Темные земли. Стоило ему отойти подальше, я знаком попросила полуэльфа-полутролля наклониться и шёпотом приказала:
— Приставьте к нему двоих наблюдателей.
— Двоих? — Понимающий ситуацию дворецкий даже спрашивать не стал, показал на пальцах.
— Одного явно, второго тайно.
Темный одобрительно кивнул и вынул из корзинки под столом пару пикси. Эти малютки служили в Темных землях почтовой службой. Пока крошки ждали приказа, я решила устроить перерыв и прочитать письмо от лорда Пейтона. Вскрыла конверт и начала продираться сквозь неразборчивый почерк.
Деверь писал, что благополучно добрался до столицы, узнал, где держат моего супруга, и активировал свои связи.
«В земли королевы Эльвиры мне придется отправиться самому, — царапал родственник, как курица лапой, — там дело деликатное. А для остальных Величеств я найму профессионалов. Если все получится, ждите супруга у границы».
Ни подробностей, ни вопросов. Лишь уверение, что дела идут вполне успешно, но неведомо куда. Очень мужское письмо. Папенька такие с охоты присылал, когда его олень рогом пырнул. Будем надеяться, что лорд Пейтон вернется в Темные земли своими ногами.
Я поморщилась, отложила письмо на столик и потянулась за кувшином с напитком. Дворецкий, уже отправивший распоряжения малому народцу, с поклоном взялся налить мне спасительной жидкости и слегка задел бумагу. Послание тотчас вспыхнуло, превращаясь в пепел. Ого, вот так защита корреспонденции!
Выпив сока с отварами трав, я снова приняла вежливо-равнодушное выражение лица и кивнула троллю-охраннику:
— Запускайте следующего.
Темные тянулись и тянулись. Раскрывались полы шатра, появлялся полукровка, падал на колени (вот кто их этим глупостям научил?) приносил клятву, снова кланялся и выходил через второй проем.
Чистокровных было мало, в основном, оборотни или малый народец. Изрядно было полуэльфов. Эти высокомерные гордецы сидели в своих лесах, но их представительства были в каждой стране. Охмурить красавчика с платиновыми волосами и безмятежными глазами мечтали многие, а последствия этих встреч подбрасывали повитухам, или выбрасывали в уличные канавы. Меня не слишком интересовали межрасовые отношения, но дворецкий, пояснил:
— Эльфы — дети природы, миледи. Их способность к зачатию с другими расами очень высока. Об этом мало кто знает, но для беременности достаточно одного раза.
— А сами светлые лорды разве не знают об этой своей особенности? — наивно хлопнула я глазами.
— Знают, конечно. И порой, пользуются, чтобы отомстить врагу, у которого есть дочь или молодая жена.
— Но как они могу бросать своих детей? Если я правильно понимаю, рождаются далеко не все, да и среди рожденных немногие доживают до сознательного возраста, — ежась от ужаса, сказала я.
— Для чистокровных эльфов полукровки — это как грязь под ногтями, — дёрнув углом рта, ответил темный, и я вспомнила, что он полуэльф-полутролль.
Его матери отомстили? Или деду? А может, это была короткая связь без имен и лиц, какие было модно устраивать лет двадцать назад на карнавалах? Впрочем, нашему дворецкому скорее двести, чем двадцать.
— Не расстраивайтесь Цвиргус, — я легко похлопала его по руке, — зато полукровкам не приходится жить среди высокомерных снобов. Они могут выбрать свой путь, и даже Темные земли.
Дворецкий улыбнулся, поклонился и махнул рукой, позволяя запустить следующего беженца. Следующий, мягко говоря странно, выглядел странно. Он был с ног до головы покрыт листьями, иголками, липкой вонючей грязью и проплешинам мха. Мне стало дурно от одного его запаха. Спасибо, Цвиргус среагировал моментально — сначала подставил мне серебряный тазик, а потом подал кувшин с водой и полотенце. Незнакомец же благоразумно подходить ближе не стал — упал на пол в дальнем углу и прохрипел:
— Объясните, что здесь происходит, моя леди? Я не смог пересечь границу собственных земель!
Глава 28
Первыми отмерли тролли-охранники. Они шагнули к листвяному недоразумению и в две минуты ободрали с него грязь и мусор, являя миру тощего, измученного, яростно сверкающего глазами Темного лорда. Я открыла было рот, чтобы объяснить, но запах! Пришлось опять склониться над тазиком, пока Цвиргус чинно докладывал господину, что в замке все благополучно, за здоровьем леди следят, а границу закрыли вынужденно — армия, расположившаяся поблизости, состоит из имеющих темную кровь.
— Значит правда, — прохрипел лорд, с благодарностью принимая у охранника кувшин с питьем. — Но как удалось изменить параметры границы?
— Темная леди пообщалась с Источником, — лаконично ответил дворецкий и, бросив на меня вопросительный взгляд, потянулся к корзинке с моим обедом. Я только махнула рукой, разрешая. После неповторимой смеси ароматов болота и выгребной ямы, мой желудок даже воду выпихивает обратно.
Темный лорд моментально выпил мой суп, закусив сухариками. Потом поежился — осень выдалась ранняя и прохладная. Один из охранников моментально скинул плащ и укутал лорда Бедивира с нежностью заботливой мамочки. Мне, наконец, стало легче. Настолько легче, что я нашла в себе силы обидеться — с появлением супруга меня отодвинули на второй план и уже вовсю обсуждали новости, письмо от Пейтона и даже слежку за допущенными в Темные земли беженцами.
