— У каждого свои приоритеты, - передергиваю плечами и срываюсь из-за стола, потому что приступ тошноты вкупе с острым приступом мигрени буквально сдавливают глотку.
Даже думать не хочу, что такого натворил Лакс, что его «энергия» превратилась в зловонную кучу. Но вместо разочарования из-за добровольного отказа от борьбы, испытываю глубокое чувство облегчения - по крайней мере Марго не придется столкнуться с этим типом лицом к лицу.
Осталась еще одна встреча.
И она будет намного более неприятной, чем короткий диалог с Лаксом.
Глава тридцатая: Марго
С Ши мы встречаемся в маленьком парке почти на окраине города. Я пару раз привозила сюда кукушат - здесь есть большие и порядком закопченные общественные мангалы, но почти нет людей, так что можно спокойно отдохнуть и не переживать ненароком прихватить с собой пару чужих малышей.
Я жду Ши у маленького пустого фонтана, который забросан охапками желтых листьев, но в вечернем закатном солнце они кажутся почти красными.
Предчувствие то и дело заставляет оглядываться на каждый шорох и шелест, но Ши, впервые за все время, что я его знаю, сильно опаздывает, хотя обычно это я заставляла его ждать, и далеко не всегда - ненамеренно. Даже не хочется думать о том, что все в этой жизни до безобразия циклично - сначала что-то делаешь ты сам, а потом это же летит тебе в спину как бумеранг. Могу поклясться, что только что почувствовала крепкий удар по затылку от «кармы».
Но самое неприятное то, что в моей голове до сих пор нет ни одной подходящей фразы, чтобы начать разговор. Не говорить же ему в лоб, что он должен прекратить этот спектакль, потому что для него политика - всего лишь способ насолить дяде, а для Коряги его сенаторское кресло - главная цель жизни. И, что в принципе главнее всего, эти двое не должны враждовать из-за одной не очень умной и точно не самой достойной женщины.
Вот же… И когда только. Меня прорезалось это «прекрасное» самобичевание?
— Марго? - Знакомый голос заставляет меня резко развернуться.
В полумраке вечера и в свете фонаря фигура Ши выглядит как никогда огромной. Он что, как мейнкун - продолжает расти даже тогда, когда все нормальные люди уже давно «взрослые»? Но только присмотревшись, понимаю в чем дело - он сегодня в костюме. А костюм, как известно, добавляет мужчине «положительных» объемов и солидности.
— Отлично выглядишь, - говорю на автомате, и мы оба криво улыбаемся, потому что это тоже его фразочка, и обычно именно Ши начинал с нее каждую нашу встречу. - По какому поводу… А, да, прости.
— Извини, что задержался, - искренне отвечает он. - Никогда не думал, что пресс-конференции так утомляет.
Он явно лукавит, потому что не выглядит ни утомленным, ни раздосадованным. Скорее, как человек, который клялся никогда в жизни не прыгать с парашютом, но после первого прыжка вдруг понял, что это может оказаться его призванием.
Плохой звоночек. Если не сказать более грубым словом.
— Но, кажется, интервью получится удачным, - продолжает он. И его глаза блестят как у сумасшедшего.
— А как же «Политика - это скучно»? - напоминаю сказанные им же слова. Кажется, всего пару недель назад.
— Не уверен, что я готов взять эти слова назад, но… - Ши скребет затылок уже хорошо знакомым мне, но все равно каким-то новым движением. - Возможно, это будет хороший опыт.
— Ты же понимаешь, что тебя используют? - Меня все-таки прорывает.
Ши делает шаг в мою сторону, но ровно один. Как будто боится, что следующий может стоить ему либо жизни, либо так внезапно и стремительно вспыхнувшей карьеры. Приходится достать руки из карманов и показать, что у меня с собой нет маленькой кинокамеры, и на телефон я ничего не записываю. Он хмурится и ворчит, что попытка раздавить его самоуважение точно не делает нашу встречу «приятной как раньше».
— Как раньше все равно уже не будет, - отрезаю я. - Никогда. Но я не хочу, чтобы из-за меня ты портил свою жизнь. И чтобы вы с К’Рэйгом были по разные стороны баррикад. Ничто - ни одна женщина в мире - не стоит разорванных кровных уз.
— Не слишком ли много пафоса, Марго? - усмехается он.
И ровно в эту минуту я отчетливо понимаю, что вот этой красивый, злой и уверенно стоящий на ногах почти тридцатилетний мужчина - кто угодно, но не тот милый стеснительный молодой человек, к которому я от нечего делать бегала на тайные свидания. И говорить с ним нужно уже как-то иначе, потому что одной улыбки и «пожалуйста» точно будет недостаточно.
Если вообще будет достаточно хоть что-то.
— Я надеялась, что мне удастся уговорить тебя отказаться от этой затеи, - честно озвучиваю свой нехитрый план. - Мы с твоим дядей просто отыграем свои роли и…
— … и что? - перебивает он, немного нервно заталкивая ладони в карманы модных брюк. - Ты вернешься ко мне? Будешь со мной, но уж без украдких встреч, а честно и открыто, потому что я больше не буду простым офисным карасем, а стану достаточно солидной рыбой?
