Я нахожу Яну за пару часов, после чего сразу еду в больницу. Узнаю о том, что у нее был медикаментозный аборт и ее еле спасти. Поначалу я просто не верю своим ушам. Яна убила нашего ребенка? Или… не нашего? Я думаю об этом слишком много, поэтому чтобы отвлечься снова еду к Вадиму. Но на квартире ничего. Никто не открывает, а соседка говорит, что он уехал с огромным чемоданом.
Эпилог
Яна
— Пошли на качели, — Маша тянет меня за руку к огромной карусели в виде Ромашки.
Я опасливо смотрю на нее и качаю головой.
— Маша, это очень опасно. Давай лучше покатаемся на слониках, или собачках, на чем хочешь, но не здесь.
— Пошли на лебедей.
Она тащит меня к огромной карусели, где в кабинках в форме лебедей катаются дети со взрослыми. Лебедей поднимают вверх и крутят по кругу. Внутри все сжимается, и хоть я делаю пару шагов в их сторону, но кататься на них мы точно не будем.
— Маша, — снова начинаю, но понимаю, что у меня закончились аргументы.
Это уже десятая карусель, которую я отметаю, потому что боюсь, что Маша себе что-то сделает. Сломает руку или ногу, выпадет и ударится головой. А вдруг карусель застрянет?
— Что Машуль, тетя не дает тебе кататься? — к нам подходит Максим со сладкой ватой и попкорном.
Приседает рядом с Машей и протягивает ей вату.
— Ешь и мы пойдем кататься куда захочешь. Обещаю, — добавляет Максим и встает.
Маша принимается за вату и с удовольствием рассматривает окружающую обстановку.
— Что на этот раз? — Максим спрашивает уже у меня. — Так и будем оберегать ее от каждого чиха?
— Максим, она только перенесла операцию, — пытаюсь аргументировать я, но он удивленно смотрит на меня и смеется.
— Забыла, что сказали врачи? Не оберегать и давать ей познавать мир. Прошел год, Яна. Ей пора учиться жить, ей в школу скоро.
Он, как всегда, находит правильные аргументы и уводит Машку кататься, едва она доедает сладкую вату. Я все еще переживаю за нее, она такая хрупкая, нежная как тростинка и мне кажется, что Маша просто не вынесет обычные детские нагрузки.
Я ем сладкую вату, обвожу взглядом обстановку и замираю, едва замечаю Вадима. Я стою и смотрю на него, а затем перевожу взгляд на карусели, где все еще катается Маша с Максимом. Когда поворачиваюсь обратно Вадима уже след простыл. Я выбрасываю оставшуюся порцию вату, отдаю гелиевые шарики какой-то девочке и иду к карусели, осматриваясь по сторонам.
Едва Максим слезает и спрыгивает с Машкой на землю, я говорю:
— Я видела Вадима.
Без лишних вопросов он достает мобильный и звонит нашему охраннику. Берет нас за руки и ведет к машине. Всю дорогу я оборачиваюсь, хотя Максим ведет себя уверенно.
И только когда мы садимся в машину, я успокаиваюсь. Выдыхаю и могу расслабиться.
— Ты уверена, что это был он?
— Конечно.
— Хорошо. Вы едете домой. Я вызвал группу захвата. Она будет с минуты на минуту. Я должен быть здесь, чтобы взять его.
— Нет, — слишком быстро говорю я. — Поехали домой, пожалуйста. Я боюсь. Мне страшно. Он… он… ненормальный, Максим.
Я знаю, что веду себя как истеричка, но ничего не могу с собой поделать. Я боюсь его. После того, что он сделал со мной, я не только зла на него, но и боюсь настолько, что страшно вздохнуть.
— Послушай, — Максим притягивает меня к себе. — Поезжай домой. Вас уже ждет охрана. Дома Снежана и вы просто обязаны быть рядом, чтобы защитить ее.
Я вспоминаю об еще одном ребенке и киваю. Он прав. Мы с Машей ничем не поможем здесь, а дома Снежана.
Я вспоминаю, как Максим рассказал о ней. Всего полгода назад. А до этого молчал как партизан, снимал ей квартиру и помогал с учебой. Я восприняла ее в штыки. Взрослая девушка, не намного меньше меня.
Что она может чувствовать к моему Максиму? Вдруг она влюблена в него, тем более что я видела ее отношение ко мне. Но сложности были поначалу. Потом Снежана нашла общий язык с Машей и моей мамой, а затем вывела меня на откровенный разговор и спросила, что делать, если ее игнорирует мальчик.
Тогда я и выяснила, что Максима она воспринимает как старшего брата, а влюблена в какого-то Лешу, с которым они учатся вместе.
Я возвращаюсь домой бледная как мел, на мне нет лица, и мама тут же замечает проблему. Я рассказываю ей, что мы видели Вадима. Снежана тут же уводит Машку, чтобы поиграть, а я сажусь с телефоном и жду вестей.
Максим искал Вадима целый год. Он как в воду канул после всего что совершил. Нигде не всплывал, поиски ничего не дали. Сейчас я уже и не знала, действительно ли видела его, или это всего лишь обман зрения.
