Она услышала, но пока не начала понимать. Она медленно становилась собой. Возвращалась. Согласилась, перебирая пальмами его волосы:
— Конечно, незачем. Поэтому никуда ты от меня не денешься, волк.
Когда-то она согласилась на невероятно дурацкую замену всему этому. Зато может сравнить. Больше не согласится. Она не вспомнила про два месяца.
Он тихо смеется. Его тело на ней тяжелеет, и он сдвигается, давая ей дышать. И вдруг спрашивает:
— Ты правда ревнуешь меня?
— К твоим многочисленным женщинам? — уточнила Катя. — Увы. Низменное чувство, но оно отчего-то всех тут устраивает.
Данир приподнялся на локте и с интересом посмотрел на неё.
— Это для людей низменное. Для волков — правильное.
— Что ты знаешь про людей, чтобы рассуждать? — возмутилась она не слишком искренне.
Ну конечно. Должно быть доверие на первом месте, и все такое. А зубы надо чистить два рада в день, и зарядку по утрам делать.
— Слышал, — он качнул плечом. — А что не так?
— Должно быть доверие, это основа отношений, — ввернула она известную банальность.
Банальность — не факт, что неправильность.
— Доверие — это отлично, — снова повёл плечом Данир, — но ты либо равнодушен к самому факту, либо нет. Чувствовать — это одно, вести себя так или иначе — уже другое. Я никого не хочу, кроме тебя. И мне не жаль, потому что ты для меня больше, чем все женщины мира. И я не подпущу к тебе других мужчин. Надеюсь, тебя это не огорчает, — он уверенно усмехнулся, хотя его взгляд спрашивал…
— Тебе недостаточно моего запаха? Или он внушает сомнения? — она лукаво улыбнулась.
— Всё равно скажи.
— Не огорчает. Я люблю тебя, Данир Саверин, — Катя тоже привстала, взглянула ему в глаза. — Мне нужен только ты. Меня бесит сама мысль о том, что у тебя было много женщин, и что одна из них явилась сюда сегодня с какими-то правами на тебя! Доволен?
В ответ он улыбнулся, как довольный кот. Волк, называется…
Он вытянулся на постели и обнял Катю, прижал к себе.
— Очень доволен. Мы сейчас полежим немного и спустимся в зал. Так накрывают столы для пира. У нас гости, помнишь?
— Меня можно показывать гостям? — притворно обиделась она.
— Только со мной. Помнишь уговор? Ты стоишь за моим плечом, волчица!
— Но пир — и ночью?..
— Ещё не ночь, что ты, — он потерся носом об её волосы. — Ещё не поздно. Просто уже стемнело. Я оборачиваюсь сразу после заката, моя. И сразу после того, как солнце целиком появится над горизонтом. Твоя Турей уже приготовила тебе наряд, в соседней комнате.
Он всегда приходил много позже заката. Ну конечно — его дела.
— Я хочу ещё ванну с пеной. Или ладно, просто ванну. Совсем нельзя? — вздохнула Катя.
— Ни в коем случае. Нам сейчас нельзя ничего смывать… — сказал Данир, но осекся и поправился, — нет времени. Потом искупаешься, всё приготовят.
Но Катя уже поняла, каков правильный ответ.
— Погоди, — она вывернулась из объятий и села, вскипев от негодования, — ты сделал это, чтобы мы пропахли друг другом? Мы зайдем в зал, и все поймут, чем мы сейчас занимались? Чтобы… это ещё одно сообщение им всем?..
Он кивнул, чуть помедлив.
— Конечно. Хотя я сделал это, потому что хочу и соскучился. Но это так и должно быть. Вот если бы мы ничего такого не делали — все удивились бы. И да, они должны знать. Ревнивая волчица была бы довольна, — он сгреб её и снова вынудил лечь, обнимая, и поцеловал, уже не нежно, а властно, уверенно. — Ревнивый волк так вообще в восторге!
— И королю доложат, что…? — уточнила она, переведя дух.
— Я надеюсь, что не забудут. Здесь Веллекален, моя. Здесь Манш. Земля волков.
Часть 13
Снова пришлось одеваться уже в другое и причёсываться — Турей старалась, колдуя над её волосами. Закончив, она протянула маленький флакончик:
— Попробуйте духи, айя Катерина?
Стеклянный бутон с притёртой пробкой и тот самый знак на донышке. Катя взяла, повертела в руках. На горлышке бутона было серебряное колечко с крошечной подвеской и петелька с продетым в неё шелковистым шнурком. Вроде ароматического кулона?
Турей подтвердила;
— Поверните пробку и можете надеть. Или нанесите капельку на волосы. И на запястья.
— Поняла, — она выдернула пробку, понюхала, — это из шкафа айи Лиданы?
Маслянистая на вид жидкость пахла еле слышно. Пахла цветущим лугом, свежим воздухом, безбрежным небом…
Небом?!
И придёт же в голову. Небо не пахнет. Но именно о небе, утреннем, голубом, какое бывает вскоре после восхода, Катя отчего-то и подумала. Она нанесла на запястья по капле.
— И на волосы, — напомнила Турей и сама коснулась пробкой Катиных волос у висков. — Это Хозяйки, да. Её работа. Мне айт Данир дал для вас. Это духи айны Алиты. Вот, — она показала на подвеску. — Именно таких было пять флаконов, я их знаю. Эти, Данир сказал, Алиты. У него хранились.
Такая осведомлённость немного удивляла. Добавить сюда умение причесывать, заниматься одеждой и прочие навыки служанки…
— Послушай, ты работала у бабушки, правильно?