— Ты несешь чушь, - огрызаюсь я, но продолжаю сдерживать злость. Мне нужно убедить его отступить, а если мы скатимся во взаимные упреки и ругань, все сильно осложнится. - Я никогда ничего тебе не обещала, Ши. Мы оба знали, что ничего не получится, но просто наслаждались обществом друг друга.
Он молчит и еще больше хмурится. Потому что я говорю правду, и на это нечего возразить, хоть ему явно хочется.
— И мне не нужны деньги - это ты тоже знаешь. - Обе мои младших сестры замужем за богатыми и успешными мужчинами, еще до появления Ши в моей жизни я достаточно раз отбивалась от их попыток устроить мне комфортную жизнь. - Но мне не все равно, что будет с твоей жизнью.
— Он отказался, - резко, как будто выстреливает словами, говорит Ши. - Странно, что ты до сих пор не в курсе, вы вроде как муж и жена.
Я даже не обращаю внимания на его подчеркнутую иронию, потому что «он отказался» звучит до противного неприятного.
Коряга отказался? От чего?
— Пару часов назад его пресс-секретарь выступил с заявлением, что К’Рэйг Шад’Фар снял снимает свою кандидатуру и выходит из предвыборной гонки, - сухо поясняет лунник. - Якобы из-за изменившегося семейного статуса и чтобы проводить больше времени с женой. У меня, Марго, как видишь, не остается выбора, иначе этот старый… резиновый расходный материал слишком легко получит свою победу.
Я нервно смеюсь в ответ на его попытку спрятать плохое слово под фиговым листком культурного эпитета. А потом проглатываю невыносимую горечь осознания - Коряга отказался от своей мечты.
— Я не просил его это делать, - как-то глухо говорит Ши. - Сам узнал из телека. И для меня это тоже… не очень приятная новость.
Он так сглатывает, что каждый мускул на шее дергается, словно его собираются вырезать без анестезии.
— Не думал, что твое желание мести любой ценой превратится в безвыходное положение: - не могу держать иронию, хоть он ее, возможно, не так уж и заслуживает. - Но зато по крайней мере хоть где-то у тебя нет конкурентов.
— Ты не имеешь права упрекать меня после всего, что сделала! - Его лицо буквально чернеет от внезапного приступа злости, и я невольно отшатываюсь, как будто меня окатило ударной звуковой волной. - Я просто должен был сделать… хоть что-нибудь! Чтобы не чувствовать себя человеком, которого поимели люди, которых он любил больше всего на свете!
Он так легко признается в чувствах, что мне хочется поставить реальность на паузу и волшебным ластиком стереть эти слишком неуместные слова. Мы никогда не говорили о чувствах. И тем более никогда не обсуждали совместное будущее. Я всегда предлагала ему найти кого-то более подходящего по возрасту, кого-то более достойного, кто разделит его увлечения и будет смотреть на него влюбленными глазами, как он того и заслуживает. А Ши всегда смеялся, что он лучше «дожмет» меня.
Но, несмотря на все это, сейчас именно я чувствую себя виноватой. Да и кто бы отказался от предложения бросить в меня камень с надписью «Недостойная женщина». Как будто наши с ним встреч были исключительно моей инициативой и как будто я могла повлиять на его розовые мечты о «нас».
— Я не люблю тебя, Ши. - Говорить это больно, потому что правда редко на вкус как жвачка «Love is…». - И никогда не любила. Ты всегда это знал.
— Не могла бы ты затолкать свою правду в одно место, Марго? - продолжает злиться он, хотя в эту минуту больше похож на злого маленького мальчика, который и без лишних нравоучений все прекрасно понимает. - Прости. Я много лишнего болтаю.
Мне хочется подойти к нему, приобнять за плечи и погладить по голове. Помню, однажды он пришел после какой-то рабочей головомойки, уселся рядом и положил голову мне на колени, а я долго чесала его за ухом, как большого грустного щенка. Моя вина в том, что я не остановилась еще тогда. И мне придется еще долго жить с этим. И с чувством невозможности вернуть наше хорошее отношение друг к другу.
— Нужно уговорить Корягу отказаться от своего решения, - наконец, говорю я. И все мои мысли переключаются на «супружца». - Ты же знаешь, как много для него это значит! Он так мечтал о сенаторском кресле!
Ши нехотя кивает и снова озадаченно скребет затылок.
Мы проводим в напряженной тишине несколько следующих минут. Выражаясь словами одного известного сериального сыщика, копаемся в чертогах разума.
— Я могу снять свою кандидатуру в его пользу, - неуверенно говорит Ши. - Если ты уговоришь его вернуться в избирательную компанию и отозвать заявление. Можно попытаться найти какую-то подходящую причину, почему он был вынужден сделать такое заявление.
— Потому что к моему приюту явились псы Лакса, - объясняю я. Даже не сомневаюсь, что Коряга отказался от гонки, чтобы вывести из-под удара меня и моих кукушат. И, конечно, чтобы не воевать с собственным племянником.
— Что? - слишком громко удивляется Ши. - Лакс решил тебя шантажировать?!
— Не меня - твоего дядю. Коряга разогнал его людей, но, видимо, понял, что этот тип так просто не сдастся и решил…