=Возвращение домой
Яна
В жизни каждого существуют поступки, о которых приходится жалеть.
В моей жизни они тоже есть.
Безрассудные, спонтанные, неожиданные даже для меня самой.
Максим был одним из этих поступков. Смазливым мальчиком-мечтой, художником с богатым внутренним миром и фантазией. Я познакомилась с ним на вечеринке.
Поехала на отдых, а потом забрела на какой-то прием, получив приглашение от мужчины. Кажется, его звали Димой. Но с ним я так и не увиделась, зато Максим почти сразу обратил на меня внимание.
Поначалу я сопротивлялась настолько спонтанным отношениям, а потом втянулась. Мы сняли домик у той же хозяйки и жили в нем вдвоем, занимались сексом, готовили и смеялись.
Я сразу поставила ультиматум — ничего серьезного.
Обычный отпуск вместе. Мы проведем его и разойдемся. Я была спокойной на этот счет и за те две недели, что мы провели вместе, успела рассказать ему о своей жизни, а он мне о своей.
Он говорил о художестве, о том, что мечтает стать известным художником, но у него не получается. И здесь он за поиском творческого вдохновения.
Никакого творчества, разумеется, не было. Все, что он нарисовал — мой портрет карандашом на небольшом листе альбома.
У меня до сих пор сохранился тот рисунок. Я вырвала его с альбома, когда уезжала. Забрала с собой, как лучшее воспоминание в своей жизни, как доказательство того, что Максим действительно существовал.
И сейчас это доказательство меня терзает.
Я вожу пальцами по своей фотографии и окунаюсь в воспоминания. Я не сплю всю ночь, и когда наступает рассвет, наношу дневной макияж, скрываю следы красных слез, снимаю линзы, переодеваюсь и выхожу из дому.
Набираю Вадима и сообщаю, что меня не буде два дня, потому что мне нужно повидаться с матерью.
— Яна, — упрямо говорит он, — ты понимаешь, что у нас на носу помолвка? Осталось пять дней. А потом свадьба.
— Да, я помню. Мне нужно поехать. Я приеду через два дня, — повторяю ему еще раз и кладу трубку.
Меня не интересует, что он будет делать с Максимом, какие еще игры придумает и что конкретно внесет в брачный договор.
Я подпишу все, что угодно.
Я заканчиваю разговор с Вадимом, сажусь на автобус и еду к маме. Прибываю, когда уже на улице темнеет, по привычке толкаю обветшалую дверь подъезда, поднимаюсь на третий этаж и нажимаю на звонок.
Двери открываются и на пороге появляется мама. В потрепанном фартуке и с отсутствием макияжа на лице. Она выглядит жалко, но я знаю из-за чего это.
— Доченька, — она бросается в мои объятия, и я чувствую, как ее плечи содрогаются от слез.
— С Машей все хорошо? — спрашиваю и отодвигаюсь.
— Стабильно, Яночка, — мама всхлипывает. — Я так боюсь, что мы не успеем.
— Не переживай, — успокаиваю ее, хотя сама боюсь того же.
Я прохожу в обветшалую квартиру, давно не знающую ремонта и располагаюсь на кухне. Сажусь за небольшой стол и жду, пока мама заварит чай.
— Вам сильно тяжко? — решаюсь спросить, хотя по обстановке в доме и так все понимаю.
— Нормально, дочка, — мама решает не расстраивать меня еще сильнее. — Как твои дела?
— Я выхожу замуж, мама. За Вадима. Он очень хороший, добрый, — я начинаю перечислять все его преимущества и понимаю, что мама начнет сомневаться. А потому беру ее за руку и улыбаюсь: — Я так люблю его, — я говорю это, но имею в виду далеко не своего жениха.
Я вспоминаю его брата с теплой и легкой улыбкой на лице.
И мама верит.
Мы разговариваем с ней до полуночи, а потом я иду спать в Машкину комнату. Я окунаюсь в воспоминания четырехлетней давности. Тогда я узнала, что моей сестры Ани больше нет в живых. Она умерла во время родов из-за большой кровопотери.
Кто бы мог подумать!
Двадцать первый век, и настолько все примитивно.
В больнице, где она рожала малышку, не было даже элементарного запаса нужной группы крови. Мама потеряла дочь и обрела внучку, а я племяшку. Все шло хорошо. Маша росла, набирала вес, а потом… потом мы случайно узнали о ее болезни.
Очередной осмотр и сдача анализов показали небольшие изменения в крови. Мы не придали им значения сначала, давали назначенные докторами препараты, а потом мама позвонила, и сказала, что все более серьезно.
Именно тогда я была с Максимом на отдыхе.
Последний день.
Я хотела сказать ему, что люблю. И не сказала. Мама позвонила и сказала о лейкозе. Я сначала не могла понять, что она такое говорит, а потом…
Потом моя жизнь превратилась в ад. Я быстро собрала вещи и уехала. Я даже не подумала рассказать Максиму. У него своя жизнь, а у меня своя.
Я знала, что буду несправедлива, если расскажу все, если подам ему никому ненужные проблемы.
И я не стала.