— Да, айя. До её отъезда с айтом Даниром. До отъезда в другой мир, я хочу сказать. Или до ухода…
— Я поняла. А почему сразу не сказала?
Турей улыбнулась.
— А зачем? Вы не спрашивали. Мы, вообще, обувь шьем — так и есть. Духи вам раньше надо было дать. Будете довольной, уверенной, всем понравитесь. Я точно помню, их было пять. Духи счастья.
— Чего-чего духи?!
Только-только всё пошло нормально, и вот снова потянуло сумасшедшинкой.
— Для уверенности. Для радости. Айя Лидана сделала их к помолвке айны Алиты. Она любила жениха, но переживала отчего-то. Правильно переживала — он погиб на празднике в честь помолвки. Чувствовала недоброе. Но кто же знал! А хозяйка сделала ей духи. Чтобы добавить радости. — Вы этого не знали про Алиту, айя Катерина?
— Нет, не знала. Турей, прошу тебя, говори мне заранее обо всех подвохах! А духах для счастья, о каплях для печали…
— Какие капли, что вы? У айи Лиданы только хорошая магия, всё, что она делала, все ценили. И флакон на шею повесьте, пусть видят, что он у вас есть! Подумают, что он неё получили! А это хорошо, от этого вам лишнее уважение!
— Так. Всё. Турей, спрячь это, я не стану надевать. И повторяю — предупреждай!
— Хорошо, айя, — насупилась Турей.
Ещё ведь беременность! — кстати вспомнила Катя. А тут разные духи с магией и непонятным психотропным эффектом! Кто знает, как подействует. Может, это вроде как немного выпить?.. Тоже не надо. Да она и так в порядке и чувствует себя отлично!
Беременность, да. Катя её не ощущала. Никакого дискомфорта. Словно когда-то в другой жизни… в другом мире два теста подряд показали неверный результат. Только так не бывает. Беременность, возникнув, не рассасывается. Два месяца…
Два месяца обмана?
Данир её вид оценил.
— Ты прекрасна, любовь моя, — признал он, целуя её в подбородок. — Всех сейчас очаруешь. Ничего не бойся. Ты почему-то злая, то тебе даже идёт.
Он тоже был нарядный, с мечом у пояса, а сам пояс — широченный и весь в золотых бляхах. Штаны из тонкой чёрной кожи, и такой же жилет, и белоснежная рубашка с золотыми пуговицами. Волосы тоже тщательно расчёсаны, косы заплетены. Он был красив невероятно, её муж, кто не привык к его виду — да просто челюсть не подберёт…
Но это всё не про неё.
— Данир! — она толкнула его в грудь. — что за вещества ты мне подсовываешь? Кто знает, как на меня подействуют ваши иномирские зелья?!
— Духи? — не сразу понял он, — отлично подействуют! Бабушка с радостью именно тебе их подарила бы! Пойдём. Покусаешь меня после, — и так посмотрел, что Катя замолчала, забыв про претензии, и покраснела.
Пора прекращать. Тут, похоже, никто не смущается, только она, редкое иномирское явление!
— Не смей ничего такого мне подсовывать! — упрямо повторила она.
— Да-да, я понял, — он не преминул легонько лизнуть её в щёку, — итак, волчица, будь спокойной, веселой, смотри не меня, не говори лишнего, но говорить не стесняйся, и вообще ничего не бойся. Внимательно слушай, спрашивать будешь потом. Тебе начнут морочить голову и, если не ошибаюсь, дарить подарки. Принимай, благодари, не соглашайся, не оглянувшись на меня.
Он сам накинул ей на плечи красный плащ.
— Может, мне вообще не ходить?..
— Нет, пойдём, — он крепко обнял её за талию и блеснул улыбкой. — Продолжай злиться!
— Постой, какие подарки? За что на этот раз?! — она продолжала.
Не потому, что он попросил. Само получалось.
— Сам пока не знаю, за что. Вместе посмотрим.
Их сразу окружили десятка два мужчин, тоже нарядные и с оружием. Катя узнала некоторых — «ближние» Данира, которые танцевали. Это было — вчера?! Так и шли, в толпе. Так и появились в зале.
Их встретили криками, даже нет — рёвом из десяток глоток. Данир поприветствовал всех уже знакомым жестом — поднял руки. Потом он подвёл Катю к главному столу, усадил.
Айя Зарита уже сидела за тем же столом, как раз напротив Данира, рядом с ней — остальные прибывшие сегодня гости. Зарита была в том же красном плаще и в сером, с вышивкой, платье, на её груди лежал флакон в виде бутона на золотой цепочке. Точно такой только что не надела Катя.
У Зариты затрепетали ноздри, она пристально посмотрела. Принюхалась? Орна сидела чуть поодаль и поглядывала искоса. Волки, сопровождающие Зариту, тоже были тут. Место напротив Кати занял не такой представительный внешне, как волки, но, кажется, более значимый персонаж, на которого она почти не обратила внимания раньше. Он встал, наклонив голову:
— Мой айт, айя Катерина.
— Айт Карр, — точно так же поприветствовал его Данир, слегка сжав руку Кати, и она тоже изобразила такое приветствие.
— Моя айя, айт Карр посланник моего короля. Я не представил вас друг другу утром, потому что… — Данир то ли слегка смешался, то ли просто многозначительно умолк.
— Потому что главная роль была не у меня, — с улыбкой пояснил посланник. — Но я счастлив вас приветствовать, айя. Будет ли танец, Данир?