Память ко мне возвращалась очень медленно. Я смутно вспоминала, как Вадим вызвал гинеколога. Для чего именно я не помнила, но пыталась противиться, когда меня осматривали. Мне что-то вкололи и следующий раз я очнулась с болью в животе, после уже в крови.
Я хотела ответов на свои вопросы, но была не уверена, что они действительно нужны мне, и что они смогут чем-то помочь. Я боялась Вадима. И до сих пор боюсь, потому что тот, кто без сожаления заплатил за аборт готов на все.
Макс
Что-то не так.
Я понимаю это спустя час безрезультатных поисков Вадима. Его нигде нет. Мы оцепили всю территорию и либо он ушел до на, либо… просто круто прячется.
Через еще час мы покидаем территорию, и я убеждаю себя, что Яне просто показалось. Мы и так прожили в страхе год, вот сегодня, когда мы расслабились, подсознание дало сбой и вывело мысли за действительность.
Я еду домой, но все равно не верю, что Яна могла перепутать. Она не похожа на истеричку, которая на ровном месте будет закатывать скандал и за год уже доказала это. Я порываюсь набрать группу захвата и перенаправить их к себе домой.
Мало ли.
Но вовремя состанавливаюсь, достаю из бардачка ствол и заезжаю на территорию. Спрашиваю у парней, как дела.
Все тихо.
Опять же — слишком тихо, как мне кажется. Я не могу расслабиться. Держу ствол в руке и так иду домой. Я не знаю, что меня напрягает, но не могу расслабиться.
— Максим, — Яна выходит в коридор, бросает взгляд на мою руку с пистолетом и хмурится. — Вы его не нашли, да?
— Нет.
— Прости, наверное, я перепутала.
— Не уверен. Просто он слишком умен.
Она обнимает меня, и я отбрасываю ствол на стол, расслабляясь. Обнимаю ее в ответ, но напряжение мышц все равно не спадает. Яна усаживает меня на диван и расслабляет массажем, а я… слышу странные звуки из гаража. Не знаю, что именно меня напрягает, но… что-то здесь не так.
Встаю слишком резко, хватаю ствол и бросаю Яне.
— Забери детей в кабинет. Закройтесь на замок и ждите там.
— Максим, что…
— Живо, Яна!
Она уходит, а я спускаюсь к гаражу. Это нереально — попасть на территорию дома, но меня не покидает мысль, что мы что-то упустили. На полпути замираю, потому что слишком тихо. Так бывает только перед прыжком. Перед финальным рывком, когда оба соперника затаились.
Я улавливаю движение и делаю выстрел, а затем слышу падение. Меня и самого зацепило в плечо. Выстрела было два. Я быстро включаю свет и смотрю на Вадима, который лежит уже в луже крови. Я попал в живот и не уверен, что он выживет. Вызываю полицию и скорую. Подхожу к нему и ногой выбиваю пистолет, который он снова поднимает.
Приседаю на корточки рядом с ним.
— Ты пришел в мой дом с пистолетом, — бросаю ему. — Как ты мог? Ты же мой брат!
— Шутишь? — он смеется и сжимает рукой рану. — Ты и твоя сука жена отобрали у меня все. Бизнес, работу, жизнь.
— Серьезно? Мы отобрали? А кто соперничал все время? Вадим, я ведь не хотел всего этого.
Слышу вой сирен, а затем врачи забирают Вадима и меня. Яна едет со мной, оставляя Машу со Снежаной на маму. Мне вытаскивают пулю и зашивают рану, и я спрашиваю о состоянии Вадима. Он жив, жизненно важные органы не повреждены, что меня действительно радует.
Дальнейшая его судьба меня уже не интересует. Ему грозит срок за серьезные финансовые операции с офшорами, поэтому его передадут властям и скорее всего посадят.
— Думаешь, все закончилось? — спрашивает Яна, когда мы лежим в кровати.
— Я не знаю, — отвечаю честно. — Завтра будет видно, что решат власти, но разгуливать по городу я ему не дам.
— Я все равно боюсь, — сознается Яна.
— Я знаю, малыш, но… я рад, что он жив. Я не хотел ему смерти несмотря на то, что он сделал, прости. Наше соперничество… Я только нервничал, а для Вадима это было нечто большее, чем просто доказательства превосходства. Последние годы он жил с мыслью о мести.
— Думаешь, он когда-то изменится?
— Нет, — честно отвечаю и притягиваю Яну к себе здоровой рукой. — Ты не поверишь, но мне тоже повезло, потому что в темноте он мог попасть не в плечо, а в голову…
Я не знаю зачем говорю это, но осознаю все случившееся. Мне действительно повезло сегодня, и я знаю, что дальше у нас все наладится. Я приложу максимум усилий, чтобы мы были счастливы.
— Я хочу настоящую свадьбу, — говорю Яне.
— А у нас была фиктивная?
— У нас был розыгрыш, а я хочу все по правилам.
— Я произносила клятву с искренностью, — произносит она.
— Я тоже.
— Нам не нужна свадьба, Максим. Не нужна, потому что я люблю тебя и всегда любила.
— А я тебя, — говорю ей и касаюсь губами ее губ, впитываю ее вкус и запах.
Я рад, что купил ее, хотя на самом деле просто забрал из чертового рабства, куда она пошла по своей воле. И я знал, что она любит меня, а я хочу быть рядом с ней.
Конец