— Кстати, за шатром пристально наблюдают и темные и солдаты, — напомнила я, «военному совету», — если отсюда вдруг выйдет Темный лорд, кое у кого будут неприятности. А еще за границей стоят темные, которые ждут возможности принести клятву.
После этой фразы, я схватила влажное полотенце и уткнулась в него, пряча свое разочарование. Муж вернулся, а мне неприятно даже смотреть на него. Не обнял, не поцеловал, не спросил, как я себя чувствую… Слезы подступили к глазам, и я резко встала:
— Цвиргус, пожалуйста, сообщите ожидающим, что я возвращаюсь в замок на обед, — и, не дожидаясь ответа, вышла из шатра.
М-да, Летти, что-то ты совсем разнервничалась и стала такой же капризулей, как Урсула. Та во время беременности то рыдала, то кидалась посудой. Ее милый терпеливый муж прикинул стоимость фамильного фарфора и закупил дешевую керамику на ближайшей ярмарке. Три телеги. С той поры в их доме имелся «шкафчик леди», полный посуды для битья. Скандалы в доме прекратились, а подмести полутемную комнатку рядом с гостиной труд небольшой. Может мне тоже что-то подобное завести?
Дворецкий меня не бросил. Проводил до коляски, усадил, отвез в замок и приказал накрыть для леди обед в беседке. Это было хорошее решение. В саду терпко пахло листьями и спелыми фруктами, прохладный ветерок успокаивал разгоряченное от стыда и неловкости лицо.
Я понимала, что веду себя совершенно непозволительно для леди. Муж вернулся, мне положено смиренно передать бразды правления в его руки и вернуться к домашнему хозяйству. Ладно, скажем честно — замком я не занималась. Вернусь в свой кабинет, проверю, что творится в оранжерее, может быть, покатаюсь по округе в коляске. Верхом мне, увы, теперь не разрешат.
Я едва слышно всхлипнула, и передо мной тут же очутились кружка успокоительного отвара и суп с сухариками. На сладкое было печенье, такое же сухое, как сухари, зато солененькое и с тмином. Отвар я выпила, не поднимая глаз, потом так же равнодушно съела суп. Печенье вызвало больше энтузиазма, но в целом настроение было унылым. Конечно, теперь, когда явился хозяин, я больше не представляю интереса для окружающих…
Вдруг порыв ветра что-то стряхнул с ближайшего дерева прямо мне на колени. Я ахнула, подхватила невнятный серый комок и засмеялась. Сова! Малюсенькая, темная, с круглыми от ужаса глазами. Наверное, даже не взрослая, совенок. Сердце сжалось и застучало быстрее. Я вспомнила, что я все же кому-то нужна, хотя бы этой сове, и поспешила в Замок.
Сырое мясо нашлось на кухне. Тут же обнаружились острые палочки, с которых птенец ловко хватал еду. Шустрый орчонок подсказал, что кусочки нужно обвалять в яйце и мелких перьях, а еще совам обязательно нужно давать потроха и кусочки шкуры, ведь эти птицы съедают добычу целиком, а мелкие косточки и перья помогают им переваривать еду, как камушки курицам.
Совенок глотал мясо сначала жадно, потом все медленнее, и, наконец, заснул, прикрыв круглые глазенки. Я невесомо погладила его, наслаждаясь мягкостью перьев, а потом усадила в корзину, выстланную мягкой тканью. Пусть поспит, Темной леди пора в шатер. Как бы не штормило меня лично, беженцы не должны ждать.
Я уже вышла на крыльцо, собираясь сесть в коляску, когда к замку подошел Темный лорд. Он не шел, он шествовал, собрав толпу зрителей и сопровождающих. Весь о его появлении разлетелась мгновенно. Обитатели Замка начали выглядывать из окон, выскакивать из боковых дверей и различных служб.
Я стояла. Ждала. Рассматривала супруга, словно незнакомца. Он был сердит — между бровей залегла вертикальная морщинка, губы сжаты в тонкую полоску, запавшие щеки подчеркивают острые скулы и тяжелый взгляд.
А мне все равно. Мне есть о ком заботиться. Пусть даже этот кто-то — всего лишь совёнок — теплый комок пуха с когтистыми, несуразно большими лапами и острым клювом.
С лучезарной улыбкой я вымолвила слова приветствия:
— Рада Вашему возвращению, милорд! В комнатах Вас ждут обед и горячая ванна. На кухне готовится пир в честь Вашего благополучного возвращения. Прошу Вас отдохнуть с дороги, а мне пора. Будущим подданным не терпится принести клятву, — с этими словами я села в коляску и кивнула троллю-кучеру:
— Трогай!
Темный лорд.
К границе он шел осторожно, прячась в траве, стараясь не привлекать внимания. Он мог пересечь ее в любом месте, но армия трех королевств так растянулась, что невозможно было подойти близко. Слабость, усталость и волнение делали свое дело — лорда шатало, и в какой-то момент он потерял сознание, а очнулся в канаве, полной холодной и липкой грязи.
Сработали звериные инстинкты, доставшиеся от прабабки-оборотницы — он замер, прислушиваясь и принюхиваясь, и вскоре понял, что свалился в канаву очень удачно. Рядом остановился взвод солдат, каждый из которых имел в себе хоть каплю темной крови. Они только что сменились и устало стаскивали снаряжение, обсуждая длинный день.