Но Марго, похоже, и близко не терзается теми же мыслями, хотя с уходом журналистов улыбка улетучивается с ее лица, и она снова похожа на ту неласковую Маргариту Шереметьеву, в чей дом я так необдуманно вломился посреди ночи. Хотя, если бы мне предложили вернуть время вспять и переиграть, я бы черта с два это сделал, потому что все это в конченом итоге привело к тому, что я заполучил эту женщину в свое лично и неделимое владение.
— Это было очень смелое заявление, - все-таки нарушаю тишину первым.
— Вы о моей похвале вашему здоровому образу жизни? - Она нарочно делает вид, будто не понимает, о чем я. - Или о той части моего интервью, где я хвалю ваш острый ум и деловую хватку?
— Кстати, Марго, откуда такие познания?
— Врага нужно знать не только в лицо, - пожимает плечами. - Пришлось заглянуть вам в тыл.
— Так и знал, что вы украдкой поглядывали на мою задницу. - Несмотря на напряженность между нами, я искренне смеюсь.
— Не льстите себе, Коряга, - тоже как будто искренне посмеивается моя жена, - это не доставило мне удовольствия. Хотя, вынуждена признать, глубокой моральной травмы тоже не нанесло. Но ладно, вы уселись тут с видом Акеллы, который еще не промахнулся, не для того, чтобы обмениваться со мной шуточками и комплиментами вашей пятой точке. - Она перестает улыбаться. - Если вы собираетесь сказать, что не согласны - ваше право. Но имейте ввиду, господин Шад’Фар, что в таком случае у меня не останется выбора, кроме как устроить вам громкий и очень финансово затратный развод. Моя моральная компенсация войдет в книгу рекордов Гиннеса. И прежде, чем вы мысленно вручите мне титул Главной стервы, напоминаю, что насилие над волей человека считается принуждением и не может быть оправдано никакими «благими намерениями». Вы могли совершить одно благородное дело - оставить меня и моих детей в покое, и это был бы благородный поступок. А получилось то, что получилось. Теперь нам обоим остается только молить бога, чтобы шумиха поскорее утихла, и наш развод мог состояться в максимально быстрые сроки. Безболезненно для обеих сторон.
Я даже слова не могу вставить - так лихо Марго разносит в щепки всю мою оборону.
А я же не какой-то долбаный придурок, чтобы в ответ на вполне справедливые обвинения начать орать, скрипеть зубами и доказывать, что мужик, самоутверждаясь за счет слабой женщины - моей собственной жены. Которую, кстати говоря, в отличие от нее, выбрал в здравом уме и крепкой памяти.
— Меня прямо радует ваше молчание. - Марго энергично поднимается и идет в сторону лестницы. - Раз с моими «супружеским долгом» на сегодня покончено, я вас покину - мне нужно сообщить моим детишкам приятную новость!
Глава двадцать третья: Марго
У моего нового статуса есть преимущество - личный автомобиль.
Я уж не знаю, когда Коряга успел все это организовать. Он вообще спал?! Или весь этот хитрый план был придуман заранее, поэтому меня, как «дорогого гостя», давно ждали все эти радости жизни - и вышколенная прислуга, и дорогая одежда, и даже роскошный «Бентли» с белоснежным кожаным салоном и личным водителем?
О такой хитрой продуманности даже думать не хочется, потому что тогда получается, что все слова лунника о моей защите - просто блеф. И опять же - откуда он мог узнать о том, что я заявлюсь на благотворительный вечер вместе с Ши, если я сама узнала об этом в последний момент?
Пока водитель везет меня по указанному адресу, достаю сумку и со стоном смотрю на экран телефона, который «подмигивает» мне большим красным значком пустой батареи и просто выключается. Просто отлично!
— Госпожа Шад’Фар, - водитель привлекает мое внимание - и мы «смотрим друг на друга» через зеркало заднего вида. - Господин Шад’Фар просил обратить ваше внимание на пакет.
— Какой пакет? - Верчу головой и только сейчас замечаю большой бумажный пакет, прислоненный к противоположной дверце. - Там взрывчатка?
Водитель вежливо усмехается и снова переключает внимание на дорогу.
Я беру пакет, развязываю красивые ленты и запускаю внутрь руку. Там как будто много всего, так что вытаскиваю то, что попадается первым. Это, как ни странно, запечатанный новенький телефон. Тот, который стоит дорого и который нигде не купить, потому что они появились в продаже неделю назад и были раскуплены в первый же день. Причем я уверена, что видела у Коряги самый обычный телефон, по-моему, даже поцарапанный и довольно древний.
— Это мне? - интересуюсь у водителя, до сих пор не очень понимая, что мне делать с этим добром.
Он бросает на меня короткий взгляд в зеркало, но ничего не отвечает. Логично, вряд ли бы Коряга стал распространятся о своих планах.
— Ладно, - улыбаюсь себе под нос, - значит, буду считать что все это - маленькие мелочи к большому утреннему подарку.
Быстро достаю телефон, вставляю в него свою сим-карту и первых пару минут пытаюсь понять, как тут все устроено, потому что таких у меня еще не было, а я, хоть и не древняя, но все равно довольно далека от современных гаджетов. Для меня главное, чтобы телефон звонил, был надежным и достаточно большим, чтобы комфортно просматривать социальные сети и набирать текст. Свою первую разгромную статью о Коряге я написала как раз в телефоне, пока ехала в метро - и у меня был какой-то дикий угар.
