего я не перепутала.
— Очень хорошо, — широко улыбнулась директорша, — простите, я немного занята. Вы приходите ещё. Извините.
Катя в свою очередь извинилась и ушла. Вернулась к волчьим вольерам. Данира теперь не было — наверное, спрятался в конуре в дальнем углу. В соседнем вольере пять волков теперь бегали, что-то грызли, катали обрезки бревен, махали хвостами, как собаки. Катя постояла, посмотрела. Оказывается, они все чем-то отличались от Данира, и не только размером, хотя размером в первую очередь, конечно. Данир по сравнению с другими был просто огромным, с узкой мордой и более длинным, пластичным телом, с более пышной, толстой шкурой. Он был красивым зверем.