ли сверху и принялись гладить. Мне казалось, что в пальцах мужа притаились искры, обжигающие мою кожу невидимым огнем. Лоб, щеки, губы… Он касался меня так, словно рисовал заново. Когда его руки спустились ниже, я замерла и закусила губу, а в ответ услышала судорожный вздох. Завязки пеньюара разошлись под длинными пальцами, сорочка распахнулась, хотя была пошита цельной, а руки все скользили по моему телу, а потом к ним присоединились губы…
Больно не было, лишь ощущение искр, пожар согретой током крови кожи и румянец стыда, когда я увидела голову супруга у себя между ног. Заласканную, зацелованную меня укрыли одеялом и оставили в покое. Проваливаясь в сон, я подумала, что «делание детей» довольно приятное занятие.
Утром я проснулась … на полу. Ворох простыней и каких-то обгорелых тряпок с ужасным запахом окружал меня, словно гнездо. Явившаяся с завтраком Зисса чуть не уронила поднос, потом с причитаниями извлекла меня из прожженной до каменного пола постели и, качая головой, увела в ванную. Пока я смывала запах гари, служанка принесла корзинку с кремами и мазями для тела, сообщив, что мне непременно нужно выбрать для себя хотя бы одну баночку и немедля намазаться выбранным средством с головы до ног.
— Зачем? — удивилась я, с любопытством перебирая флаконы и горшочки.
— Да как же Вы платье наденете, миледи! Милорд Вам огненную магию передал, а она дня два поди будет в теле устраиваться!
Огненную? Я решила не удивляться и довериться гоблинше. Наверняка мази готовил мой супруг, а он уж точно знает, что делает. Судя по тому, что я успела узнать, жена ему нужна живая и здоровая. Пока меня растирали и наряжали, в спальне заменили кровать. Теперь мое ложе обзавелось металлическим кованным изголовьем и очень красивой резной скамеечкой для ног. Сидеть в комнате я не собиралась и, едва расправившись с остывшим завтраком, сразу пожелала навестить свою лошадку, а потом осмотреть сад и огород. Зисса не возражала. Порой мне казалось, что она обращается со мной, как с неразумной трехлеткой, но потом я вспоминала, что гоблины живут по сто пятьдесят лет (а Зисса была гоблином, несмотря на милую человеческую личину), и успокаивалась — я для нее и, правда, малышка.
Кобыла мне обрадовалась, вежливо хрупнула морковкой и позволила почесать храп. Покататься мне опять не дали, но на этот раз аргумент был посерьезнее — а вдруг я магию не удержу и обожгу бедное животное? С сожалением похлопав красавицу по крупу, я двинулась в сад.
Огромная площадь возле замка была очень функционально засажена деревьями, кустами и шпалерами. Конец лета позволил мне оценить плоды, урожайность и стойкость к вредителям. Гоблинша ворчала, когда я ныряла в очередные кусты, или пыталась залезть на яблоню:
— Чисто садовый гном!
В саду были свои обитатели — садовые фейри, лепреконы, парочка нимф у фонтанов и корявые, похожие на засохшие пни садовые дядюшки. Я со всеми вежливо здоровалась, уточняя, кто чем занимается, в процессе набрала целую корзинку образцов и даже попросила расчистить для меня экспериментальную площадку, забыв, что стоит сначала попросить разрешения у супруга. Однако обитатели сада медлить не стали — уточнили, какой именно участок пустоши мне приглянулся, призвали магию, вычистили землю от бурелома и сорняков, взрыхлили и даже сбрызнули водичкой, чтобы не сохла. Пока я удивлялась, от стены, окружающей сад, отделился ряд каменной кладки, пополз к выделяющемуся участку, охватил его невысокой, примерно до колен, оградой и замер неподвижно.
— Ну, вот, миледи, — довольно хмыкнула Зисса, — замок Ваш садик отделил, никто сюда не сунется и посадки Ваши не потопчет, да только время ли сейчас сажать? Урожай собирать скоро!
— Саженцы самое время укоренять, — не согласилась я. — Попрошу маменьку из моего садика прислать, а там и свои разведу.
Спорить никто не стал.
Мы двинулись к огороду. На границе между деревьями и грядками стоял старый замшелый колодец. Я восхитилась — надо же — у нас в поместье был точно такой же! Круглая каменная кладка, отмостка из потрескавшихся от воды и времени плит, тяжелая крышка… Я отодвинула ее и радостно крикнула в гулкую глубину:
— Аууу!
В ответ из воды выметнулось гладкое чешуйчатое тело! И в тот же момент визг буквально врезался в уши. Нет, визжала не я. Визжало то змееподобное создание, которое не то собиралось меня утащить в колодец, не то сожрать на месте. Испугавшись, я выпустила волну пламени такой силы, что старые камни потрескались и местами оплавились.
Шум и крики слуг стихли в один момент, когда рядом появился Темный лорд. Он одним движением приподнял тварь в воздух и закинул в телепорт:
— Вам захотелось жареной драконятины, дорогая? — спросил меня муж, рассматривая происходящее с необычайным вниманием.
— Нет, милорд, я осматривала сад и огород, хотела просить Вас послать за саженцами к моим родным.
— Зачем же Вы заглянули в колодец? — голос герцога оставался холодным, но в нем появилось легкое любопытство.