Полгода интенсивной химиотерапии, огромное количество анализов и назначений. Немыслимые суммы денег. Нам помогали собирать деньги многие благотворительные фонды, и они действительно посодействовали.
А потом в моей жизни появился Вадим. Он помогал мне финансово, присылал подарки, которые я тут же продавала и откладывала каждую копейку.
Временами болезнь отступала, и нам казалось, что все. Но она возвращалась заново, и я нашла для себя выход. Поддерживать малышку так, как могу, выйти замуж и попросить мужа помочь.
Я тихо ложусь на Анину кровать и начинаю плакать.
Я действительно не знаю, что будет дальше. Какова жизнь меня ждет с Вадимом, что еще он выдумает, лишь бы я отработала свои деньги.
Но я отработаю.
Каждый рубль тех денег, что он даст. Лишь бы поскорее отправить малышку за границу и сделать пересадку костного мозга. Операцию, которая ей необходима для будущей нормальной жизни.
=Бесконечность
Максим
Я успокаиваюсь только под утро. Приезжаю на съемную квартиру и понимаю, что придется искать что-то новое или договариваться о досрочной аренде.
Но это мало волнует. Больше нервничаю из-за сложившейся ситуации.
Я действительно искал Яну, а потом как-то перегорело. И я начал работать, было не до поисков, я реализовывал себя. Зарабатывал бабло, чтобы не быть бедным и никому не нужным художником, отказавшимся от денег родителей.
Я хотел заработать сам. Я пошел наперекор всем и отучился в школе художников, ходил на выставки, пахал, искал вдохновения. Не сложилось.
Никому не нужен бедный мужчина. И Яна — тому прямое доказательство. Я не знаю, почему она ушла, но то, что она с моим братом. Действительно не нахожу объяснений.
Она так рьяно отвечает на мои ласки и поцелуи, я вывожу ее из себя. Влюбленная в другого женщина не ведет себя так, и я уверен, что между ними не любовь, хотя и вижу, как на нее смотрит Вадим.
Как одержимый.
Под утро я успокаиваюсь, правда, поспать так и не удается. Я быстро принимаю душ и звоню Паше. Узнаю адрес его шиномонтажки и еду туда. Хочу переговорить с ним по поводу открытия своего дела. Возможно, можно будет начать в его сервисе.
Я бы поработал художником, потом бы забрал своих людей. Уверен, парни будут рады переезду. Или… или найду новых. Талантов среди непризнанных гениев много и их работа действительно хороша.
— Ну, привет, — Паша встречает меня в потертых джинсах и синей футболке поло.
Он выглядит не как начальник сервиса, а как обычный мужчина, и мне это чертовски нравится. Не люблю костюмов и галстуков.
Я пожимаю другу руку и перехожу сразу к делу.
— Есть разговор.
— Это я понял.
— Как ты смотришь на то, чтобы открыть в городе тюнинг и аэрографию автомобилей?
— Хочешь открыть свой бизнес здесь?
— Да. Хочу вернуться. Там, возможно, тоже оставлю, но пока попробую открыть здесь.
— Хм, нужно подумать.
Следующие полчаса мы обсуждаем возможность открытия бизнеса в городе, смотрим возможные варианты для снятия помещения и выбираем место. А потом Паша ошарашивает меня предложением:
— А что, если открыть здесь?
— В смысле?
— В прямом. Вот рядом пустует помещение. Я арендовал его для расширения, но пока времени в обрез. Да и финансы не позволяют, — друг разводит руками. — Сам понимаешь, жена, скоро ребенок.
Я киваю и задумываюсь. Открытие автотюнинга и аэрографии рядом с известной шиномонтажкой — привлекательно, но насколько я потяну — без понятия.
— Ты подумай, — продолжает друг. — У меня постоянные клиенты, и я уверен, что они подтянутся и к тебе. Да и сервис у меня далеко не последний в городе. Есть и покруче, но туда пробраться. Сам понимаешь, — я киваю.
— Я думаю над тем, что не потяну. Я хотел попробовать поработать сам. Покрасить машины, со временем нанять людей. Я не гонюсь за деньгами, мой бизнес пока приносит доход, а если сразу открою, — я запинаюсь, прекрасно осознавая, что перспектива так себе.
Я реально не потяну.
Да и если нанимать парней… это, опять же, обучение. По опыту знаю, что не быстро, потому что к технике надо привыкнуть, это не холст и не кисти.
— Работай со мной. У меня, в смысле. С парнями. Место есть, будешь платить процент за аренду и расходы. Попробуешь, посмотришь, как пойдет и откроешь, если что.
— Это будет круто! — я благодарю Пашу и мы разговариваем о примерных сроках. Я решаю приступить через неделю.
Закажу аэрограф и все, что нужно для работы, дадим объявление по городу и будем ждать первых клиентов.
Я уезжаю от него в приподнятом настроении. Не ожидал, что Паша предложит мне работу в его салоне, но когда приезжаю домой первым делом заказываю аэрограф, защитный костюм, маску и перчатки. А потом звонит мой телефон. На дисплее высвечивается “Вадим”, и я категорически не хочу брать трубку.
— Да, — я таки отвечаю, потому что ссориться с ним и дальше нет желания.