Ладно, с телефоном разобрались - без связи на полдня точно не останусь. Когда разберусь со всем остальным, напишу СМС с благодарностью «любимому супружцу», а то как-то некрасиво даже «спасибо» не сказать.
Следующий «кролик» из пакета - красивая квадратная коробка с разноцветным бисквитным печеньем «макарон». Сразу же отправляю одно в рот, жую с наслаждением и достаю следующий подарочек. Новый кошелек. Хмм… Внутри две пластиковых карты - золотая и черная, без опознавательных знаков, кроме «бирок» Визы и Мастеркард. В соседнем кармашке - дисконтные карты крупных модных бутиков столицы и ювелирных магазинов. И много налички красивыми новенькими купюрами.
В последней коробке - толстый стильный ежедневник в кожаном переплете. Увесистый, с плотной шершавой бумагой и оттисками в уголках страниц. И, конечно же, «Паркер» к нему. Это так предсказуемо, но, блин, именно этот блокнот радует меня больше всего остального! Моя записная книжка уже безнадежно износилась, а я все никак не могла найти время, чтобы выбрать новую. Как для некоторых женщин принципиально важно найти «те самые идеальные туфли», так и для меня всегда было принципиально важным купить не просто блокнот, а предмет, который проживет со мной бок о бок - часто даже под подушкой - следующий год жизни. Чем больше я листаю этот, тем сильнее убеждаюсь, что если бы встретила такой на полке - ни за что не прошла бы мимо.
Я запихиваю в рот следующее печенье и тут же набираю номер Коряги.
— Благодарю, - получается как-то не очень, потому что дурацкое печенье никак не хочет пережевываться.
— Рад слышать ваш хороший аппетит, - посмеивается «муженек». - Надеюсь, вы будете сознательны, Марго - не стане есть эту сладкую дрянь всухомятку и возьмете стаканчик кофе в дорогу.
— Вы подложили его мне потому что оно дурацкое?
— Не цепляйтесь к словам, дорогая.
— Ладно. - У меня правда нет желания с ним спорить. - Но, чтобы вы знали, я не собираюсь пользоваться вашими деньгами. И картами тоже. У меня есть свои сбережения, если возникнут непредвиденные расходы - их хватит.
— Как пожелаете, Марго. Просто я подумал…
— Нет, все, замолчите! - пытаюсь закрыть ему рот, потому что, когда это «просто» прозвучало в прошлый раз, кажется, все кончилось его очередной победой.
— … что вы могли бы устроить вашим малышам какой-то выход в развлекательный центр, - все-таки заканчивает Коряга.
Это фиаско.
Мое.
Потому что это то, что нужно. В прошлом году, когда Нана помогала устроить праздник на Хэллоуин, детям очень понравился украшенный шарами-тыквами зал детского кафе, и они до сих пор вспоминают тот день с восторгом и писком. Пока Коряга терпеливо висит на связи, я достаю кошелек и оба пластика.
— Знайте, супружец, что в эту минуту я искренне желаю вам провалиться, - произношу со вздохом и выдерживаю паузу в ответ на его взрыв хохота и странный стон в придачу. Что он там делает? Господи, надеюсь, не то, о чем я подумала!
— Марго, если бы вы сейчас признались мне в любви, честное слово, я не был бы так искренне впечатлен!
— Я не закончила, - ворчу себе под нос, прикидывая, куда свозить малышей. - Слушайте внимательно, потому что вряд ли я скажу это еще хоть раз в жизни. Я вами восхищаюсь.
— Да? - он перестает смеяться.
— Но только в эти тридцать секунд, пока в моей крови еще скачут табуны эндорфинов и дофамина!
— Тогда повторите это еще раз, Марго! - требует он. - Я хочу получить удовольствие от каждой из этих тридцати секунд!
— Черта лысого, Коряга, аттракцион невиданной щедрости закончился.
— Вы самая несгибаемая женщина из всех, кого я знал.
Его голос становится тише. Таким… как будто покрывается бархатом. Это словно рука в мягкой перчатке, которая поглаживает чувствительное место у меня на затылке.
Тьфу!
— Даже не сомневаюсь, что у вас богатый и очень длинный список побед, - перестаю шутить, потому что мне категорически не нравится тон, который приобрел наш разговор.
— Главное, Марго, что вы поставили в нем большую и жирную точку.
Я фыркаю и быстро выключаю разговор, еще и телефон отодвигаю подальше, как будто он может ожить и цапнуть меня за палец. Или - еще хуже - заговорит голосом моего супружца.
Хорошо, что думать обо всем этом уже некогда - водитель притормаживает около приюта, и я легко выпрыгиваю из машины, опрометчиво не прислушиваясь к его крику мне в спину. Потому что, стоит дверце захлопнуться за моей спиной - я оказываюсь в тесном кольце журналистов, которые буквально тычут мне в лицо микрофоны, диктофоны, телефоны и камеры. Пара ярких вспышек слепят и выбивают из колеи. Единственное, что я успеваю - инстинктивно выставить вперед ладонь, прикрывая лицо. Еще пара таких выходок - и я ослепну!