— В наших краях есть легенда о колодце желаний, — пожала я плечами. — Если крикнуть в колодец и услышать не то, что крикнул, можно загадать желание.
— Полагаю, Вы можете уже загадывать, — чуть насмешливо произнес мужчина и как-то так глянул на меня, что я вдруг вспомнила его ночные поцелуи и ласки, и себя неприлично голую на кровати, и его смуглую, чуть влажную кожу под моими губами и пальцами.
Щеки вспыхнули сами собой, но… я снова мысленно поблагодарила маму за тренировки и воскликнула:
— Тогда загадываю, чтобы саженцы из моего сада в родительском поместье очутились здесь сегодня! — потом чуть смутилась своей резкости и добавила: — Наши подданные уже приготовили землю для посадки, будет жаль, если их труды пропадут.
Темный лорд бросил взгляд на лица и мордочки, торчащие из кустов, и махнул рукой:
— Извольте сейчас разделить со мной трапезу, миледи, а после обеда отпишите Вашей матушке, что Вы желаете получить. Я пошлю к ней слуг.
Присев в благодарном книксене, я поспешила к себе, чтобы переодеться.
Гоблинша воспользовалась тем, что я глубоко задумалась над письмом маме, и нарядила меня в алое платье с тугим корсетом и слишком глубоким декольте. Убедившись, что прикрыть это безобразие не получается, я раздраженно щелкнула пальцами и подожгла ковер. Как ни странно, горничная поняла меня без уговоров и быстро сменила откровенный наряд на более скромный.
Первым обеденным блюдом вынесли плоскую змееподобную голову, обложенную травами и кусочками лимона. Я поперхнулась водой, которую как раз отпила. Следом за головой вышел повар-тролль и разразился прочувствованной речью о том, как он счастлив, приготовить такое редкое блюдо, как жареный дракон.
Меня слегка затошнило.
— Что с Вами, дорогая супруга? — насмешливо обратился ко мне Темный лорд, — не желаете отведать кусочек своего трофея? Драконий глаз — это изысканный деликатес!
— Я думала, что драконы — это летающие ящеры, сильные и мудрые, живущие в старинных легендах, — кое-как выдавила я, опасаясь даже смотреть на «деликатес».
— Драконы, действительно, летающие ящеры, — вдруг сказал мой муж, — не особенно мудрые и не слишком сильные. Живут в серых скалах, едят все, что успеют поймать, а это создание — драконова рыба.
— Драконова рыба? — мне стало чуть легче.
— Местные жители называют ее речным драконом. Питается всем, что упадет в воду, чует течения. В колодец пробралась по водяной жиле, видимо, решила поохотиться. Кто ж знал, что в колодец заглянет такая огнеопасная герцогиня?
Муж подшучивал, а меня отпустило. Есть мыслящее существо, я бы не смогла. А рыба, пусть и хищная, это все-таки рыба. От глаз я отказалась, а вот наваристой ухи отведала и пирог рыбный оценила. Чудища за нижними столами периодически поднимали кружки, отхлебывая пиво «за Темную леди». Настроение выровнялось, и после обеда я с удовольствием села за письменный стол, чтобы написать письмо маме.
Сначала коротко сообщила, что мы благополучно добрались до Темных земель, похвалила замок и внимательность супруга, описала сад и слезно попросила прислать образцы выведенных мною сортов овощей, саженцы яблонь и слив, кустики вишни, перечисляла, а сама думала, что под все это понадобиться крытая повозка, чтобы растения не погибли в пути. Еще нужна будет влажная мешковина, горшок для хранения семян… Тряхнула головой и дописала: «в общем отправь мамочка все, что сможешь, я собираюсь продолжить свои исследования здесь. Супруг дал свое разрешение».
Закончив письмо добрыми пожеланиями всем родным, я запечатала конверт и отправилась искать мужа, чтобы передать ему письмо для отправки. Зисса где-то бродила по своим делам, так что некому было меня остановить.
А в этой части замка я еще не была! Никаких диванчиков и фонтанов, широкие коридоры с царапинами на стенах и полу, массивные дубовые двери. Решившись, я заглянула за одну из них и была поражена: вместо мебели комнату наполняли насесты. Огромные. Некоторые были сделаны из бревен, подвешенных на цепях к потолку. На них сидели птицы с женскими головами, огромные орлы, грифоны, химеры. Так вот, где они все живут!
Запах в помещении был странный, словно подушки пропарили в бане и разложили на солнышке. А еще вдоль стен виднелись корыта с зерном, водой и сырым мясом. Повсюду валялись перья, клоки шерсти и ленты для волос. Заметив меня, все шумное птичье общество на минуту затихло, а потом взорвалось многоголосым шумом. Я испугалась, захлопнул дверь и кинулась бежать по коридору. Бежала так быстро, что не вписалась в поворот, отлетела от стены и попала прямо в руки мужа. Вспыхнула жарко, когда поняла в кого угодила, потом отстранилась и присела в вежливом реверансе:
— Милорд, я написала письмо матушке.
Лорд Руэн молча протянул руку. Я вложила в нее конверт. Темный лорд сложил ладони лодочкой, дунул в них, и бумага исчезла. Мне оставалось лишь глупо хлопать глазами.
— Письмо отправлено, слуги уже едут к Вашим родителям. Завтра все, что Вы заказали, будет у Вас, — спокойно сказал муж, увлекая меня за собой.